Предыдущий материал -
http://www.proza.ru/2016/01/24/2374
А под осень, когда жерех уходил в другие горизонты мы на тех же косах начинали ловить язя.
Под самой шиверой был свал в глубину с которого наносило всякий корм. А под ним, натурально, рядами стояла рыба и подхватывала то, что доставлялось течением.
Надо было умело встать на два далеко разнесенных якоря. Так, чтобы корма твоей лодки была всего в 3-4 метрах от свала в глубину с переката. Понятно, что на песке и течении для хорошего зацепа якоря должны быть разнесены пошире и лодка стояла носом вверх. А для того якорные веревки крепились за боковые скобы.
Устраиваюсь на корме. На мотор, что бы не мешал леске, бросаю накидку. За борт опускаю сетчатую кормушку с мощным грузом. В ней ломти обычного ржаного хлеба. Примерно, буханка по объему.
Настраиваю проводочную удочку. Бамбуковое удилище жесткого строя. Оснастка мертвая. Есть лишь небольшое мотовильце для регулировки. Основная леска 0,4 - 0,5 мм в два раза длиннее удилища. Поводок 0,2 - 0,3. Большой поплавок с толстой и короткой антенной. Несколько грузил по спуску так, что бы видна была только самая верхняя часть поплавка.
Вымеряю удилищем глубину под кормой. Там от полутора до двух метров. Так же устанавливаю спуск. Большая огрузка лески позволяет крючок с насадкой сразу, даже на большом течении, опустить до дна. А несколько грузил от поплавка до крючка не ломают спуск. Насадка – пучок опарыша.
Как только крючок выходит за свал, то почти сразу следует хватка и поплавок мгновенно тонет! Подсечка! Есть! Язь от полкило и выше. Нередки килограммовые экземпляры. Иногда попадается крупная сорога.
Никакого подсачека – он только мешает. Подвожу рыбу к корме, удилище укладываю вдоль лодки за спину, перехватываю леску , торможу рывки рыбины подушечками пальцев и переправляю добычу в сумку. Никаких садков за бортом. И течение мешает и аварийный сигнал пойманной рыбы товаркам передается через слизь.
Как только клев затихает – трясу кормушку.
Рыбалка как на конвейере. Проводка, подсечка, подъем. Проводка, подсечка, подъем. Коса почти на всем протяжении занята ловцами.
Сейчас конец октября, а то и начало ноября. Холодрыга! Для этой рыбалки в багажнике лодки у меня припасены валенки и овчинная шубеечка.
Но улов великолепен! Бывало и до нескольких десятков килограммов за рыбалку. Конечно в засол его и потом жирнющщий осенний, чуть подвяленный язь был очень востребован тобой и друзьями долгой зимой.
Но была у нас по осени и другая ловля. Поставушки и подпуски.
Снасть компактная и простая. Большой поплавок из пенопласта. На нем намотка толстой лески метров пятнадцать - двадцать. На конце прочный крючок с длинным цевьем, а за метр до него на леске петля, за которую цепляли груз. Из тех камней, что по берегу во множестве. А проволока мягкая для обкрутки всегда была в запасе.
Насадка все та же – резаная чехонь, а потом и тюлька. Но вот пенопластовые поплавки мы окрашивали в темные цвета. А то в те времена по Волге шастали всякие «общественники» и вытраливали все, что на глаза попадалось.
Любимое наше место ниже высоковольтной линии за Мариинским Посадом. Выставились. Сидим на бережочке. Костерок. Котелок, а там картошечка с тушенкой. На дощечке сальцо с чесночком и луковичка порезанная. Спиртик химпромовский. И через часик-полтора проверка снастей.
Заходим против течения на самых малых оборотах. Длинным прутом с рогулькой подхватываем поплавок. Леску перебираем. Задергалось! Есть! Что там? А-а-а! Вот оно!!! Быстро снимаем добычу. Свежую наживку на крючок и груз опять за борт. Идем к следующей поставушке. Судак, берш и крупный осенний язь. Вот такая наша добыча.
Ну, и конечно, подпуска – завозухи на несколько десятков крючков мы тоже применяли.
А там и день на убыль. Собираем снасти и налаживаемся в сторону дома. Спасибо тебе Волга за этот пронзительный осенний день. За то, что мы получили это изумительное удовольствие на широком волжском раздолье.
А там уже зима близенько. И очень, очень мы ее ждали.
Первые выезды на лед у нас организовывались на деревенские пруды, что были, практически, у каждой деревне в недалеких окрестностях Новочебоксарска. Там только окунь, но очень уж нужна нам была эта первая рыбалочка со льда. Иногда даже на ноябрьские праздники мы пробовали в деле свои мормышки и блесны.
Но всегда ждали настоящей рыбалки на большом водоеме.
Первые несколько лет на вновь образованном чебоксарском водохранилище не было никакой ловли. Не развелась еще рыбка в том большом объеме воды. Но потом!
В конце 80-х рыбалка на водохранилище-море приобрела невероятную популярность. В выходные дни огромные колонны автобусов и грузовых машин с будками и тентами от Чебоксар еще по темну шли в сторону Козмодемьянска. Там они расходились по горномарийскому берегу. Кто в Троицкое, кто в Сумки, кто в Малиновку, а мы в Яхтансола. В переводе с марийского - это Сосновка.
