После завтрака выезжаем из кемпинга. Тут нужно повторить, что по всей этой местности от Поли до Вангайя нашему основному гиду Марселю помогал местный гид Абдула. Так получилось, что Абдула выучил испанский язык, и когда сюда пришёл туризм, испанское агентство предложило Абдуле работу, что в условиях Камеруна жизненно необходимо. Когда в Поли приезжают туристы, Абдула организовывает для них питание и налаживает маршруты.
Соответственно, нас сопровождали портеры, которые несли палатки и еду. Ну а в качестве повара с нами отправилась кашеварившая в кемпинге девушка по имени Денис. Родом она была из Поли и принадлежала к народности довайо. Денис уже стукнуло 28 лет – для Африки возраст довольно солидный, но девушка замужем так и не была. Мужчины обычно называют таких женщин фифами, ибо Денис была женщиной с характером, и постоянно сверкала злыми и недовольными глазами. Впрочем, стоит отметить, готовила она хорошо.
Видя, что я захромал, постоянно тусовавшиеся в кемпинге мальчишки мбороро принесли и подарили мне палку, дабы я опирался на неё.
Вновь проезжаем через Поли. На центральной площади возле дома местного ламидо группируются празднично одетые люди, среди которых можно было видеть музыкантов с большими барабанами. По всей видимости, у ламидо должен был состояться какой-то праздник. За два дня до этого солдатик Феликс показывал мне сделанные на телефон фотографии. На самом настоящем троне сидел нарядный ламидо, а вокруг него стояли стражники с копьями. Жаль, но мы на подобный приём так и не попали.
Отъехав совсем ничего от города, Бишаир остановил машину в не приметном месте. Приглядевшись, среди высокой сухой, травы мы заметили узенькую тропинку, из которой, как чёртик из табакерки, вдруг вынырнул мотоциклист.
Вылезаем из машины и движемся среди травяного сухостоя в любопытную неизвестность. Нога болит, но с палкой идти действительно легче. Преодолеваем ручьи, шагаем по выжженной саванне. Тропинка медленно, но верно ведёт нас к горам, и вскоре перед нами возникает высокий склон горы.
Марсель обращает моё внимание на некую дорожку из камней. Гид объясняет, что это люди дупа таким пусть и примитивным образом проложили русло для воды, которая обрушивается на прилегающую к горам долину в сезон дождей. Камни конечно не обработаны, и друг к другу никак не подогнаны, но труд затрачен большой.
Далее по тропинке, перескакивая с камня на камень, карабкаемся вверх по склону, и наконец, достигаем некой ровной площадки, откуда открывается великолепный вид на долину. В селения дупа можно попасть лишь только по этой единственной тропе. Дупа живут всего в 17 км. от Поли, но путь к ним только один. Окрестные горы пусть и не высоки, но достаточно круты и при этом весьма живописны.
На площадке я вдруг замечаю, что большие камни положены так, словно кто-то когда-то построил здесь что-то похожее на загородительный редут. С этого места открывается прекрасный обзор. Народ Дупа всегда и во все времена слыл отшельником. Чужаков к себе в долину дупа не пускали, и сами практически никогда и никуда не ходили. Поэтому про дупа даже сейчас мало что известно.
Впрочем, Марсель мою гипотезу о выстроенных фортификационных сооружениях отверг, сказав, что камни положены, чтобы из долины не убежали коровы. Позже я в свою очередь подверг критике его теорию с коровами, ибо дупа это в первую очередь охотники и войны, и никаких коров в их селениях мы не видели.
Достигнув вершины, какое-то время отдыхаем и движемся дальше. На пути возникает первая деревня, представляющая собой обычные круглые домики, прижавшиеся к горе. Подходим ближе и видим, что здесь поставлено на поток плетение различных травяных верёвок и циновок.
