Удивительно, как быстро летит время, пора зрелости уже прошла. Но, кажется, что все еще впереди. А воспоминания все чаще возвращают меня к началу, в мое детство, когда спокойно и беззаботно мы жили под покровительством наших родных.
Наша городская жизнь к лету менялась. Начиналась все с того, что папа покупал билеты на поезд. Билеты были картонные с дырочкой посередине. С этого момента мама начинала собирать нас в дорогу; доставала большой черный кожаный чемодан и укладывала в него вещи, которые были выстираны и отглажены с особой тщательностью. Недостающее из одежды мама покупала в универсальном магазине под названием «Раймаг». Папа провожал нас на вокзал, к поезду, и, посадив в вагон, настоятельно просил маму по приезду телеграфировать. Добирались до деревеньки примерно двое суток: поездом от Печоры до Сыктывкара, затем на автобусе до Визинги, а до места - на попутке.
Дорога от Визинги проходила через холмы. На крутых подъемах было не просто удержаться в автомобиле. Машина то и дело буксовала, проворачивая колеса в сыпучем песке. Чтобы не мотаться в кузове мы пешком проходили сложный участок пути, по щиколотку проваливаясь в горячий песок. Рядом заунывно и напряженно надрывался мотор, водитель, вцепившись в «баранку», с трудом преодолевал подъем. Нам казалось, что никогда мы не выедем из этого пекла на хорошую дорогу. Но и плохая дорога когда-нибудь кончается.
- Наконец-то, - вздохнув с облегчением и занимая места в автомобиле, мы трогались в путь.
Жара спадала, и легкий ветерок, появившись ниоткуда, приятно обдувал нас. Мы спокойно дремали в кузове грузовика под ровный рокот мотора. Помню очень красивую и теплую шаль в клетку, ее называли цыганской. Этой шалью мама накрывала нас в дороге, спасая от ветра, дождя, или вечерней прохлады.
Деревня Пустошь разместилась у реки Сысолы, на косогоре по обе стороны дороги. В центре ее была небольшая площадь. Ближе к краю высилась старая часовня с заколоченными окнами, превращенная в склад, немым укором напоминающая о былом предназначении. В стороне от часовни, через площадь - почтовое отделение и универсальный сельский магазин «Сельпо». Вдоль дороги с обеих сторон, выстроились в ряд дома-пятистенки, по шесть окон на фасаде. Такие дома ставили в северных районах. Пятистенок - это бревенчатый сруб с дополнительной стеной – пятой - для прочности, разделяющей дом на две части: зимнюю и летнюю. В доме было все необходимое под одной крышей: две зимние комнаты, летняя комната, сени, сеновал, под сеновалом - хлев, погреб. Не страшны таким домам ни морозы, и ни вьюги. И даже если свирепые метели заметут пятистенок по крышу, то в доме можно будет жить и не тужить.
Традиционно у каждого дома в палисаднике росла черемуха. Наша почти не плодоносила. А напротив, через дорогу, у соседки тети Оли, благоухала раскидистая красавица, вся усыпанная гроздьями. Они блестели, как подарки, сладкие и манящие. Мы частенько зависали в ее ветвях, набивая ягодами щеки. Но тетя Оля не дремала, заметив нас, она грозила кочергой и кричала, чтобы мы не ломали ветки. В каждом дворе был колодец, земляной погреб для припасов, амбар, сарай, конюшня, баня. В хлеву стояли корова, овцы, в сарайчике - поросенок, на сеновале на насесте устраивали кур.
За домом высаживали картофель, капусту. Огород устраивали поближе к колодцу. В огороде росли огурцы в уютном русском парнике, репа, морковь, лук на грядках и, обязательно, красавец хмель украшал своей лианой изгородь на границе с соседями. Хмель выращивали для домашнего пива, и называлось оно брагой. Двор был устлан широкими досками, которые просто лежали на земле. Закрывала двор изгородь из жердей, опирающихся на стойки. За изгородью, через канаву, был перекинут широкий мосток из тонких бревен, который соединял дорогу и двор.
Дальше: http://www.proza.ru/2016/01/27/1559