И всем разумом своим глава 6

                И ВСЕМ РАЗУМОМ СВОИМ       Глава 6


                А НЕЛЬЗЯ ЛИ ОБЪЯТЬ НЕОБЪЯТНОЕ?
                (Основной вопрос идеалистического материализма)



                ----------------- *** ---------------
                Предел беспределу
                (Введение в диалектический идеализм)

      С кибернетических позиций мышление есть процесс взаимодействия и переработки отдельных
 “квантов” информации, в результате которого появляется суждение – новый квант информации,
определяющий объективно существующий характер связи между исходными, т. е. входными ее
порциями. При этом совершенно безразлично, поступила ли эта информация по входным каналам
сию минуту, или она хранилась в памяти про запас. Поскольку любая информация это образ, который
несет некое сообщение о тех или иных объектах, в суждении может появиться элемент знания о
взаимной системной организованности этих объектов, если таковая существует. Суждение, первоначально
возникающее в процессе мышления, между прочим, совсем не обязательно должно выступать в форме
понятия-кода. Оно может существовать и в виде “внутреннего ощущения” – однозначно определенного
состояния самой информационной мыслящей системы. И если эта система имеет реактивную организацию,
т. е. обладает способностью физического или информационного воздействия на окружение, эта реакция
и будет проявлением этого состояния-суждения. Если вы скрутили фигу и сунули эту комбинацию под
нос какого-то объекта, то реакция на эту информацию у разных объектов может быть разной.
Высокоорганизованный объект славянского или около славянского происхождения, выработает по этому
поводу одно суждение. Араб (по крайней мере, в Египте) – совсем другое. Во время командировки в
Атомный Центр этой страны мне три года без малого ежедневно приходилось созерцать вертящиеся
перед моим носом дули, лихо скрученные моим тамошним арабским начальником, ровесником и
другом – доктором Исмаилом Эль-Шаншури. Оказывается, в жестикуляции арабов эта фигура означает
“указующий перст”, и на вопрос, где, мол, лежит такая-то книга, я всегда получал ответ из трех пальцев.
Таким образом, здесь мы имеем дело с уже сложившимися в памяти кодами, которые определенным
образом окрашивают привходящую извне информацию и участвуют в ее логической переработке.
Менее организованный объект, не владеющий аппаратом логической переработки информации, увидев
перед носом данную фигуру, может попросту тяпнуть вас за палец, или дать стрекача, в зависимости от
уровня своей организации. У собаки или у кролика по поводу такой входящей информации сложилось
свое суждение, их нервная система мгновенно пришла в состояние ощущения опасности. Отсюда и
реакция – ответ системы на раздражитель.

      Психолога, а тем более - философа, возможно и покоробит такое вольное обращение с понятием
“суждение”, прилагаемым исключительно для характеристики высшей нервной деятельности наивысшей
формы движения материи. Человека, знакомого с кибернетикой, – нисколечко! Кибернетика более
заземленная наука, и полумистическую муть терминологии кибернетик всегда пытается пропустить через
фильтры стихийно-материалистического инженерного восприятия действительности. И суждение человека,
постигшего внутреннее содержание фиги, и суждение собаки, увидевшей в этом внешнюю опасность, есть
продукт, полученный по одной и той же технологии. Внешняя, чисто геометрическая информация, была
переработана. Она путем сравнения с ранее имеющейся информацией-знанием преобразовалась в новый
квант информации. У собаки этот квант-суждение стал соответствовать ощущению опасности, у человека –
ощущению направления. Не понятию направления, а ощущению! В нашем мозгу, как и в мозгу животного,
первичное суждение всегда формируется в виде внутреннего ощущения. Мы ведь не выстраиваем в своем
сознании логической цепочки: если палец объекта направлен в определенную сторону, следовательно,
объект информирует нас о снятии неопределенности, указуя только на определенный сектор обзора.
Все это может случиться потом, когда присутствующий у человека аппарат логического сопоставления
начнет свою работу и найдет соответствующие образы-понятия. Первоначальным же актом восприятия
всегда является внутреннее ощущение, т. е. однозначно задействованная комбинация проводящих
синапсов в системе клеток мозга. На этом уровне и человеческий и собачий мозг представляют собой
простую, хотя и невыносимо сложную по схемному решению и технологии исполнения релейную схему.

      Неожиданно возникший предмет перед своим носом собака всегда ощущает как опасность. Человек,
кстати, тоже. Но наш мозг имеет более сложную организацию, он способен сопоставить весь предыдущий
опыт, хранящийся в памяти в свернутом (закодированном) виде, и выработать новый квант информации,
отличный от первоначального кванта внутреннего ощущения. Собака этого не может. Для этого ей требуется
войти в фазу ориентировочно-поисковой реакции, все осмотреть и все обнюхать. Ее мозг не имеет
технических средств логического исследования новой информации с привлечением внутренних ресурсов
памяти. Вся ее наживная память есть многообразие уже существующих сохранившихся следов условных
рефлексов. И более чем там хранится она найти не может. Способностью абстрактного мышления (а это
всегда творчество!) она не обладает. Человек же такой способностью к мыслительной исследовательско-
поисковой деятельности обладает генетически. Но для этого тоже требуется время. Моему тугодумному
мозгу, например, понадобилось несколько дней, чтобы сообразить, что мельтешащая перед моим носом
фига означает совсем не то, что я первоначально ощутил, а вовсе даже наоборот. Очень не советую в
разговоре с лицами арабской национальности (особенно с женскими) пользоваться указующей одноперстовой
славянской жестикуляцией. Это неприлично. Лучше уж скрутите дулю.

      Давайте поднимемся еще на одну ступеньку и осмотримся, имея на носу кибернетические очки.
Как “технически” формируются ощущения-суждения? Предупреждаю, это не есть описание картины
истинных нейрофизиологических процессов! Тех, кто случайно слышал слово нейрофизиология или, не
дай бог, даже сам приложил руку к развитию этой науки, прошу не принимать близко к сердцу “откровения”
технаря, вторгающегося в это святое святых с гаечным ключом наперевес. То, о чем я буду глубокомысленно
вещать, это всего лишь отвлеченная и обобщенная картина протекания процесса обработки информации,
как она видится с кибернетических и инженерных позиций. Для начала ограничимся менее организованной
собакой. Входящий через ее органы чувств “образ мира” с определенной частотой преобразуется в
возбуждение определенных сложных нейронных цепей ее мозга. Собака, как и человек, воспринимает
мир как в кино – кадр за кадром. Изменения, происходящие в мире в промежутках между кадрами,
эта система не воспринимает. Ей требуется определенное время для идентификации уже вошедшей
информации, и на это время она становится слепой. Любым, уже определенным комбинациям
возбуждений, соответствуют определенные реакции – выходные эфферентные сигналы системы,
посылаемые к органам быстрого или не очень быстрого реагирования (ноги, зубы, желудок, хвост,
мышцы глаз и ушей и др. движители и инструменты). Большая же часть сигналов замыкается на каком-то
особом органе реагирования – “центре безразличия”, который как раз ни на что внешне не реагирует.
Эта структура нервных клеток выполняет роль анализатора всего того, что остается не востребованным
другими органами реагирования. Иначе говоря, она работает только тогда, когда в мозгу животного нет
ни одной подходящей доминанты, которая бы работу этого центра блокировала. Это как раз и есть то
состояние окружающего мира, когда животному (по его, уже имеющимся понятиям-рефлексам) ничего
не угрожает и целенаправленно его не привлекает. И афферентная комбинация сигналов, достигающая
этой структуры, по цепям обратных связей становится эфферентной и, “проходя сквозь память”, попросту
гасит именно те нейронные цепи, которые вызвали ее возбуждение. Если после этого в мозгу животного
не останется сколь-либо значительных возбуждений, значит в Багдаде все спокойно! Это означает, что
текущая “картина мира” не содержит никаких существенно новых элементов по сравнению с некоторым
числом “картин мира”, которые уже зафиксированы в оперативной памяти во временно “не очень сильно
пропаянных” синапсах. Если бы можно было разглядеть картину возбуждений нейронов, формирующих
оперативную кратковременную память, то мы смогли бы увидеть, что там одновременно присутствует
целый набор наложенных одна на другую “картин мира”. Наиболее яркой является та, которая вошла
последней, предыдущая уже будет потускней, предпредыдущая еще тускней, и так вплоть до полного
затухания. То, что уже потухло и стерлось, в оперативной памяти уже отсутствует. Это называется: скользнул
взглядом (или нюхнул носом, как в случае собаки) и ничего не заметил. Если же гасящий сигнал не погасил
каких-то возбужденных цепей, это означает, что такого образа-ощущения окружающего мира в оперативных
нейронных цепях, сходящихся к “центру безразличия”, нет. Что-то новое возникло “в мире”, и на это новое
надо реагировать. Следует короткая задержка внимания, зрительного или обонятельного – у кого какое
имеется. В это время подозрительный отпечаток на “картине мира” сравнивается с долговременной
памятью, звуча как струна в ожидании резонанса-отклика. Если память не погасит очаг возбуждения,
значит в мире действительно появился неопознанный объект. Воспринимающий эту информацию-команду
центр начинает посылать подведомственным структурам комбинацию стимулов, которая вызывает
исследовательскую реакцию, называемую поисково-ориентировочной. И песик начинает принюхиваться,
приглядываться, или осторожно трогать лапкой, изучая этот объект, который впервые повстречался на
его жизненном пути. Это он ищет такие возбуждения в своем мозге, которые под тем или иным ракурсом
восприятия опознали бы, наконец, этот неопознанный объект. Если тут ничего интересно-съедобного или
опасного не будет, данная комбинация возбуждений (со всех ракурсов) будет временно спаяна по
соответствующим синапсам с “центром безразличия”, и память пса обогатится новой безразличной для
него картиной мира. Поставьте перед песиком знаменитый натюрморт знаменитого голландца. От одного
вида искрящегося жемчужными прожилками образа окорока у вас мгновенно начнется жжение во рту и
ниже. А у песика нет. У него иная точка зрения на культурные ценности. Ему запах подавай! Обоняние у него
главный судия. Как у нас – зрение. Не обнаружив в этом шедевре ничего интересного или опасного, собачка,
если вас поблизости нет, обязательно распишется на нем, чтобы занести его в каталог совершенно
бесполезных и уже обследованных объектов. А другой четвероногий эстет, в свою очередь оценивая эту
вершину реализма, поводит носом и прочтет: “Здесь был Ося!” И тут же, задрав ножку, сделает надпис:
“И Киса!”.

      Любая информация-образ, в том числе и сообщение о взаимоотношениях или организации, обладает
одним фундаментальнейшим свойством – она может быть скопирована. Если материальный носитель,
на который копируется информация, имеет ту же организацию, что и носитель исходной информации,
тогда копирование представляет собой простое дублирование или, если угодно, размножение. Так
размножается генетическая информация ДНК, так размножается “попса” на магнитофонных лентах.
При организационном (материальном) несоответствии носителей источника и получателя процесс
копирования уже требует перекодировки информации. Информирующий вас эстрадный кумир –
здоровенный мужик, размалеванный под бабу и в нее же переодетый – вцепившись зубами в микрофон,
производит сотрясение воздушных масс, которое передается на мембрану этого преобразователя-
перекодировщика. Образ звука, уже в виде амплитудно модулированного электрического тока, попадает
на следующий преобразователь и перекодируется в амплитудно модулированную напряженность
магнитного поля в зазоре магнитной головки. Проплывающая мимо магниточувствительная лента теперь
уже навеки фиксирует начальную информацию в уровнях намагниченности своих микроскопических
ферромагнитных кристаллов. Далее ленту можно размножать простым размножением, то есть копированием.

      Прямым амплитудно-амплитудным кодированием-декодированием сейчас пользуются разве что плебеи.
Для объектов с более высокой материальной организацией и обеспеченностью выпускают помехозащищенные
 звукозаписи в цифровых кодах. А это уже абстракция, которую без ключа не открыть. Получатель цифровой
информации, чтобы ее расшифровать, должен знать код. Не у всех разумных организмов во Вселенной
на руках в сумме должно быть десять пальцев. Даже если и десять, то не все, по-видимому, пользуются
счислением по модулю десять. Пятипалые древние римляне, например, пользовались числом двенадцать.
И наше десятеричное послание ни в жисть бы не отгадали. Поэтому числовую шифровку лучше всего
посылать универсальным двоичным кодом. Такой код понятен даже ежу. Но даже и ежу будет ничего не
понять, если его дополнительно не информировать об используемой длине единичного кванта сообщения.
А то ведь вместо двух чисел  362 и 412  прочтет 362412 и будет долго ломать голову, соображая, почему это
в эпоху развитого социализма распространенный во все эпохи напиток в копеечном исчислении стоил так
дорого. Именно в длине кванта здесь и проявляется дополнительный смысл  – та информация, которая в
окружающей материи в свободном виде не водится, а существует только в голове шифровальщика. И если
шифровальщик никому об этом не сообщит, никто и никогда расшифровать послание не сможет, если,
конечно, не будет заниматься дешифровкой бесконечно. Пред бесконечностью пасует всё! Эх, знать бы
этот прикуп, давно бы все электроны вычерпали! До основанья.

      Я уже окончательно запутался. Кто же я такой? Материалист или идеалист? Я абсолютно правильно
отвечаю на основной вопрос энгельсовской и ленинской философии: материя первична, поскольку она
уже была до меня, а мое личное сознание вторично! Мое сознание есть свойство особым образом
организованной материи отражать, фотографировать и таким образом ощущать эту самую материю.
Как продукт особого образа организации я, как сознание, действительно вторичен. С точки зрения давно
уже материалистических, а не буржуазных наук информатики и кибернетики, мое сознание есть
неповторимая индивидуальная программа реагирования-отражения, написанная на материальном
носителе в процессе моего персонального онтогенеза и последующей общественно-производственной
деятельности. А принципиальная структура этого материального носителя развилась в филогенезе в
полном соответствии с учением Дарвина о фильтрующей роли естественного отбора и в соответствии с
представлениями современных диалектических эволюционистов о данной нам в ощущение реальности-
материи как о неразрывном единстве вещества, энергии и организации. Голосуя за все это, я подниму
обе руки. Все живое как сложная система-организация взаимно подогнанных элементов действительно
появилось из этого единства. Информационное наполнение моей сложной организации есть эволюционный
продукт последовательного изымания из окружающего материального пространства “чем-то или кем-то
рассеянной” там информации в полном соответствии с диалектическим законом необходимости и
случайности. А уж кто там персонально слепился, это действительно было делом случая. В данном вот
случае вылепился лично я. Ну и вы, естественно, тоже, если, конечно, и вы материалист, или – даже еще
лучше – материалистка.