Нас приветствует оголённый по пояс африканец. Вся его одежда состоит из сине-белой набедренной повязки. На плече у него висит сразу несколько сумок, из одной торчит колчан со стрелами. Упитанная мужская фигура красноречиво говорила о достойном положении в обществе. Как его имя, мы так и не узнали, и между собой в дальнейшем называли его просто вождём.
Вождь отошёл чуть в сторону, залез на высокий камень и несколько раз продудел в рожок. Звук получился пусть не такой громкий, но пронзительный. Мне показалось, что в этом был некий элемент театральности. Однако Марсель позже заверил, что дупа таким образом всегда оповещают друг друга о каких-то важных новостях. В данном случае, вождь предупредил деревню о нашем скором визите. Он подхватил у портеров одну из сумок и предложил следовать за ним.
Вскоре мы попали в небольшую долину, полностью окружённую горами, где из земли во многих местах родимыми пятнами проступали большие куски некогда единого каменного монолита, возможно даже Гондваны.
Искренне улыбаясь, нас приветствуют две невысокие лысые женщины. Вся их одежда также состоит только из набедренных повязок, но между их открытых грудей можно видеть висящие кресты. Как далее выяснилось, такая набедренная повязка называется – санти. Носить её могут только посвящённые.
Кто такие посвящённые? Это люди прошедшие обряд инициации и получившие знания об устройстве нашего и потустороннего мира. Сам обряд у разных африканских народов может существенно отличаться. Как я ранее уже писал, женщинам (скорее девочкам) кома во время инициации выбивают два верхних передних зуба. В лесах Гвинеи у пёлей девочкам делают женское обрезание, а их мальчики целый месяц живут в лесу в специальном лагере, где учатся терпеть боль, постигая тайны мироустройства. На Мадагаскаре мальчику делают обрезание, и эту обрезь съедает его дедушка. Опять-таки здесь в Камеруне мбороро (выходцы из пёлей) рисуют на лице татуировки.
Конечно в юном возрасте человек сразу не достигает всех степеней посвящения - это процесс постепенный. Но, показав, что он может терпеть боль, такой юноша (или девушка) доказывает своему роду-племени, что он не предаст его «при первом шухере», и именно это даёт право к получению тайных знаний. Нужно заметить, молодёжь дупа самти уже не носит. Тайные знания им по-большому счёту уже не нужны - молодёжь деревню старается покинуть.
Наши портеры нас обогнали, и когда мы пришли в Хом, то они уже занялись здесь вместе с Денис процессом приготовления пищи. Нам постелили циновку, предложив расположиться на ней и отдохнуть. Моя нога опять начала болеть. Падаю на указанное место, и какое-то время просто лежу, наблюдая за жителями деревни.
В таких местах нельзя спешить, необходимо проникнуться местным ритмом. Когда подобное наконец происходит, собравшись с силами, отправляюсь вместе с Мариной изучать простой и незамысловатый быт.
Лев Николаевич в своё время писал – «всё смешалось в доме Облонских». Никаких Облонских в Камеруне отродясь не было, но, по сути, для деревушки Хом это на редкость точная фраза. Анимизм здесь уже начал отступать, в то время как христианство ещё только пробует закрепиться.
Для понимания ситуации, немного отойдём от нашего маршрута и поговорим об африканской магии.
Колдуны и антиколдуны (марабу) – грань между ними очень и очень тонкая. Если верить африканцам, то колдун, как правило, не афиширует себя, стараясь действовать анонимно. Колдун это злой и опасный человек, совершающий дурные поступки, как по своей воле, так и неосознанно, под действием потусторонней силы. Африканский колдун очень похож на «одержимого» в классическом понимании этого термина. Он совершает свои поступки чаще всего в забытье, не понимая своего состояния.
В противодействие злу в африканских деревнях существует целая система мер по борьбе с колдунами, по принципу «удар за удар». Антимагия накопила целый набор всевозможных действий.
