Юрий Ильич Муравьев был филологом, преподавал в институте русский язык и литературу и, кроме того, был весьма консервативен. Юрий Ильич был человеком самобытным, на редкость серьезным и без намека на чувство юмора, на все имел свое мнение, из писателей превыше всего ставил Тургенева и Паустовского, а современных писателей таковыми не считал и отзывался о них не иначе, как “писаки”. Такие жанры литературы, как детектив, фантастика и женские романы, по его мнению, не имели никакого права на существование. Должна существовать только классика и точка, - таким был его окончательный вердикт по поводу литературы. Вполне естественно, что считать классикой, а что нет, должны были, по его задумке, определять такие же твердолобые литераторы, как он сам.
К счастью, филолог не имел никакой возможности навязать свое мнение человечеству в целом и своим близким в частности. Родной дочери Ирине детективы, женские романы и прочие книжки были по барабану, равно, как и вся художественная литература в целом. Ирина рано вышла замуж, родила двойню и из книг читала только "Книгу о вкусной и здоровой пище". Поскольку зять Сергей был гурманом и чрезвычайно любил поесть, такой подход к литературе ему очень нравился, а вдобавок возникал повод поддеть тщеславного тестя и незаметно подвести его к тому факту, что Тургенев никогда не заменит креветок embrocher с белым соусом, а Паустовский - вина Шато-Латур. Племянник Муравьева Николай придерживался золотой середины, - ему нравилась фантастика и детективы, а вот женские романы студент четвертого курса мехмата терпеть не мог.
На Новый год родственники собрались у Муравьевых. Во время застолья Николай рассказал обществу хорошо забытый старый английский анекдот.
- Пришел пациент к врачу. Тот его осмотрел и сказал, что у вас очень редкая и опасная болезнь, излечиться от которой удается только одному больному из десяти. Потом, спохватившись, добавил: "Но вам повезло. Девять моих предыдущих пациентов с этой болезнью умерли, а вы как раз десятый."
Общество, естественно, анекдот оценило и посмеялось. Не смеялся только Юрий Ильич, а потом сказал:
- Ну, и что тут смешного? Рано или поздно ведь кто-то должен был оказаться десятым, не так ли?
Присутствующие захохотали, а Муравьев разозлился.
- Слушайте, я не пойму, в чем дело? Ну, оказался десятым и выжил, что же тут смешного?
Как могли, Муравьеву объяснили, что болезни предыдущих пациентов никак не связаны с болезнью десятого пациента. Филолог внимательно слушал, а потом спросил:
- От этой болезни умирают девять больных из десяти, не так ли?
- Так.
- А этот пациент был десятый. Так?
- Да.
- Значит, если бы он умер, то получилось бы, что все десять пациентов умерли, верно?
- Верно.
- Значит, по статистике не получилось бы, что в среднем один из десяти выздоравливает.
Тут Юрий Ильич покровительственно оглядел родственников.
- Вы думаете, что раз я филолог, стало быть, ничего в статистике не понимаю. Теперь вы поняли, что десятый пациент неизбежно должен был выздороветь, чтобы в итоге статистика оказалась правильной, один к десяти.
Студент порывался было популярно обьяснить дяде основы теории вероятностей, в частности, закон больших чисел, что на основе одного. отдельно взятого наблюдения говорить о статистеке нельзя, но Юрий Ильич слушать не захотел и перевел разговор на другие темы.
Через некоторое время об этом разговоре забыли, в том числе доморощенный филолог.
Бывшую соседку по коммунальной квартире, Лидию Михайловну, Муравьев не любил, так как та была приставучей и болтливой и не встречал ее около пяти лет после того, как семьи разъехались. Ну, не встречал, так не встречал. Особо теплых чувств он к ней не испытывал, а поскольку у женщин интуиция развита сильнее, чем у мужчин, то Лидия Михайловна об этом догадывалась и платила Муравьеву той же монетой. В субботу утром Юрий Ильич с женой зашли к Ирочке за внуками, выслушали наказ раньше, чем к девяти вечера не возвращаться, и пошли по проспекту вниз. Детишки лопотали, а Юрий Ильич рассеянно слушал супругу и глазел по сторонам. Тут он заметил Лидию Михайловну, гулявшую с внуком по противоположной стороне проспекта. Дойдя до угла, супруги повернули обратно и по пути снова ее увидели. Ситуация повторилась еще раз, а Лидия Михайловна старательно притворялись, будто безумно интересуется вывесками магазинов, впрочем, как и Муравьевы. Отгуляв положенное время, супруги вернулись домой, а вечером пешком отправились к дочери. Как на грех, Лидия Михайловна снова очутилась на их пути, а отвернуться не удалось. Изобразив неподдельную радость, бывшие соседи остановились, посюсюкали с детьми и попрощались. И тут Юрий Ильич принялся размышлять.
- За пять лет я не видел ее ни разу, а сегодня увидел пять раз, то есть статистически выходит, что я видел ее в среднем раз в год.
Так-то оно так, думал филолог, но продолжал размышлять дальше.
- А что, если сделать те же расчеты, но по годам. Я не видел ее пять лет, а в этом году увидел. Выходит, что в среднем я видел ее раз в пять лет. Так как же? Раз в пять лет или раз в год? Странная наука эта статистика.
Голова у Муравьева шла кругом, и мысли приняли другое направление.
- Положим, сегодня тридцать первое декабря и днем я видел ее четырежды, а в пятый раз увидел за полночь, уже в новом году. И получится, что за пять лет я видел ее дважды, то есть в среднем раз в два с половиной года. То есть, одним методом получается в пять лет раз, другим раз в год, а третьим раз в два с половиной года. Выходит, все зависит от того, как считать? А, может быть, еще хуже, все зависит от того, кто считает?
Потом Муравьев почему-то вспомнил, что в группе, которой он преподавал, учатся два парня, один из которых недавно женился. И что, думал филолог, - выходит, что пятьдесят процентов парней данной группы женаты? Ну да, один человек ведь составляет пятьдесят процентов от двух. А ведь не придирешься! Дикость какая-то.
Вот так нас и обманывают. За сухими цифрами и процентами суть дела или явления ускользает.
Юрий Ильич обернулся к жене.
- Аля, я вот только что обнаружил удивительное явление.
- Какое, Юрочка?
- Ты представляешь, ровно половина парней в группе, где я преподаю, женаты.
- Не может быть! Такие молодые и уже женаты?
- А вот и может. В группе два парня, из них один женат, другой нет, вот тебе и половина.
- Так бы и сказал, что один парнишка женат, а то говоришь половина группы. Шутник.
Юрий Ильич улыбнулся и подытожил свои мысли.
- Да-с. Статистика, судари мои, не наука. Другое дело филология!