Долго зима не могла раскачаться и проснуться и, только за неделю до новогодних праздников, она вспомнила свои обязанности. Плотно засыпала дороги высокими сугробами, призвав на помощь суровые вьюги и лютые морозы. Детвора, восхитившись обилием снега, взволнованными стайками собирались возле деревянной горки и лепили снежных баб, не смотря на опустившиеся столбики термометров до отметки – минус двадцать.
Вероника перебирала вещи в шкафу, откладывая теплые свитера и штаны в сторону. Пришел Павел, он внес в дом лесную красавицу – елку:
- Антон, посмотри, какую елку папа купил, - он разделся и стал устанавливать елку в крестовину, - самую лучшую выбирал. Нравится?
- Какая красивая и колючая, – Антон крутился вокруг отца, пытаясь помочь ему затягивать болты на крестовине, а Гром осторожно обнюхивал новую покупку и фыркал на снежные комья, падающие с веток ёлки и таящие на полу. Ель, оттаяв, стала расправлять свои пушистые ветви. В доме запахло ароматом хвои и свежестью снега.
- Вот это красавица, - Вероника вошла в зал, держа в руках Пашин серый свитер, - Она подошла к елке, в лицо пахнул трепетный запах хвои. Паша обнял её, любуясь на зеленые тяжелые ветви ели:
- Хоть мы и уедем на праздники из дома, зато потом Антон сможет долго любоваться новогодней красавицей, - увидел в руках Вероники свитер, - ты меня, как на зимовку собираешь. Всего на всего я еду протопить хорошо дом в деревне к вашему приезду. Ему надо дня два-три прогреться хорошо, а то ведь с осени не протапливали.
Новогодние праздники Павел и Вероника решили провести на своей деревенской усадьбе, пригласив с собой Клима с женой. Павел и Клим выезжали сегодня, чтобы расчистить сугробы на усадьбе и сделать Антону снежную горку, заранее залив её водой.
Гром, отойдя от ёлки, стал прислушиваться к звукам в подъезде. Потом он бросился к дверям, и стал громко кричать:
- Клим пришел! Клим! – он скреб лапами двери и радостно вилял хвостом. Послышался громкий звук звонка и Павел поспешил открыть двери. Клим был одет в темно-синюю куртку-Аляску и держал в руках деревянную лопату:
- Паша, ты готов?
- Сейчас ты будешь пить чай, а я все унесу в машину, - Павел обувал в прихожей сапоги.
- Валенки с собой взял? – Клим заглянул в комнату, – Антошка, привет! Иди, я тебя хоть потискаю, пока отец вещи носит. Антон бросился к деду:
- Деда! Я с вами хочу.
- Нет, милый. Вот мы с папой дом хорошенько протопим, горку сделаем, тогда отец вас и заберет.
- А Грома вы с собой возьмете? – Гром, услышав свое имя, радостно запрыгал возле Антона.
- А как нам без Грома? Кто же дом охранять будет? И у него там подружка – Жулька.
- Да. Жулька, наверное, по нему соскучилась, - согласился Антон.
- Не грусти, милый, скоро папа за вами приедет. А ты маме елку помогай наряжать. Хорошо?
- Хорошо, – Антон ласково прижался к руке Клима.
Дорога в деревню была не из легких. Местами были снежные переметы, и машина часто буксовала. Приходилось брать лопату и подчищать под колесами спрессовавшийся снег. Добравшись до усадьбы, Павел и Клим увидели утопающий в снегу дом и большой занос снега возле дверей:
- Вот это да, - Павел остановил машину и вышел, осматривая объем работы, - нам здесь и за два дня не справиться.
- Справимся, Паша. Глаза боятся, руки делают. Давай, я под машину место буду расчищать, а ты проберешься в дом и затопишь печь, да чайку горячего вскипятишь.
