ЧТО ЛУЧШЕ "РЕСУРСНЫЙ СОЦИАЛИЗМ", ИЛИ "РЕСУРСНЫЙ КАПИТАЛИЗМ"?
Мы стали часто встречаться с понятием «ресурсный социализм» в последние 5-10 лет, когда политологи стали использовать этот термин применительно к модели развития общества в ряде латиноамериканских стран, особенно, в Венесуэле. Кончина недавно скончавшегося президента Уго Чавеса заставила нас еще раз обратиться к этой теме.
Сами сторонники Уго Чавеса не говорят о ресурсном социализме, а предпочитают говорить о социализме XXI века, который учитывает недостатки старого советского социализма, но вместе с тем, как бы, не выплескивая вместе с водой ребенка, они берут на вооружение положительный опыт прошлого.
В условиях современного мирового хозяйства «социализм XXI века» более жизнеспособен в странах, богатых природными ресурсами, востребованными на мировом рынке. Это позволяет правящим в этих странах элитам, располагающим большими финансовыми возможностями от продажи сырья, выделять значительные средства на социальные программы для широких народных масс. Таким образом, мы имеем эгалитарную модель распределения национальных богатств (эгалитарный – от фр. ;galitaire; переводится также как уравнительный), что по логике вещей противостоит элитарной модели.
Конечно, такое распределение находит самую широкую поддержку в народе, потому что латиноамериканское общество до сих пор представляет собой пропасть между богатством и бедностью, контраст между дворцами немногочисленной части общества и фавелами (трущобами) подавляющего большинства населения. И это имеет место даже в странах со сравнительно развитой структурой капитализма, таких как Чили и Аргентина. В Латинской Америке не существует как в странах «золотого миллиарда» многочисленного и сытого среднего класса, выступающего пока что амортизатором, сдерживающим фактором в противоречиях между бедностью и богатством, фактором, не позволяющим слишком «зарываться» классу имущих и обращаться к экстремальным методам классу неимущих.
Положение усугубляется также тем, что страны так называемого «третьего мира», страны периферийного капитализма на протяжении десятилетий подвергались жестокой эксплуатации Запада в качестве поставщика дешевого сырья с помощью старой коррумпированной элиты. Например, в Венесуэле после ценового шока на нефть до У;го Чавеса неолиберальный курс ввергнул большинство населения в неописуемую нищету. Отсюда сегодня берет начало антиимпериалистический, антиамериканский, антиглобалистский курс многих латиноамериканских стран, относящихся по Чавесу, к «оси добра».
Как известно президент Боливарианской Республики Венесуэла Уго Чавес умер в ночь с 5 на 6 марта 2013 года после его 2-х летней мужественной борьбы с раковым заболеванием.
Его уход из жизни еще раз обратил внимание мировой общественности к Венесуэле. Общественность России не была исключением. Уго Чавес дал повод многим из нас задуматься над проблемами бытия наших народов. После его кончины последовало много откликов на это событие. Отклики разные: кто-то его любил, кто-то ненавидел. В далекой России прозвучали разные отклики. Это и понятно – мы живем не в однородном обществе, мы разные и мнения у нас могут быть разными.
Известный в кругу журналистов и правозащитников Медиа ПУЛа МИГРАЦИЯ, имеющего страничку на Фейсбуке, политолог Александр Желенин написал: «Чавес называл социализм, который строил в Венесуэле "социализмом 21 века". Он был, конечно, подемократичней того строя, что был в СССР или даже на Кубе, но все же это был все тот же социализм 20-го века.
Но это старая истина - новый век начинается не с боем курантов 1 января нулевого года. Обычно это происходит позже.
20-й век, например, начался в 1917-м.
А когда начнется 21-й — посмотрим. Видимо тогда же, когда и социализм 21 века...».
Александр Желенин перечислил многие достижения венесуэльских левых реформаторов в социальной сфере. Здесь и строительство жилья, преобразования в здравоохранении, образовании, выдача населению небольших кредитов и т.д. К этому я мог бы добавить тот факт, что социальные программы правительства в три раза сократили количество нищих в Венесуэле. В июле 2012 года еще здравствующий венесуэльский лидер констатировал: «Общий уровень бедности, который 10 лет назад стабильно сохранялся на уровне около 50%, сейчас снизился до 27%. Но перед нами стоит задача довести показатели бедности и нищеты населения до нуля». Другим достижением Уго Чавеса было признание прав коренных жителей страны. В конституции Венесуэлы, принятой по инициативе президента Уго Чавеса в 1999 году, было впервые признано, что 300 тысяч коренных жителей страны — индейцев, имеют права на земли своего традиционного проживания и могут участвовать в оформлении их границ. В старой конституции говорилось только о том, что коренные жители страны находятся под охраной государства и должны постепенно включаться в жизнь нации.
25 мая 2007 года Уго Чавес поддержал отмену вступительных экзаменов в вузы страны: «Вступительные экзамены в вузы страны являются устаревшим методом, который исключает возможность получения высшего образования для молодых ребят из народных масс… В этой связи вступительные экзамены отменяются».
Чавес поддержал также отмену ЕГЭ во время учёбы в университетах. Он также пообещал студентам повысить стипендию до $100 и открыть льготные студенческие столовые, а также оборудовать классы новейшим оборудованием. Выступление Чавеса сопровождалось ликованием студенческой молодёжи и возгласами: «Вот как надо руководить страной!».
Перечень преобразований У.Чавеса и его последователей можно продолжить…
Название статьи обязывает меня обратиться к теме «ресурсного капитализма». Скажу сразу, такого термина в среде политологов и журналистов не существует. Я изобрел его сам.
Если использование природных богатств в интересах большинства населения называют «ресурсным социализмом», то, наверное, логично было бы назвать «ресурсным капитализмом» использование таких богатств правящими элитами стран «третьего мира», не использующими риторику социализма, но перераспределяющего довольно-таки щедро доходы от продажи на мировой рынок таких ресурсов среди своих соотечественников. Такими, например, можно назвать режимы аравийского полуострова. Им присуща эгалитарная модель распределения национальных богатств. У правящих элит этих арабских «ресурсных» эмиратов и монархий хватает ума делиться богатством со своими единородцами, соплеменниками и обеспечивать им достаточно высокие жизненные стандарты. Конечно, это «здравомыслие» можно объяснить тем, что нефти и газа много, а коренного населения мало. И поэтому поделиться богатством не так болезненно.
Но к таким странам мы не можем отнести многие другие страны «третьего мира», добывающие и экспортирующие ценное сырье. Ну, например, такую страну Африки, как Респу;блика Кот-д’Ивуа;р (фр. R;publique de C;te d'Ivoire[;epy;blik d; kot di;vwa;]), название которой до 1986 года официально переводилось на русский язык как Республика Бе;рег Слоно;вой Ко;сти. В этой стране добываются в большом количестве нефть, газ, алмазы, марганец, железная руда, кобальт, бокситы, медь, золото, никель,тантал. Населения мало, но оно пребывает в ужасающей нищете, потому что основная прибыль уходит за рубеж, либо оседает в карманах местной аборигенной элиты.
Хуже обстоит дело у российского олигархата и правящей элиты. Нефти и газа много, но и населения не мало. Поделиться «жаба давит».
Примечание: Статья А.С.Попова «ЧТО ЛУЧШЕ: «РЕСУРСНЫЙ СОЦИАЛИЗМ», ИЛИ «РЕСУРСНЫЙ КАПИТАЛИЗМ»? впервые была опубликована в газете «Вести трудовой миграции», №3(51), март 2013 г.