      Вылупившееся на белый свет из яйца необходимости человеческое сознание (высшая известная форма
движения материи) есть в высшей степени материальный продукт. Оно действительно вторично!
Его вещественная и энергетическая основа организованы в единую неразрывную и неделимую
информационную систему. Отражательные свойства этой системы приблизились к пределу возможного.
Наша аналитическая программа-сознание, воспринимая окружающую нас объективную реальность в своих
конкретных ощущениях, смогла абстрагироваться от их конкретного вещественно-энергетического
проявления и соорудить самую наивысшую абстракцию – ощущение Бытия. И тут же начало облекать эту
абстракцию в плоть, используя те подручные строительные материалы, которые были доступны знанию
или воображению. За всю свою историю человечество наваяло столько разнообразнейших скульптурных
портретов Бытия, что если бы их свести воедино, получился бы безбрежный океан первичного бульона
философских коацерватов, концентрации которых мог бы позавидовать сам академик Опарин. Здесь,
переплетясь, плавали бы все боги, все тотемные символы, все молниеносные “высшие силы”, все
“субстанциальные деятели”, вишны, кришны, монады, хламидомонады и полуголые русалки. А уж эти в
этом вареве вообще бы чувствовали себя, как рыба в воде! Везде и всегда человеческий разум ощущал
свою ущербность. Вплоть до самых последних столетий он никак не мог смириться с мыслью, что именно
он и является высшей формой движения материи. И в силу собственной высшей ограниченности и комплекса
высшей неполноценности все время искал на свою шею какой-нибудь хомут какой-нибудь внешней причины
самого себя.
      “Обойди все страны, ты можешь найти города без стен, без письменности, без правителей, без дворцов,
без богатств, без монеты, но никто не видел еще города, лишенного храмов и богов, города, в котором не
воссылались бы молитвы, где не клялись бы именем божества...”
      Обойди господин Плутарх города нашего недавнего исторического момента, нашего последнего
смертного боя с собственным народом за его светлое будущее, он бы, конечно, увидел, что ошибался,
обобщая и перенося свои греческие наблюдения куда попало. Все бывало в нашем городе Глупове: и без
стен, и без монеты, и даже без храмов и богов. Но зато, и при дворцах, и при правителях! Именами которых
и клялись в отсутствие другого божества.

      А действительно, почему на сравнительно долгом пути своего исторического развития человек всегда
пытался найти высшую причину бытия самого себя? Неужели ему от природы свойственно быть идиотом –
хотеть быть чьим-то рабом?
     “Ибо чем, как не сумасшествием должно назвать такое состояние души, когда человек вымысел
фантазии считает реально существующим предметом и постоянно вплетает его во все отношения своей жизни?”
      Давайте простим автору этого высказывания идеалистическую терминологию насчет души. Как-никак,
а был он профессором философии Московской Духовной Академии, да еще и в том далеком веке, когда
даже товарищ Фейербах путался в своем непоследовательном материализме, предчувствуя конец немецкой
классической философии. К имени Виктора Дмитриевича Кудрявцева-Платонова мы еще вернемся, а пока
же позвольте и мне удивиться этому же его же словами. Тем более, что мне выпала счастливая доля самому
воочию увидеть чудеса – инженерные творения человеческого гения, появившиеся в эпоху, когда по моим
примитивным представлениям советского “образованца” человек был глуп как пробка, ибо только и умел,
что кланяться своим богам и воевать в грабительских войнах. Человека, увидевшего египетские пирамиды
не на картинке, а стоя на вершине пирамиды Хеопса, не покидает ощущение прикосновения к инженерному
чуду. Человека, увидевшего выставленный в музее посмертный скарб “самого бедного” из фараонов, не
покидает ощущение прикосновения к гениальности художников, одинаково владеющих и высшей формой,
и высочайшим философским содержанием, и непостижимой для “голых рук” технологией. Нет, господа-
товарищи, человек полоумным и забитым простачком не был никогда! И представление о пещерном
жителе как о существе, дрожавшем в своих пещерах пред силами природы и диким зверьем, следует
отбросить. Это его, великого охотника-истребителя, боялось зверье. Все его боялись, разве что только вши
его всегда и горячо любили, и пронесли свою любовь сквозь века, не растеряв ни капли. И боязнь эта даже
вошла в безусловные инстинкты некоторых, совсем не слабосильных животных. И медведь, и волк,
повинуясь инстинкту, стараются уклониться от контакта с человеком. Даже если он – всего лишь
беспомощный гнилой интеллигент (к тому же, возможно, и вшивый, смотря по историческому моменту).
Нет, богов искать заставляло человека что-то другое!

      Искать высшую причину бытия самого себя заставлял человека его абстрактно мыслящий разум.
Во все времена и во все исторические эпохи – вплоть до сегодняшнего дня! Абстрагировать это значит
под ворохом предметной конкретики находить общие закономерности, находить ниточку самой глубинной
причинно-следственной связи. Вот эту причину во все времена и искали. Человек, способный думать
самостоятельно, не может не видеть высочайшую организованность окружающей его природы во всех
без исключения ее проявлениях. И человечество, не имея соответствующего опыта, потому и не может
представить себе, как организованность может стихийно возникнуть из неорганизованности. И если она
возникла, значит, организатором ее было нечто, еще более организованное. Даже современный
материалистический эволюционизм, прямой наследник любителей бесконечной неисчерпаемости
случайностей, и тот вынужден утверждать, что “все предметы и процессы во вселенной представляют
собой тройственное единство вещества, энергии и ОРГАНИЗАЦИИ”.

      Как я понимаю, человеческое сознание есть такая же объективно существующая реальность, как и
лежащая на столе книга на неизвестном науке языке, тем не менее, – данная нам в ощущение. Книгу-сознание
нейрофизиологи пытаются читать, пару слов уже расшифровали, т. е. ощутили. По этой причине сознание
тоже вроде бы следовало считать материальным (данным нам в ощущение). Фотографировать его
напрямую мы, правда, не умеем. А между прочим, видел ли кто-нибудь из вас фотографию материи,
которую, согласно классику, можно фотографировать? Я лично не видел. Все как-то попадались на глаза
те или иные ее видимые проявления, а сама материя – ну ни разу! Поэтому не будем впадать в крайний
материализм и будем считать сознание идеально-материальным единством, видимую часть которого уже
можно сфотографировать, и приклеить это отражение объективной реальности к паспорту. Но у этого
единства вещества, энергии и организации отчетливо проявляется особая структура организации. Здесь два
слоя организации. Базовый слой – это организация вещества, формирующего мозг. Вполне определенный
набор химических элементов организован во вполне определенных сложных молекулярных структурах,
называемых нами органическими. Далее молекулы органики формируют основу жизни  – уже самодостаточное
биоорганическое сооружение, именуемое клеткой. Бактерии и простейшие, например, такой организацией
и ограничились. У более сложных форм жизни массивы функционально различных клеток собрались в
организмы. У некоторых многоклеточных организмов существует обособленная нервная система  – особая
структурная организация особых электропроводных и электрогенерирующих клеток. Выражаясь языком
инженерной кибернетики, венцом такой организации является процессор-мозг – очень сложная система
релейных элементов, собранных в очень сложную релейную схему. Все вышеперечисленные организации
являются генетически обусловленными. И эта генетическая информация исправно передается по эстафете
поколений в структуре ДНК вот уже более миллиарда лет.

      Правда, на разных этапах этого марафонского забега объем генетической информации наращивался.
К уже имеющейся молекуле ДНК пристегивались новые и новые гены, кодирующие что-нибудь новенькое,
дотоле живому организму неизвестное. Чтобы материалисту не впасть в маразм идеализма, следует полагать,
что каждый исторически новый ген являлся концентрированной формой "рассеянной информации"
(по Вернадскому), или - "тенденции, гнездящейся в свойствах нашей материи" (по Опарину). Стало быть,
эта информация каким-то образом потенциально уже существовала вне организма как материально
обусловленная возможность именно данной организации молекулы ДНК. Попав в сферу деятельности
организма, она реализовалась в своей конкретике, из возможности превратилась в действительность?
Примерно так же, как возможность формирования особых интимных отношений между электроном и
протоном реализуются только при их личной встрече? Но электронно-протонный альянс атома водорода
обусловлен только свойствами фундаментальных частиц и их квантованных взаимодействий. Естественно,
когда электрон и протон случайно окажутся в достаточной близости друг от друга.  Поэтому водород он и в
Африке водород, и на Алдебаране, и в далекой газовой туманности, свет от которой шел к нам более
десятка миллиардов лет. И этими квантами света водород подтвердил, что он уже существовал как атом
почти сразу (по астрофизическим меркам) после Большого взрыва. Именно по красному смещению
спектральной линии водорода астрофизики и определяют расстояние до источника света. А что заставляет
атомы и молекулы вступать во взаимодействия только в таком порядке, чтобы из них собрался смысловой ген,
а не просто случайная каша-пустышка? Сконцентрировавшаяся рассеянная смысловая информация,
больше нечему.
 
    На этом уровне самоорганизации материи все происходит так, как воспроизводится музыка с плебейских
магнитных пленок. Это, на первый взгляд, – амплитудно-амплитудный способ перекодировки информации.
Вполне определенному нуклеотидному триплету информационной РНК, комплементарно скопированной
с ДНК, соответствует вполне определенно скрученная молекула тРНК – транспортной РНК с “липким”
молекулярным концом, комплементарным этому триплету. И каждой такой молекуле тРНК в природе
соответствует вполне определенный аминокислотный остаток, который приклеивается к ней с другого
“липкого” конца. Так что на первый взгляд здесь все просто. А вот на второй взгляд, здесь вполне отчетливо
просматривается совсем иной, более высокий способ передачи информации – декодирование, или если
по-русски, то перевод с одного языка на другой. Буквы нуклеотидного языка молекулярная закорючка
транспортной РНК переводит в буквы языка аминокислотного! Рибосомы – тоже вполне однозначно
организованные молекулярные агрегаты, участвующие в процессе преобразования генетической информации,
– производят сборку слов из букв уже по амплитудно-амплитудному принципу испорченной застежки
“молния” (когда движок по молнии идет хорошо, но и до, и после него вместо сшитого амплитудного
единства остается тривиальная дыра). Зато те аминокислотные молекулы, которые тащились пристяжными
к тРНК, пропущенным через испорченную молнию, соединились в строгую полипептидную последовательность,
именуемую белком. А с инженерной колокольни рибосома –  это станок с ЧПУ – с числовым программным
управлением. Далее, по принципу химической и пространственной комплементарности, белки тоже найдут
себе подходящих партнеров и сформируют ткань. Или останутся ферментом. Или гормоном. Или еще
что-нибудь жизненно важным для организации, называемой живым организмом. Как видим, здесь нет
никакой мистики – все строго “амплитудно” последовательно и материально. Это – плебейский способ
воспроизведения звукозаписи. Здесь все понятно даже ежу.

      Растеряться еж может только тогда, если он полезет не вверх по ступеням организации материи, а вниз.
Ведь все организации, которые мы наблюдаем, отражаем и фотографируем своим сознанием, являются
следствием определенной организации микромира элементарных частиц. Макроорганизация материальных
тел и укрупненных вещественных объектов определяется квантовыми свойствами элементарных частиц
и их взаимодействий. И здесь путеводная нить амплитудно-амплитудной кирпичной кладки обрывается.
Здесь появляется разрыв привычного нам комплементарного (причинно-следственного) способа кодирования
информации. Здесь даже со стаканом не разберешься! Здесь нужен ключ шифра. И вот здесь-то мы с ежом
долго чесали затылки. Мне это было сделать проще, я более организован. А он, бедный, битый час искал,
где там у него начинается затылок. И оказалось, что то, что непонятно и ежу, непонятно даже и изобретателю
атома Нильсу Бору! Так он сам в этом и признался, объявив, что понять квантовую механику невозможно,
к ней надо просто привыкнуть как к объективно существующей глубинно непознаваемой данности. Материя
исчезла?! “Неисчерпаем, неисчерпаем...”  – шепотом подсказывает мне классик. Да я и сам вижу, что неисчерпаем.
Но только малость в другом смысле, чем меня раньше учили классики. Наверно, можно нарезать атом на
колбасу. Наверно, можно каждый ломтик пропустить через мясорубку, пределов такой умозрительной
неисчерпаемости нет. Но чем глубже мы будем в эти микродебри опускаться, тем острее будут вставать
все основные вопросы философии.

      Давайте, товарищи знатоки, включим на всю мощь имеющийся у нас аппарат абстрактно-логического
мышления и проведем следствие. Своими силами, без привлечения сомнительных и недоказуемых
потусторонних сил и точно так же недоказуемых сил "коацерватных". Я как твердолобый материалист
не успокоюсь, пока не проломлю своим мыслительным предметом стену, в которую им же и уперся.
Я с детства помню указание вождя, что любая стена является гнилой, что в нее надо как следует ткнуть
пальцем, она и развалится. Арабы в этом случае пользуются комбинацией из трех пальцев. Что же кроется
за этой стеной? Сноп искр, вырвавшийся из глаз во время акта проломления, высветил тьму застенья
и показал, что кроется там никакая ни бесконечность неисчерпаемости, а логически простой факт.
Если устройство любого вещественного объекта в видимой вселенной определяется свойствами вещества,
энергией и ОРГАНИЗУЮЩИМ воздействием на вещество (известным нам, или пока нет – дела не меняет),
то суммарная организованность ПРИЧИНЫ, лежащая с той, “подквантовой стороны”, должна быть более
высокого уровня по сравнению с организуемым ею СЛЕДСТВИЕМ!
 
     За исключением информационной системы живого вещества все остальные известные нам формы
движения и существования материальных тел и процессов во вселенной, включая и биохимию,
определяются фундаментальными свойствами микрочастиц. Именно эти свойства и являются
организатором тех вещественных объектов, из которых Случай будет лепить конкретные вещественные
формы: газовые туманности, галактики, звезды, планеты, вулканы, реки, моря и горы, орудия пролетариата
и так далее. Но вылепить даже самую примитивную живую клетку товарищу Случаю уже не по зубам.
В веселенькую игру под названием "Вероятностный Абсурд" мы с вами уже наигрались. Поэтому здесь
должен был поработать другой организатор.

       Наш мир появился примерно 14 миллиардов лет тому назад. Тогда же появилось все материальное
с его фундаментальными свойствами. А когда и как появился "организатор" живого вещества? Тоже в
сингулярной точке Большого взрыва? Но после Взрыва любые вещественные организации появляются
только путем самозарождения и самоорганизации, повинуясь только "слепым" физическим законам и
ничему иному. Поэтому в пределах известной нам вселенной СЛУЧАЙНО самозародиться после Взрыва
"организатор информации" точно так же не мог, как не смогла бы этого сделать даже информационная
система "минимальной" живой клетки. С одной стороны, выходит, что в доступном нашему разуму
материальном мире этого "организатора" попросту нет. А с другой стороны организованность живого
вещества, достигшего состояния разумоносности, требует наличия причины этого явления.   Разрешить
этот парадокс можно только предположив, что наш физический мир — это не всё Бытие, а только какая-то
его часть, ограниченная именно нашими квантово-физическими законами. И организатора живого вещества
следует искать за этими границами в той части Бытия. из которой и вышла наша материя.