Когда колдун изобличён, его неосознанные действия становятся для него самого открытием. Причём оным чаще всего оказывается сам марабу.
У различных африканских народов, как на Петровке 38, существуют различные приёмы по розыску и выявлению колдунов.
В глухих деревушках разыгрываются самые настоящие детективы, где действуют тайные злодеи и герои следователи. Механизм рассуждения общественных следователей таков: колдун творит зло помимо своего сознательного «я», соответственно, ему не приходит в голову всё отрицать и считать себя невиновным. Но если подозреваемый отказывается от признательных показаний, в ход, как правило, идут яды. Выпил - выжил – значит невиновен.
Если верить африканцам, колдуны часто проделывают такой трюк. Приходит такой зашифрованный тихушник на деревенский праздник. Доходит до него очередь пить пиво из общей колебас. Пригубив, злодей опускает туда большой палец, под ногтём которого содержится яд или какой-то особый порошок. Вот таким самым распространённым способом колдун насылает болезни.
Мои друзья были в Гане в некой особой деревне, куда свозят на постоянное место жительства (точнее до конца жизни) изобличённых колдунов. Руководит поселением очень сильный марабу. Он отучает злодеев делать людям всякие нехорошести. Впрочем, в Гане я не был, поэтому тему развивать не буду.
Сами колдуны в представлении африканцев бывают разные. Самый распространённый тип – это пожиратель душ. Выглядит это следующим образом. У человека есть двойник (душа), который выходит из его тела, нападает, забирая жизненную силу других людей, как правило, членов его собственной семьи. В невидимом мире разворачивается целое сражение. Помимо воли душа колдуна (по-нашему душа энергетического вампира) борется с душой обычного человека и чаще всего побеждает. При этом на само тело колдуны насылают болезни, вводя внутрь кусочки железа, стеклянные осколки, камушки в почки и всё такое прочее. Далее, близкий человек умирает, но его покорённая душа начинает поддерживать колдуна.
Считается, что чёрная магия может передаваться как по наследству, так и по колдовскому статусу. При этом: 1) человек может уже родиться колдуном, а нужные знания к нему приходят потом; 2) злые силы могут сами выбрать человека и наделить его нужной силой; 3) колдовскую силу также можно «купить» если выдать «хозяину»-колдуну душу родственника по материнской линии. Такая душа должна быть «съедена» во время специальной церемонии.
Одним словом, человек живёт и даже не подозревает, что его душу продали и съели с потрохами. После он начинает болеть и умирает.
Если верить людям, собиравшим информацию, то, по словам африканцев, тремя перечисленными способами в кровь попадает некий особый вирус. Он захватывает душу и человек становится колдуном. Именно этот вирус заставляет совершать злые поступки. При этом колдуну необходима свежая кровь. Он охотится за ней самыми разнообразными способами.
Подпитавшись кровью, колдун приобретает исключительные способности находиться одновременно в разных местах, раздваиваться, летать по воздуху, вызывать непогоду и всё такое прочее.
Ну и конечно колдуны, превращаясь по ночам в различных птиц и животных, опять-таки творят зло, в первую очередь, уничтожают посевы, и даже поедают трупы недавно умерших людей.
Африканцы верят в это напропалую, колдунов они страшно боятся.
Марсель поведал такой случай. Как-то раз из города в свою родную деревню навестить родственников приехал один столичный житель. Погостив, он вернулся обратно в Яунде. Так после этого к нему через какое-то время прибыл марабу. Антиколдун (или колдун, как тут разберёшь) сказал парню, что в деревне случился неурожай, и виноват в этом именно он, так как он связан с магией. Антиколдун словесно «загрузил» своего бывшего земляка. Тот очень сильно загрустил и через некоторое время умер.
Но почему тогда при таком обилие всевозможных марабу и антимарабу, колдунов и антиколдунов африканские команды не могут выиграть ЧМ по футболу? Для меня вопрос этот по большому счёту ясен.