В Тульской губернии накануне отмены крепостного права преобладающую массу феодально-зависимого населения сос-тавляли помещичьи крестьяне (в 1858 г. их было 808,5 тыс. чел., или 69% всего населения губернии). Государственных крестьян было относительно немного: 185,4 тыс. чел., или 15,8%. Особой категорией феодально-зависимого населения были казенные тульские оружейники, приписанные к военному ведомству и обязанные пожизненно работать на государственном оружейном заводе.
В конце 50-х ; начале 60-х гг. XIX века Россия переживала революционную ситуацию, одним из признаков которой, было обострение, выше обычного, нужды и бедствий народа.
Невиданного ранее развития достигло в эти годы кресть-янское движение. Крестьянских выступлений по Тульской губернии было в 1858 г. - 22, в 1859 г. - 13, в 1860 г. - 19.
В некоторых случаях против крестьян использовали военную силу. В 1858 г. помещик Львов в селе Павло-Хуторском Ефремовского уезда решил, в предвидении реформы, отрезать в свою пользу крестьянскую землю. Крестьяне выступили против этого. Губернатор направил в село две роты солдат. Уговоры не действовали, и «зачинщиков» попытались наказать. Тогда свыше 400 крестьян бросились на солдат с криками: «Не выдадим! Умрем все!» Произошла свалка. Через несколько часов в село прибыл еще батальон солдат. Но и перед такой военной силой крестьяне отказались выдать своих товарищей.
Началась рукопашная схватка. В разгар борьбы раздался набатный звон. Это несколько женщин ударили в набат, чтобы собрать жителей окрестных деревень. Но борьба безоружных крестьян с солдатами была неравной. Шесть активных участников выступления были арестованы, а затем сосланы в Сибирь. Многие крестьяне были наказаны кнутом.
Несмотря на неорганизованность и стихийность, крестьянская борьба по всей России подрывала устои крепостничества. Правительство вынуждено было приступить к подготовке реформы общественного строя.
Как и в других губерниях, в Туле был создан губернский комитет, где представители местного дворянства должны были составить проект условий освобождения крестьян. На чрезвычайном дворянском съезде 1 сентября 1858 г. для выборов этого комитета 105 представителей помещиков, из 415 съехавшихся на съезд, подали мнение о необходимости освобождения крестьян с землей за «добросовестное денежное вознаграждение», с прекращением всяких обязательных отношений между крестьянами и помещиками. Среди подписавших были имена крапивенского помещика графа Л.Н. Толстого и чернского - И.С. Тургенева.
До следующего лета на 88 заседаниях комитета шли острые споры между большинством во главе с упорным крепостником чернским помещиком Мининым и либералами во главе с князем Черкасским ; помещиком Веневского уезда. Но при всех спорах между помещиками их объединяло общее стремление сохранить свои права на сотни и тысячи десятин земли, оставаться хозяевами над крестьянами.
Крепостники и либералы - помещики южных и северных уездов, в конце концов, благополучно договорились между собой... как это было принято в России испокон века за счет бедных, т.е. за счет крестьян.
Из проектов, разработанных губернскими комитетами, был составлен сводный проект. После его рассмотрения в Главном комитете по крестьянскому делу и Государственном совете Александр II 19 февраля 1861 г., наконец, утвердил «Положения» об отмене крепостного права.
Царский манифест и «Положения», которые определяли условия освобождения крестьян, обнародованы были в Туле 8 марта, в других городах и селениях губернии ; с 8 по 12 марта 1861 г. Губернские и уездные власти хорошо понимали, что крестьяне ждали не такой воли, которая объявлена. Поэтому было заранее указано, куда должны обращаться земские начальники Тульской губернии с требованиями о назначении вотских команд», уже подготовленных «на всякий случай. В Туле находился штаб Тобольского пехотного полка, в Веневе — штаб Екатеринбургского казачьего полка, в Алексине, Богородицке, Епифани, Крапивне, Кашире и Серебряных Прудах - штабы батальонов.
В Белевском и Одоевском уездах был расположен Томский полк, в Ефремовском и Новосильском ; Якутский пехотный полк.
Крепостные крестьяне Тульской губернии в результате реформы были, как и повсюду в царской России, оставлены практически без земли. Большая часть земельных ресурсов осталась в руках помещиков. Небольшие земельные наделы отводились им на кабальных условиях: крестьяне нечерноземного Алексинского уезда могли получить надел от 1,08 до 3,25 десятины на душу мужского пола, для крестьян черноземного Ефремовского уезда размеры надела были установлены от 0,9 до 2,75 десятины.
Помещики широко пользовались предоставленным им правом уменьшать размеры крестьянских наделов. В результате реформы крестьяне Тульской губернии потеряли в виде «отрезков» от их наделов в пользу помещиков свыше 125 тысяч десятин земли. К тому же отводились далеко не лучшие земли, в «отрезки» включались луга и водопои, помещик окружал крестьянские земли своими, чтобы иметь дополнительные возможности для поборов.
Грабительский характер реформы, сохранившиеся крепо-стнические пережитки ограничивали возможности для развития капитализма, отрицательно сказывались и на положении крестьян, были преградой на пути общественного прогресса.
Несправедливой для населения, как и любая другая реформа в России, связанная с собственностью, была и выкупная операция. Крестьяне с согласия помещика могли выкупить надельные земли в свою собственность. Но выкуп был так организован, что выгоден он был только помещику и государству.
Например, за надел земли в 3 десятины, который арендовал крестьянин у помещика, он платил годовой оброк (арендную плату) в сумме 9 руб. Рыночная стоимость такого надела составляла примерно 75 руб. По положению реформы крестьянин должен был заплатить сразу 15 руб., а оставшиеся, 60 рублей землевладельцу выплачивало правительство. Но ведь хорошо известно, что казна никогда не может остаться «внакладе» при расчетах со своим гражданином.
Так как таких денег у простого крестьянина не было, то государство через уполномоченные банки, одним из которых являлся хорошо известный и в настоящее время по рекламному лозунгу «двести лет рядом с вами». С каждым будущим собственником земли в добровольно-принудительном порядке заключался договор о кредите на 49 лет при 6% годовых (вот бы нам такие условия!). Несложный арифметический подсчет показывает, что надел крестьянской землицы, на которой труженик работал всю свою жизнь, в конце концов, обойдется ему, а скорее его потомкам в 382 руб.
Если не учитывать условные расчеты, а обратиться к документам того времени, то можно увидеть еще больше удручающую картину:
УСТАВНАЯ ГРАМОТА СЕЛЬЦА СКОБЛЕВА ТУЛЬСКОГО УЕЗДА.
(ИМЕНИЕ НАСЛЕДНИКОВ ШТАБС-РОТМИСТРА
АЛЕКСЕЯ СТЕПАНОВИЧА ХОМЯКОВА).
Состав крестьянского общества.