      Из самого факта нашего объективного существования с достаточно высокой долей вероятности должен
вытекать и тот факт, что объективно существующая реальность, лежавшая “по ту” сторону квантовых законов
и случайно или нет организовавшая возможность нашей организации, обладала способностью творчества.
Ибо источник информации обязан содержать информации не в меньшем количестве, чем способен выдавать
на-гора. Это – непреложный закон информатики, такой же, как и закон сохранения материи. Иными словами,
следствие не может быть умнее всей совокупности своих причин, ибо умность, как и любое другое “свойство”
 следствия, как раз и определяется этими причинами. Даже самая умная в мире Большая Советская
Энциклопедия не может содержать больше информации, чем ее имелось в голове коллектива составителей.
А ведь сие означает, что та, более сложно организованная реальность, тоже способна волевым порядком
управлять вещественными и энергетическими потоками даже в большей степени, чем умеем делать мы,
ее производные. И раз уж мы при нашей степени организации умудрились создать из предоставленных в
наше творческое распоряжение “надквантовых” кирпичей сложнейшую информационную систему-компьютер,
то почему более сложная организация не могла сложить из своих материальных “нижеквантовых” кирпичей
физическую возможность и нашего “самопоявления”, и появления нашего детища-компьютера?  Ведь
творческий потенциал у “той” стороны должен быть больше нашего. А в какой степени больше?
Вот в чем вопрос! Ведь вполне вероятно, что организация “нижеквантовой” материи обусловлена
взаимодействием каких-то иных, недоступных для нашего восприятия объективных, а не волевых свойств
и законов, лежащих в ее основе. Действительно, у нас нет таких энергий и ускорителей, которые позволили
бы нам заглянуть в нутро сингулярной точки Большого Взрыва, только поэтому мы, дескать, и не можем
“сфотографировать” это нутро. Но разве не может быть так, что и там в основе тоже лежит неисчерпаемое
многообразие проявлений свойств материи, пусть и усложняющееся вглубь?  Не может? Нет, не может.
Хотите докажу?

    Как и полагается, пуп мироздания, вернее, начало координат, поместим в ту точку Бытия, где пребываем
лично мы. Глядя с этих головокружительных высот нашего разума, мы определили, что все материальное
Бытие, возможно, представляет собой цепочку последовательных состояний вещества, энергии и их взаимной
организации. При этом пришлось скрепя сердце допустить, что поскольку в Бытии все причинно обусловлено,
то и степень организации предыдущего, организующего звена этой цепочки, должна быть выше, чем у
последующего, организуемого. Ниже она быть не может, иначе следствие перестанет быть следствием
причины, а превратится в мартовского, сам-по-себе гуляющего кота. Даже быть равной она может лишь
с вероятностью меньше единицы, ибо в известном нам мире кроме квантованных состояний все остальные
якобы устойчивые состояния, в том числе и информация, подвержены дезорганизующему действию энтропии.
Итак, опускаясь вглубь материи мы поднимаемся по ступеням организации. Как на странных картинках
Мориса Эшера! Наша организованность достаточно сложна и имеет такую конфигурацию, которая позволяет
организующему мыслящему компоненту этой системы в определенных рамках творчески преобразовывать
компонент вещественный. Наша мысль, творчески преобразовав свойства “макроматерии”, сделала самолет.
И абсолютно несвойственное (самолеты в дикой природе не водятся) стало свойственным. Поскольку мы
гомо малость сапиенс, мы обязаны согласиться, что творческий потенциал у более организованной материи
должен быть повыше, чем у менее. Следовательно, творческая возможность организующего компонента
материи тоже должна возрастать, когда мы спускаемся с наших высот, шагая вглубь Бытия по уходящим
вверх ступенькам организованности.

      “Ну и что? А там все неисчерпаемо!  – услужливо подсказывает классик.  – Все в мире относительно,
и хотя все в нем vermittelt, все оно уходит в тартарары, т. е. в бесконечность!” Абсолютно согласен!
Я ведь не утверждаю, что вся глубина нашей материи ограничена только предшествовавшей нашему
появлению формой организации. Сколько их там вложено друг в друга с нарастанием сложности – понятия
не имею. Может быть и бесконечность. Но! обратите внимание на это маленькое “но!”, у этой бесконечности
есть ПРЕДЕЛ! И этим пределом организованности объективной реальности является такое ее состояние,
когда ее организующий компонент, находясь в неразрывном “рассеянном” или “концентрированном”
единстве с компонентом вещественным, имеет возможность неограниченно преобразовывать его свойства
по собственному усмотрению! Не так как мы – только частично комбинируя материю, собирая из нее
автомат Калашникова – а неограниченно! Это очень удивительное состояние. Здесь противопоставления
(материя это не сознание, а сознание это не материя) исчезают. Если свойства материи являются результатом
мыслительной деятельности сознания, которое использует эту материю для собственной организации как
сознания, то что это такое? Где здесь начинается материя в нашем ее понимании, и где заканчивается сознание?
И что здесь первично? Материя, свойства которой определяют организацию базирующего на ней сознания,
или сознание, которое определяет свойства этой материи? Вот какая дуа-лектика! Самый главный закон
диалектики – единство и борьба противоположностей – остался безработным. Исчезли противоположности.
Как сон, как утренний туман. Некому бороться и не с кем! Это и есть предельная форма возможной
организации материально-информационной системы, называемой ПРЕДЕЛЬНЫМ РАЗУМОМ. Поскольку
жизнь есть борьба, а тут борьбой и не пахнет, то по нашим диалектическим понятиям жизни тут нет и быть
не может. Двигателя-то нет? Это точно. В этом смысле такое состояние объективной реальности мертвее
мертвого. Мертвее всех мумий фараонов и их мумифицированных последователей, выставленных напоказ
в разных точках планеты. Но ведь не мордобоем единым жив человек! Нам ведь тоже известен такой
идеализм как жажда творчества. А у потенциала творчества пределов нет! Вот уж эту штуку не вычерпать
никогда! Чем больше оттуда берешь, тем больше там в итоге получается. Тому Сознанию, которое способно
делать реальностью любые свои творческие фантазии, безработица не грозит. А вот уровень взаимной
организации сознания и его вещественной основы-носителя (субстанции) предел имеет. И наступает он,
когда организация второго целиком подчиняется творческой воле первого. Приближение к этому пределу
действительно может быть бесконечным процессом усложнения организации, если оно непрерывно-
асимптотическое. Но сама асимптота – это вполне конечная величина. И она существует как данность,
она как раз и ограничивает такую математическую абстракцию как дурная бесконечность неисчерпаемости.
Но это – если процесс непрерывен. Число последовательных точек-шагов на любом отрезке линии
действительно бесконечно. Но мы наблюдаем точку разрыва непрерывности, именуемую возникновением
данной нам в ощущение материи. Одна ли она такая? Очень похоже, что, мысленно спускаясь в эту кладовую
возрастающей мудрости, мы шагаем вверх по все более крутым ступенькам организации, а не катимся на
пятой точке в бесконечность по гладкой наезженной колее ледяной горки. Сколько таких ступенек отделяет
нашу организацию от Предельной? Не знаю. Но по некоторым соображениям полагаю, что не так уж и много.

      Итак, чем же может быть материальная (объективно существующая вне чьего-то сознания) система,
имеющая вещественно-энергетическую организацию, соответствующую человеческому понятию мыслящий
разум, но обладающая способностью полного контроля и преобразования своей субстанциальной
составляющей? По материалистической терминологии мы должны назвать эту живую систему-существо
Предельным Разумом, ибо выше его по организации и потенциалу творчества уже действительно никого
и ничего быть не может. Это – Абсолют, актуальная бесконечность. Это такое состояние, такое вполне
“конечное число”, к которому сколько и чего не прибавляй, оно все равно останется равным себе.
По представлениям, привычным для всего остального исторически отсталого человечества, это существо
должно именоваться Богом!

     Анализируя гипотезу взаимной обусловленности материи и ее организующего начала, можно прийти к
очень простому выводу. Истинная Материя, как объективная реальность Бытия, есть субстанциально-
вещественная основа Живого Существа, представляющего собой неразрывное единство этой субстанции и
Сознания, базирующегося на ней и способного неограниченно изменять свойства этой субстанции по своему
желанию-воле. Это Сознание само формирует свой Организм, свое Тело, любую свою структуру. Это и будет
материалистической формулой Бога! Как видите, она совпадает с ранее сформулированным кибернетическим:
“Сознание, как программа, которая может полностью повелевать своей субстанциально-энергетической
основой, является абсолютной по всеохватности самодостаточной сущностью-Личностью.”
Для материалиста-безбожника это такой “Компьютер”, процессорная программа которого может не только
придумывать новые схемные решения своих процессорных элементов, но и преобразовывать свойства их
материальной (от слова материал) основы, создавая материалы и технологии, которые до этого не могли
существовать. Тогда то, что мы называем нашей материей и нашей вселенной, представляется какой-то
преднамеренно обособленной в данный момент частью Материи – субстанциального “тела” этого Существа,
какой-то временно изолированной “почкой”, в результате развития которой должны появиться
микроскопические зерна самозарождающегося разума. Возможно - не только в биологической форме
движения материи, но и в каких-то иных, нам неизвестных и нашему ощущению недоступных. Когда почка
свое отработает и урожай будет собран, свойства нашей материи изменятся, повинуясь воле своего Хозяина.
И вся “бесконечность” пространства, энергии и массы в нашей вселенной снова свернется и станет тем,
чем ей прикажут быть, станет какой-то другой частью Материи, приобретет иные "квантовые свойства".

     Ну а какова вероятность, что в Бытии именно так все и обстоит? Судите сами. На мой взгляд, она очень
высока. Море смысла, разлитое во взаимно дополняющей организованности каждой крупицы данной нам
в ощущение объективной реальности, можно объяснить либо дичайшим совпадением случайностей на
предквантовом уровне организации вещества и энергии, либо наличием внешнего по отношению к нашему
конкретному бытию более организованного источника этого смысла. Более организованного означает,
что его организация превышает любую, им порождаемую. В том числе – и нашу человеческую вещественно-
информационную организацию как мыслящего личного разума. Речь, как понимаете, не о наших пышных
формах и прелестных телах конкретной конструкции конкретного вида приматов. Речь об организации
материи по типу процессора, несущего в своей внутренней структурной организации программу-сознание.
Вероятность такой случайности я уже оценивал, единицу на бесконечность столбиком делил. Соглашаться
с количественным значением этой оценки или нет – право ваше. Но в любом случае заменителем источника
информации может быть только случайность. Третьего не дано! Для тех приятелей Элочки-людоедочки и
Фимы Собак, которые слабо владеют русским, но зато в свой словарь вдобавок к гомосексуалисту
присовокупили еще и консенсус, формулу исключенного третьего можно повторить и на латыни:
“Tertium non datur!” Так понятнее? Но зато как красиво! Вот и подставляйте в это выражение свои личные
диалектические соображения о случайности и необходимости. О восхождении от “простого” к сложному.
Или о снисхождении? Как правильнее? Только не забывайте, что даже сам товарищ Ленин(!) говорил о
всемирной взаимозависимости, о взаимосцеплениях событий, о звеньях в цепи развития материи. О хаосе
случайностей он не говорил. Это придумали академики от биофилософии уже потом, когда концы с
концами сходиться перестали. Я так думаю, что даже сам товарищ Сухов(!) – боец за счастье трудового
народа всей земли – и то мог бы согласиться с этими ленинскими мыслями, обогатив их диалектику
свойственной ему житейской проницательностью: “Материя – дело тонкое!”



                ----------------- *** ---------------
                Материя – дело тонкое!
                (диалектико-идеалистическое определение материи)

      Представление, что вся организованность материи, доступной нашим прямым или инструментальным
ощущениям, является результатом творчества высшего по отношению к нам разума, таит в своих недрах
очень острый подводный камень. С высоты своего разума человек на протяжении всей своей истории
ощущал некую неустроенность мира, направленную против своего личного бытия. Прежде всего, он знал,
что он смертен. Еще вчера бегал, махал копьем с каменным наконечником или витийствовал с трибуны,
звал за собой (вернее, посылал других) на смертный бой, копил на жигуль или грабил ограбленных, ловко
прихватизировав их нажитые потом и кровью поколений обобществленные монатки. А сегодня – на тебе! –
лежит и ухом не ведет. И ничего-то ему уже, оказывается, не нужно. А через тройку деньков, если вовремя
не закопают, начнет так благоухать, что пока еще бегающие и грабящие особи обязательно постараются от
этой кучи органики избавиться. В лучшем случае высушат, наодеколонят и выставят на всеобщее обозрение,
или замуруют в пирамиду. Когда человек валит лес, размалывает зерно, жарит свиную отбивную, он, делая
живое мертвым, никаких неудобств бытия не ощущает. А вот когда из него начинают делать отбивную, тогда
он непременно возопит благим (а чаще обычным) матом о вселенской несправедливости. И адресует этот
вопль, как правило, вышестоящей инстанции, даже если в существование ее, как он себя всю жизнь убеждал, –
не верит. И, обладая способностью творчества, начинает творить картину Бытия, где кроме безусловно
положительного момента его личного существования присутствует отрицательный момент, определяющий
предел этому существованию. Во всех без исключения религиозных и философских представлениях человек
видит диалектику борьбы добра и зла, волю добрых богов и происки злых, возрастающую организованность
и дезорганизующее действие возрастающей энтропии. Где же тут справедливость? Что же это за высший
разум, если он допускает такое? А где же братская солидарность братьев по разуму?

      Гипотеза о существовании более высокой по отношению к нашей степени организации материи в форме
мыслящего разума обязана как-то ответить и на этот вопрос. Если организация данной нам в ощущение
материи действительно есть результат творчества разума, то все преграды на пути понимания этого
конкретного деяния Бога преодолимы.
        – Послушай, – вдруг явственно шевельнулось правое полушарие, – ты что, не понимаешь, какое имя ты всуе склоняешь?
Даже те, которые Бога ощущают, и те знают, что пути Господни неисповедимы! Или хочешь украсить свою половину
лаврами? Ах, моська! Ты уж лучше считай там свои вероятности, а в то, в чем ничего не смыслишь, лучше уж и не лезь.
И без тебя “философов” хватало. Под завязку!
        – Нет уж!  – вдруг взъерепенилось левое, – я ведь не только числа складывать умею. Это ведь во мне,
в левом, заложена способность и к логическому мышлению, и к сомнению. Это ты, правое, всегда право.
И когда под барабан захлебывалось: мол, близится эра светлых годов, и когда словами любимого поэта
молилось на приветливо улыбчивую икону: мол, Ленин и теперь жалеет всех живых, всех, кого не смог
до основанья! Слова, говоришь, не те? Может быть. Проходили мы это с тобой давно, могло и подзабыться,
пока мы с тобой эту светлую эру приближали, как могли. Цельные образы-ассоциации хранятся в тебе.
А во мне, левом, – так, логические обрывки бессвязного прошлого. Когда ты, захлебываясь эмоциями,
строило свой новый мир вселенского счастья и справедливости, я училось умножать столбиком, брать
интегралы, съеживалось под тяжестью непонимания квантовой механики, в реакторы и в создание атомных
подлодок ушло с головой, в конце концов! Только вот логически мыслить на общие темы толком не
получалось. Твоя всезнающая доминанта задавила эти мои зачатки. А вот теперь, когда краски на твоих
картинках пожухли и пообсыпались, мне вдруг тоже захотелось шевельнуться. Это же надо  – за кого
заступается! Сожгло на глазах у изумленной телепублики свой партбилет, и сразу очистилось! Воссияло
духом! А может лучше было бы оставить этот документик на долгую память? Пусть давит. Чтобы было
мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Чтобы жег позор за наше общее стадно-баранье
прошлое. Ты лично не виновато, говоришь? Ты всегда было честным и делало только то, что нужно,
и только по совести? А ну-ка, вспомни, при каких обстоятельствах мы вступали в партию, когда замаячила
возможность заграничной командировки. А ну-ка, вспомни, как ты прятало голову в песок, когда твоего
же товарища исключали из партии, а значит ломали научную карьеру, только за то, что его жена тайком
окрестила их сына. Не помнишь? Время, говоришь, было такое? Свобода от совести? А ну, глянь-ка в
зеркало – там у тебя с правой стороны нимба часом не образовалось?