До нее добирались почти два часа. Это около сотни километров. Деревня расположена в лесу на высоком правом берегу Волги. С площадки – стоянки крутой спуск-тропа к Волге пару сотен метров. Его мы называли "шайтан - гора".
Вдоль высокого правого берега проходит фарватер. Здесь самая глубина и рыбалки тут нет. Надо переходить Волгу до затопленных островов левобережья, а это несколько километров, и рыбачить в протоках между ними.
На тех островах в землянках ночевали иногда рыбаки из Йошкар – Олы, а в некоторых постоянно жили непонятные и неопрятные заросшие личности. Они занимались ловлей хищника на жерлицы со льда и вполне успешно меняли свой улов на продукты и водку рыбакам – любителям. А их в выходные дни на льду в тех местах были натуральные тысячи!
Возвращение. Переход через Волгу. Штурм шайтан горы с тяжелым ящиком на последнем издыхании!
И задумались мы – как продлить наше удовольствие от рыбалки в тех благодатных местах. Подсказали нам, где можно в деревне остановиться на постой.
Одинокая бабушка за 90 лет уже. Обычная деревенская изба. Холодная клеть. Между ней и горницей обширные сени. В горнице слева от входа русская печь с подтопкой и плитой. Перед печью от входной двери влево маленькая кухонька со столиком, а на нем кастрюли, чугунки и самовар. На стене половник, сковородник. На полочке ложки, тарелки, стаканы. В углу ухваты.
За печкой вровень к окну дощатая перегородка не до потолка. За ней кровать хозяйки. Вместо двери ситцевая занавесочка.
В самой горнице в переднем правом углу божница с иконами и лампадкой. Под божницей маленький комод, На нем белое расшитое покрывало. На покрывале темный и засаленный переплет книги - Псалтирь (!).
Вдоль окон у передней стенки длинный дощатый крашенный стол. У стены лавки. Другой мебели никакой.
Сговорились с хозяйкой. Заплатили за ночлег. Она показала нам в сенях несколько матрацев набитых сеном. Перенесем их потом в горницу– это и будет наша постель.
А пока стол передвинули на середину, лавки подставили к нему и уселись ужинать. На столе всякая городская снедь, чего в деревне в те времена и в помине не было. Бабушка тихо сидит на своей кровати за занавесочкой.
Наливаем по первой:
- Баушка будешь?
Она молча протягивает из-за занавески руку за стаканчиком. Так мы и передавали ей туда выпивку и закуску.
И, вдруг, в разгар застолья один из нас восклицает:
- Мужики! А бабушка-то пьет наравне с нами!
Удивились мы, а один из наших засмеялся!
- Да, нет! Подсмотрел я. Через раз она в рот опрокидывает, а остальное, наверное про запас, в баночку сливает!
Вот такая сообразительная и запасливая марийская бабушка!
А потом наступала весна и с ней на Волге последний лед. И в то время по уже непрочному весеннему льду из Горького (сегодня Нижний Новгород) спускался в сторону чебоксарской ГЭС ледокол для обкалывания подходов к шлюзовым камерам плотины Чебоксарской ГЭС. Мы оказывались отрезаны от наших угодий левого берега и вся масса рыбаков с правой стороны направлялась во Владимирский затон. Это мелководный обширный полив ниже Козмодемьянска.
Зимой там рыбалки, практически, не было. А как только по весне устремлялись с высокого берега в русло вешние ручьи, то туда на свежую водичку шли косяки сороги, язя и другой белой рыбы.
С раннего утра все в деревне было плотно заставлено автотранспортом. Тысячи рыбаков перемещались по обширному заливу в поисках рыбы. И если находили, то тут же образовывались плотные группы, куда бегом направлялись ближайшие рыболовы. Забуривались буквально под ящик соседа. Сидели плотно, но успевали вытащить всего несколько хвостов – косяк медленно перемещался.
Быстро снимались, забегали по ходу его движения, забуривались, выдергивали еще несколько штук и опять бежали по ходу косяка, пока он не рассасывался.
И видно было, как там и сям плотные группы из нескольких десятков человек, под характерный торопливый скрип буров перемещаются по направлению движения рыбьей стаи.
А мы заявлялись в понедельник на работу с обгорелыми на весеннем солнышке носами, щеками и белыми лбами. Такого определяли сразу – на рыбалке вчера был!
Но, конечно, не всегда мне удавалось выбираться на рыбалку на чебоксарское море. Были места и совсем рядом с городом. А в затонах, где отстаивались баржи разных стройорганизаций мы ставили поставушки на налима. Вмораживали в лед лески на палочках. Заваливали место постановки снегом. Определяли нахождение их по ближним береговым ориентирам. Нашел. Забурился рядом и проволочным крючком сбоку в лунке прихватываю леску поставушки. Почти всегда там сидит налим. Снимаю добычу, насаживаю свежего ерша на крючок, леску опускаю в воду и маскирую лунку.
А на охоту за налимом мы ходили по ночам и на другой берег, где под самой ГЭС был обширный ковш откуда земснаряд ранее выбирал песок на ложе плотины.
Бур. Удочка с крепкой леской. Внизу тяжелая мормышка-блесна. Насадка черви (если есть) или заготовленная с осени тюлька. Игра с обязательным постукиванием о дно. И вот кто-то наваливается внизу на твою снасть! Тянем-потянем… и вот оно!
Но и рыбинспекция бродила здесь - это же запретка. Но тут уж, как кому повезет.
На фото - А это сам я и есть.