Два дня они боролись со снежной стихией, которая завалила белыми комьями все вокруг: надворные постройки и изгородь, кусты сирени и яблони. Теперь они утопали в белой крупе, высунув на вид только скромные обнаженные макушки.
На второй день снег был расчищен. К дому и бане вела чистая снежная тропа, как и площадка возле горки. Двор стал изумительно чистый потому, что снег со двора ушел на насыпь для снежной горки. Они уже несколько раз обрызгивали её, делая корку на поверхности и готовя её к заливке. Гром радостно барахтался в снегу, весело лая на него и пытаясь зарыться глубже, потом он насторожился и бросился к калитке, встречая звонким голосом пришельцев.
- Хозяева! Можно к вам? – к дому шел Тимофей, в сопровождении двух мужиков, - что это вы по потемкам снег кидаете? Не видно уж ничего.
- У нас фонарь возле порога горит. Немного видно. А вы в гости к нам?
- Да, как сказать. Беда, ребята у нас, - Тимофей снял шапку и стал вытирать пот со лба, - мы сегодня подарки новогодние ребятишкам развозили. У нас семья здесь одна на окраине живет. Родители пьют беспробудно, а мальчонка у них хороший: и в школе хорошо учится и приветливый такой. И поздоровается, когда встретится на дороге, и продукты с магазина родителям сам приносит. Славный парнишка.
- Да что с ним случилось? Не тяните кота за хвост, - Клим оперся на лопату, внимательно вглядываясь в их взволнованные лица.
- Мы подарок то привезли. Спрашиваем: «Егор-то ваш где?», а они говорят, мол: «в соседнюю деревню к бабушке отправили». До Березовки пять километров будет, если прямиком по проселочной дороге, а ежели по трассе - все десять с лишком. Мы уж всю трассу до деревни на машине изъездили, потом и по проселочной дороге на коне пробовали, заносы там страшенные. И у бабушки в Березовке побывали. Нет нигде парнишки нашего, - Тимофей жалобно посмотрел на Клима, - может, вы со своей собакой нам подсобите?
- Да она у нас не такой породы. Охотничья собака.
- А вдруг она найдет мальчика? – не унимался Тимофей.
- Попробовать, конечно, можно и даже нужно. Тем более, уже и ночь на дворе. А мальчику сколько лет?
- Тринадцать исполнилось, в пятом классе учится.
- Ну, не совсем и маленький. Сейчас мы потеплее оденемся, возьмем фонарики и пойдем.
На улице буранило, ветер вырывал клочки снега и разметал их по дороге. Фонарей по деревне горело несколько, да и те едва освещали только часть улицы. Решили искать от дома Егора. Подошли к дому и остановились в глубоком изумлении. Двор был запущенный. Окна, поверх стекол, забиты целлофаном, снег со двора ни разу за зиму не вычищался, и только высокая, натоптанная ногами, высокая гряда вела к дверям дома. Ворота висели на одной петле и были доверху забиты снегом.
- Ну и ну, - присвистнул Клим, - вот это хозяева….
- Да, какое. Пропойцы они горькие, а не хозяева, - он открыл дверь в дом и вошел в сени. Света в сенях не было, и он на что-то наткнулся. В сенях загремело пустое ведро, и Тимофей выругался матом. На шум вышла хозяйка. На голове у неё был повязан выцветший и изрядно замусоленный платок, из-под которого торчали грубые нечёсаные волосы. Большие голубые глаза были опухшие и смотрели глупо, как глаза филина:
- Заходите, заходите, - она впустила мужиков в дом и растерянно встала посреди комнаты:
- Он у нас шустрый, Егорка то наш, не раз уже к бабушке бегал, - начала, извиняясь, Лариса, так звали мать Егора.
- А ходил он обычно по проселочной дороге или по трассе? – поинтересовался Клим.
- Завсегда - проселочной, так ведь недалече будет.