      Стоп! стоп! стоп! Ребята, давайте жить дружно! А то у меня мой мыслительный предмет от этих
распрей уже трещит по всем двадцати трем швам! Не ссорьтесь, оба вы правы. И включил я вас обоих,
рассматривая этот деликатный вопрос, совсем не случайно. Это ведь вы оба и сразу обнаружили в одном
Первоисточнике всех последующих первоисточников призыв возлюбить Господа не только всей душой,
но И ВСЕМ РАЗУМОМ СВОИМ! Так что, давайте снова изобразим из себя неразрывное единство без
деления на правых и левых, и к этому делу приступим. Работы хватит всем! И логике, и воображению.

      Если организация данной нам в ощущение материи действительно есть результат творчества разума,
то все преграды на пути понимания этого конкретного деяния Бога преодолимы. Лозунг “Пути Господни
неисповедимы!”  – немного от лукавого. Или от непонимания. Понятие “путь” двусмысленно. В этом слове
зашифрованы и цель, и способ ее достижения. Что из этих двух неисповедимо? Если один разум не обладает
принципиальной возможностью постичь целенаправленность действий другого, то, как минимум, один из
них свойствами разума в полной мере не обладает. Тогда здесь – или один из них бесцельно творит, не
отдавая себе в этом отчета, или второй, не обладая способностью логического творчества, представляет
собой закостенелый клубок условно-безусловных реакций-суждений. Что действительно может быть
непостижимо, так это Технология! Если нам как организованной мыслящей материи может быть доступно
понимание цели, то понимание технологии организации даже нашей, доступной нашему ощущению материи,
может быть принципиально недоступным. Закономерности организации нашего материального бытия мы
уже постигли до глубин, немыслимых для человеческого сознания начала прошлого века. Как оно работает,
мы уже отчасти знаем. А как оно устроено, что именно так, а не иначе работает – понятия не имеем.
Ибо тут же уперлись в логическую и физическую непроходимость стены квантовых соотношений. Они-то
и являются проявлением организации материи, как объективной реальности, лежащей по ту сторону этих
соотношений. Логика Господней Технологии, как сказал бы Шредингер, нам недоступна, ибо в ощущение
попросту не дана. Наверное, правильно. Уж очень однобокими оказались наши творческие способности.
Что бы мы ни творили, у нас всегда получается летающий, ползающий или ныряющий Para Bellum Калашникова.

      Оправдавшись на случай провала, все же рискну попытаться ответить на главный смысловой вопрос
нашего конкретного бытия исходя как раз из понимания принципа организации нашей материи по эту
сторону квантовых законов. Определяется она хорошо известным каждому материалисту диалектическим
единством необходимости и случайности. Необходимость зашита в начальных квантовых свойствах
микрокирпичиков нашей материи, в свойствах того клея взаимодействий, которые гравитационно,
электрически, внутриядерно стягивают кирпичики только во вполне определенные устойчивые конструкции. 
Ядро, атом, молекула – примеры таких устойчивых организаций. Случайность же порождает неисчислимое
число всевозможных взаимных комбинаций, выложенных из этих укрупненных кирпичей. Итак, творческим
созидающим началом на послеквантовом уровне является чистый случай? Неужели целью Разума, создавшего
такую бетономешалку, было посмотреть, что из этого может получиться, и в какие случайные формы может
излиться содержание этой мешанины? Посмотреть – что такого может случайно намалевать обезьяна, которой
выдали краски и холст? Похоже, что нет. Нет у нас мешанины, хотя обезьяны водятся. Есть случайные островки
особо организованных устойчивых конструкций: галактики, солнечные системы, устойчивое состояние
взрывающегося вещества под названием звезда, устойчивые однозначно определенные конструкции атомных
конфигураций под названием кристалл, или молекула, или апериодический информационный кристалл ДНК,
устойчивые молекулярные конгломераты под названием живые организмы. Вершиной же организации
вещества мы почитаем эволюционно необходимую по форме, но относительно случайную по конкретному
содержанию структуру нашего мозга, несущую в себе наше сознание. На всех этих этапах построения
материальных образований в роли творца-исполнителя выступала неразрывная сладкая парочка
необходимости и случайности.  Сама же объективная причина появления этой парочки-ваятеля лежит как
в глубинных квантовых свойствах вещества и энергии (предопределение необходимости), так и в факте
стартового выстрела Большого Взрыва, запустившего марафонский забег всей этой армады вещества и
энергии (начальная термодинамическая равновероятность случайности).

       Трудно сказать, как обстоит дело с иными формами движения материи, но в отношении нашей
конкретной нам доподлинно известно, что с появлением белковой жизни, а тем более – разума, картина
резко изменилась. Параллельно с ваятелем по имени "необходимость + случайность" на планете Земля
появился еще один творец своего счастья, который и начал таким образом комбинировать материальные
кирпичи, чтобы их конфигурации максимально удовлетворяли возрастающим потребностям каждого
отдельного биомолекулярного сгустка продлиться во времени как можно дольше. Этот ваятель научился
размножаться простым делением, обеспечив себе бессмертие! Любопытно, но организация живых
организмов далее пошла наперекор логике физических законов минимизации энергетических затрат,
поддерживающих жизнь как способ существования белковых тел. Начали формироваться многоклеточные
организмы, где на одну бессмертную половую клетку приходилась уйма соматических клеток, совершенно
бесполезных с точки зрения идущих на это материальных и энергетических затрат. Ведь этого же добра
как раз и хватило бы, чтобы жизнь обогатилась огромным числом своих новых бессмертных представителей,
а не одним многоклеточным кандидатом в компост. При этом еще неизвестно, успеет ли его репродуктивная
клетка реализовать свой потенциал бессмертия. Как правило, при развитии многоклеточного организма это
дело как раз и откладывается на потом. Похоже, правы те “метафизические идеалисты”, которые утверждали,
что закономерности организации живой материи не выводимы из физических. Существует еще одно
"квантовое" (причинно не обусловленное) фундаментальное свойство материи, применительно к организации
живого вещества. Свойство это можно было бы определить как стремление органической молекулярной
системы к самоорганизации путем наращивания информационной сложности. Современный эволюционист
под этим бы подписался, если идеалистическое понятие “стремление” заменить материалистическим
“способность”. А какое же оно идеалистическое? Любая система стремится понизить свою потенциальную
энергию. Любая система, находящаяся во временно устойчивом высокопотенциальном состоянии, при
первой же возможности выскочит из этой потенциальной ямы и скатится в другую, энергетически более
низкую. Это закон классической физики, и это закон статистической физики. Конечно, футбольный мяч
обладает способностью взлететь на пять метров и застрять в ветвях подвернувшегося дерева. Но потом
только и будет делать, что стремиться снова вернуться на землю, а не взлететь еще выше, даже если и
получит соответствующий случайный импульс, направленный вверх от камня, ловко запущенного ребячьей
рукой. Нет уж, стремление есть величина физическая, ее мерой является разность потенциальных энергий.
Весь мир на этих взаимных стремлениях построен. Все течет, и все изменяется. Но течет, как правило,
не вверх по энергии, а вниз. Туда и стремится. Живое же вещество стремится вверх не только по энергии,
но и по уровню организации. А способность – это всего лишь потенциальная возможность находиться в
определенном высокоэнергетическом состоянии. Но найти вы там себя сможете, если найдется кто-то,
кто вас туда подбросит. Зато потом мгновенно появится стремление совсем в другую сторону. Можно,
конечно, два-три раза подряд выиграть в рулетку. Но потом наступит расплата. Статистику можно обмануть
по мелочи, но по крупному ее не обманешь. Она тоже наука! А все живое, как сговорившись, миллиарды
лет карабкалось по все круче и круче восходящим ступеням повышения собственного информационного
и энергетического содержания. Пока не приползло к вершине немыслимой организованности мыслящего
разума. И тут сразу остановилось. Никаких следов прогресса эволюции в этом направлении на протяжении
многих десятков тысяч лет! Цвет кожи меняли, курчавились, лысели, а ума ни на йоту больше не прибавлялось.
А ведь в соответствии с классиками, человека человеком сделал труд. Начал гомо эректикус осваивать
каменный топор, и сразу начал в такт руке шевелить мозгами, развился в новый вид – гомо сапиенс. А потом
этот вид освоил огонь, освоил всю Землю, все виды энергии и оружия, космос освоил. И все это – без
каких-либо для себя морфологических последствий! А ведь голова по швам трещала, волосам и мыслям
тесно вместе становилось! Вон, у древних греков, что ни мыслитель, то бильярдный шар. И ничего нового
этот труд с нами поделать не смог. Снова замерло все до рассвета?

      Итак, развитие организованности живой материи определяется неким фундаментальным законом,
идущим вразрез с основными закономерностями организации материи неживой. Там где любой обратимый
физический процесс сопровождается повышением энтропии (снижением степени упорядоченности),
живая материя умудряется ее снижать, накапливая и сохраняя генетическую информацию. Ни один
физический процесс не умеет накапливать малые энергии, присоединяя их к большой. Нельзя нагреть
горячее тело, забирая энергию от более холодного. Нельзя добавить скорости быстролетящему шару,
пустив ему в вдогонку медленный. А вот транжирить умеют все. Правда, нагреть горячее от холодного
в умозрительном опыте одному человеку все же удалось. Это сделал Джеймс Максвелл. Но для этого
ему понадобилось нанять целую банду демонов Максвелла, которые непрерывно дежурили у
нагреваемого объекта, пропуская к нему только избранные горячие атомные головы и отпугивая своим
свирепым видом массу простых хладнокровных статистических температурных тружеников. А вот живой
организм умеет это делать без демонов Максвелла. Он умудрился собрать такие каталитические цепочки
молекулярных процессов, в результате работы которых кванты света, энергетически не способные напрямую
отщепить электрон, делают это косвенным путем по частям в процессе фотосинтеза. Есть, оказывается,
в природе такой "рассеянный" биохимический механизм. Но уж больно много специфических и
разнообразных рассеянных молекулярных участников должно собраться воедино и выстроиться строго
по ранжиру. Причем – строго и однозначно по ранжиру! Шаг вправо, шаг влево и – вас здесь не стояло!
И клетка их собрала. Вернее, их собрала та “рассеянная” информация, которая определила конструкцию
самой клетки. А теперь эта информация в компактном виде хранится в генетической ДНК, которая хранится
в клетке, информация о конструкции которой хранится в генетической ДНК, которая хранится в клетке,
информация о конструкции которой хранится... Где и как хранится, теперь знают все, даже несмотря на
такую чехарду взаимного хранения. Но никто не знает, как и в силу каких физических законов она,
информация, вообще туда попала! Таких законов нет. Это или тоже квантовое проявление “подквантовой”
организации материи, а попросту говоря – предопределение, т. е. результат творчества Разума более
высокого ранга, или – жемчужный результат разрывания навозной кучи случайностей. Правда, если
охватить взглядом всю совокупность информационной организованности живой материи во всех ее
формах и организмах, включая мыслящий разум, то следует полагать, что «навозна куча» по объему
превышает всю вселенную и сплошь состоит из одних жемчужных зерен. Только копни, и на тебе – целое
генетическое ожерелье на все вкусы! И так – без конца и края.

      С этого момента я не буду пользоваться лукавым выражением “Высший Разум”. Слишком уж оно
расплывчато и неопределенно. В рамках той гипотезы, которую я пытаюсь осмыслить, этот “Высший
Разум” может быть только предельно организованной материальной Системой – Живым Существом,
Личностью, как раз и обладающей таким Разумом как неограниченной способностью мышления и
творчества. Представить “Высший Разум” как некую суммарную самодостаточную разумность, растертую
в порошок и разлитую в каждом кусочке нашей материи, я не могу. Вернее – могу, но ничего путного
из этого не получается. Да и зачем мне, материалисту, привычное с детства ясное понятие свойства, как
способности материи к какому-либо внешнему ее проявлению, заменять на пантеистическую муру
“внутренней разумности” атомов и молекул. По моим твердым убеждениям мысли без головы не бывает.
Наоборот – сколько угодно! И чем более организована голова, тем более весомы мысли. Но голова здесь
это не обязательно костяной стакан, набитый органикой. Голова — это особое состояние материи, в
структурах которой хранится личное, а не неопределенно-личное, сознание. Под это универсальное
определение подходит даже наша гордая голова. Сознание путем мышления вырабатывает мысль –
суждение о любом объекте, который или уже существует, или не существует и никогда не существовал,
но может существовать, если личность, породившая эту мысль, имеет возможность ее материализовать.
Если не имеет такой возможности, то это праздный фантазер. Если имеет – это творец. Если эти
возможности ничем не ограничены, то это – Бог! А разум, в том числе и высший, это всего лишь атрибут
личности. Не разум пользуется личностью для “самовыражения”, а личность пользуется своим разумом
и проявляет себя через его посредство. Улавливаете разницу? И хотя это единство тоже неразрывное,
но иерархия здесь строгая. Поэтому и не может существовать ни изолированного, ни диффузного
“Высшего Разума” вне личности. В этом случае может существовать только Личность, использующая свою
способность мыслить – свой Разум. Так что не лукавьте, и если у вас поворачивается язык произнести
“Высший Разум”, то произнесите лучше – Бог! По крайней мере, будет понятнее, какую словоблудную
ирреальность, или какую гипотетическую реальность вы имеете в виду. Высших разумов, средних,
нижесредних и так дальше, может быть сколько угодно. Все зависит от степени программной организации
процессора их локального мозга. И ровно столько же должно существовать высших, средних и нижесредних
личностей. А Бог может быть только один. Он не “Высший”, а ПРЕДЕЛЬНЫЙ! Но, обладающий
беспредельным потенциалом творчества и беспредельной возможностью преобразования материи
как собственной субстанции.

      Невозможно вообразить Бога как существо? Да и не надо воображать, все равно не получится.
Удивительный мы все-таки народ! Если бы к нам с Луны свалилась какая-нибудь каракатица неопределенного
фазового состава, мы бы в ней мигом признали брата по высшему разуму, стоило бы ей своим излучением
прокукарекать теорему Пифагора. К инопланетянам у нас нет никаких ограничений, касающихся их
агрегатного состояния, внешнего вида и вообще – формы существования их инопланетной материи.
Главное – чтобы этот брат был способен генерировать разумную (с нашей точки зрения) информацию!
Философски определив, что все, что нас окружает, представляет собой вещество, энергию и организацию,
мы попросту не желаем видеть, что эта организация есть ни что иное как информация – приказ, отданный
субстанции иметь только такие вот свойства! Ну и как быть, если в результате этих квантовых приказов
наша материя взяла и породила наш с вами, извините за выражение, разум? Или это недостаточный аргумент
для того, чтобы считать эту информацию разумной? А ведь она, поскольку уж мы с вами объявились в
бытии, – разумоносна. Именно в ней и заключены инструкции по "самосборке" материальной основы нашего
разума. Но тогда должен быть и тот “инопланетянин”, который эту информацию породил. И в этом случае
не он состоит из “наших атомов”, а мы из его. У него могут быть свои “атомы”. Когда вам по телефону
отвечает приятный незнакомый женский или мужской голос, вы, что, первым делом начинаете соображать,
из какой-такой материи состоит ваш собеседник? Почему в этом случае вы не сомневаетесь в разумности
источника поступающей к вам информации? Даже в автоответчике вы признаете кого-то разумного,
стоящего за этим автоматом, кому вы и передаете свои срочные сообщения, пока он где-то развлекается. 
А в отношении Бога – нам вынь да положь его на блюдечке лично. Гюльчатай, покажи личико, а то не
поверим! Потока разумной информации к размышлению нам уже мало. Она, мол, могла появиться сама
по себе чисто случайно. Взяла, да и появилась. Вероятность этого события я уже подсчитывал, повторяться
надоело и вам и мне. Она, как сказал бы академик Опарин, – колоссальна наоборот, ибо составляет число,
равное любому нулю – и круглому, и квадратному, и треугольному. Так что информация, которая заключена
в нашем геноме, просто так на дороге не валяется. Это вам не теорема Пифагора. Тем более, что даже и
этой информации катастрофически мало, чтобы построить все наши суставы и соединить все наши от
рождения сросшиеся однозначные синапсы. Ну, и как для краткости будем называть Первоисточник всей
этой информации? Или никак не будем, потому что невозможно вообразить Бога иначе как “дедушку с
бородой”? Не надо ничего воображать, все равно не получится. Достаточно ощущать (верить), или
предполагать, или быть убежденным, что он есть. Существует как реальность, как Первопричина всей цепи
причин и следствий. Я так думаю, что, создавая предопределенность появления нашего частного мыслящего
разума и закладывая условия неопределенности его конкретного формирования, Бог вряд ли мог
предполагать, что такое богатство случайно достанется обезьяне, которая, даже получив его, во многом
таковой и останется.

