Цветовая гамма людей совершенно разная. Не бывает абсолютно плохих или идеально хороших людей. Все мы в чем-то, да не правы. А бывают люди, которые вносят свет в нашу жизнь, украшая ее изумительно блистающими красками.
Маленькая любопытная Маша не могла понять, почему взрослые настолько обеспокоены? Мальчик родился здоровый и кричал так, что даже за дверью слышно было. Но с того момента, как вышел взволнованный папа, тетя Тоня не перестает смотреть на него с нескрываемым сожалением.
- Пааап, а с мамой все хорошо?
- Да, дочь. Только зайдешь к ней завтра, ей надо отдохнуть.
На следующий день Маша узнала, что у нее родился братик-светлячок. От его кожи исходили белые лучики света, а еще он не переставая улыбался. А вот мама была грустная.
- Мам, мам. А что с братиком? Он такой… яркий.
- Это пройдет, Машенька. Будем надеяться, что пройдет…
Взрослые сделали перестановку в детской. Теперь маленькая детская кроватка, приготовленная для малыша, была перемещена в левый угол, куда солнце почти не попадало. Светленькие пеленочки, одежду, игрушки заменили на более темные.
Маленькая Маша смотрела и не понимала к чему все эти перемены. Ей неплохо спалось на белой простынке, в обнимку с желтым жирафом. А вот половина комнаты Марка теперь была в темно-синих тонах и у изголовья кроватки лежал черный крот из польского мультфильма.
Родители перестали отпускать Машу на улицу, в гости они не ходили, к ним никто не приходил. Марк рос крепеньким веселым малышом. Он часто пытался забирать красивые разноцветные игрушки Маши, но родители построили в комнате перегораживающую стенку и строго-настрого запретили девочке делиться с Марком вещами со свей комнаты и пускать туда малыша.
- Машенька, твой братик не такой как ты. Ему такое нельзя – сурово нахмурив брови говорил папа.
Мама всегда была без настроения. Она очень надеялась, что темное окружение поможет, но Марк как будто на зло, в контраст обстановке становился белее и ярче.
Прошло три года и Машу отдали в первый класс. Чужие мамы запрещали своим деткам дружить с Машенькой. Только Вите никто ничего не мог запретить. Сам Витя гордо заявлял, что у него какой-то «мимуннитет», поэтому ему можно все.
- Понимаешь, Маша, – говорил мальчик, гордо выпятив грудь от осознания того, что обладает информацией, которая неведома девочке. А ведь девочка была аж на два с половиной месяца старше Вити! – светлячки бросают свои семьи. Они слишком беззаботны и безответственны.
- А это как? – хлопнула ресничками Машенька и присела на лавочку.
- Какие же девчонки глупые! – раздосадовано воскликнул Витя. – Они считают звезды, они мечтают когда им вздумается, они… они книжки читают! Без принуждения! Сами! И даже говорят, что, видите ли, им интересно… Но лично я не верю в эту чушь.
- А Марк тоже будет читать книжки? – удивленно спросила девочка.
Витя хотел сказать что-то гневное и резкое, но в этот момент со второго этажа, из окошка с голубыми занавесками раздался громкий недовольный крик:
- Витюня, марш домой кушать!
- Щааа – не менее громко ответил Витя и засеменил домой и увидев Марка добавил, ухмыляясь – Привет, лучок.
- Пивет – ответил сияющий карапуз и устремился к сестре. – Маша, Маша, тебя мама домой зовет.
- Пошли – вздохнула девочка и взяла за руку Марка. От прикосновения к руке братишки рука Маши легонько замерцала белым сиянием…
Марка не хотели брать в детские сады, а потом и в школу не брали. И тогда Маша решила, что как старшая, она должна сама обучать братика, так как мама совсем отказывалась прикасаться к мальчику.
Только с Витей можно было играть и разговаривать ничего не боясь. Витю к Маше пускали редко, а вот Маше можно было приходить когда угодно. Только без Марка.
Дети сидели в комнате Вити и о чем-то серьезно перешептывались.
- Машка, скажи честно. Давно это происходит? – спросил Витя тоном безусловного вожака стаи.
- Я… я не помню, Вить… - сказала девочка, разглядывая руку - Сначала только ладонь. И только когда держала Марка. Сейчас уже часами не отпускает.
Витя с любопытством, но немного брезгливо разглядывал ладошку Маши.
- Родителям сказала? Йодом мазала?
- Боюсь им говорить…Мазала и йодом, и чернилами. И гуашь всю черную извела.
- Так – деловито процедил сквозь губы Виталик. – А ну-ка пошли. Попробуем илом с головастиками. А я тебе пока про брата расскажу. Раз все так серьезно, ты должна знать. Больше тебе никто не расскажет.
Вовка был первенцем в Витиной семье. И всё бы хорошо, но так уж получилось, что родился он светлячком. Мама Вити даже отказывалась рожать второй раз, боялась что и второй ребенок не получится «нормальным». Но и после рождения нормального Вити, она не успокоилась, все боялась, что семилетний Вова окажется сильнее. Но, то ли первенец не особо старался, то родители уж очень сильно оберегали Витю, а, может, у последнего действительно был иммунитет, но все ему было ни по чем.