В с-це Скоблево значится по 10-й народной переписи (1858 г.) мужского пола душ: крестьян ; 45.
...Должны, на основании Положения, получить в пользование поземель¬ный надел 45 ревизских мужского пола душ.
Мирская земля.
До обнародования «Положений» в пользовании крестьян с-ца Скоблева всей земли состояло 167 дес. 1800 кв. саж., из них собственно под крестьянскою усадебною оседлостью 8 дес. 1900 саж.
Количество всей земли определено по прежним планам, хранящимся в вотчинной конторе.
Для Тульского уезда... определен высший душевой надел в 2 дес. 1800 кв. саж., а потому... по числу всех 45 душ высший надел на все крестьянское общество составляет 123 дес. 1800 кв. саж., а низший надел 41 дес. 600 кв. саж.
Так как крестьяне пользуют ныне землею в количестве, превышаю¬щем высший надел, то на основании ст. 18, крестьянам предоставляется в постоянное пользование полный высший надел, т. е. отводится мирской земли 123 дес. 1800 кв. саж.
Затем, остальная сверх всего количества земля, бывшая в пользовании крестьян, в количестве 44 дес., не поступает в мирскую землю, а отрезывается от нынешнего крестьянского надела и обращается в полное распоряжение помещика...
По сей грамоте мирская земля отведена крестьянам не окончательно.
Усадебное устройство.
Усадебная оседлость с-ца Скоблева оставляется прежняя без всяких изменений.
...Вся усадебная оседлость сельского общества с-ца Скоблева, заклю¬чающая 10 усадеб, занимает 8 дес. 1900 саж.
Водопой и прогон к нему имеет быть в существующем пруде и прилегающем к общественной усадьбе.
Рыбная ловля в пруде, исключенном из надела, крестьянам воспрещается, а остается исключительным правом помещика.
Повинности крестьян.
1. Нынешние повинности крестьян суть следующее: оброка денежного платили в год с тягла 23 руб., а с 21 тягла 483 руб.
В Тульском уезде за мирскую землю, которой отведено 123 дес. 1800 кв. саж., на основании ст. 169, причитается оброка: ...405 руб. в каждый год.
Сроки уплаты оброка оставляются те же, которые и доселе существо¬вали, а именно: к 1 февраля, к 1 июня и к 1 октября по равным частям.
Доля усадебной повинности.
...Повинность за пользование всею усадебною оседлостью крестьянско¬го общества составляет в год 67 руб. 50 коп., и выкупная сумма за всю уса¬дебную оседлость... составляет 1125 руб.
Так как мирская земля состоит в общинном пользовании сельского об¬щества, то на основании ст. 245 все временно-обязанные крестьяне с-ца Скоблева отвечают друг за друга круговою порукою в исправном отбывании по¬винностей, определенных по сей уставной грамоте в пользу помещика.
Грамота сия составлена без участия крестьян и им не объявлена.
К сей уставной грамоте опекун над имениями наследников г-на Хомякова надворный советник Александр Иванов сын Кошелев руку приложил.
1862 г., мая 17 дня мировым посредником Тульского уезда 1 участка по прибытию в дер. Скоблево при поверенном владельцев, при посторонних добросовестных свидетелях с. Слободки,... сия уставная грамота при участии уполномоченных от скоблевского общества..., на сходе крестьян скоблевского сельского общества прочтена... и введена в действие, а списки с оной за скрепою и печатью выданы поверенному и скоблевскому сельскому старосте для точного по оной исполнения.
Мировой посредник гвардии штабс-капитан (подпись).
Обнародование закона о реформе сразу вызвало острое недовольство крестьян. Они отказывались верить тому, что читают и разъясняют им священники, помещики и чиновники. Крестьяне стремились найти в «Положениях» то, чего там не было: указание на полное освобождение от помещичьей власти и о передаче всей земли в их руки.
«Когда прочли манифест в Стубленской церкви, ; писал один богородицкий помещик, то народ... начал негодовать на нашего священника, что он неправильно читал манифест: они говорили, что земля должна оставаться в их собственности, а не собственностью помещика и что барщины никакой не должно быть».
О том же писал белевский помещик: «Крестьяне очень недовольны «Положением» ; они ожидали даром земли; говорят, что будет другая воля, самим царем написанная, а что эта составлена помещиками».
Иногда среди крестьян звучали и прямые призывы к расправе с помещиками. Так, в селе Раевке Новосильского уезда кучер Михаил Трофимов говорил крестьянам, будто в газетах написано, что в одной губернии «повесили всех господ от старого до малого на каждой версте и что то же самое велено сделать во всех губерниях».
Все уезды Тульской губернии в 1861 г. были охвачены крестьянским движением.
Только весной этого года в губернии произошло 55 выступлений крестьян. Одним из упорных и затяжных было волнение крестьян Хитровщинской волости Епифанского уезда, подавленное с помощью двух батальонов солдат.
Военная команда в составе двух рот потребовалась для по-давления волнения в имениях чернского помещика Войта, где крестьяне отказывались работать на помещика и хотели по-своему «исправить» несправедливости «Положений» 19 февраля 1861 года.
Всего в 1861 году было 82 крестьянских выступлений, в 1862 - 29, в 1863 - 48.
В Туле манифест 19 февраля 1861 г. был встречен сдержанно, т. к. большинство населения здесь составляли «казенные» оружейники, а на них этот закон в явном виде не распространялся. Но реформа сделала неизбежным освобождение оружейников от обязательного труда и переход завода к работам на основе вольного найма.
Поэтому было решено передать завод в аренду его командиру, генералу К.К. Стандершельду, одновременно освободив ору¬жейников от их кабальной зависимости. Они освобождались от обязательного труда на заводе, причислялись к тульскому мещанству и получали в собственность свои дома и усадьбы. Им были предоставлены некоторые временные льготы в выплате податей и отбывании повинностей.
Но оставались зависимость от заводского начальства, низкий заработок, 10-часовой рабочий день, постоянный страх быть выброшенным за ворота завода. Но даже при таких «тепличных» условиях генерал-капиталист не смог организовать производство, чтобы оно удовлетворяло потребностям армии. Выпуск оружия и его качество катастрофически упали.
В 1870 г. оружейный завод вернулся в распоряжение го-сударства. С 1873 г. работы по домам были прекращены, и завод (после его технической реконструкции) перешел на массовое машинное производство оружия. Из былой крепостной мануфактуры он превратился в государственную фабрику, где работало более 3 тыс. человек.
Появление на рынке труда избыточной рабочей силы (безземельные крестьяне стали переселяться в города) позволило промышленности в нашем крае, как и во всей России, развиваться значительно быстрее.
С ростом промышленности увеличилось и городское на-селение, особенно в Туле. В 1863 г. здесь насчитывалось 56,7 тыс. чел., в 1884 - 62,6 тыс. чел., в 1893 - 87,5 тыс., в 1897 ; 114,7 тыс. человек.
