Город Турьев хоть и немаленький, но очень уютный и компактный. Такое впечатление, что он состоит из нескольких маленьких городков поменьше, каждый из которых живет своей, не зависящей от соседних, жизнью. И хотя каких-то естественных границ между городками нет, каждый житель прекрасно чувствовал ту невидимую черту, разделяющую свою территорию от соседней. Не сказать, что была какая-то особая враждебность между соседями, однако отчужденность и недоверчивость были. Эти чувства плавно переходили к подрастающему поколению, у которых они, естественно, были выражены сильнее и резче. Например, прикольно было подловить конкурентов, наградить тумаками и отобрать бабки, забросать снежками незнакомую парочку, да мало ли. И, конечно, ясное дело, все ровесники друг дружку знали, дружили и ссорились. Возникали довольно устойчивые компании с непременным локальным лидером-заводилой, на которого прочие равнялись. После школы компания собиралась у кого-нибудь дома и дружно обсуждались самые животрепещущие темы, начиная с училок и кончая предстоящим футбольным матчем. В одной из таких компаний и состоял герой сего рассказа, занимая в ее иерархической лестнице отнюдь не последнее место.
Роман Демидов был высоким, симпатичным парнем с волевой челюстью и красивыми серыми глазами, учился плохо, что считалось хорошим тоном, занимался какими-то единоборствами типа на-в-глаз и любил ходить в цирк, что не приветствовалось. Опять-таки вниманием девушек обделен не был, и заглядывались на него не только его ровесницы, но и девчата постарше, что большая редкость. Однако был у него не то чтобы недостаток, а как бы несоответствие. И заключалось оно в том, что манера выражаться у него была не простая, а какая-то сановитая, голос был бархатный и очень низкии, отчего любая изреченная этим кренделем дурость как-то сразу таковой не воспринималась. А дисгармония былa как раз в том, что Рома своим красивым басом практически всегда изрекал глупости, был туп, и в довершении абсолютно не понимал юмора, например, свято верил, что ядовитый куст - это ядовица. Как-то малыш Юрка подколол Рому вопросом:
- Слышь, Рома, а сколько струн в семиструнной гитаре?.
И Роман, который любил гитару и знал, как пел Высоцкий, "свои три аккорда", ничуть не смущаясь, своим басом ответил:
- Чо, придурок, сам не знаешь, что шесть.
Радость компании была неподдельной и несколько дней ребята продолжали изводить Демидова аналогичными вопросами, типа "сколько граней у шестигранника", "сколько зубьев у трезубца" и "сколько углов у треугольника", пока изгалявшийся больше всех Юрка не получил трепку. Когда Демидов кому-то грозил и при этом сильно волновался, то выдавал настоящий перлы:
- Я с тебя, придурок, скальпель сниму, либо
- Не суй нос в чужое пекло.
Анекдотичный случай произошел, когда он позвонил однокласснице Оле, трубку взял ее отец и состоялся следующий диалог.
- Добрый день (своим чудным голосом).
- Добрый день.
- Простите, Олю можно?
- А кто это?
- Как кто, ваша дочь наверное.
- Вы что, издеваетесь?
- Простите, пожалуйста, вы Олин папа?
- Да.
- Значит это ваша дочь.
- Хам. Поймаю, шею сверну.
Рома так и не понял суть происшедшего и на Олю крепко обиделся, а это происшествие пополнило копилку его благоглупостей. Запомнить все его ляпы было просто невозможно. Например, как-то на вопрос исторички, когда жил и творил Леонардо да Винчи, этот перец как ни в чем не бывало ответил: "В эпохе Вырождения" и был весьма удивлен реакцией класса. В другой раз, отвечая на уроке социологии, Рома заявил, что женщины живут в сpеднем на 10 лет дольше людей, к великой радости мужской половины и негодованию женской. Следующий случай произошел на уроке алгебры. Елена Григорьевна вызвала Рому к доске и заставила решать задачу. В задаче речь шла о подворье, в котором бродили кролики и куры, было задано общее количество ног и общее количество голов, а надо было определить сколько курей и кроликов на этом дворе пасутся. Конечно, Роман задачу решил неправильно, получив семнадцать с половиной куриц и тридцать с четвертью кроликов. Но дело было не в этом. Елена Григорьевна стала подводить его к правильному решению и начала задавать вопросы.
- Ну, Рома, давай по порядку. Сколько ног у кролика?
- Ну, три.
Класс захохотал.
