– Девочки, – сказала мама, – мне надо заняться домашними делами, а вы с Алёнкой поиграйте. Да смотрите, чтобы в рот ничего не брала, а то проглотит что–нибудь, беды не оберёшься.
Алёнка была самой младшей из сестёр, ей недавно исполнился один годик, и она только совсем недавно научилась самостоятельно ходить. Любаше было уже девять лет, а Катюше шесть. Маме они всегда помогали присматривать за младшей сестрой. Правда, иногда заигравшись в свои девичьи игры, забывали о ней и, спохватившись, боялись, как–бы чего не случилось. Однажды Алёнка затолкали себе в нос маленькую пластмассовую деталь от конструктора и расплакалась. Девочки долго успокаивали её, и никак не могли понять, от чего Алёнка плачет. На плач пришла мама и тоже стала успокаивать Алёнку. Алёнка никак ни хотела успокаиваться, а потом стала пальчиком показывать на нос. Разговаривать Алёнка ещё не умела, но мама сразу поняла, в чём дело. Пришлось Алёнку везти к врачу, там ей вынули из носа деталь, и она снова стала улыбаться.
– Хорошо мамочка, мы с ней поиграем, – ответила маме старшая Любаша.
– Поиграем, поиграем, а ты занимайся своими делами,
– сказала маме Катя. И главное не волнуйся, мы будем за ней хорошо присматривать.
– Ой, девочки, не подведите меня как в прошлый раз, – сказала мама. Алёнка маленькая и не понимает что творит, смотрите за ней в четыре глаза.
Любаша и Катюша рассмеялись:
– Будем, будем смотреть в четыре глаза, –пообещали они маме, – не волнуйся ты так.
Мама ушла на кухню, а девочки стали играть с сестрёнкой. Игры с маленькой Алёнкой им быстро наскучили.
– Люба, а давай Алёнку в манеж посадим, игрушки дадим, пусть сама играет, скучно же с ней сидеть? – предложила Катя.
– Давай, – согласилась с ней Любаша.
Девочки посадили Алёнку в манеж, дали ей игрушки, а сами стали играть в настольную игру. Сначала всё было хорошо, потом Алёнке наскучили игрушки, и она стала капризничать.
– Ну, что тебе ещё надо? – спросила Алёнку Катя, – вон, сколько у тебя игрушек, играй себе на здоровье.
Алёнка стала хныкать, сидеть в манеже ей явно не хотелось. Девочки вытащили её из манежа и посадив на коврик, дали ей в руки машинку. Алёнка любила машинку, ей нравилось наблюдать, как она катится по полу, и старалась толкнуть её как можно сильнее. Иногда она садилась на машинку верхом и пыталась на ней ездить по комнате, но заканчивалось это всегда одним и тем же. Алёнка падала с машинки, ударялась об пол и ревела во весь голос. Вот и сегодня наигравшись машинкой, стала пытаться сесть на неё верхом. Но никак не могла её удержать, машинка всё время выскальзывала
из–под неё. Наконец–то ей это удалось сделать, и Алёнка заулыбалась во весь рот, показав все свои восемь молочных зубов. Но радость быстро сменилась огорчением. Машинка вновь выскользнула из–под Алёнки и она, упав на пол, ударилась головой об диван. И скорее всего от испуга, чем от боли, всё–таки диван был мягким, расплакалась.
Девочки подбежали к Алёнке и стали её успокаивать, поглаживая по голове:
– Тише, тише, не плачь, а то мама услышит, и попадёт же нам тогда.
– Ой, Катя, смотри, а Алёнка то себе всё–таки шишку на голове набила, – сказала Любаша, нащупав на головке сестры шишку.
– Ох, и влетит нам теперь от мамы, не усмотрели за Алёнкой, – ответила Катюша.
Алёнка перестала плакать и прижалась к груди Любаши.
– Что дурёха, испугалась? – сказала, наклонившись к сестре Катя.
– И нечего она не дурёха, – сказала Любаша, – просто она ещё маленькая, надо поиграть с ней, а то ей одной скучно.