В «Списке всех фабричных местностей Тульской губернии» в 1896 г. здесь значилось 235 фабрично-заводских предприятий с общим числом рабочих свыше 24 тысяч. На Тулу приходилось из них 93 предприятия, около 19,5 тысячи рабочих. На 14 крупных предприятиях Тулы, имевших более 100 рабочих на каждом, работало 17320 рабочих.
Наиболее крупными тульскими заводами были казенный оружейный завод с 12 тыс. рабочих в конце XIX - начале XX в. и принадлежащий акционерной компании патронный с 3,5 тыс. рабочих.
Крупными капиталистическими предприятиями в конце XIX в. были также тульские мастерские и депо Московско-Курской железной дороги (1356 рабочих), сахаро-рафинадный завод Терещенко (630 рабочих), скобяная фабрика Тепловых (300 чел.), самоварная фабрика наследников Баташова (200 чел.) и другие.
Более 4,5 тысячи рабочих насчитывали 142 предприятия в уездах Тульской губернии. Из них наиболее крупными были свеклосахарный завод Бобринских в Богородицком уезде, где работало почти 700 рабочих, бумаго-ткацкая фабрика Карякиной в селе Большое Редькино Каширского уезда (свыше 300 рабочих), крахмальный завод Бельгардт в селе Любашевка Ефремовского уезда (100 чел.) и другие.
Большое значение в развитии экономики края имело строительство железных дорог. В 1868 г. была открыта, проходящая через Тулу Московско-Курская железная дорога. В 1873 - 1874 гг. строится Сызрано-Вяземская железная дорога и ветка Узловая - Елец. О постройке железнодорожной ветки от Ельца до Тулы через Ефремов и Богородицк особенно хлопотали купечество и заводчики этих мест. Железные дороги способствовали развитию широких торговых связей, росту капитализма в городе и деревне.
Во второй половине XIX века в Тульской и соседней Ря-занской губерниях успешно развивается угольная промышлен-ность. В 1863 г. в губернии (во всем Подмосковном бассейне) было всего три копи: Малевская, Товарковская и Обидимокая. Постепенно угледобыча стала подниматься и в 1870 г. было добыто в 8 раз больше, чем в 1860 г. В дальнейшем, не имея возможности конкурировать с Донбассом, Подмосковье снижает добычу, в 90-х гг. в Тульской губернии было семь каменноугольных копей и 25 рудников.
В 90-х гг. XIX в. начинается проникновение в промышлен-ность Тульской губернии иностранного капитала. Бобрик-Дон- ская каменноугольная копь в Епифанском уезде принадлежала французской компании, Колпненская Крапивенского уезда — разрабатывалась немецким акционерным обществом. Бельгийское «Акционерное общество Тульских доменных печей» построило в 1896 г. под Тулой, на Косой Горе, Судаковский чугуноплавильный завод и приобрело Черепетский чугуноплавильный завод в Лихвинском уезде.
Пять миллионов франков золотом вложили иностранцы для основания в Тульской губернии «большого дела», которое давало огромные выгоды. Русский инженер М.А. Буйневич писал: «Обидно и печально, что здесь, в центре России, в искони русском месте, в колыбели русского горного дела... наши подземные богатства, как и на юге России, перейдут в руки иностранцев».
К началу XX века в Туле из 111 - тысячного населения города рабочие составляли 65 тысяч, из них промышленных около 25 тысяч человек.
Число рабочих увеличивалось за счет разорявшихся крестьян, уходивших из деревни на заработки в город. Даже на Тульском оружейном заводе, имевшем издавна сложившиеся кадры, уже в 1881 г. свыше 12% рабочих составляли недавние крестьяне. Многие рабочие оружейного и патронного заводов в то же время кустарничали на дому у себя или у «мастерков» - частных умельцев. В случае увольнения с завода такой рабочий превращался в кустаря-ремесленника.
Значительное количество таких мелкокустарных элементов было характерно для Тулы.
После отмены крепостного права помещики Тульской гу-бернии перешли к ведению сельского хозяйства на капиталис-тических началах, применяли машины, удобрения, вводили новые технические культуры, использовали наемную рабочую силу. Очевидец того времени Л.Н. Толстой, кстати сам мировой посредник при межевании земли после отмены крепостного права в Крапивенском уезде, так говорил о выгодности наемного труда на страницах романа «Анна Каренина», воссоздавая сцену покоса: «Сработано было чрезвычайно много на сорок два человека. Весь большой луг, который кашивали два дня при барщине в тридцать кос, был уже скошен» за один день».
Но так как основная масса земли после реформы осталась у землевладельцев (на 1877 г. - 85,1%), то крестьянам приходилось арендовать помещичью землю на тяжелых условиях. Отработки ; прямой пережиток барщины ; удержались в тульской деревне еще почти полвека, т.е. и в начале XX в. Пользуясь малоземельем крестьян, помещики при сдаче им земли в аренду, обязывали поставлять по сниженной цене сырье (картофель, свеклу) на свои заводы. Так было в Михайловской экономии графов Бобринских, в некоторых других.
Но многие, не способные организовать хозяйство по-новому, закладывали свои имения, продавали леса и земли купцам.
Развитие капитализма в сельском хозяйстве вело к расслоению крестьян на зажиточную часть и сельскую бедноту.
Это видели и использовали в своих целях не только активисты революционного движения, например, «народовольцы », но и здравомыслящие помещики. Вот, что заявил на одном из собраний в земстве помещик Коптев из Чернского уезда: «По закону 1861 г. думали, ; что община устранит пролетариат и избавит Россию от язвы, которая разлагает западноевропейские страны.
Но эта цель не достигнута...
« …На моей волости в 1882 г. было у крестьян 1016 лошадей. В 1896 г. их осталось всего 619, причем из 418 дворов безлошадных было 81 или 20%. Что, в сущности, представляют из себя эти 20% безлошадников, как не сельскохозяйственный пролетариат? Но всего прискорбнее то, что этот процент продолжает непрерывно возрастать».
В ряде деревень, например, Богородицкого уезда процент безлошадных и бескоровных хозяйств был еще больше, около 60%.
Зажиточные крестьяне и торговцы-предприниматели становились все более важными фигурами в деревне. Они обогащались, используя грошовый труд своих односельчан.
Нужда заставляла крестьян сдавать свои наделы в аренду и уходить на заработки в Тулу, Москву, Петербург и другие города.
По переписи 1897 г. среди рабочих и прислуги только в Московской губернии было туляков почти 65 тысяч, каждый 10-й житель тульской области.
Множество туляков работало на Трехгорной мануфактуре в Москве. На мануфактуре «Циндель» ; 25% всех рабочих были выходцы из Тульской губернии.
Многие уходили на заработки еще дальше. Среди горняков Донбасса в 70 - 80-х гг. XIX в. значительный процент составляли крестьяне из Тульской губернии, в частности из Белевского уезда.