- Нет, нет, две.
Вместе с классом захохотала и учительница.
- Ну, ладно, четыре.
А у курицы?
У курицы тоже четыре.
Роман, конечно знал, сколько ног у курицы и сколько у кролика. Просто у него очень часто в мозгах заедали какие-то шестеренки и из уст сыпались глупости. Учительница литературы принесла написанное им сочинение и с грустью читала.
- Великий советский писатель Александр Сергеевич Пушкин родился в семье Сергея Пушкина, в селе Пушкино Пушкинской области. Его мать, сударыня Пушкина, маленького Александра Пушкина очень любила и часто читала ему сказки Чуковского "Золушка" и "Принцесса в горошинку", а еще часто рассказывала ему мультики, потому что тогда телевизор еще не придумали. Пушкин рос хулиганом и озорником, поэтому классная руководительница часто вызывала в школу его родителей и жаловалась им. А дома родители наказывали Пушкина, отнимая у него заначенные деньги и драли ремнем. Когда Пушкин подрос, то он стал тусоваться с декабристами, и они стали собутыльниками и часто оттягивались в кабаках. А в свободное время Пушкин писал стихи, повести, романы, сказки и басни. Особенно он любил рассказывать басни Анне Керн. Ей тоже это нравилось и они вместе уединялись и читали друг другу басни, а еще пели песни. Царю и царицам его такая жизнь не нравилась и они его много раз предупреждали, а однажды даже сослали в Молдавию, где Пушкин пил крепленое вино и купался в водах Волги. Потом он написал царю, что больше не будет хулиганить и царь посоветовался с царицами, Пушкина простил и разрешил ему вернуться в Москву. Пушкин первым же рейсом вылетел в Москву и сразу же пошел к Анне Керн, где стал читать ей свои новые басни. А потом он познакомился с Наташей Ростовой и влюбился в нее. Наташа была классной бабой с красивой личинкой и в нее были влюблены многие судари, такие, как Пьер Безухов и граф Эдмон Дантес. Но если Безухов был фраер и особо Пушкина не доставал, то Дантеса жаба душила. А Пушкину было западло с ним базарить. Еще у Дантеса своих бабок не было, а биксу хотелось. Потому Пушкин называл его то бакланом, то сявкой. За это Дантес забил стрелку и заколбасил Пушкина. Так умер великий поэт.
- Ах, Демидов, Демидов, какая жаба, какой баклан, что значит заколбасить? Я тебе за такое сочинение не могу поставить двойки. Я тебе ставлю единицу с двумя минусами. Садись.
С такой печатью Роман с грехом пополам закончил школу, а через год был мобилизован и попал в армию. Там он поглупел еще больше и записался на офицерские курсы. Заслуживающие доверия источники утверждали, что его в батальоне за глаза называли кадетом Биглером. После курсов Рому назначили командиром роты и тут-то и началась его блестящая карьера. В него без памяти влюбилась дочь командира полка Лукашова, на редкость безобразная девица. Поразмыслив, Демидов решил, что такая жена в самый раз. Отец, конечно, видел Рому насквозь (правда, он выговаривал это иначе, - вижу его, негодяя, наскрозь), но противиться желаниям дочери не мог, тем более, что за дочь горой встала и мамаша. Рома не прогадал. Тесть поднимался по служебной лестнице и тянул за собой красавца зятя. Когда Лукашов получил округ, Демидов тут же был назначен командиром дивизии и в пятьдесят лет ухитрился стать генералом. К несчастью, тестя схватил инфаркт и Рома остался без прикрытия. Сразу же командование стало замечать выдаваемые им благоглупости. Знаменитой выдалась его речь на очередном празднование Дня Сухопутных войск.
- Солдаты и офицеры!
Сегодня мы отмечаем день Сухопутных войск. Это наш замечательный праздник. Наши сухопутные войска самые дремучие в мире. И это очень хорошо. Ни один враг через них не пройдет. Все, как один заблудятся. Туда им и дорога. Да здравствуют наши доблестные Сухопутные войска. Ура!
Начальство пришло в ужас и от греха подальше отправило его на пенсию. Так Рома подрядился в свадебные генералы. Ясное дело, на банкетах его деликатно предупреждали, чтобы во время застолий он поменьше говорил и побольше ел и пил. При встрече с бывшими одноклассниками Демидов снисходительно похлопывал их по плечу и говорил:
- Ну и что, понадобились вам в жизни Пушкины и Дантесы, а?