-Такое голубое-голубое небо со сливочными облаками, представляешь, мама? Здорово ведь, правда?! Мам? - не переставая твердил маленький мальчик лет семи-восьми, стоя на скамейке возле окна и с восхищением глядя сквозь него куда-то вдаль. - Мам! А почему облака только плывут. Умеют они прыгать или бегать? Или играть в футбол? А? Мам!
Мама этого комочка из вопросов была занята весьма ответственным занятием: она чистила рыбу. Настроение у хозяйки было прескверное. Да и причины на то были самые подходящие: прошедший день прошел под знаменем крупной ссоры с мужем и триумфального вручения ей счета за свет и газ. Ко всему прочему женщина только что порезала себе указательный палец ножом при разделке лосося, предназначенного для ужина.
Несмотря на то, что в запачканном фартуке, с ножом в руке, взлохмаченная и крайне недовольная мамаша представляла собою нечто, не подлежащее беспокойству, мальчик набрался смелости и повторил свой вопрос звонким голосом.
- Ой, сынок, - небрежно ответила хозяйка, сдувая спадавшие на глаза золотистые волосы и торопливо орудуя кухонным помощником, - ну и нагрели же вы меня уже все. Облака, медвеженок, - это не зверушки какие и уж точно не люди. Поэтому и не прыгают и не бегают.
- А почему тогда плавают?
- Много будешь знать - быстро состаришься. Поговорим потом, хорошо? Я занята.
И тут замученная домохозяйка подняла свой томный взгляд и встретилась с большими, пытливыми и полными надежды зелеными, как молодая листва, глазами.
Мать оттаяла, она улыбнулась и сказала:
- Сынок, иди сюда.
Мальчик тут же спрыгнул со скамейки и подбежал к матери. Она отложила нож в сторону, сняла передник, вымыла руки, вытерла их и взяв сынишку за руку, повела его из кухни в гостиную. Прямо на диван. Напротив стоял старый, обшарпанный ламповый ящик.
Мать включила его. Там шли мультики.
- Вот здесь ты найдешь ответы на все свои вопросы, - сказала она.
Женщина еще раз взглянула в глаза сыну, но прочла в них только непонимание. Даже укор.
- Облака плавают по небу потому, что если не будут двигаться, - то умрут, - добавила мамаша, вздернув брови, удивившись, видимо, тому, что вдруг выдумала такое.
- Так они поэтому так чернеют и потом плачут, мама? Им больно, да? И они это так кричат от боли? Когда гром?
Молодая женщина схватилась за голову.
- Ну да, да, да, маленький прилипала! - крикнула она, - и нет! Облака - это не люди, понимаешь, они неживые! Не-жи-вы-е!!!
Мальчику уже не впервой было видеть свою маму в таком состоянии. Он знал, что это может кончиться битьем посуды и прочими неприятностями. Поэтому предпочел дальнейшему разговору телевизор и, обидившись, через некоторое время, произнес:
- Тогда почему я вижу облака такими большими, черными, как угли, прыгающими, бегающими и хохочущими каждую ночь, когда я сплю? И почему тогда вместо слез из них сыплется горячая черная пыль и они иногда сбивают меня с ног?
Мама уставила руки в бока и внимательно посмотрела на свое чадо.
- Слушай, маленький, то, что снится тебе во сне - это не то, что есть на самом деле. Понимаешь, да?
- И почему еще, - говорил уткнувшийся в телевизор ребенок сдавленным голосом, - мне очень больно, когда этот огонь начинает кружиться вокруг меня и дотрагиваться до рук?
Внезапно лицо женщины изменилось. Глухо постукивая домашними туфлями по паркету, мать обошла диван и вернулась на кухню к своим обыденным делам. Все существо ее, загнанное в ею же самой созданный угол, выражало крайнюю озабоченность.
Она продолжала обрабатывать рыбу, в то время как ее дитя захлебывалось слезами, глядя на мелькающие в беспорядочной очередности черно-белые картинки на экране.
* * *
Начинался рассвет. Где-то вдалеке, среди бесконечных лесов и холмов, еле виднелась устремленная ввысь башенка. Оттуда брала свое начало вьющаяся, как лента по ветру, река, заканчивающаяся у подножия высокого скальника и точно вливающаяся в его недра.
В природе царила абсолютная тишина. С запада дул легкий бесшумный ветерок. Полумесяц на небе, малиневшем подле горизонта, отходил куда-то в тень. Река безмолвно катила свои зеленоватые воды, омывая замершие лесные берега и кручи...
Неожиданно наполненный спокойствием воздух заколебался и загудел, словно улей.
Вблизи от башенки, только немного в отдалении, расплылось некое подобие магмы из недр земных и тут же гром, среди собравшихся над тем местом туч, огласил своим раскатистым тенором о начале представления.
Огромное облако пыли и вырванных с корнем деревьев, подхваченное мощным ураганом, носились там.
Казалось, все это прекратилось.
И тут произошел оглушительный удар. Он исходил из того места, где находилась башенка. Сейчас там нельзя было ничего разглядеть: невесть чем заволокло тот кусочек земли и чудилось, что там все плавится. Может, так оно и было.
Все вокруг пришло в движение. Даже холмы заходили ходуном. И лишь только один клочок всемирной материи, песчинка вселенская, выражал спокойствие.
На том скальнике, у подножия которого река начинала свой подземный путь, стояла женщина. Ее длинные золотистые волосы колебались под порывами ветра.
Под оглушительные фанфары адского оркестра на эту ужасную сцену взошел дирижер. Он весь был в огненном. Он так и рванул ввысь своей дирижерской палочкой, клубясь и грохоча...
Вся материя в том месте была поглощена каким-то, то ли грибо, то ли гвозде-подобным существом, незыблемо и помпезно выросшим там.
А потом все захлестнула огненная буря. Все превратилось в черноту и бушующий огонь. И та маленькая фигура на вершине скалы тоже была поглощена голодным пламенем, но перед тем она успела обернуться. И сквозь ее мечущиеся по ветру запутанные волосы можно было увидеть торжествующую улыбку. Аплодисменты!!!
* * *
Когда она пробудилась ото сна, все приняло свою привычную форму. Женщина чувствовала сильное биение своего сердца. Ей было немного не по себе.
Через минуты две зазвенел будильник, заведенный на пол-седьмого.
- Так... - в задумчивости произнесла она.
* * *
Мальчик по-забавному неуклюже взял ложку, совсем не так, как его учила мама, и принялся за хлопья.
В окно пробивались лучики утреннего солнца, и было слышно, как птицы, видимо, в особенно хорошем настроении этим утром, верещали на, казалось, потягивающихся ото сна деревьях...
2001 г.