Юность не предусматривает и не выгадывает. Юность живет бездумно в полную силу настигающих чувств: благосклонна к располагающему, бескомпромиссна по отношению к не вызывающему симпатий. И замечательно, что бывает в жизни человеческой такая пора, когда нет предшествовавшего опыта и нет способности просчитывать наперед.
Это потом, по мере истончения календаря жизни, вспоминая сорванные с него листки, человек иногда задается вопросом: а если бы?..
- А если бы... - не однажды приходило в голову и ей, - почему именно так сложилась судьба, когда жизнь предлагала столько иных вариантов?
Росла себе беспечно бестолковая деревенская девчонка. Не такая уж бестолковая: любознательная, как губка, впитывавшая познания обо всем вокруг и в не меньшей мере о том, чего никогда в глаза не видывала.
Быть может, как раз потому, что росла среди незатейливой окружающей действительности, она с жадностью читала книжки, воображением проживая истории их персонажей, – от житейских до приключенческих и детективных. И о любви знала лишь то, что приходилось читать. Герои «Дикой собаки динго или повести о первой любви», повестей Николая Атарова, образы тургеневских юных героинь, как и ряд других, уверенно прописались в маленьком чутком сердечке: вот какая она, любовь, и у неё будет такая, когда она вырастет. И росла себе, росла, с искренностью первооткрывателя постигая мир.
И, как само собой разумеющееся, подрастали и стали появляться рядом первые вздыхатели.
«Если будешь играть с нами в «Зарницу», у тебя будут настоящие погоны и солдатский ремень», - щедро уступал свои сокровища одноклассник, решившийся написать ей записку на уроке в седьмом классе и ставший затем её рыцарем. Вихрастый, улыбчивый, ловкий мальчишка, мечтавший стать военным.
«Тимур и его команда» Аркадия Гайдара в те времена будоражила умы подростков и нередко оказывалась руководством к действию. Тимуровцами они уже были: еженедельно неплохо помогали подшефной бабушке, красная фанерная звезда на избенке которой напоминала, что здесь проживает вдова красного офицера.
А теперь им пригодился способ секретной связи, которым пользовались книжные герои. Как раз напротив её дома стоял один из столбов с электрическими проводами. Устроив небольшое углубление возле этого столба и прикрыв его куском кирпича, они оборудовали, как им казалось, стопроцентный тайник: подъезжавший на велике мальчишка оставлял записки, извещавшие о времени и месте встречи, а она, едва проснувшись, выбегала «за почтой».
Затем в назначенное время она появлялась в ближайшем переулке, где уже поджидали с великами двое одноклассников – юный ухажер с другом. Велопробежки в этой компании (разумеется, она – на раме транспорта своего героя) и были сутью свиданий: наперегонки с ветром за поселок и обратно.
Дружба эта как-то незаметно и безболезненно расклеилась.
Года через три потом, в последние летние каникулы, когда она переживала случившийся разрыв со своим первым и единственным любимым мальчиком, в почтовом ящике, прибитом на заборе у калитки, по утрам неизменно стали появляться цветы. «Это он!.. Вернется!.. Он вернется!» - замирала она в предположениях.
Возвращаясь из клуба после вечернего сеанса в целомудренном одиночестве, обернулась на оклик: в провожатые попросился бывший приятель-ухажер из подростковых лет.
Хороший парнишка, добрый и заботливый, замечательный собеседник. Дойдя до калитки, они продолжали непринужденно болтать о том, о сем, пока он не решился напрямую спросить, можно ли ему надеяться на ее благосклонность, не попытаться ли им заново построить отношения?
- Прости. Ты же понимаешь, что, кроме него, мне никто не нужен, - без промедления последовал ответ.
- Ничего, я понимаю. Не обращай внимания, все пройдет, как с белых яблонь дым.… А я надеялся, ты рада моим цветам…
- Так это был ты?.. – не сумела она скрыть разочарования…
«…так часто вспоминаю тебя, что решился написать… ответь, если мое письмо тебя найдет», - пришло неожиданное послание из далекой Армении от бывшего одноклассника, родители которого вернулись с семьей на историческую родину, когда дети учились еще в начальных классах. В памяти возник черноволосый, с большими темными глазами армянчонок в мешковатом костюмчике, обреченно шмыгающий носом у классной доски.
Ответила. Пару лет переписка продолжалась: ей интересно было читать о местах иных, воспринимать проявление другой культуры. Уже, будучи студенткой института, она поняла, что парень далеко заходит в своих грезах и незачем его зря обнадеживать.
«Я так мечтаю о времени, когда, взявшись за руки, мы будем бродить по улочкам солнечного Еревана», - поделился приятель.
«Прости, я вышла замуж», - отгородилась она спасительной ложью, решительно прекратив несбыточные фантазии юноши, и для пущей убедительности обратный адрес на конверте подписала чужой фамилией – первой, пришедшей на ум.
Любопытство всё же подталкивало к действию. И она не ошиблась, заглядывая в студенческом общежитии в ячейку почтового ящика с начальной буквой той фамилии: парень ответил с учетом объявленных ею перемен.
- Горько было мне прочитать твою новость, и долго-долго мне будет горько,…но я желаю тебе счастья, - читала она в его прощальном письме.
