Два геолога, что сидели на берегу, когда-то учились в одном классе. Судьба в очередной раз позволила им встретиться и поговорить вдоволь.
После школы поступали они на разные факультеты, но затем занимались одним делом. Жили в разных городах, а потом вдруг снова оказывались соседями. Многое менялось, но оставшись наедине, эти двое продолжали называть друг друга школьными прозвищами. Хотя внешний вид этим кличкам не очень и соответствовал.
-Смолы много, рыбы мало. Потому по ночам и ходят, - проговорил Седой, отвечая на немой вопрос сидящего рядом друга.
Группа местных жителей достигла берега и рассыпалась на отдельных рыбаков. У каждого из них был смоляной факел на длинном шесте, который на мелководье втыкали в дно. Свет привлекал рыбу и помогал ловить ее самыми примитивными способами.
Лысый хмыкнул, кивнул и зачерпнул рукой горсть песка. Седой, глядя на это улыбнулся:
-И песка тут много. Не меньше, чем смолы.
Седой был начальником экспедиции, и песок надоел ему изрядно. Лысый выполнял обязанности завхоза, но и он успел устать от этой горной породы.
Песок был довольно высокого качества, пригодный для самых разных промышленных целей. Но геологи искали здесь совсем другие ископаемые, так что этот слой нужно было просто преодолеть. Хотя, "просто" - слишком легковесное слово для данного случая. Экспедиция копала ямы размером с автобус, в погоне за находками размером с проездной билет. Похоже было на работу археологов или строителей, а не геологов.
Глядя, как песчинки убегают сквозь пальцы, Лысый молчал. Седой тоже сидел в глубокой задумчивости. Но мысли у них были совсем разные.
Начальник экспедиции вспоминал, как попал в детстве в больницу. Его увезли на "скорой", и мать второпях дала ему нестираную куртку. За подкладкой оказалось немало песка, набившегося туда в ходе летних приключений. Лежа в палате, Седой обнаружил это напоминание о каникулах и горько заплакал. Впрочем, так случилось, что именно в больнице в ту далекую осень Седой выбрал свою будущую профессию...
Лысый тоже вспоминал осень после каникул, но совсем другую. Каникулы тогда были уже не у него, а у его детей. Песок же был не за подкладкой детской спортивной куртки, а в мешках. И никто из ополченцев не знал, что туда очень желательно добавлять побольше гравия. Многие уже никогда не узнают - те, кто не успел понять перед смертью, как "их" пуля просочилась через мешок.
-Помнишь, как мы пели на выпускном? - вдруг нарушил молчание Лысый.
-Я помню, как пела Ася, - вздохнул Седой.
-Ася... Сто лет о ней не слышал...
Яркая, умная, жизнерадостная - она нравилась им обоим. Но казалась настолько неприступной, что друзья даже не говорили о ней. Она встречалась с Аликом. Тем самым парнем, который как-то раз выбил окно в кабинете химии.
После школы Алик куда-то пропал. Потом оказалось, стал, ни много ни мало, военным летчиком. Был сбит, прыгнул неудачно. Признали негодным к полетам и оставили "за радаром" на земле. Поняв, что приговор врачей окончательный, подал рапорт.
Не смог жить без неба. В гражданскую авиацию по здоровью пропустили. Но без английского языка в серьезные авиакомпании не брали. Потому стал Алик летать в аэроклубе на маленьком двухместном самолете. Возил далеких от неба людей - покататься, а влюбленных в небо - поучиться.
"Ноги на педали не ставь. Ручку держи увереннее. Теперь дай крен на... Земля, двигатель встал. Голову к коленям, руками обхвати."
И обучаемый послушно нагнулся, съежился, а Алик вот не мог накрыть голову руками. Правой он удерживал ручку управления самолетом, а левой - осторожно двигал маленький и неудобный переключатель, выпускающий закрылки.
Седой про гибель Алика не слышал, только теперь узнал от Лысого. И в ответ рассказал другую историю.
С Аликом Ася рассталась, когда тот уехал. Больше про ее личную жизнь Седой ничего не знал. Да и не было ему дела. От других одноклассников он слышал, что Ася работала на хорошей должности в серьезной фирме. И что это было как-то связано с музыкой и техникой, то есть с тем, что она обожала еще с младших классов.
Две недели назад ее фамилия появилась в новостях. Седой сначала не поверил - не совпадала дата рождения. На всякий случай, он даже посмотрел в календарь и подсчитал свой возраст. Не она - убедил себя.
Однако позже все подтвердилось. Ася ехала в отпуск, когда ее поезд сошел с рельсов. Проблема с одним из колес на огромной скорости привела к тому, что два вагона буквально расплющило на въезде в тоннель.
Начались разговоры о пренебрежении техникой безопасности, но потом оказалось, что теракт это был.
Помолчали.
-А ты ведь тоже неплохо пел, - тихо сказал Седой.
Лысый взглянул на рыбаков вдали и на мальчишку, который при свете факелов рассматривал вездеход геологов. Затем вздохнул:
-Аси нет.
И снова замолчал. Да, он тоже пел когда-то. Неплохо, но не более того. И рисовал акварели. До сих пор рисовал. Не для продажи. Он сомневался в глубине души, что кто-то купит. Еще Лысый заведовал институтской библиотекой, что тоже достойно уважения. Хотя начальником экспедиции его никогда не назначали.
Зато они с женой воспитали двух сыновей. Которые, как и родители, кое-чего в жизни достигли.
-Что толку от песен, которые никто не слышит и картин, которые никто не видит? Как песок сквозь пальцы всё, - он не замечал, что говорит вслух, - Была б ты моей женой, не отпустил бы одну. Хотя, что кривить душой: сколько раз моя жена одна ездила в отпуск.
Я надеюсь, тебе не было больно.
Надеюсь, ты не успела испугаться.
Надеюсь, хотя и знаю, что первое - вряд ли, а уж второе - тем более.
И надеюсь, что представится шанс за тебя отомстить этим уродам. Теперь это личное.
Посвящается памяти А.Т.