Часть обезземеленных крестьян за гроши батрачили у по-мещиков в пределах губернии.
Разорение крестьянства усиливалось и в результате роста налогов и выколачивания всеми мерами недоимки у крестьян. Аграрный вопрос продолжал оставаться в пореформенной России одним из самых острых вопросов.
Дух того времени, на пороге XX столетия, наиболее полно и правдиво отражают записки современников, особенно тех, кто обладал способностью свободно и критически осмысливать происходящее. Одним из таких передовых людей того времени был В.В. Вересаев. В этом отношении интересны его воспоминания о жизни реформированной русской деревни:
«Я родился через шесть лет после освобождения крестьян, ; значит, крепостного права не застал. Но когда вспоминаю деревню в мои детские годы, мне начинает казаться, что я жил еще во время крепостного права. Весь дух его целиком еще стоял вокруг.
Едем в тарантасе по дороге. Мужики в телеге сворачивают в сторону, и, когда мы проезжаем мимо, почтительно кланяются. Это вообще все встречные мужики, которые никого из нас даже не знали, просто потому, что мы были господа. К этому мы уж привыкли и считали это очень естественным. И если мужик проезжал мимо нас, глядя нам в глаза и не ломая шапки, мне становилось на душе неловко и смутно, как будто это был переодетый мужиком разбойник...
Но часто случалось ; вдруг это самопочитание начинало колебаться и уплывать, и охватывал стыд за себя, и я казался себе нижестоящим и презренным. Это было во время работ: когда длинною цепью косцы двигались по лугу, жвыкая косами, в крепком запахе свежесрезанной травы, или когда' сметывались душистые стога, под шуточки парней и визги девок, или в золотисто-полутемной риге, под завывание молотилки, в веселой суете среди пыли и пышных ворохов соломы. Все загорелые, пахнущие здоровым потом, исполненные величавой надменности и презрительности к неработающим.
В чистенькой своей рубашечке, с безмозольными руками, я с завистью и подобострастием глядел на них и было чувство щемящего одиночества, отчужденности, недостойности своей быть с ними наравне. За работами наблюдал дядя в парусиновом пиджаке или тетка в синей блузе. Мне казалось, что и на их лицах я в такие минуты читаю то же чувство некоторой приниженности и конфуза. И вдруг странно становилось: это толстый неработающий человек в парусиновом пиджаке ; ему одному принадлежит весь этот простор кругом, эти горы сена и холмы золотистого зерна, и на него одного работают эти десятки черных от солнца мускулистых мужчин и женщин...».
Не менее интересны записки другого современника той поры, нашего знаменитого писателя графа Л.Н. Толстого, который опубликовал свои наблюдения о тульской жизни в контрастах в одной из столичных газет.
«Стоит среди полей обнесенный стеной, чугунолитейный завод с непереставая дымящимися огромными трубами, с гремящими цепями, домнами, с подъездной железной дорогой и раскинутыми домиками заведующих и рабочих.
На заводе этом и в шахтах его, как муравьи, копаются рабочие люди: одни на 100 аршин под землею в темных, узких, душных, сырых, постоянно угрожающих смертью проходах, с утра до ночи или с ночи до утра, выбивают руду; другие в темноте, нагнувшись, подвозят эту руду или глину к дудке и везут назад пустые вагончики и опять наполняют их и так работают, по 12;14 часов в день целую неделю...
По воскресеньям все эти люди получают расчет, моются и, иногда немытые, напиваются в трактирах и кабаках, со всех сторон окружающих завод и заманивающих рабочих, и с раннего утра в понедельник опять становятся на ту же работу.
Тут же около завода мужики пашут на измученных, захудалых лошадях чужое поле. Мужики эти встали на заре, если они не провели ночь в ноч¬ном, т. е. не ночевали у болота ; единственное место, где они могут накормить лошадь, встали они на заре, приехали домой, запрягли лошадь и, захватив краюху хлеба, поехали пахать чужое поле.
Другие же мужики тут же, недалеко от завода сидят на шоссейной дороге, пригородив себе из рогожи защиту, и бьют шоссейный камень. Ноги у этих людей избиты, руки в мозолях, все тело грязно и не только лицо, волосы и борода, но и легкие их пропитаны известковой пылью…
И так живут все эти люди и в шахтах, и на заводах, и пахари, и каменобойцы с молодых лет и до старости; и так же живут в непосильных трудах их жены и матери, их отцы и дети, плохо одетые, плохо накормленные, в сверхсильной работе с утра и до вечера, с молодости и до старости.
А вот мимо завода, мимо каменобойцев, мимо пашущих мужиков, встречая и обгоняя оборванных мужчин и женщин с котомками, катится, позвякивая бубенцами, коляска, запряженная одномастной гнедой четверней пятивершковых коней, из которых худший стоит всего двора каждого любующегося на эту четверню мужика. В коляске сидят две барышни, блестя яркими цветами зонтиков, лент и перьев шляп, стоящих каждая дороже той лошади, на которой пашет мужик свое поле; на переднем месте сидит, блестящий на солнце галунами и пуговицами, офицер в свежевымытом кителе; на козлах ; грузный кучер в шелковых синих рукавах рубахи и бархатной поддевке.
«А это не видишь?» ; говорит кучер, показывая кнут, недостаточно скоро свернувшему мужику и мужик одной рукой дергает за возжу, а другой испуганно снимает шапку...
За коляской беззвучно несутся, блестя на солнце никелированными ча¬стями машин, два велосипедиста и одна велосипедистка и весело смеются, перегоняя и пугая крестящихся богомолок.
Стороной же от шоссе едут два верховых: мужчина на английском жеребце и дама на иноходце. Не говоря о цене лошадей и седел, одна черная шляпа с лиловой вуалью стоит два месяца работы каменобойца, а за стикк-хлыст, модный, английский, заплачено столько, сколько получит в неделю подземной работы тот малый, который идет довольный тем, что нанялся в шахты, и сторонится, любуясь на гладкие фигуры лошадей и на жирную, иноземную огромную собаку в дорогом ошейнике, бегущую с высунутым языком за ними.
Неподалеку за этой компанией едут на телеге улыбающиеся, с зави¬тыми кудрями, нарядная девица в белом фартуке и толстый румяный мужчина с расчесанными бакенбардами, с папироской в зубах. В телеге видны самовар, узлы в салфетках, мороженица.
Это ; прислуга людей, едущих в коляске, верхом и на велосипедах. Нынешний день не представляет для них исключения. Они живут так все лето и почти каждый день делают прогулки, а иногда, как нынче ; с чаем, напитками, и сладостями, с тем, чтобы есть и пить не в одном и том же, а в новом месте.
Господа эти ; три семьи, живущие в деревне и на даче. Одна семья помещика ; владельца 2000 десятин земли, другая ; чиновника, получающего 3000 жалованья, третья - самая богатая - семья фабриканта.