      Любознательный школяр или прилежный студент, изучающий физику или нейрофизиологию по
популярным изданиям или солидным учебникам, всегда знает об этом предмете всё и до конца.
В дальнейшем эти знания превратятся в устойчивую логически стройную систему мироощущения, станут
неоспоримой истиной в последней инстанции. Никакие идеалистические бредни на эту тему им уже не
страшны, иммунитет окончательный и обжалованию не подлежит. А почему таким иммунитетом не
обладают и не обладали некоторые из тех самых первопроходцев, трудами которых эти науки
создавались и создаются? Почему человек, непосредственно проникающий в тайны организации материи,
теряет устойчивость и начинает ощущать зыбкость той самодостаточной почвы, на которой покоятся наши
нерушимые вульгарно-материалистические “убеждения”? Почему, как утверждают геноссе от философии, –
математики и естественники этого не понимают? Думаю, что по очень простой причине. Слишком глубоко
копают! На два штыка глубже, чем разрешено. Так глубоко, что докапываются до физического ощущения
недостаточности нашей материи быть такой реальностью, которая сама в себе все и определяет и
взаимообусловливает. Мало им, оказывается, этой реальности, чтобы объяснить некоторые свойства
этой реальности.

      Для примера обратимся к имени Джона Экксла, нейрофизиолога, лауреата Нобелевской премии
за 1963 год, при жизни – президента Австралийской Академии Наук. Это он умудрился первым осуществить
регистрацию биоэлектрических потенциалов в одиночном нейроне. Экспериментально изучал механизмы
рефлекторной деятельности центральной нервной системы и природу основных ее процессов. Словом,
изучал нервную систему не по учебникам, а на самом высоком уровне экспериментальной техники, всю
свою жизнь копаясь в ее потаенных глубинах. Лишь некоторые из его регалий, перечисленные выше,
показывают, что к дружной семье чревовещателей, заряжающих с телеэкранов дополнительной энергией
воду, водку, аккумуляторы и вообще все, что плохо лежит, этот человек никакого отношения не имеет.
Как и к тем, которые ощущают эзотерическое воздействие отдаленных звезд на развитие человеческой
судьбы и лихо торгуют этими потусторонними связями. И, тем не менее, нейрофизиолог Экксл пришел к
выводу, что мозг человека не является генератором мысли. По Эккслу, мозг получает мысли в готовом
виде извне и только лишь перерабатывает эту информацию как рефлектирующая система. Почему он,
солиднейший ученый-практик, пришел к такому идеалистическому недомыслию? По мнению Экксла,
отличия в объеме и в организации структур мозга человека и животного не могут обеспечить такого
грандиозного качественного скачка, которым является сознание и способность к абстрактному мышлению.
Ну и что же тут особенного? Ученый, уткнувшийся носом в микроскоп, за деревьями вполне мог и не
увидеть леса! Все математики и естественники такие. “Специалист подобен флюсу: полнота его
односторонняя”. Развивая эту мысль Козьмы Петровича, можно смело утверждать, что у философов флюс
наблюдается со всех шести сторон. То, что любой философ может сходу доказать (даже не выслушав до
половины, что там дано, а что требуется), естественник, естественно, будет жевать, мусолить, пока
окончательно не закопается в частностях, упуская понимание общего. Может быть оно и так, но свой
вывод нобелевский лауреат Экксл сделал в последние годы своей научной карьеры, когда как раз и
оторвался от микроскопа и начал подводить итоги и философски обобщать все свои разрозненные
мысли и идеи.

      Джон Экксл, как известно, ученый буржуазный. Поэтому и относиться к его высказываниям следует
с особой осторожностью. Тем более, что советские ученые его взгляды не разделяют. Нейрофизиолог
академик Н. П. Бехтерева: “Сейчас за границей появились интересные работы, в том числе и нобелевского
лауреата Экксла. Он считает, что мозг является акцептором мысли, а не продуцентом, то есть лишь
принимает и обрабатывает чужие мысли, а не производит их самостоятельно. У меня впечатление, что
здесь не вся правда. То, что касается простейших мыслей, здесь мозг вполне справляется. А когда речь
идет о концепциях и так далее, здесь, действительно, сложнее. Концепции, теории, гипотезы иногда
возникают как бы из ничего. <...> В таланте в отличие от гениальности больше материального. Наряду
с тем, что я не отрицаю связь с Высшим разумом, думаю, ему еще помогает собственное функциональное
устройство мозга...”  Свят! Свят! Свят! Да что же это такое? Уж ежели советские академики-нейрофизиологи
спокойно говорят о Высшем разуме, куда же мы скатимся в конце концов! А впрочем, Наталия Петровна
ведь тоже естественник. Какой с нее спрос? Естественно, что не понимает. Но так дело дальше не пойдет!
Пора приглашать философов. Например, геноссе Колмана сотоварищи, которые понимают все! Он ведь
самого Норберта Винера в два счета на чистую воду вывел. Правда, потом снисходительно простил,
и разрешил к опубликованию для русскоязычного читателя.

      “Обычно считалось, что вместилищем интеллекта человека является его мозг, однако в последние
годы это подвергается сомнению. Высказывается даже идея, что память человека локализована в
окружающем его пространстве, а структуры мозга обеспечивают лишь контакт с этим полем памяти”.
А это что еще за мракобес? А это осторожное высказывание принадлежит специалисту по разработке
искусственного интеллекта, доктору технических наук Д. Поспелову, действительному члену
Международной Академии информации. В рамках материалистической гипотезы о божественном
происхождении не только человеческого разума, но и всего того, что мы называем окружающей нас
объективной реальностью, эту идею тоже можно попытаться мысленно материализовать. Если согласно
Эккслу наш мозг получает мысли извне, то это “вне” должно быть материальным продолжением нашего
мозга. Вернее, чтобы не нарушать иерархию, наш биологический процессор-мозг является продолжением
материального “вне”. Чье это “вне” и как оно может быть устроено? Устроено оно может быть только
одним способом – в виде особо организованного материального сгустка-процессора, несущего в своих
структурах чье-то личностное сознание. Чье? Думаю, что наше. По крайней мере, я никого другого в себе
не ощущаю. А это очень сильный аргумент. Можно предполагать, что кроме материи, данной нам в прямое
или косвенное (с помощью инструментов) ощущение, могут существовать иные ее формы, физически (на
уровне нашего познания) с “нашей” материей не взаимодействующие, а потому и не проявляющиеся в
наших опытах. Примерно так же – как невозможно “ощутить” физические процессы “внутри” электрона,
которые делают его то волной, то частицей. А ведь, ничего, привыкли! Поэтому и о “вне-материи” мы тоже
ничего не можем знать, поскольку проявлять она себя в видимых для нас взаимодействиях не желает.
Можем лишь предполагать ее необходимость, оценивая информационное несоответствие в наблюдаемых
причинно-следственных связях. А вот о своем личном сознании, как самоощущении себя в качестве
мыслящего существа в бытии, могу сказать абсолютно все, где бы я ни находился – в мозге или в
окружающем его пространстве, и как бы сложно я ни был устроен. Потому что я, как сознание, это
действительно информационная (идеальная) составляющая двухкомпонентной системы моего разума.
Это – Программа! Создавая наиболее абстрактные мысли-концепции (например, то, о чем я сейчас говорю),
я их создаю сам, а не получаю извне. Даже если они действительно приходят извне, интуитивно возникая
в моем сознании, они становятся моими личными. Мой биологический процессор, как сгусток материи,
несущий на себе эту программу, мысли извне получать может. Но только в случае, если он несет на себе
не всю программу, а только ее часть! Значит должна существовать вторая часть моего процессора, в
материальной организации которого реализована та наиболее главная часть моего сознания, которая,
собственно, и обладает способностью осмысления окружающей меня действительности и даже
самоощущения себя как личности, а не только как биологически живого существа. И совсем не обязательно,
чтобы эта главная часть моего процессора существовала в биомолекулярном исполнении. Ведь даже мой
биологический процессор-мозг, по моим твердым убеждениям, не мог эволюционно самособраться без
воздействия на этот процесс внешней целенаправленной информации. Вероятность “естественной”
случайности такой молекулярной самосборки я оценивал многократно и разными способами. Делал это
сам, не доверяясь никаким философским авторитетам. И, чтобы не казаться самому себе круглым идиотом,
от этой “материалистической” концепции пришлось отказаться. Но если известная мне материальная основа
моего сознания смогла появиться в результате целенаправленного эволюционного процесса
последовательного усложнения биомолекулярной организации, самонастраивающейся на окружающую
ее среду и условия, то точно так же целенаправленно могла появиться и другая составляющая материальной
основы сознания, организующему воздействию среды недоступная. По крайней мере, в логике такой
гипотетической двухпроцессорной организации достаточно явственно просматривается глубочайший смысл.

      Не вдаваясь в подробности логических шагов, которые к этому выводу привели, я вижу, что в лице
человека Бог создал особую информационную систему – логическое решающее устройство. Если вас все
еще коробит звукосочетание Бог, можете подставлять вместо него более привычные для вас стыдливые
словесные заменители Начального Творца: Природа, Случайность, Эволюция, Высший разум, Бесконечность,
Естественный отбор, Неисчерпаемость, и тому подобные. Отличие будет лишь в том, что я однозначно
разделяю, кто определяет цель, а что является инструментом для достижения этой цели. Во всех других
случаях определителем цели развития становится либо сам инструмент, либо актуальная бессмысленность
случая. Итак, в чем изюминка человека как логического решающего устройства? В том, что с точки зрения
формальной логики, будучи таковым, он таковым не является! Вот такой парадокс. При абсолютном
равенстве количества и качества входящей информации, на выходе одного устройства может появиться
один сигнал-суждение (или сигнал-ощущение, что, собственно, одно и то же), а на выходе другого – другой.
Следовательно, логика переработки информации в каждом из нас не формальная, а абсолютно
индивидуальная. Хотя, общечеловеческий стержень формальной логики в каждом из нас тоже присутствует.
Это общее дает нам возможность пользоваться языком понятий, т. е. “усредненно” понимать друг друга,
а наличие компонента индивидуальной неповторимой логики не позволяет всем нам стать одинаковыми
винтиками. Если мысленно объединить все бывшие, существующие и будущие поколения людей в единую
поисково-экспертную систему, и попросить это объединение прийти к абсолютному согласию относительно
какого-нибудь взгляда как отражения объективной реальности, то найти такое согласие будет невозможно.
Под согласием здесь понимается не вынужденная договоренность об условиях неизбежного совместного
существования, а то понимание истины как объективно существующей данности, которое до конца совпадало
бы с представлениями каждого в отдельности. Каждого без исключения! Общая договоренность позволила
бы сформировать некое кажущееся приближение к истине – общее, более-менее устраивающее всех понятие,
но все равно каждый член системы, согласившийся с этим приближением, обязательно имел бы еще и свой
индивидуально неповторимый довесок, свое особое личное сомнение о той или иной детали, свое личное
видение истины. Вот этот “принцип неопределенности” определяет очень любопытное свойство такой
поисково-информационной системы: она никогда не может промахнуться, но и никогда не может попасть
точно в яблочко. Если вектор приближения-согласия на самом деле развёрнут в противоположную от истины
сторону, всегда найдется неучтенный довесок, который потянет более-менее туда, куда нужно. И наоборот,
при любом действительном приближении всегда останется сомнение или фантазия, уводящие от искомой
точки. Такая система обладает неограниченным потенциалом движения и живучести. Она не может
ввергнуть себя в хаос (энтропия равна единице), и она не может иметь устойчивого состояния “смерти”
с нулевой энтропией! Если вся система в целом стремится ее понизить (до конца снять все неопределенности),
то каждый отдельно взятый элемент препятствует этому, всегда имея в кармане свой личный довесок
неопределенности. И если в общефилософском смысле жизнь есть движение, то информационная система,
построенная по такому принципу организации, действительно бессмертна.

      Разработчикам искусственного интеллекта никак не удается найти подход к проблеме “оживления”
компьютера. Написать программу, реализующую итерационный принцип, большого труда не составляет
(итерации – это многократное повторение расчета с использованием данных расчета, полученных в
предыдущем цикле “жизненного опыта”). Можно даже организовать программный мозг – написать
программу итерационного взаимодействия отдельных инакомыслящих “подпрограмм-нейронов”,
каждый из которых оценивает информацию с колокольни собственного запаса знаний. Например –
создать подпрограммы “математик”, “физик”, “лирик”, “химик”, “биолог”, “формальный логик”,
“почемучка”, “критик-диссидент”, “непуганый полуидиот”, и так далее. В каждой из них можно
сосредоточить все имеющиеся формализованные представления о соответствующем предмете.
Общая программа итерационного поиска истины, объединяющая такие программные нейроны воедино,
по существу, будет программным процессором, причем не такой уж и большой сложности.
Информационная же производительность такого многоклеточного программного мозга на многие
порядки превысит производительность одноблочного мозга с ветвящимся алгоритмом. Особенно, если
все программные клетки будут иметь свой индивидуальный физический процессор и смогут работать
параллельно, а не последовательно. Такая конфигурация объединения хорошо известна и называется
сетью. И, тем не менее, это все равно будет обыкновенной, хотя и очень удобной записной книжкой,
которая может стать лишь логически мыслящим помощником человека. Творчески мыслить она не
способна. Очень скоро, проанализировав и сопоставив весь имеющийся набор информации и найдя
скрытые логические комбинации и взаимосвязи явлений, о существовании которых человек мог и не
догадываться, этот компьютерный интеллект превратится в обыкновенный справочник. И жизни в нем
останется ровно столько же, как и в любой энциклопедии, пылящейся на книжной полке и несущей в
своем чреве застывший набор согласованных на момент издания “истин”. На вопрос, что такое цветок,
искусственный интеллект, конечно, сможет дать полное физическое, химическое, биологическое,
ботаническое, даже формально эстетическое и так далее определение. Сможет даже воспроизвести
все хранящиеся в его памяти изображения цветков, реальных или выдуманных художниками. Сможет
даже сам синтезировать и нарисовать целый букет невиданных доселе цветов, так или иначе скомбинировав
все свои формальные знания об организации этого предмета. Но он никогда не сможет сделать то, что без
всякого труда, хотя и сопя от чрезмерного усердия, делает двухлетняя девчушка, рисуя на титульном листе
папиной диссертации свой фантастически раскрашенный цветок, равного по красоте которому не было,
нет и никогда больше не будет. Если она, конечно, не нарисует следующий на следующей странице.
И никакая логика не убедит человека, что таких цветков с ногами и глазами не только не бывает, но и быть
не может, потому что цветок – это... (все что может быть сюда вписано, как раз и будет знать назубок наш
программный компьютерный сверхинтеллектуал). Живым мыслителем компьютер сможет стать лишь
тогда, если он сможет стать творцом. Ибо только творец создает то, чего до него не было, и само по себе
без его участия быть не могло. На двухлетнего творца не давит груз всяческих “низ-зя!”, ему можно все.
В этом смысле ребенок – это, так сказать, Бог за вычетом возможности реальной материализации того,
к чему привела его творческая фантазия-желание.

