Антону Радкевичу- тому, кто в
результате этого "Давай
поженимся" появился на свет
посвящается.
Молодой специалист… Нет, не так… Прежде определимся с именами наших героев. Казалось бы – чине проблемы! Мало ли имен, да и разве те, о ком здесь пойдет речь, не имели имен. Имели, имели, но…. В том – то и дело, что каждое имя, самое простое, имеет массу подимен, массу всяких интерпретаций, часто самых неожиданных. Не будем далеко ходить, возьмем имена тех, отрывок, совсем крохотный, из жизни которых здесь я намерен разместить. Имя первое, разумеется, вперед идет мужчина – Валерий, и тут же: Валерчик, Валерка, Валера, Лерик, Лер, и даже Валя и Вака, и это не все наверное, но хватит и этого, теперь она – Анна,красивое имя, но смотрите, что с ним вытворяет народное творчество: Анюта, Анка, Аннушка, Ганна и вдруг, откуда ни возьмись, – Нюра, Нюня, Нюся. Многообразие имен обширное, и чтобы не запутаться, будем проще – выберем из всего многообразия по одному имени – для него Лер, для нее Анка.
Итак, молодой специалист Лер, только что блестяще защитивший диплом, и должный в скорости бросить родные места и родных вместе с ними,чтобы отправиться в далекий, непонятный, непонятно зачем и почему Казахстан, куда получил распределение еще год тому, собирался печатать фотографии. Он установил фотоувеличитель, развел реактивы, приготовил для них ванночки, конечно же, не забыл про красный фонарь. Пленки, с которых предполагалось печатать, и бумага полуматовая, его любимая, – все было наготове. Чтобы не проникал свет из смежной комнаты, где обычно по вечерам родители смотрели телевизор, на дверь он повесил тяжелое ватное одеяло, которое, скорее, было призвано обеспечить полную звукоизоляцию его фотолаборатории. Чтобы исключить случайное попадание света, недопустимого при печатании, мало ли кто может забыться и открыть дверь, в замочной скважине наготове был ключ, готовый пресечь всякую случайность вторжения.
Приготовления велись дотошно, долго, на виду у всех, так чтобы сомнений в намерении печать фотографии ни у кого возникнуть не могло. Нет, вне всякого сомнения,конечно же он мог пригласить девушку, и к нему часто приходили девушки, но всегда к нему в комнату могла зайти мама, она это и делала, или отец, у бабушки хватало такта внуку не мешать. Просто так, вроде бы, спросить про что-нибудь… И что интересно, когда у него были пацаны, никто никогда не заходил. Лер в этот раз хотел провести время с Анкой так, чтобы никто не заходил, и чтобы можно было не вздрагивать от каждого шороха, так вот и придумалось фотопечатание.
Мама Лера что-то стряпала на кухне, отец сидел в комнате, ожидая из телевизора футбол, курил свои «Шахтерские» и читал газету «Известия», бабушка сидела под телевизором – она смотрела его с самого начала и до конца, периодически засыпая и просыпаясь вновь, она не боялась потерять нить сюжета, потому что он не был для нее главным, главным был сам процесс, процесс движущихся и говорящих картинок. В правдивость того, что показывали, бабушка не верила и, когда кого-нибудь на экране убивали, она говорила: «Жив будет». Артистов она воспринимала, только как артистов, отдельно от тех героев, которых они изображали, а изображали они, бабушка была уверена, тоже выдуманные истории, так чего волноваться и переживать…- живы будут.
У него все готово.
Стук в окно - варежка в перчатках, это она. «Анка пришла», - сказал Лер, выходя из комнаты и отправляясь встречать её. «Кто там пришел?» - не расслышала из кухни мама. «Та кто ж еще. Анка его пришла»,- сказала бабушка. Бабушка Анку не особо жаловала, хотя и не подавала виду. Да и вряд ли нашлась бы девушка, к которой бабушка расположилась бы, она любила внука той любовью, которая делает внука лучше всех, а всех девушек его недостойным. Она любила тихо, незаметно, но сильно и верно… как бабушка.
Лер, не одеваясь, выскочил на веранду и распахнул дверь. На пороге стояла раскрасневшаяся от мороза Анка, она улыбалась:
- Привет!
- Привет! Замерзла?
- Та нет, не успела, в автобусе даже жарко было.
далі буде.