Все эти люди нисколько не удивлены и не тронуты видом всей той нищеты и каторжного труда, которые окружают их. Они считают, что все это так и должно быть. Занимает их совсем другое.
«Нет, это невозможно, - говорит дама верхом, оглядываясь на собаку. ; Я не могу видеть этого!» ; и она останавливает коляску. Все говорят вместе по-французски, смеются и сажают собаку в коляску и едут дальше, застилая облаком известковой пыли каменобойцев и прохожих на дороге.
И коляска, и верховые, и велосипедисты промелькнули, как существа из другого мира; а заводские каменобойцы, мужики-пахари продолжают свою однообразную, чужую работу, которая кончится с их жизнью».
Яркая сочная зарисовка гениального вольнодумца, сделанная более ста лет назад, как нельзя лучше отражает жизнь и нравы молодой капиталистической России. Попробуем представить вместо тарантаса и велосипедов современные шикарные авто, а взамен ручного труда каменобойцев в лаптях совковую лопату гастарбайтера в дырявых сапогах, но в ярком современном рабочем жилете… или… Да, нет. В доменном цехе мало, что изменилось, разве, что рабочий день теперь длится 8 часов, а так, та же грязь, черные от копоти и наполовину выбитые окна, сведенные от судорожного напряжения руки мастеровых и… те же почти несбыточные мечты, что их дети будут жить лучше.
С одной стороны, выставленная напоказ роскошь, хорошо разрекламированная журналами, теледивами и телеменами, а с другой - серость и тщетные попытки за счет дешевого эрзаца приблизить себя к разрекламированному идеалу «успешной жизни».
После падения крепостного права в России все быстрее и быстрее развивались города, росли фабрики и заводы, строились железные дороги. «На смену крепостной России шла Россия капиталистическая», ; писал основатель Советского государства В.И. Ленин. С этим приходилось считаться власти.
Для промышленности нужны были грамотные люди. Этим и было вызвано увеличение сети школ в стране, в том числе и в Тульской губернии. Если в 1861 г. в губернии было 109 начальных школ, то через 20 лет после земской реформы начальных школ, главным образом земских, стало уже 601.
В земских школах работали в основном молодые, уже познакомившиеся в университете с основами революционных идей, прогрессивно настроенные учителя. Они использовали учебники выдающегося просветителя и педагога К.Д. Ушинского, книги для чтения Л.Н. Толстого, применяли передовые методы обучения.
Правительство и местные власти, обеспокоенные этим, намеренно препятствовали открытию земских школ и поддерживали церковноприходские школы, возглавляемые духовенством.
Уже в 1867 г., выступая на первой сессии земского съезда в Туле, председатель губернской земской управы князь Львов говорил: «Народу нужна не грамота, а образование, потому что не грамота, а образование смягчает нравы: дает здоровое понимание об истинах веры, об обязанностях человеческих, об окружающем человека мире... от школ, где учат только грамоте, не заботясь ни о чем другом, нельзя ожидать добра».
Эта недальновидная политика вела к тому, что в Тульской губернии даже в 1897 г. до 80% населения оставалось неграмотным. Даже в губернском городе Туле грамотным было лишь 46% населения.
Однако рабочие. Осваивавшие все более сложную технику на заводах, шахтах, железной дороге, проявляли все большую тягу к знаниям, и это вызвало появление воскресных школ. Педагог К.Д. Ушинский писал: «Стоило только отворить двери школы, чтобы они наполнились детьми и юношами, и даже взрослыми людьми, проработавшими всю неделю и идущими в шкалу не по принуждению, а часто, напротив, презирая угрозы и даже побои своих хозяев». В конце 90-х годов были организованы вечерние и воскресные курсы для рабочих в помещении Тульской земской городской школы.
Воскресная школа широко использовалась социал-демократами для пропаганды марксистских идей. Так, А.А. Богданов, один из первых тульский социал-демократов вспоминал: «Огромную помощь всей нашей работе оказывала с самого начала воскресная школа, особенно работавшая там Лидия Басова - учительница земской городской школы, которая была, в сущности, активным членом нашей организации и разделяла риск подпольной работы». Понятно, что эту и другие школы не оставляла своим «вниманием» полиция.
В связи с потребностями развивающегося капитализма в губернии открылись новые средние учебные заведения. В 1875 г. открывается реальное училище в Туле. Значительно позже такие училища открываются также в Белеве, Ефремове, Кашире. Они не давали права поступать в университеты, но открывали доступ в технические, сельскохозяйственные, коммерческие институты.
Появились в Туле и первые специальные учебные заведения. В 1868 г. открылась фельдшерская школа. В 1869 г. при Тульском оружейном заводе была открыта оружейная школа, из стен которой вышло немало известных мастеров-оружейников. В 1879 г. открылось земледельческое училище в Богородицке, железнодорожное училище в Туле. Трудовая молодежь, учившаяся в этих школах, активно участвовала в революционном движении.
Некоторые деятели науки и техники второй половины XIX века были связаны с Тульским оружейным заводом. Здесь до переезда в Петербург работал молотобойцем и слесарем Александр Николаевич Лодыгин , впоследствии известный русский инженер-электротехник, изобретатель лампочки накаливания. Почти 20 лет с 1875 по 1894 г. своей деятельности отдал заводу выдающийся русский конструктор-оружейник С.И. Мосин ; создатель знаменитой русской трехлинейной винтовки образца 1891 г.
В 1958 г. в Туле был открыт памятник-бюст С.И. Мосина работы известного скульптора В. И. Мухиной. Памятник установлен в небольшом сквере на пересечении ул. Металлистов и Советской.
Широкую известность благодаря своему классическому двухтомному труду «Птицы России» получил туляк Михаил Александрович Мензбир - замечательный русский зоолог-дарвинист.
С нашим краем во второй половине XIX века были связаны и многие выдающиеся писатели того времени.
И.С. Тургенев родился в Орле, большую часть детства провел в имении матери, селе Спасском-Лутовинове Мценского уезда Орловской губернии. Но он много раз бывал в родовом имении отца в Тульской губернии ; селе Тургеневе Чернского уезда, после смерти отца доставшемся брату писателя. Здесь Тургенев узнал и полюбил природу, тесно соприкоснулся с народной жизнью, с миром крепостного крестьянства.
Недалеко от этого села находятся Бежин луг и сельцо Колотовка ; место действия известных рассказов «Бежин луг» и «Певцы» из цикла «Записки охотника». Тургенев бывал и в Туле, и в Ясной Поляне у Л.Н. Толстого.
Ф.М. Достоевский жил в принадлежащем его родителям сельце Даровом Каширского уезда. Название соседней деревни «Чермашня» встречается в романе Достоевского «Братья Карамазовы». Случай из его жизни в Даровом послужил писателю сюжетом для рассказа «Мужик Марей». В последний раз побывал он здесь летом 1877 г.