     Представьте себе, что вы – программист, который, начитавшись теории отражения, поставил перед
собой невероятно сложную задачу: создать программу, способную субъективно отражать объективно
существующую реальность. Задача неимоверно, или, как сказал бы соавтор теории отражения, –
архисложная! Видите ли – что бы вы не писали, какой бы алгоритм отражения не закладывали – в любом
варианте это будет вариацией вашей субъективной отражательной способности в рамках знаний и опыта
ощущений, приобретенных вами в процессе становления вашего личного сознания. Сейчас же перед вами
стоит задача сделать то, что может пойти туда, не зная куда, и отразить то, не зная что. Могу биться об заклад,
или об любой другой твердый предмет, что одними средствами логического программирования эту задачу
никогда не решить. По моим понятиям, сотворить в творческом акте алогически мыслящее логическое
устройство невозможно. Ни компьютерное, ни биологическое. Если мы попытаемся вложить в него алгоритм
алогичности, он тут же превратится в закостенелость логики, пусть даже и своеобразной. Не удастся имитировать
“принцип логической неопределенности” даже тогда, если мы попытаемся в логику ввести формальную
случайность как некий сопутствующий фактор. Не существует математического аппарата для организации
генератора случайных чисел “непредвиденной вероятности”. Если мы вложим в него нормальное
распределение Гаусса, значит, мы создадим абсолютно предсказуемый “разум”, стоит лишь увеличить
число попыток обращения к этому разуму. И он тут же выдаст нам среднестатистический результат своих
“раздумий”. Если мы введем равновероятность, то получим жизнерадостного идиота, играющего в кости
и одинаково довольного, когда ему выпадает шестерка или единица. Непредсказуемую неопределенность
математически создать не удастся. А если это нельзя сделать математически, значит это нельзя сделать и
алгоритмически. Иначе для этого потребуется вложить в “разум” бесконечное число всевозможных видов
распределений вероятности, а уж потом дать ему в руки игральную кость с бесконечным числом граней –
пусть выбирает, каким распределением пользоваться в данный непредсказуемый момент. И вот тогда он
действительно станет непредсказуемым: сегодня такой, а завтра – другой. Причем – вне всякой логики,
как в народном шлягере про “тебя как извержение вулкана, я предсказать не в силах никогда!”. Но здесь
опять возникает препятствие имени Козьмы Пруткова: “Никто не обнимет необъятного!” Никому не даны
все числа. Ряд натуральных чисел уходит в дурную бесконечность, где всегда найдется такое число, которое
на единицу больше предыдущего. А породить непредсказуемую случайность может только бесконечность.

      Законы данной нам в ощущение материи таковы, что их экстраполяция в сингулярную точку Большого
Взрыва дает бесконечность плотности массы, бесконечность плотности энергии и нуль пространства.
Вот такие начальные условия могли породить сколь угодно неопределенную случайность конкретной
реализации последующей законной необходимости. С одной стороны, и Солнце, и Земля, и человеческое
существо, есть необходимый продукт развития материи. Но число атомов в Солнце, число человеческих
существ на Земле, однозначность конкретной молекулярной организации отдельного человеческого тела
или его мозга – являются случайным вариантом воплощения конструкции, принципиально предопределенной
фундаментальными законами взаимодействия и развития нашей материи. В сингулярной точке колода
наших карт была так перетасована, что ни у одного из игроков не может возникнуть даже намека на
подозрение, что ему целенаправленно сдали мизер с единственной сомнительной дырой, подложив в
прикуп парочку тузов к этой же масти. Тем более не может быть рукотворным сознание, сформировавшееся
как индивидуальная программа рефлексии на индивидуальную непредсказуемую случайность конкретного
проявления бытия в непредсказуемый отрезок времени. И если Бог сотворил незыблемость физических
законов нашей материи, обеспечивающих предопределенность появления разума, то Бог же обеспечил
и абсолютную случайность конкретности ее бытия. Для чего?

      В отношении сгустка биологической материи, случайно сформировавшегося на случайной планете Земля,
ответить на этот вопрос можно с очень большой степенью вероятности. Ведь нам уже известен конечный
результат этого случайного конкретного акта развития форм движения материи. Для того – чтобы смогло
самосоздаться множество индивидуальных человеческих личностей, обладающих индивидуальной,
частично непредсказуемой логикой мышления. А это для чего? Тоже понятно, если хотя бы немного
задуматься. Для того – чтобы собрать воедино эти “нейроны” и включить их в программный мозг более
высокого уровня организации. Но ведь мы же смертны, и наш биологический мозг, несущий в конкретной
организации своих структур наше личное сознание, после поминок превращается в месиво даже раньше,
чем любая иная клеточная структура тела. В нем больше всего воды! Разве что мочевой пузырь может с
ним в этом деле соперничать. А кто нам кроме классика сказал, что наше сознание гнездится именно в
структуре нервных клеток нашего биологического мозга? Кто-нибудь определил это экспериментально?

      Опыт исчезновения феномена сознания из нашего поля зрения после смерти тела сам по себе ни о чем
не говорит. Это очень знакомая логика: если после, значит вследствие! Представьте себе, что вы лунатик.
Сидите на своей Луне и вдруг видите, что на вас надвигается самобеглая каракатица о восьми колесах, с
глазами, усами и прочими живыми сенсорами. Подошла, вежливо поздоровалась, осведомилась, как там
у вас семья, дети, какие виды на урожай. Посидели, потолковали о том – о сем, покурили и разошлись.
А через секунду: бац! Метеорит средних размеров, да прямо этому умнику по кумполу. Он и лапки кверху,
так и лежит, бедный, без сознания. А на пузе у него татуировка: “Луноход-1. Made in USSR. Не забуду родной
трудовой коллектив. Нет щастья в жизни”. Какое уж тут счастье? Все признаки безвременной кончины.
Летальный исход. Все его транзисторные извилины перемешаны, раздавлены и разбросаны на пыльных
тропинках далеких планет. Вы конечно с другими лунатиками это событие будете страстно переживать,
соорудите из этих страстей несокрушимый мавзолей для нержавеющих останков панциря. Камень на камень,
кирпич на кирпич! А потом будете частенько наведываться туда семьями по выходным и праздничным дням.
А ведь и правда – такой светильник разума угас! А то сознание, которое так срослось с окулярами
видеообзорного устройства, так срослось с рычагами управления, что даже стало ощущать себя ползающим,
осязающим и обоняющим Луну, то сознание вдруг мгновенно ослепло, оглохло и, отвалившись от рычагов
с трудом, сказало: “Приехали! Че-то, ребята, не то! Кажись, мне каюк. Похоже, отдал концы. Че делать будем?”
Нам, нелунатикам, конечно же известно, че в этом случае надо делать. Луноход-2! А лунатикам? У них же,
прямо на глазах(!) сознание исчезло, а материя осталась. Правда, малость покореженная. Им че делать?
А им, руководствуясь указаниями классиков о том, что критерием истины является их персональный опыт,
осталось ходить у мавзолея и радостно твердить: “Материя первична, сознание вторично! Материя первична,
сознание вторично! Материя...”


      Еще полвека назад человек пребывал в полной неопределенности относительно того, как может быть устроен
“мыслящий разум вообще”. Свою биологическую конструкцию нейрофизиологи разгребли почти до дна.
И на чистом листе знаний появилась одна точка: “Разум есть проявление (продукт) взаимодействия особым
образом организованной материи”. Все остальные представления о разуме были чистыми фантазиями,
не подкрепленными экспериментальным наблюдением. Когда этот продукт организованной материи создал
компьютер, положение изменилось. Компьютер, как конструкция, так и остался особо организованной материей.
Но его “разумность” в высочайшей степени стала определяться не конструкцией процессора-мозга, а
совокупностью логических блоков, называемых программным обеспечением. Сам компьютер без этого
обеспечения ничего не стоит. Не в смысле цены, тут как раз все в порядке – стоит, и даже очень. Разумным
он становится только после того, как в него вводится программа. И еще одно наблюдение – один и тот же
компьютер может быть и полным идиотом, и строгим математиком, а может вдруг взять, да и просверлить
дырку в кармане чемпиона мира по шахматам, раскатавшего губу на призовую пачку зелененьких.
Вне зависимости от того, кто и когда вложил в компьютер его программы, его потенциал разумности
определяется в первую очередь особой организацией программных логических блоков, а не организацией
материи его процессора. Хотя она и необходима, но в данном случае не она заказывает музыку. И на том же
чистом листе знаний появилась вторая экспериментальная точка: “Разум есть продукт особым образом
организованной информации, использующей в качестве своего материального носителя стандартно(!)
организованную материю”. В рамках эвклидовой геометрии через две точки можно провести только одну
прямую. Вот давайте ее и проведем, нацелившись на создание предельного сверхинтеллектуального компьютера.

      Мы уже видим, что один и тот же результат (по крайней мере при игре в шахматы) можно получить
путем создания неимоверно сложно организованного биологического процессора, включающего в себя
десятки миллиардов тысячевходовых микросхем-нейронов, а можно получить, используя сравнительно
простой набор более простых микросхем. Стоит только их по-особому организовать. Как будем строить
сверхинтеллектуала? По принципу программного мозга, где “нейроном” является программный блок,
или по принципу биологического? Построить по биологическому принципу – у нас, пожалуй, даже толстая
кишка тонка. А по программному – наблюдается невиданный прогресс. И в шахматы играем, и с точностью
до метров определяем точку самонаведения баллистической ракеты, и даже диагноз эскулапам подсказываем.
Поэтому есть все основания предполагать, что программный мозг – это магистральный путь наращивания
потенциала разумности информационной мыслящей системы. Конечно, в этом неразрывном единстве
соответствующей должна быть и организация материального носителя. Но степень организации носителя
может быть сравнительно простой и, что самое интересное, – унифицированной для необозримого
многообразия информационных программных элементов, которые могут на этом процессоре записаться.
И здесь мы подходим к возможности вполне материалистически осмыслить самое загадочное и ускользающее
идеалистическое понятие: ДУША.


      Никому еще не удавалось визуально или инструментально наблюдать такой объект как душа. Правда,
время от времени в свободной от каких бы то ни было тормозов прессе, упражняющейся на околонаучные
оккультные темы, появляются откровения каких-то очень засекреченных безымянных личностей или
непризнанных гениев научного сыска, которые утверждают, что они давно уже освоили методику прямого
наблюдения души. Могут ее фотографировать, могут даже с помощью магнитных ловушек ее улавливать
(когда она отдает богу душу), и даже могут пересаживать ее в других индивидов, по всей видимости до этого
души не имевших.  Поскольку я и сам сказочник, то с большим любопытством такие сказки то в “Комсомолке”,
то в АиФ’е иногда читаю, интересуясь главным образом методологией околонаучного мифотворчества.
В прошлых столетиях идеалистические материалисты полагали, что душа представляет собой сгусток “тонкой”
проницаемой материи, который, пока человек жив биологически, гнездится где-то в его бренном теле.
Когда биология прикажет долго жить, душа покидает ставшую обременительной разлагающуюся оболочку
и либо возвращается в иные миры, либо переселяется в кого-то другого и продолжает болтаться в этом
мире неясно с какими целями. Но что бы там не говорилось, сам факт необходимости наличия души никогда
и никем научно не обосновывался. Душа, как невидимый и неуловимый бессмертный носитель человеческого
“я”, просто постулировалась как некая жизненная субстанция, “причина и начало живого тела” (Аристотель),
наличествующая у человека живого, и отсутствующая у наоборот. И только во второй половине двадцатого
столетия о душе как о некоей необходимой сущности стало можно рассуждать, опираясь строго на научные
представления. Хотите опереться?

      Когда расшифровали структуру ДНК, когда определили, что такое ген, когда в принципе проследили
весь процесс формирования организма, когда в принципе (пусть и не во всех деталях) стала ясна организация
мозга, тогда на фоне всего этого возник основной вопрос материализма, о котором ни один уважающий
себя идейный материалист и слышать не хочет. Поэтому ни в школах, ни в альмаматерах, его и не проходят
и даже не ставят. А вопрос сей очень и очень прост: “Откуда берется информация?” Скажете из ДНК?
И ошибётесь. Не в том смысле ошибётесь, что она оттуда не берется, а в том смысле, что ее там кот наплакал
по сравнению с тем, что действительно расходуется при формировании живого организма вроде человеческого.
И это несоответствие совсем не умозрительное, оно доказуемо математически, ибо верхняя планка
информативности нашего генотипа хорошо известна – не более полумиллиона генов на все про все. Когда
астроном видит, что какая-то звезда вертится волчком вокруг пустого места, он, не задумываясь, утверждает,
что в этом “пустом месте” находится невидимая масса, например, черная дыра. И никто этого фантазера
не клеймит, обзывая идеалистом. Ну а как быть, если мы видим, что высокоорганизованный организм является
продуктом реализации генетической информации, объем которой превышает информационный объем генотипа
в колоссальное число раз? Чтобы меня не заклеймили и не исключили из рядов материалистов, я просто обязан
признать, что и в этом “пустом месте” тоже что-то беленькое чернеется. Хотя Платон давно уже стал мне
закадычным другом, мои бесценные материалистические истины от этого совсем не девальвировали.
Не могу я, панима-ашь, мыслить информацию без носителя, хоть тресни! А чтобы не треснуть, вынужден
предположить, что такой невидимый миру носитель имеется. Но любой носитель информации, если он
способен внешне проявляться в каких-либо многообразных действиях по отношению к иному объекту
(например, командовать дифференцировкой клеток и формировать специфическую нейронную структуру
растущего мозга), – такой носитель можно смело называть процессором. Процессор это материальное,
а еще лучше – субстанциальное устройство, внутренняя структурная организация которого определяется
вполне однозначной программой, ход выполнения которой проявляется во вне в виде какого-либо
организующего воздействующего начала на внешние объекты. Процессор вашего компьютера организован
и работает именно так. Процессор нашего мозга и нервной системы тоже, простите, ничем в этом смысле
от компьютерной железяки не отличается. Точно так же работает биохимический процессор живой клетки.
Информационная последовательность считывается с генетической ДНК, а потом перекодируется в
аминокислотную “внешнюю” последовательность, которая уже перестает быть “информацией”, а становится
информационным продуктом – определенным биологическим строительным кирпичиком строго
специфической формы и свойства, нужным для работы вышестоящего процессора более сложной
информационной организации. Например, нашей нервной системы или даже организма в целом.