– Да во что с ней поиграешь, она же в наши игры играть не может, – сказала Катюша и вздохнула.
– А давай ей будем разные акробатические номера показывать, а она смотреть будет? – предложила Любаша.
– Давай, – обрадовалась предложению Катюша.
Девочки стали показывать акробатические номера, Алёнка с любопытством смотрела на них, широко раскрыв и без того огромные карие глаза. Слёзы на её лице постепенно высохли, и она заулыбалась в восторге, качая головой из стороны в сторону, от чего кудряшки на её голове весело подскакивали как пружинки. Не прошло и нескольких минут, как Алёнке уже стало не интересно наблюдать за сёстрами, и она стала играть со своими игрушками. Девочки облегчённо вздохнули и продолжили свою игру. Они так увлеклись игрой, что совсем забыли про Алёнку. А Алёнке быстро наскучили игрушки, и она стала обрывать листочки с цветка, росшего в горшке на подоконнике. Попробовала их на вкус, не понравилось и она, сморщившись, выплюнула на пол. Потом Алёнка зачерпнула горсть земли из того же горшка и тоже попробовала. Земля ей понравилась больше и она ещё разочек слизнула её со своей ладошки. Личико Алёнки стало чумазым от земли. Она вытерла ручки о штору и стала оглядывать комнату. Видимо решала, чем бы ей ещё заняться. Не найдя ничего интересного, снова повернулась к окну, где стоял горшок с цветком и ненадолго задумалась. Потом взяла детский стульчик и стала его волоком тащить к окну. Подтащив его поближе, взобралась на него и уцепилась за край подоконника.
Увидев, что горшок стоит на уровне её глаз, улыбнулась и стала вытаскивать цветок из горшка. Но сколько Алёнка не старалась, сил не хватало. Алёнка спустилась со стульчика, пододвинула стульчик ближе к окну и снова взобралась на него. Теперь горшок стал ещё ближе и Алёнка, крепко ухватившись своими пухленькими ручками за цветок обеими руками снова, что есть силы, потянула его. Раз и цветок выскочил из горшка, и Алёнка не удержав равновесия, свалилась на пол, всё ещё держа в руках вырванный цветок. Горшок полетел с окна следом за Алёнкой и попал прямо ей в лицо.
– А–а–а–а, – громко закричала Алёнка от боли и испуга.
Любаша и Катюша вздрогнули от её крика, они совсем забыли, что должны были присматривать за сестрой. Вскочив, бросились к ней, стали поднимать с пола и отряхивать с неё землю.
На крик прибежала с кухни мама и, всплеснув руками, схватила Алёнку на руки.
– Не плачь маленькая, не плачь, где болит? – спрашивала мама у Алёнки, как будто та могла ей ответить.
Плакала Алёнка долго, все успокаивали её. А она, закрыв пухленькой ручкой рот, продолжала плакать. Мама отвела её ручку ото рта и сказала:
– Дайка я посмотрю, что там у тебя.
Убрав ладошку, мама увидела, что у Алёнки нет одного зубика. Тут уже заплакала и мама и, погрозив нам пальцем, бросилась с Алёнкой на руках в ванную комнату умывать её. Девочки стояли не шелохнувшись. Вот теперь точно им попадёт, не усмотрели за Алёнкой. Не успели зубки у Алёнки вырасти и на тебе, одного уже нет.
Из ванной вышла мама, неся на руках зарёванную, но уже успокоившуюся Алёнку, которая крепко прижималась к маме, держа её за шею.
Мама остановилась перед Любашей и Катюшей, долго и пристально смотрела им в глаза. Девочки от стыда не знали, куда глаза свои девать и обе стыдливо опустили их в пол. Мама даже слов не смогла подобрать от обиды и молча показала девочкам рукой на их комнату. Когда они уже подходили к своей комнате мама наконец–то произнесла:
– Эх вы, няньки! Напрасно я на вас понадеялась!
Это мама ещё шишку на голове Алёнки не обнаружила. Что потом будет?