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин в Туле с декабря 1866 г. по октябрь 1867 г. был управляющим Тульской казенной палатой. Это было учреждение, ведавшее сбором налогов, выдачей документов на право торговли и промыслов, учетом капиталов и промышленных заведений и т. д. Салтыков-Щедрин столкнулся с массой фактов казнокрадства и взяточничества, произвола чиновников, хищничества и неуплаты налогов купцов и заводчиков.
В решении спорных дел Салтыков-Щедрин всегда принимал сторону закона, чем нажил себе немало врагов среди влиятельный людей. Тульский губернатор Шидловский после ряда столкновений с независимо державшим себя Салтыковым, добился перевода его из Тулы в Рязань. Салтыков-Щедрин, прославившийся своими острыми сатирическими произведениями, высмеял Шидловского, послужив прообразом градоправителя города Глупова майора Прыща в «Истории одного города».
В Туле и в тульских местах бывал А.П. Чехов. Возвращаясь в декабре 1890 г. с Сахалина, он заезжал в Тулу. Здесь его встретили мать и брат Михаил, служивший в Алексине податным инспектором . В мае 1891 г., после путешествия в Европу, Чехов приехал на отдых в Алексин. Здесь его навестили близкие друзья, художники, например, И.И. Левитан . Вскоре писатель переселился в с. Богимово Алексинского уезда, где закончил рассказ «Бабы», повесть «Дуэль» и успешно работал над путевыми заметками «Остров Сахалин». Богимовские впечатления нашли отражение в повести «Дом с мезонином», написанной в 1895 г. В августе 1895 г. А. П. Чехов встречался в Ясной Поляне А.Н. Толстым.
Лев Николаевич Толстой родился и похоронен в имении Ясная Поляна, близ Тулы. Теперь это государственный музей-усадьба Л.Н. Толстого ; место, известное во всем мире. В своей любимой Ясной Поляне Толстой прожил в общей сложности около семидесяти лет. Именно здесь им были созданы, прославившие его «Война и мир», «Анна Каренина», «Воскресение», множество других произведений.
Толстой, особенно в молодости, часто бывал в Туле. Здесь в 1847 г. семья Толстых совершила раздел имения, по которому Лев Николаевич получил Ясную Поляну. Затем он недолго служил в канцелярии дворянского собрания. Об этом напоминает мемориальная доска на здании нынешнего Тульского филиала Московского университета культуры и искусства на пр. Ленине, д.36.
Позднее в черновых набросках к задуманному роману о Петре I Толстой описал наш город, его Предтечев монастырь, свою любимую Ясную Поляну:
«Деревня Ясная Поляна Тульской губернии Крапивенского уезда, которая теперь, в 1879 году, принадлежит мне и 290 душам временно обязанных крестьян, 170 лет тому назад, т. е. в 1709 году, в самое бурное время царствования Петра 1-го, мало в чем была похожа на теперешнюю Ясную Поляну.
Только бугры, лощины остались на старых местах, а то все переменилось. Даже и две речки - Ясенка и Воронка, которые протекают по земле Ясной Поляны, и те переменились, где переменили течение, где обмелели, а где выбили бучилы, где было мелко, и везде обеднели водой. Где были леса, стали поля, где было не пахано, все теперь разодрано, давно выпахано и опять заброшено.
Заповедная казенная засека, которая на полкруга окружает землю Ясной Поляны, теперь вся порублена. Осталось мелколесье там, где были нетронутые засечные леса, только заруба вилась по краям, чтобы не давать ходу татарам.
Где теперь три дороги перерезают землю Ясной Поляны, одна старая, обрезанная на 30 сажен и усаженная ветлами по плану Аракчеева, другая - Каменная, построенная прямее на моей памяти, 3-я ; железная Московско-Курская, от которой не переставая почти доносятся до меня свистки, шум колес и вонючий дым каменного угля, там прежде, за 170 лет, была только одна Киевская дорога и та не деланная, а проезжанная и, смотря по времени года, переменявшаяся, особенно по засеке, которая не была еще прорублена, по которой прокладывали дорогу, то в одном, то в другом месте.
Народ переменился еще больше. Теперь я один помещик, у меня ка-менные дома, пруды, сады; деревня вся вытянута в одну слободу по большой, Киевской дороге.
Тогда в той же деревне было 137 душ, пять помещиков и у двух помещиков свои дворы были (не лучше теперешнего хорошего мужицкого) и стояли дворы эти в середине своих мужиков, и деревня была не на том месте, где теперь (барский двор был пустырь, а где теперь деревня, было поле), а крестьянские и помещичьи дворы как расселились, кто где сел, так и сидели на том месте над прудом (под лесом, где стоят старые две сосны), которое теперь называется селищами и на котором с тех пор, как я себя помню, 40 лет сеют без навоза и где на моей памяти находили в земле кубышки с мелкими серебряными деньгами...
Тогда избы были маленькие, 6, 7 аршин с сенцами и клетью, все топились по черному, а семьи были большие, по 20 и больше душ в одном дворе...
Теперь мужики ходят в сапогах, картузах, и бабы в ситцах и плисах, тогда кроме самодельных рубах, кафтанов и шуб других не знали. Мужики носили летом только шляпы черепениками , а зимой треухи и малахаи. Шубы шили без сборок, а с двумя костышками на спине (лыко свое не переводилось), онучи были черные, лапти липовые. Бабы носили кики деревянные с назатыльниками и с бисерными подвесками. Вместо серег носили пушки гусиные, занавески и рубахи шитые шерстями на плечах.
...Тогда заработков за деньги нигде никаких не было. Все занимались землею, лесом в засеке, и только и деньги бывали, когда продаст мужик на базаре в Туле овцу, корову, лошадь, хлеба или меду, у кого были пчелы. И у кого деньги были рублей 50, тот считался богачом и зарывал деньги в землю.
Теперь в казенной засеке разделены леса по участкам, просеки поделаны и караул строгий, так что не только лесом, но и за орехи и за грибы баб ловят и штрафы с них берут, а прежде подзасечные и помещики и мужики в Казенный лес как в свой ездили за лесом. Караул был малый и за штоф водки любых дерев нарубить можно было. Теперь хлеб не родится и по навозу, а для скотины корму в полях уж мало стало, и скотину стали переводить, много полей побросали и народ стал расходиться по городам в извощики и мастеровые, а тогда, где ни брось, без навоза роживался хлеб, особенно по расчищенным из-под лесу местам, и у мужиков и у помещиков хлеба много было.
Кормов для скотины было столько, что, хоть и по многу и мужики и помещики держали скотины, кормов никогда не выбивали.
(Мужики все были господские). В то время во всей России вольных не было... И в Ясной Поляне мужики все были господские».
В последний период деятельности, выступая в своих про-изведениях со страстным обличением существующих порядков в России. На тульском материале он создал пьесу «Власть тьмы», повесть «Смерть Ивана Ильича» и другие произведения.