      Ну а при чем здесь душа, спрошу я прямо и откровенно. И сам же себе откровенно отвечу, что пока что
не при чем. Хорошо, пусть имеется некий иноматериальный (не данный нам в физические ощущения)
источник организующей информации, который может каким-то неизвестным нам способом влиять на
биоорганизацию нашей материи. Но почему мы должны подозревать в нем также и носителя нашего
духовного начала, т. е. нашего сознания? Что, у нас на плечах своей головы что ли нет, да притом еще и
битком набитой всякими переплетениями нейронов? Голова-то есть, да места там для таких программ,
каковой является наше мыслящее сознание, в этой голове колоссально маловато. Такие вот у меня личные
арифметические убеждения. А с другой стороны, если ведущим программным компонентом, организующим
наш организм, является внутренняя программа какого-то иноматериального процессора, то что в итоге
получается? В итоге получается, что этот процессор, попросту, создал в нашем лице (и в остальных частях
тела тоже) обычную периферию для ощущения нашей материальной реальности, до этого, по-видимому,
не данной ему в ощущение, пока он не вырастил себе наши глаза, уши и прочие сенсоры. И подобное
представление о нашем устройстве старо как мир.

      Не знаю, как лично вы, но лично я все свои ощущения ощущаю лично сам. И глазами, и ушами, и даже
заложенным носом. Будучи законченным кибернетическим механицистом, я совершенно точно знаю,
что я это не я, а “всего лишь” программа. И программа эта обязана где-то как-то в структурах какого-то
подвижного процессора существовать. И хотя Платон мне друг, но Декарт с его “мыслю, следовательно
существую” мне все-таки дороже и, что самое главное, понятней. А поскольку в моей голове для меня
места нет, то я и полагаю, что существую как программа в другом процессоре, вместе с которым мы и
росли от яйцеклетки и до мужчины средних показателей простого советского человека. Учились, женились,
трудились во благо Родины, детей рожали и растили и в конце концов задумались над смыслом жизни,
когда эстафету воспроизводства передали детям, а нашу Родину втихаря растащили по карманам какие-то
очень демократические личности из личного окружения Тимурыча и его команды под личные гарантии
гаранта нашего светлого будущего. Конечно, как изобретатель, для такого процессора я могу изобрести
какую-нибудь модерновую словесную формулу, отличающуюся тем, что с целью... ну и так далее. Но я этого
делать не буду, потому что еще в детстве от бабушки узнал, что этот процессор в простонародье называется
душой. И, что не маловажно, могу утверждать, что уж у кого-кого, но у нее-то этот идеализм существовал точно!
Так что пусть терминология остается старой. Нам ведь, в конце концов, нужно разобраться не в том, существует
ли душа (если кто еще сомневается), а в том, зачем все это идеально-материальное нагромождение под
кодовым названием человек вообще появилось в Бытии.

      Итак, душа – это иноматериальный процессор, способный перестраивать свою структуру при записи
в него той или иной программы. Это, по существу, специализированный автономный “компьютер”, который
может быть встроен в сеть, если в этом возникнет необходимость. Где находится этот “компьютер”? Не знаю,
но с высочайшей долей вероятности знаю, где он находиться не может. Он не может находиться в нашем мозге.
И в следующей главе я постараюсь в этом вас арифметически убедить. Кто создал такую организацию материи,
которую мы объективно ощутить, сфотографировать и т. д. не можем, а можем лишь иметь о ней смутные
умозрительные материалистические или субъективные религиозные ощущения? Такое в конечном итоге мог
создать только тот, кто может организовывать или реорганизовывать материю по своему усмотрению.
Мы можем по своему усмотрению в некоторых пределах реорганизовать взаимное расположение выданных
нам для этого дела кирпичей, поэтому мы и смогли соорудить “жесткий” полупроводниковый процессор ЭВМ.
А вот свойство материи быть проводником, полупроводником или изолятором, или формировать те или иные
биоорганические соединения, пришло к нам в готовом виде. Пришло, как следствие фундаментальных
закономерностей и квантовых свойств материи. Единственно, что смогли мы – так это, вложив дополнительную
информацию, еще более организовать материю и слепить из нее ЭВМ. Организация живого вещества –
от бактерии и до гомо сапиенс – это тоже информационная надстройка над исходной глубинной, т. е. квантовой
организованностью материи. И у этой организации тоже есть свой автор. Почему я сразу же не называю
автором Бога? По очень простой причине. У меня нет оснований полагать, что могут существовать только два
уровня информационно-материальной организации – наш и Предельный. В рамках материалистической
гипотезы, которую я примыслил с целью понять логику Бытия, у Первоавтора могут быть и “технические
соавторы” – конкретные разумные исполнители. К примеру, в деле кибернетического транзисторного
разумостроения таким соавтором является вид гомо сапиенс, достигший понимания принципиальных основ
такого рода взаимной организации материи и информации и “случайно” нашедший подходящий для этого
материал. А ведь неконтролируемый свободный соавторский вклад способен не просто исказить начальную
идею-Истину, но даже развернуться к ней на 180 градусов.

      Если помните, я уже высказывал свои соображения относительно возможной организации программного
мозга. По моим представлениям даже Предельный мозг Личности-Бога должен состоять из относительно
свободомыслящих (в рамках “принципа неопределенности”) программных элементов-личностей, вне
зависимости от того, в какие организационные иерархии и комбинации эти элементы собраны. Только тогда
может существовать бесконечность движения мысли, бесконечность творчества. И только в этом случае не
может появиться мысли-истины в последней инстанции. Эти истины преходящи! И остаются таковыми, пока
их не сменят другими. Если такая абсолютно-окончательная всеохватывающая идея-мысль могла бы появиться,
это бы означало смерть. Живая мыслящая информационно-материальная система превратилась бы в мертвые
скрижали окончательных истин. Так что – выходит, что окончательная Истина не доступна даже Богу? Выходит,
что так. Потому что ее, как объективной данности, не может существовать вообще. У предельно возможной
организации, о которой мы говорим, не может быть однозначно определенного “самого-самого лучшего”
конкретного варианта. И тем не менее, она всегда самая-самая, в какие бы конкретные варианты ее идеальный
компонент не облекал свое взаимодействие с субстанциальным. Любая окончательная истина есть нечто внешнее,
не так ли? Раз уж вы ее ищите, то именно в вашем распоряжении ее как раз и нет. Но у Бога не может быть ничего
внешнего, ни материального, ни идеального, иначе бы он таковым не был. Предел он и есть предел во всем.
За пределом информационно-материальной организации бытия Бога никакой иной организации, способной
диктовать свои условия-истины, не существует. Сам же Бог является Истиной, даже если Его и нет. Опять парадокс
схоластики? Нет, не парадокс, а строго математическое понимание. Я лишь в той или иной степени могу
предполагать, что такая организация информационно-материального бытия есть реальность (Бог есть). Могу
об этом лишь догадываться, ощущая беспредельно глубочайшую осмысленность всего, что меня окружает.
Но категорически утверждаю, что такой предел организации реально существует именно как Предел вне
зависимости от того, достигнут он или нет. И в этом смысле Бог действительно есть точно такая же Истина-данность,
как истина вашего личного неоспоримого существования. Если вы, конечно, не буддист, твердо знающий,
что я это не я, и хата не моя. Насчет хаты, т. е. той плоти, с которой я связан, вопрос решается однозначно –
естественно, не моя. Это “все свое” я с собой никуда не унесу. А вот то, что я это я, а не вы, и не реинкарнировшая
в меня тень отца Гамлета, у меня, извините, сомнений нет. Поэтому за все физически или мысленно содеянное
должен ответить лично сам, не перекладывая этот груз на согбенные плечи махатмы Рериха или махатмихи
Блаватской. Тем более, что их теперь в этой ихней нирване хрен найдешь. Все взаимно растворились!

      Профессиональное чутье исследователя подсказывает мне, что материальная организация процессора-души
есть результат прямой творческой активности самого Бога. Здесь никаких посредников, по моим представлениям,
не было. Это – “всего лишь” стандартно организованный процессор со стандартным “набором процедур” –
информационным зародышем духа, т. е. с уже имеющейся там живой программой, способной ощущать свое
присутствие в бытии. И все! Это и есть тот самый основополагающий программный элемент, который никак
не дается в руки создателям искусственного интеллекта. Этот зародыш и есть то самое горчичное зерно, которое
“будучи наименьшим из всех семян, оно, когда вырастает, становится выше всех злаков, словно дерево, так что
прилетают птицы небесные и вьют гнезда в ветвях его”, если кто слышал об этой евангельской притче. В этом
смысле душа это действительно чистый лист, выдаваемый любому “писателю”, который способен записать
на нем свою индивидуально независимую локальную программу реагирования на внешнее проявление бытия.
И эта программа становится сознанием. А кто, собственно, пишет программу, кто этот писатель? Вот тут уже
никаких фантазий не требуется. Это мы уже действительно знаем. Эту программу пишут два “субъекта
федерации” – генетическая информация, обеспечивающая неизбежную закономерность развития всего
нашего организма, и слепой товарищ Случай, который эту неизбежность облекает в случайные формы.
Если бы наши мамы-папы случайно бы не подвернулись друг другу в случайный момент непредсказуемой
истории планеты Земля, то такая конкретная случайность, как наше персональное существование, просто
бы не реализовалась. Была бы другая, но уже без нашего участия. Необходимость и случайность это, так сказать,
писатели в общефилософском плане. Но у каждого из нас есть еще и вполне осязаемая пара писателей.
Один из них — это наш организм, наш “луноход” – предопределенно-случайное эволюционное детище родного
трудового коллектива биосферы случайной планеты в случайной планетной системе случайной звезды второго
поколения, случайно сформировавшейся на выселках случайной галактики. Второй писатель – наше текущее
сиюминутное сознание, выросшее как программа реакций-отношений на все те случайные внешние потоки
информации, воздействия, раздражения и неучтенные "метеориты", которые непрерывно атакуют автономно
автоматизированную самобеглую коляску нашего лунохода. И в силу случайных случайностей у каждого
индивида реакции раскрашены индивидуально – всем предшествующим неповторимым опытом его
самоорганизации. Этот живой комплект перетекающих друг в друга реакций называется программой-сознанием,
которая крутится в процессоре нашей души. Там, кстати, эта программа находится в полной безопасности
от случайных кирпичей, метеоритов, или дезорганизующего действия энтропии в процессе естественного
старения и отмирания элементов организма. В том числе – и полного отмирания, когда наш луноход отбросит
лапки и покажет пузико с собственноручной татуировочкой: “Made не знаю для чего в результате
диалектически несчастного случая. Не забуду Маркса-Энгельса!”

      Когда на Земле появилось разумное существо, обладающее способностью к более или менее абстрактному
мышлению? Археологи относят это событие на миллионы лет вглубь истории. И связывают эту способность
не с умением шуровать каменным обломком, а с особым отношением к своим умершим сородичам. Ни одно
животное в процессе своего развития не выработало такого условного рефлекса, как ритуал погребения. Ни одно!
А вот у синантропа, проживавшего на острове Ява, и у неандертальца, расселившегося на Евразийском материке,
такой ритуал уже был. Эти гоминиды уже хоронили своих покойников принципиально так же, как это делаем мы!
Не избавлялись от разлагающейся органики, а отправляли их в “последний путь”. Куда? На это наука пока
ответить не может. Практически не сохранилось археологических свидетельств, которые могли бы помочь
понять уровень религиозных представлений этих примитивных (по нашим понятиям) обезьяноподобных существ.
Но представления эти уже были! И все это имело место быть в те времена, когда вида гомо сапиенс, к которому
мы все имеем честь быть приписанными, еще не существовало! Он, согласно археологическим находкам,
появился как вид совсем недавно, каких-то 40 – 50 тысяч лет назад. Он даже некоторое время жил в прямом
соседстве с неандертальцем, представлявшем совсем другую, более раннюю ветвь высших приматов. И даже
мог общаться с неандертальцем средствами устной речи. Среди сохранившихся костей этого вида гоминидов
найдена косточка, которая определяет способность языка (как органа) артикулировать звуки. Точь-в-точь такая же,
как и у нас, вопреки утверждению народной мудрости, что язык у нас без костей.

     По моим представлениям материалиста-идеалиста, разумное существо на земле появилось тогда, когда
более-менее сформировавшийся в процессе эволюции биологический мозг был информационно подключен
к мозгу иной материальной организации. Тогда-то “программно пустая” процессор-душа и получила свой
персональный “луноход” – инструмент для написания самосозидающейся программы-сознания. Это и есть
момент появления гомо сапиенс, момент появления ЧЕЛОВЕКА в самом высоком понимании этого слова
как индивидуально обособленного СОЗНАНИЯ, как духовной, а не материальной сущности. Человек –
это Дух, Сознание, а на языке кибернетики – это Программа творческого реагирования на внешний поток
информации. Где и как записана эта программа – не суть важно, это уже дело техники. Ясно, однако,
что записана она в особой организации структуры своего материального носителя. Но ясно и другое –
 сгусток молекулярной органики определенной формы с каким-то количеством рук-ног, цветом глаз,
и прочими приспособительными особенностями человеком не является. Это – обыкновенное животное,
высокоорганизованный условно-рефлекторно управляемый организм, выданный сознанию во временное
пользование. Здесь может быть что угодно, любое жизнеспособное сочетание, правда, уже обладающее
достаточной организованностью биопроцессора нервного ганглия – мозга. Исторический момент такого
соединения двух процессоров вряд ли определялся какой-то произвольной случайностью. Думаю, что
такое слияние тоже есть своего рода “квантовое предопределение”. Что же касается биопроцессора,
то мне вообще думается, что у кастрюльки нашей биосферы имеется вполне определенный надзиратель,
который время от времени помешивал этот суп "рассеянными организующими энергиями" сообразно
своим представлениям. Но – в рамках своих строго ограниченных возможностей влиять на организацию
вверенной ему формы материи. Что касается предбиологических форм, то они однозначно определяются
квантовыми свойствами микромира. Здесь не возникает потребности искать “надквантовый”
информационный движитель, здесь все крутится и вертится как заведенное, подчиняясь требованию
фундаментальных физических законов. Всё примерно так же, как и в случае полупроводников до того
момента, как их оформят в виде смыслоносных транзисторных микросхем. В отношении же биологической
формы, особенно при наблюдении хода ее эволюции, такая потребность возникает. Здесь уже явно
присутствует некий дополнительный сверхфизический поток информации, корректирующий процесс
эволюции. Математические расчеты показывают, что при случайной перетасовке нуклеотидов в генетических
носителях известное нам множество форм жизни вообще бы никогда появиться не могло, даже если бы
вся Вселенная на всем протяжении своего существования только бы и занималась, что тасовала эти земляные
карты. У нас же, когда биопрогрессу грозила остановка или откат от уже завоеванных позиций, всегда
появлялся набор генетических мутаций, одна или несколько из которых были способны поддержать прогресс,
тогда как остальные падали, пронзенные стрелой естественного отбора. Почему я опять увиливаю и сразу
не называю надзирателя Богом? Все по той же причине. Нет у меня оснований полагать, что могут существовать
только два уровня взаимной организованности идеального и материального компонентов бытия –  наш и
Предельный. И нет оснований полагать, что пусть даже гипотетической Личности, не просто объемлющей,
но и определяющей все Бытие, больше нечем заняться, как только стоять и помешивать пленочку первичного
бульона на какой-то неуловимой планетке среди сонмов прочих небесных тел в неисчислимом числе
локальных вселенных. Я себе Предельную организацию представляю по-другому. Хотя, естественно,
не могу иметь даже малейшего намека на представление о технологии ее реализации. Но вот что я могу
с уверенностью утверждать, так это то, что неизбежность и предопределенность появления ЧЕЛОВЕКА как ДУХА,
как локально-индивидуально самостоятельного личного сознания, проистекает от Бога. Для этого и варятся
кастрюльки везде, где только позволяют случайные стечения случайных обстоятельств. И нет никаких оснований
предполагать, что человек (именно в этом смысле слова) может появиться в результате соединения
процессора-души только с двуногой автоматизированной сенсорной системой примата – шедевром эволюции
исключительно биохимической формы движения материи в нашей Вселенной, а не каких-либо иных ее форм,
в том числе и недоступных нашему пониманию. Не зря же ждем не дождемся инопланетян.
Инстинкт подсказывыает.