Не смотря на то, что с появлением Витеньки, на Вову почти не обращали внимания, Вова оставался веселым и – о ужас! – беззаботно счастливым мальчиком. Мама содрогалась каждый раз, когда младшенький оказывался на руках у старшего сына, кричала на Вову все чаще, запирала в скучной сырой комнате… Однажды, когда Вова играя в детской, направлял на Витю солнечных зайчиков, от чего малыш радостно смеялся, в комнату забежал разъяренный отец и сильно побил старшего сына.
Воспоминания Вити о Вове расплывались в голове как дымка, так же смутно помнил он и то, как брат уходил.
Вова выбежал из дома и побежал к огромному любимому тутовнику. Проворно вскарабкавшись по нему и затерявшись в густой листве, он вдруг начал взбираться по появившейся мерцающей лестнице куда-то в небо. Витя уже точно не уверен, но ему показалось, что где-то наверху было много двигающихся светящихся силуэтов.
Широко распахнув глаза, девочка слушала рассказ Вити.
- Ты мажь, мажь.
- Вить, а что там, у них? На небе – зачарованно спросила Машенька. – И что плохо в том, что они ТАКИЕ?
- Маша, ты что, действительно не понимаешь? – нахмурил брови мальчик. – Они не такие как мы. Они другие. Они уходят от нас. Рано или поздно – уходят.
- Я бы тоже ушла… Мама каждый день плачет. От папы каждый день неприятно пахнет как после праздников.
Витя неодобрительно посмотрел на девочку, потом на ее руку. «Не помогает» - подумал мальчик и протянул коробочку.
- На вот. Тушь. У тетки стащил. Придешь домой обмажься. Если хватит и Марка мазани.
На том они и разошлись.
Витя немного злился на подругу, поэтому решил, что сам ни звонить, ни ходить к ней не будет. Целую неделю Маши не было видно ни в школе ни в его дворе.
Наконец он пошел во двор девочки, твердо решив, что домой к ней заходить не будет.
- Тимка, здорова! – Обратился Витя к Машиному соседу по подъезду. - Машку на улицу пускают вообще?
- А ты что, еще не знаешь, что ли? – удивленно спросил мальчик, почесав за ухом.
- Знал бы не спрашивал. Что я должен знать? – нахмурился Витя.
- Вить, ты это… Не злись… Мы думали ты в курсе, это два дня назад случилось.
Маша пришла домой и начисто вымыла белые, еле мерцающие ручки. Тушь осталась в кармашке джинс. Девочка решила завтра отдать ее Вите, чтобы вернул тете. Весь вечер Машенька старательно избегала маму и рано пошла спать.
Утром проснулась от дикой истерики мамы. «Неужели заметила» - беспокойной подумала Машенька и посмотрела на руки. Мерцание прекратилось, только на кончиках ногтей все еще оставались тонкие светящиеся полосы маленьких лучиков.
- За что, за что это нам? Сын урод, дочь воровка. Я так не могу! Сделай же что-нибудь, ты должен!
- Но он же наш сын. Нельзя же вот так взять и отдать его. Говорят, там над ними издеваются. Не кормят. Те, кто исправляется, пытают новеньких. Ты этого желаешь нашему сыну?
- Но они исправляются, понимаешь?! ОНИ становятся нормальными! Как мы! Иди! Иди же!
Папа собрал какие-то бумажки и ушел. Пришел, сказал, что к концу следующей недели Марка заберут в интернат для исправления светящихся детей. Потом папа снова ушел и пропал на несколько дней.
Мама с дочерью не разговаривала. Ни с кем не разговаривала. Только плакала и периодически шумно сморкалась. Сначала заперла детей в разных комнатах, потом устала разносить еду и позволила ходить на кухню, но строго настрого запретила им играть.
Маша воспользовавшись тем, что ее комнату перестали запирать, пробралась к Марку, одела его и вывела на улицу.
- Марк – девочка обняла братишку. Она дрожала и ничего не видела от слез. – Ты должен найти лестницу. Марк, ты должен взобраться по ней так высоко, как только получится. И не возвращайся. Мама и папа отдадут тебя плохим людям, Марк.
Маленький мальчик улыбнулся, взял сестру за руку и показал на то самое место, где Маша первый раз разговаривала с Витей про светлячков. Мерцание с рук Марка медленно перетекало в руку Маши, а затем обволакивало все тело девочки. Чем ближе они подходили к лавочке, тем ярче становилась лесенка. Марк позвал сестру с собой.
- Марк, а как же Витя?
- У него мимуннитет - грустно сказал Марк, но тут же улыбнулся и начал карабкаться вверх по лестнице.
Маша нерешительно потопталась, посмотрела в сторону своего дома, потом в сторону дома Вити.
- Они не беззаботные. Они верят в лучшее… - и тоже полезла наверх.
Первое, что они увидели – разноцветные излучающие необычный свет ленточки, исполосовавшие всё звездное небо. Светлячки пели песни и весело прыгали от одной ленты к другой. Они радовались приходу Маши и Марка и искрящимися лучами кружились в необычном танце. Они читали книги. Они рисовали.
Они совершали поступки. Они мечтали. Они жили.