- Ты, Лариска - пьянь не просыпная! Толи не видишь? Буран, вон эдакий на дворе пуржит. Хороший хозяин собаку со двора в такую пургу не пущает, а ты ребенка справадила, убил бы тебя! - Тимофей зло погрозил ей кулаком.
- Так он еще засветло ушел. Почем мне знать, что на дворе буран. Я на двор с утра не хаживала, как печь стопила, и всё.
- Будет вам. Дайте нам вещь какую-нибудь для собаки, - Клим подошел к вешалке и увидел шарф, - это его шарф?
- Ах, он раззява. Шарф забыл одеть, - она протянула шарф Климу, а он обернулся и, наклонившись, протянул его собаке:
- На Гром, нюхай. Надо нам мальчика найти. Обязательно надо! - Клим ласково погладил Грома по шелковистой спине. Взяв шарф с собой, они вышли из дома.
Для поиска запрягли коня и все уселись в сани. Гром тоже запрыгнул и еще раз понюхал шарф. В морду ударил до боли знакомый запах, и он вспомнил:
- Знакомый запах. Часто я встречал этого мальчика в утреннем стаде коров. Мальчик провожал корову в стадо и всегда подбегал ко мне и кричал через забор: «Привет, Городской!». Хороший мальчишка. Где же он может быть?
Выехали за деревню. Буран стал более сильный. Конь шел по дороге, пропихивая ноги в глубоком снегу, с большим трудом таща за собой сани. Гром спрыгнул и теперь бежал рядом с санями, вскоре и мужики слезли с саней, чтобы коню было легче тянуть сани через огромные снежные переметы.
- Ни черта не видно, - Тимофей пытался всмотреться в белое, освещаемое луной, снежное пространство.
- Егор! Егор! – они часто останавливались и кричали в бушующий ураган. Ветер заглушал их крики своими суровыми завываниями и посвистываниями. Снег летел по дороге, завивая снежные вихри. Изрядно вымотанные, они сели на сани и решили перекурить.
- Что ж ты Гром нас подводишь. Ищи мальчика, ищи. Замерзнет ведь в поле мальчик, - он еще раз достал шарф и поднес к его морде, хотя этого можно было и не делать. Гром очень хорошо запомнил этот запах. С частыми остановками, они дошли до деревни, где жила бабушка Егора, как вдруг Гром побежал дальше дома бабушки Егора и начал лаять, оборачиваясь на Клима.
- Смотри, пес твой дальше пошел и тебя зовет. Может, что почуял? - Тимофей потянул Клима за рукав куртки. У Клима весь воротник куртки был плотно забит снегом, как и шарф, обвязанный поверх воротника. Он устало поднялся с саней и пошел за собакой. Через несколько дворов Гром кинулся в ограду небольшого рубленого дома. Дом был, по-хозяйски расчищен и ровная, прокопанная дорожка вела к дверям. Все окна в доме горели. Войдя в сени, Клим услышал звонкий детский смех и звуки телевизора. Он открыл двери в дом, и Гром радостно бросился на грудь к Егору. Он торжествующе ликовал, подпрыгивая и кружась вокруг Егора. Егор был сильно удивлен:
- Городской? Ты как здесь оказался?
- Тебя зовут Егор? – Клим устало смотрел на улыбающегося мальчика.
- Да.
- Мы тебя уже несколько часов ищем, а ты? От матери ушел, а до бабушки не дошел. Как так? – Мальчик перестал улыбаться, немного испуганно и виновато опустил голову.
- Собирайся, - сурово сказал Клим.
- Не вернусь я к родителям, - Егор упрямо смотрел в пол, - отец как выпьет, бьет меня, ни за что. Они вечно пьяные, а меня то за хлебом, то за бутылкой. Надоело.
- Хорошо. Тогда к нам пойдешь. Праздники отпразднуем, а там решим, как быть с тобой. Собирайся, Егор. Нам еще по бурану домой возвратиться надо, у мужиков жены, дети, а они вон тебя весь вечер по бурану в поле разыскивают.
