Бессилие накрывает меня с головой. Я силен в своей немощности.
Представьте дерево без веток в цветущем саду, который благоухает ароматом цветов, я глажу их бутоны, оставляя следы на нежной мякоти цветка. Я замечаю дерево и отказываюсь подходить к нему. Оно выглядит уродливо. Там, где раньше были ветки — теперь сплошные язвы, выеденные жуками-короедами. Я думаю о том, как оно нелепо выглядит среди бахромы и цвета весенней природы. Как человек, которому жизнь не может дать пинок под зад ввиду жалости. Ввиду того, что он обязан волочиться без ног по людным базарам, собирая грязные коробки и просить милостыню у церкви.
Что ему остается? Редкий пример, когда физическое уродство сочетается с социальным угнетением. Жизнь будет ждать. Она будет подпитывать его чувство жалости к себе и ненависти к людям. И к ней. К самой жизни.
Он считает, что недостоин даже природы, но мечтает вытереть кровь о штаны, порезавшись осокой. Этот человек никогда не забредет в тот цветущий сад и не увидит то дерево, лишенное веток, лишенное жизни, как он. И не прижмется к нему, положив натруженные, покрытые волдырями руки на ствол.
О существовании этого дерева знаю только я. И не могу до него доползти.