Глеб Иванович Успенский родился в Туле, в семье чиновника. До четвертого класса учился в местной гимназии. Позднее, вынужденный по недостатку средств покинуть университет, в 1867 г. он начал преподавать в Епифанском уездном училище, но вскоре навсегда уехал в Петербург.
Во многих произведениях писателя отображены его наб-людения за жизнью тружеников Тулы, Епифани, Крапивны и других наших мест, где он жил и работал. Его «Нравы Растеряевой улицы», «Растеряевские типы и сцены», «Разоренье (очерки провинциальной жизни)» и другие произведения живо и правдиво рассказывали о незавидном положении простого человека — кустаря, ремесленника, крестьянина :
«В г. Т. существует Растеряева улица.
Принадлежа к числу захолустий, она обладает и всеми особенностями местностей такого рода, то есть множеством всего покосившегося, полуразвалившегося или развалившегося совсем. Эту картину дополняют ужасы осенней грязи, ужасы темных осенних ночей, оглашаемых сиротливыми криками: «караул!», и всеобщая бедность, в мамаевом плену у которой с неза¬памятных времен томится убогая сторона.
Бедное и «обглоданное», по местному выражению, население всякого закоулка, состоящее из мелких чиновников, мещанок, торгующих мятой и мятной водой, мещан, пропивающих все, что выторговывают их жены, гарнизонных солдат и проч., такое бедствующее население в г. Т. пополняется не менее обглоданным классом разного мастерового народа.
В Т. с давнего времени процветала промышленность всякого рода металлических изделий: в городе и в окрестностях находятся чугунолитейные, колокольные, самоварные и другие заводы. Кроме того, город славится известным заводом стальных изделий, населившим своими рабочими все Заречье и целую слободу Чулково...
Никем не вспоминаемая, никем не сторожимая, Растеряева улица покорно несет свое бремя - нужду. Стук молотков, постоянная песня или бойкая шутка мастерового, идиллическая веселость детских уличных игр или развеселая сцена бабьего столкновения, разыгравшаяся среди бела дня и среди улицы ; все эти внешние, уличные проявления растеряевской жизни не дают, однако, никакого понятия о том темном горе жизни растеряевского обывателя, которое гнетет его от колыбели до могилы».
Наиболее характерные для Тулы очерки «Нравы Растеряевой улицы» рассказывают о рабочей Туле 60-х годов XIX в., дают нам возможность ярко представить жизнь и быт рабочих окраин нашего города в те годы. В настоящее время одна из улиц Тулы названа именем Глеба Успенского.
С Тульским краем связаны жизнь и творчество писателя-демократа Николая Васильевича Успенского , двоюродного брата Г.И. Успенского. Родился Н. Успенский в семье сельского священника в селе Ступине Ефремовского уезда, учился в Тульской духовной семинарии. В 1856 ; 1861 гг. в журнале «Современник» появляются лучшие рассказы молодого писателя. Главный герой этих рассказов - русское крестьянство, темное, бесправное, беззащитное.
Появление в 1861 г. сборника рассказов и очерков Н. Успенского приветствовал первый российский демократ Н.Г. Чернышевский . Он увидел в этой книге крупное явление демократической литературы ; «правду без всяких прикрас о народной жизни».
Из писателей-демократов второй половины XIX в. следует напомнить также уроженца города Лихвина Василия Ивановича Богданова . Врач по образованию, он с 1863 г. стал сотрудником сатирического журнала «Искра». Его стихотворения о простых людях, об их бедах и лишениях привлекали внимание многих. Но вершиной творчества поэта стала знаменитая «Дубинушка». Цензура запретила ее печатать в «Искре». Она была опубликована в 1865 г. в другом журнале и с тех пор она стала одной из любимых народных песен. Богданов взял припев из песни бурлаков: «Ухни, дубинушка, ухни! Ухни, березова, ухни! Ух!».
С этой песней трудились артели бурлаков в те годы и на Волге, и на нашей родной Оке.
Стремительное развитие российского общества, подъем демократического и революционного движения 60 ; 70-х годов, оказали значительное влияние на развитие русского искусства второй половины XIX века.
В творчестве выдающихся художников того времени ярко проявились принципы критического реализма и народности, глубокое понимание красоты нашей природы.
Обращение к окружающей действительности побуждало их изучать жизнь и быт вне пределов столиц.
В наших местах летом 1873 г. работали над своими кар-тинами И.Н. Крамской , К.А. Савицкий, И.И. Шишкин. Вспомним замечательный своим реализмом, глубиной раскрытия духовного облика, написанный Крамским портрет Л.Н. Толстого (1873 г.), над которым он работал в Ясной Поляне, в Козловой засеке под Тулой. Из писем Н.М. Крамского - П.М. Третьякову:
«Граф Лев Николаевич Толстой приехал, я с ним виделся и завтра начну портрет. Описывать мое с ним свидание я не стану, слишком долго, ; разговор мой продолжался слишком 2 часа, 4 раза я возвращался к портрету и все безуспешно...
Одним из последних аргументов с моей стороны был следующий: я слишком уважаю причины, по которым Ваше сиятельство отказывает в сеансах, чтобы дальше настаивать, и, разумеется, должен буду навсегда отказаться от надежды написать портрет, но ведь портрет Ваш должен быть и будет в галерее. «Как так?» Очень просто, я, разумеется, его не напишу, и никто из моих современников, но лет через - 30, 40, 50 он будет написан, и тогда останется только пожалеть, что портрет не был сделан своевременно.
Он задумался... Я начал ему делать уступки и дошел до следующих условий, на которые он согласился: во 1-х, портрет будет написан, и если он почему-нибудь ему не понравится, будет уничтожен, затем, время поступления его в галерею Вашу будет зависеть от воли графа, хотя и считается собственностью. Вашей... Он как бы сконфузился даже и вынужден был согласиться. А затем оказалось из дальнейшего разговора, что он бы хотел иметь портрет и для своих детей, только не знал, как это сделать...
Чтобы не дать ему сделать отступление, я поспешил ему доказать, что копии точной нечего и думать получать, хотя бы и от автора, а что единственный исход из этого ; это написать с натуры 2 раза совершенно самостоятельно, и уже от него будет зависеть, который оставить ему у себя и который поступит к Вам. На этом мы расстались и порешили начать сеансы завтра, т. е. в четверг. Об исходе дела я и тороплюсь сообщить Вам...».
«... 15 сентября 1873 г. Козловка-Засека».
«…Я очень хорошо понимал, что сделать один портрет графа Толстого, с тем, чтобы копию для Вас, или оставить оригинал у графа на неопределенное время, значит сделать дело вполовину.
...Этого не будет, так как я пишу разом, два, один побольше, другой поменьше...