Судя по переписке, интересный молодой человек. Но возможно ли серьезно предполагать общее будущее, если до этого было общим лишь начальное школьное детство и с тех пор они никогда не виделись?..
Ей выпадал еще шанс возобновления отношений с обладателем её сердца. Едва не год они опять считали себя парой и в промежутках между трепетными встречами писали друг другу частые письма.
Но – разбитую чашку…. Это с позиции житейского опыта можно теперь отметить, что ничего они и не били, просто, набивая шишки, взрослели. А тогда оба стали в позу: первым шаг? ни за что!
Ни за что не могла подать виду она, что из-за него нет-нет, да и наведывается из другого города к их общим друзьям в их и его общую общагу. К ним и Новый год встречать приехала. Веселое студенческое застолье, гуляние шумной ватагой по ночному городу – все было прекрасно, но сознание не переключалось: «Вошел!... Ушел…. Появился…. Где, где он?..».
В этой новогодней компании оказался новичок - стройный, симпатичный парень. Он не был студентом, работал на каком-то заводе. Новый знакомый не отводил от нее глаз и то и дело приглашал танцевать, что вполне вписывалось в ситуацию празднования. Назавтра все разошлись-разъехались, и на этом бы всё.
Но по окончании первой же рабочей недели в году ей пришлось очень даже удивиться, когда дежурные вызвали на вахту: гость ждет.
Он приехал к ней, едва отработал последнюю смену. Успел-таки на последний автобус, три часа пути – и вот он перед нею, здрассте вам…
Чтоб ей вернуться в общежитие к закрытию, они прогуливались чуть поодаль, болтая ни о чем, а то и просто молча. Ей в голову не пришло спросить, куда же он отправится в ночь.
Тем не менее, явился он и в воскресенье, с той только разницей, что днем, рассчитывая к вечеру уехать, чтоб в понедельник выйти на работу.
Зимой по улице не погуляешь долго: съездили проведать семью его сестры. Какое-то неловкое, скованное получилось гостевание.
Наконец-то он уехал.
- А-нюш-ка,…- растягивал он полушепотом с ударением на первом гласном, - А-нюш-ка.… - удерживая руки, восторженно смотрел в глаза, когда через неделю вновь предстал перед нею.
Это вызвало уже смятение: зачем? и как не обидеть его отказом?
Она сослалась на необыкновенную занятость. Горит, мол, курсовая, и много прочей подготовки. Но проводила все же по-доброму.
Теперь сложно представить, а в семидесятые не было сотовых в обиходе, поэтому писали письма, доставлявшиеся не в один день.
«…На заводе объявили аврал: будем работать и в выходные. После смены в субботу я приеду к тебе лишь на полчаса, чтоб успеть на последний обратный автобус. …Мне кажется, ты совсем мне не рада. Если не выйдешь, когда приеду, я больше не появлюсь на твоем горизонте», - прислал он письмо.
«Из-за меня три часа туда и столько же обратно, ради получасовой встречи?» - охватило ее волнение. И что-то теплое по отношению к этому парню поселилось в душе.
На этот раз она ждала свидания. После занятий никуда не отлучалась, дожидаясь условленного времени. И незаметно уснула.… Проснулась слишком поздно…
А он сдержал слово.
… Ей лишь однажды доводилось бывать на свадьбе: выходила замуж одногруппница, и они едва не всей группой ездили на празднество.
А тут летней порой появилась одноклассница с просьбой быть её дружкой на свадьбе. Конечно, согласилась!
Выкуп невесты, регистрация брака, многочисленные затеи свадебного торжества будоражили и веселили. А предпочтительное внимание дружки жениха, голубоглазого брюнета с вьющимися волосами, ещё больше поднимало настроение. Парень был старше на несколько лет, но смущался перед нею, хотя и старался держаться рядом.
- Горько!... Горько!... – раздольно бушевало застолье, в который раз заставляя молодых целоваться.
Она в стеснении пережидала такие моменты. И вдруг с чьей-то подачи народ заорал:
- Сладко!... Сладко!...
Она не знала, к чему бы это. И, когда дружка жениха подошел и при всех поцеловал её в губы, задохнулась от возмущения и стыда: с ума сошел?! как посмел?! И, сдерживая слезы, убежала от застолья.
… Каких только ритуалов не накопилось в арсенале наших свадеб. Вот и это празднество на второй день долго не смолкало. Хватило специальных ролей и дружкам, испытывавшим неловкость от вчерашнего, но стойко выполнявшим возложенные на них обязанности.
С полудня участники потихоньку стали отсеиваться. Под вечер молодежь отправилась прогуляться по предзакатным тихим улочкам: парни впереди, девчата чуть на расстоянии за ними.
- Ты ему так понравилась! – затеяла разговор одна из подруг и услышала в ответ ожидаемое:
- Ты же знаешь, мне никто другой не нужен.
- Ой, дурочка! Вот такой парень! – подняла вверх большой палец. – точно не нужен? Тогда я его уведу. Потом не обижайся, - успела еще бросить на ходу, устремившись вперед, и вскоре, приобняв кучерявого красавца, зашагала с ним в ногу. Вскоре они поженились.
… Зачем они помнятся, эти незатейливые истории из начала жизни? Для чего по прошествии лет волнуют с теплой грустинкой?...