      Итак, в рамках изложенной гипотезы логический вывод о предназначении эволюционно усложняющейся
биологической жизни самоочевиден. Это – способ самонаписания программы “отражения”, программы,
умеющей трансформировать входные энергетические потоки в выходной образ-суждение с абсолютно
индивидуальным, неповторимым и до некоторой степени непредсказуемым “коэффициентом трансформации”.
Программный модуль, составленный из такого типа разномыслящих программных “нейронов”, уже должен
обладать всеми признаками живого. Это, по существу, есть самонастраивающийся вечно живой информационный
организм, способный к информационному обмену с внешней по отношению к нему информационной средой.
И он, уже как целое, при определенной организации (по типу организации мозга) тоже может стать личностью.
Личностью, имеющей свое собственное “я”, и в то же время содержащей в себе множество индивидуальных “я”,
тех “нейронов”, которые образуют ее программный мозг. И здесь проявляется особая диалектика Единого
(философы любят называть Единое по-гречески – Плерома). Ведь у Единого нет внешней информационной среды,
с кем же оно обменивается информацией? Есть у него такая среда. Это те самые личностные “я”, которые в него
входят и его формируют, и которые могут информационно взаимодействовать с его личностным “Я”. Круг
замкнулся, все внешнее стало внутренним, а все внутреннее – внешним.
И называется такое состояние абсолютной самодостаточностью.

      Естественно, что для функционирования такого информационного организма требуется соответствующим
образом организованный материальный носитель-процессор. Но если существует Предельная организация
идеального и материального компонентов Бытия, то проблемы материальной организации любого процессора
любой сложности не существует. Творческий потенциал Бога не ограничен ничем. Силой своего Разума он может
создать любое материальное образование, придав материи любую форму и любые свойства, определив любые
законы взаимодействия. Единственно, что даже он не в силах сделать, так это лично написать другую программу,
“инакомыслящую” не по наперед заданному алгоритму инакомыслия, а по алгоритму, возникшему изнутри
самое себя. По нашим человеческим представлениям акт, приводящий к появлению подобного нам независимого
инакомыслящего существа, называется РОЖДЕНИЕМ. Мы передаем своим потомкам наши гены – случайный,
усредненный по двум, генеральный план нашего сенсорного “лунохода”. А уж каким он вырастет, и какое
сознание возникнет в процессе его эксплуатации – это зависит, в том числе, и от самих наших детей. Семена
данной нам в ощущение реальности, несущие в себе вложенный в них сеятелем предопределенный “ген
разумности”, дали всходы, и выдвинули колос. Индивидуальная же форма каждого зернышка “нового урожая”
в этом гене не заложена. Она должна определяться жизненным опытом. Генетически предопределено лишь
самое главное свойство: получившему этот “ген” предстоит стать существом разумным, предстоит стать
личностью! А вот свои личностные качества это существо созидает само. Здесь, начиная с определенного
возраста, – полная свобода выбора направления и средств при колоссальном, тем не менее, влиянии того
окружения, в котором новому существу предстоит самосозидаться. И ответственность тех, кто к этому причастен,
огромна! Всех без исключения, а не только родителей. В том числе и тех, кто учит, вещает, показывает с экранов,
пишет, поет или пляшет под свою доморощенную или чужую, но хорошо оплачиваемую дудку. И это
самосозидающееся существо, по моим представлениям, не состоит из мяса и костей, а представляет собой
сознание-дух, самозаписывающийся на материальном процессоре души. Мясо и кости (ну и все остальные
хватательные приспособления и железы наружной и внутренней секреции) это всего лишь инструмент, луноход,
с помощью которого дух получает возможность ощущения окружающей его реальности и информационного
контакта с себе подобными. Это единство временное и вполне разрывное. “Физическое постоянство личности
не состоит из материи, из которой она сделана”. Эту мысль Норберту Винеру советские философы простить
не могли! А вот дух и душа это действительно неразрывное единство идеального и материального. Только вот
материя эта нам в ощущение и в переделку не дана. И слава Богу! Мы ведь тоже обладаем неистребимым
потенциалом “творчества”. Такого с нашей материей натворили – дышать скоро будет нечем и негде!
А “мясо-кости” – дело наживное. Если новоявленная Бытию человеческая личность по своим качествам
будет соответствовать “ГОСТу”, то она, по всей видимости, получит новые средства восприятия бытия,
новые инструменты общения. Но инструментов хватания и наружной секреции, наверно, уже не будет.
К великому огорчению всех тех из нас, у кого эти инструменты на протяжении всей биожизни заменяли
собой все остальное, включая и душу.


      В завершение этой главы хочу вернуться к имени Виктора Дмитриевича Кудрявцева-Платонова.
Узнал я о нем, когда читал “Историю русской философии” Николая Осиповича Лосского, у нас, естественно,
до "эпохи гласности" никогда не издававшуюся. Как уже упоминалось, В. Д. Кудрявцев (1828 – 1892) был
профессором философии Московской Духовной Академии. Вторую фамилию Платонов он получил вместе
с именной стипендией митрополита Платона. Интуитивист Лосский (как он сам себя определяет) в своей
книге уделил ему всего лишь одну маленькую страничку. Для сравнения, философским взглядам
В. Соловьева отводится 62 страницы, взглядам П. Флоренского, С. Булгакова и Н. Бердяева – 88! И на этой
единственной страничке встретились слова, которые стоят того, чтобы процитировать их полностью.

   “В устройстве мира, заявляет Кудрявцев-Платонов, духовное глубоко отличается от материального,
тем не менее, то и другое тесно взаимосвязаны. Попытки объяснить устройство мира посредством
дуалистической философии оказались неудовлетворительными. Они ведут к тому, что один из указанных
типов бытия становится впереди другого. Результатом этого является материализм или идеализм.
Мы должны найти третий принцип, который объединит дух и материю. Этим принципом является
абсолютно совершенное существо – бог, который сотворил мир так, что материя служит в качестве
основания для проявления духа. Целью этого мирового процесса является непрерывное приближение
к абсолютному совершенству. Кудрявцев-Платонов назвал свою теорию трансцендентальным монизмом”.

      В дебри философии я полез уже после того, как в моем сознании сформировались те представления,
о которых говорилось выше и будет сказано еще. Просто хотелось как-то соотнести свое новоявленное
материалистическо-идеалистическое понимание сущности Бытия с тем, о чем думал человек на протяжении
своей истории. Мне было легко. Я ведь уже знал, как устроен человеческий разум, знал, что сознание это н
икакой не продукт, а всего лишь программа рефлексии, самозаписанная во взаимной организованности
нейронов и других материальных структур мозга, знал, что компьютерный прототип интеллекта — это тоже
программа. А то, “что материя служит в качестве основания для проявления духа”, знает сейчас любой,
кто мало-мальски интересуется кибернетикой, любой разработчик программ, не говоря уже о тех, кто
вплотную работает над созданием искусственного кибернетического интеллекта. Единственный шаг,
который я сделал самостоятельно, – я попробовал вообразить, а что бы было, если бы в неразрывном
единстве материального и идеального, называемом разумом, идеальный компонент, т. е. сознание,
могло бы целиком и полностью управлять свойствами материально-вещественного. И получил ответ,
который расставил все точки, и ответил на все вопросы Бытия, включая самый главный: для чего существует
известная нам форма жизни, частью которой мы являемся? Поверьте, не так уж это и мало – вот так, не
просто с философских или религиозных, но с конкретных инженерных позиций понять и ощутить, в чем
заключается смысл жизни. И к этому своему открытию я шел не путем отвлеченных философствований –
как бы оно было бы, если бы да кабы. Я не подгонял свои представления ни под какую догму, ни под
какую Книгу и ни под какие единственно верные учения. Нет, я просто экстраполировал в бесконечность
наши теперешние научные знания и представления о взаимной системной организации информации и ее
материального носителя как в нашем мозге, так и в компьютере. Но ни в какую инженерную бесконечность
при этом не провалился, а уперся в понимание ПРЕДЕЛА такой организации, которая не может быть ничем
иным, как только Единым Всеобъемлющим Живым Мыслящим Личностным Организмом. Не "собранием
действительных членов Академии Наук", не сетью-общежитием отдельных самоосознающих информационно
рефлектирующих программ, а их физическим и информационным единожитием в составе “многоклеточного”
организма единственно возможной предельной Личности, которая в этом случае и является единственной
и окончательной реальностью Бытия. Собственно, она и есть само Бытие, все остальное заключено и
содержится в ней актуально, или потенциально – в ее мыслях. Реальные и конкретные проявления бытия
в виде вещества, энергии, их взаимной организованности – это результат конкретного целенаправленного
акта творчества Личности, обладающей действительно бесконечным творческим потенциалом и абсолютной
способностью реализации любого своего замысла. В данный конкретный момент бесконечного бытия этой
Личности, которому мы являемся свидетелями, происходит “микроразмножение”  – появление новых
“программ-клеток”, по всей видимости предназначенных для включения в этот многоклеточный организм Разума.
Нам не дано понять технологические тонкости организации этого процесса, но его осязаемо прагматическая
целенаправленность становится вполне доступной, если все происходящее оценивать с позиций кибернетической
инженерии. Ведь даже философия христианства не может ответить на этот вопрос вопросов: для чего именно,
с какой целью Бог сотворил доступную нашему пониманию жизнь белковых тел. Можно, конечно, ухмыльнуться
и заявить, что вот, мол, очередной “философ” выискался, объял необъятное! Ухмыльнуться можно, этот способ
“критического мышления” для нас наиболее привычен. Но, ухмыльнувшись, попробуйте-ка все-таки ответить
на основной вопрос философии: “В чем смысл жизни?” Я себе уже ответил. Жизнь есть бесконечный творчески
осмысленный процесс самоорганизации Личности Бога, как единой и единственной материально-идеальной
сущности, составляющей Бытие. Все материальное и идеальное во всех его возможных проявлениях есть
развивающийся живой организм Личности, управляющей этим развитием. Ведь и мы частично умеем управлять
преобразованием организации своего тела. Научились омолаживаться, перетягивая кожу на роже, гору мышц
выращиваем, как будто бы кто-то будет принимать нас живым весом. Даже свое мужское достоинство умеем
удлинять хирургическим путем, видя в нем основной и окончательный смысл своего бытия. И все это при
наших-то возможностях! А что говорить, если эти возможности безграничны? Нам, существам конечным в
пространстве и времени, невозможно даже вообразить себе масштаб этого Существа. Большое оно, маленькое?
Внутри ли “нашей” материи, или это мы внутри какого-то его атома? То, что мы внутри Целого, и то, что это Целое
внутри нас, сомнений не вызывает. Не мы же произвели на свет выданную нам в пользование материю.  Но “наших”
пространства и времени там, судя по всему, просто нет. Там иная взаимная организация информации и ее носителя.
И в этом смысле трансцендентный нам мир непознаваем, мы – специально изолированная его часть, для нас
он раз и навсегда отграничен квантовыми законами взаимодействия данной нам в ощущение и понимание
материальной реальности. В рамках такого представления автоматически снимаются все вопросы о том, что там
бесконечно существовало изначально: материальное или идеальное. Бесконечно существовало и будет
существовать их единство. Следовательно, материя, как субстанция, тоже вечна. Она не исчезает и не появляется,
она лишь видоизменяется, приобретает те или иные свойства, которые и делают ее нужным материалом.
А вот свойства эти не вечны, а очень даже преходящи, ибо они есть результат осмысленной работы разума Творца,
организм которого как раз и состоит из взаимосвязанных программных блоков высочайшей информационной
организации, записанной в их процессорно-субстанциальной основе, созданной именно из этого послушного материала.

     Вспомним еще раз Владимира Дмитриевича Кудрявцева: “Мы должны найти третий принцип, который
объединит дух и материю. Этим принципом является абсолютно совершенное существо – бог, который
сотворил мир так, что материя служит в качестве основания для проявления духа”. Если здесь под словом
мир понимается реальность, данная нам в ощущение, а не все Бытие, то в рамках рассматриваемой
кибернетической гипотезы так оно и есть. Приходится только удивиться и обнажить голову пред
прозорливостью русского христианского философа, едва-едва вскользь отмеченного его философствующим
обозревающим соотечественником. Но в рамках этой же гипотезы эту мысль можно развить до ее
окончательного логического обобщения: “Этим принципом является абсолютно совершенное существо – Бог,
который и есть само Бытие, в котором материя-субстанция служит в качестве основания для проявления и
жизни духа”. И монизм этот никакой не трансцендентальный, т. е. потусторонний, а Всебытийный.
Он точно так же реален и в нашем мире. Если уж не обойтись без философических ярлыков, то здесь можно
говорить только о теистическом панмонизме. От хорошо знакомого всем пантеизма он отличается разве что
одним маленьким "пустячком". Панмонизм – это организующий принцип Бытия, как Живого Существа,
обладающего Личным Сознанием. Собственно, Бог и есть Бытие, вне которого уже ничего не существует –
ни идеального, ни материального. А пантеизм – это наш родной неисчерпаемый самодостаточный
диалектический материализм с добавлением еще одного очередного свойства материи – ее внутренней
саморазумности. А все, что они там сообразят на троих (вещество; энергия; организация), все это и реализуется
как объективная реальность, данная человеку в ощущение и в фотографирование.
Только успевай щелкать затвором! Улыбочку! Сейчас вылетит птичка.

      Поглядите на себя в зеркало. Если вас отвлекает ваша красота, то немного расфокусируйте глазки,
или прищурьте их. И вы увидите ту самую материю, которая тоже служит в качестве основания для
проявления жизни вашего личного сознания, вашего духа. А вот вся ли она тут как тут перед вашим носом,
это уже вопрос второй. Я так думаю, что не вся. Не верите? А вы, не выключая сознания, пристально и
внимательно загляните себе в глаза. Видите черную дыру зрачка? Вот там и есть вся остальная материя.
Кроме этого глазастого лунохода должна существовать и более надежная материальная основа для нашего духа,
должна существовать материальная душа. Даже у меня хватило бы ума, организуя самозарождение
индивидуального сознания в Бытии, обезопасить его как от диалектически случайного кирпича, так и от
естественного износа вверенных ему на период становления биотехнических средств ощущения бытия.
А та материальная конкретика, которая внимательно смотрит на нас из зазеркалья, это действительно чисто
случайная биоконструкция, как правило, только ухудшенная своим хозяином, т. е. нами, в процессе безалаберной
эксплуатации. Хороша ли она, плоха ли, нравится нам или нет, но другой не имеется, она единственная,
которая могла дать возможность состояться в Бытии каждому из нас как самоорганизовавшемуся
конкретному сознанию, как личности, как духу.
Будь она другой, из зазеркалья бы сейчас выглядывала совсем иная личность.
                Каждому свое!