Оба портрета далеко, очень далеко, не кончены ни в сходстве, ни в живописи, они только решительно подмалеваны, и относительно типа, т. е. общего сходства, я обеспечен в обоих... Теперь идет перерыв на неделю, так как граф уехал на охоту...».
Вспомним начатую здесь картину К.А. Савицкого «Ремонтные работы на железной дороге» (1874 г.), перекликающуюся с известным стихотворением Н.А.
Некрасова «Железная дорога». Среди работ И.Е. Репина нам, тулякам, особенно дороги его яснополянские произведения, запечатлевшие великого писателя Л.Н. Толстого за работой в кабинете и на крестьянской пашне.
Один из крупнейших художников-передвижников В.И. Суриков, работая над своей картиной «Утро стрелецкой казни», ряд этюдов для нее написал летом 1879 г. в Тульской губернии. Ему позировали жители имения Липицы. Крестьянин, управляющий имением, был натурщиком для образа Петра I. Стрельчиха, сидящая на земле, жена чернобородого стрельца ; написаны с местных женщин. В одежде и головных уборах крестьянок тогда еще во многом сохранились, по наблюдению Сурикова, черты древней Руси, что он отразил в своей картине.
Большой вклад в развитие русской живописи внесли и художники - уроженцы нашего края.
В крестьянской семье села Лужники Тульской губернии (Каширский уезд) родился Василий Владимирович Пукирев . Мальчишку, рано увлекшегося рисованием, отдали в ученики мастеру-иконописцу. Позднее, Пукиреву удается окончить училище живописи и ваяния. Тогда же он был оставлен в нем преподавателем рисовального класса,
Среди произведений прогрессивных художников, глубоко и правдиво запечатлевших жизнь народа, видное место принадлежит картинам Пукирева. Всем известны его картины «Сбор недоимок», «Неравный брак» и др.
В селе Паньково Новосильского уезда родился Григорий Григорьевич Мясоедов, один из организаторов и активных деятелей Товарищества передвижных художественных выставок. В своих произведениях художник ярко отразил общественные противоречия пореформенной России, создал целую галерею выразительных образов. Из хорошо знакомого художнику быта Тульской губернии взяты темы многих его картин: «Деревенский знахарь», «Поздравление молодых в доме помещика», «Опахивание» и др. Произведения Мясоедова имеются в Третьяковской галерее, в Русском музее и в других музеях.
В Туле в семье потомственных тульских художников родился Андрей Андреевич Попов ; один из старших художников-передвижников. Пейзажи, портреты, жанровые картины художника-реалиста отличаются большим мастерством. Некоторые из них созданы на местные темы. В Третьяковской галерее экспонируется его картина «Балаганы в Туле на «Святой неделе». Фоном картины служила Киевская улица (ныне пр. Ленина). Есть несколько портретов кисти Попова в Тульском художественном музее.
Близким к художникам-передвижникам было творчество А.Д. Кившенко ; уроженца Веневского уезда, где отец его, крепостной графа Шереметьева, управлял конным заводом. Особенно известна картина Кившенко «Военный совет в Филях в 1812 году». Она дала художнику право на заграничную учебную поездку.
В 1886 г. эта картина экспонировалась на выставке в Берлине и принесла Кившенко известность.
В его жанровых картинах отразилось искреннее сочувствие художника к быту простого народа: «Дети, несущие обед в поле жницам» (1878 г.), «Погорельцы» (1879 г.) и др. Большим мастерством отличаются его картины на охотничьи сюжеты.
В связи с 25-летием опубликования романа «Война и мир» в 1893 г. художник вновь обратился к теме Отечественной войны 1812 г. и образу Кутузова и подготовил альбом акварельных иллюстраций к роману.
С 80 - 90-х гг. XIX века связал свою жизнь и творчество с нашим краем Василий Дмитриевич Поленов ; известный художник-передвижник и общественный деятель. Здесь осуществилась его давняя мысль убежденного гуманиста о создании «Музея для деревни», «чтобы дать ей, - как говорил он, - хотя бы в самом малом размере то, чем так богаты большие города: библиотеку, музей, картинную галерею».
Впервые Поленов побывал на Оке в 1887 г. Красота этих мест привлекла его внимание, и весной 1889 г., проехав со своим учеником К.А. Коровиным пароходом от Калуги до Тарусы, он задумал приобрести усадьбу на берегах Оки.
В 1890 г. Поленов купил участок земли близ села Бехово (Заокский район). В 1892;1893 гг. по его проекту на речном склоне, называемом «Борок», был построен дом. Сейчас здесь государственный музей-усадьба В.Д. Поленова.
В музее сохраняются обстановка, личные вещи художника, большое количество картин В. Д. Поленова и других выдающихся русских художников: И.Е. Репина, В.М. Васнецова, И.И. Шишкина, И.И. Левитана, К.А. Савицкого, В.И. Сурикова, К.А. Коровина и других. Здесь имеются собранные художником и его близкими предметы народного прикладного искусства, археологические коллекции.
На высоком окском берегу, на краю небольшого сельского кладбища, вблизи от Бехова, находится могила В.Д. Поленова, художника и общественного деятеля, девизом которого было: «Искусство должно давать счастье и радость людям».
Из Тульского края вышел известный драматург второй половины XIX века А.В. Сухово-Кобылин . На берегу речки Плавицы у деревни Кобылинка в Плавском районе на месте сгоревшего еще в 1899 г. помещичьего дома стоит обелиск с надписью: «Здесь, в родовом имении, жил и работал выдающийся драматург XIX века Александр Васильевич Сухово- Кобылин».
Творчество Сухово-Кобылина было порождено русской действительностью 50-60-х гг. XIX в. Писатель-аристократ, далекий от идеалов русской революционной демократии, как он сам отмечал, писал с натуры в ярких типических образах страшный мир нарождавшегося в России капитализма, мир, построенный на эгоизме, стяжательстве, лицемерии и авантюризме.
С первой постановки в 1855 г. на сцене Малого театра в Москве и до наших дней не теряет своей значимости его замечательная комедия «Свадьба Кречинского».
Во второй части трилогии - в драме «Дело» Сухово-Кобылин реалистически, с большой обличающей силой показывает наглый произвол и бюрократизм чиновников, механику лживого и продажного российского суда.
Таким образом, многие деятели культуры второй половины XIX века были тесно связаны с нашим Тульским краем.
К сожалению, далеко не все об этих связях дошло до нас. Краеведам, предстоит сделать еще немало, чтобы найти, проследить, уточнить и должным образом оценить многие из пока еще неизвестных или малоизвестных фактов истории родного края.
* * *
Тульскому краю исполняется 867 лет. Его история сложна и многогранна, были в ней блестящие взлеты и периоды застоя. Но туляки всегда крепко стояли у своих «наковален», делом укрепляя мощь государства.
Жители Тулы и области заслуженно гордятся своим историческим прошлым и с уверенностью смотрят в свое будущее.