Все хорошо, что хорошо кончается. Вскоре Они доехали до деревни:
- Мальчик будет у нас, - Клим был неприступен, - я не позволю бить мальчишку. Пока он будет у нас, а потом решайте, как с ним поступать.
- Я лучше в детский дом, чем к родителям, - Егор спрятался за широкую спину Клима.
- Ладно, пусть пока у тебя будет. Завтра придем и поговорим. Я родителей поставлю в известность, а то мало ли что. Давай, - он протянул руку Климу.
- До завтра, - Клим попрощался с мужиками и повел мальчика в дом, - Павел, знакомься, это наша пропажа, зовут Егор.
Павел внимательно рассматривал вошедшего Егора. Невысокого роста, подросток был похож на тоненькую гибкую ветку ольхи. Большие выразительные глаза цвета охры и светлые волосы. Павел проводил Егора в комнату:
- Иди, телевизор посмотри, пока я на стол собираю. Он конечно маленький и каналов мало ловит, но мультики найдешь.
- Нормальный телевизор. У нас никакого телевизора нет, - Егор радостно уселся на диван и стал щелкать пультом. Павел вошел в комнату с ложкой в руках:
- Как нет?
- Да родители его уже года два, как пропили. Я у друзей иногда мультфильмы смотрю.
- Дикость какая, - Клим услышал диалог и сел рядом с Егором, - а компьютер у тебя есть?
- Не а.
- А пользоваться умеешь?
- Конечно. У нас же в школе информатику преподают, да и ребята иногда дают играть или почту проверить. У меня даже страничка в одноклассниках есть.
- Молодец! Говорят, ты и учишься хорошо. А кем хочешь стать?
- Военным. Я в суворовское училище мечтаю попасть.
- На эту тему мы еще поговорим. Пойдем есть, нас Павел уже зовет.
Мальчик с удовольствием уплетал жареную картошку, жадно набивая рот, другой рукой цепляя кусочки колбасы с тарелки. Потом принялся за печенье. Павел подвинул вазу с печеньем к нему поближе:
- Ты один в семье?
- Теперь один. Был старший брат, на озере утонул два года назад. Он-то отцу родным был, а меня мать родила, когда он в тюрьме сидел, поэтому он меня и не любит. Не родной я ему.
- Часто отец тебя бьет?
- Да нет. Только когда выпьет, а я ему за водкой идти отказываюсь.
- Тебе в магазине водку дают? – Клим удивленно посмотрел на Егора и подумал, - надо с этим со всем разобраться. Почему в школе молчат? Ведь знают ситуацию в семье. А продавщица? Ребенку спиртное? В голове никак не укладывается.
Павел привез из города Ладу и Веронику с Антоном. Антону Егор очень понравился и Егор занимался с Антоном, как взрослый:
- Давай я шарф тебе завяжу.
- Егор, а с горки меня еще покатаешь?
- Покатаю.
Егор катал Антона с горки и сам вдоволь накатался. Они прорыли в снегу небольшой тоннель и теперь весело залазили в него, догоняя друг друга. Щеки их зарумянились, а снег забился даже в валенки. Лада наблюдала за ними. Иногда у неё тоже загорались огоньки в глазах, и она начинала кувыркаться с ребятами в снегу, весело смеясь. Клим поставил ведро с водой и любовался своей женой:
- Давно я Ладу не видел такой веселой, - Клим и Павел носили воду в баню, - детей она не смогла родить в свое время, а теперь уже и ни к чему, ни ей, ни мне.
- Не такие вы уж и старые.
- Лада, по-женски серьезно больна, а детей любит. Мы даже из приюта взять хотели малыша.
- Вот вам и малыш, - Павел показал на Егора, - и пеленки стирать не надо.
- Хороший мальчишка, но у него есть родители.
- Мать одна, а отец не родной, как оказалось.
- Мы подумаем….
____Продолжение следует____