Интервью РУСАКОВ+ЕРЁМИН
ОХОТНИК ЗА ЖАР-ПТИЦЕЙ
У американского писателя-фантаста Рэя Бредбери есть рассказ, герой которого не старел с годами и оставался вечным пацаном. Таким же нестареющим, хотя и уже седым мальчишкой кажется мне иногда поэт Николай Еремин, которому сегодня исполняется 60 лет. Можно лишь позавидовать его неиссякаемой энергии и творческой плодовитости, его оптимизму и жизнелюбию. Многие, кстати, и завидуют, тем более что при всем своем простодушии поэт Еремин ухитряется проявлять недюжинную деловую смекалку и по количеству изданных книг скоро может войти в книгу рекордов Гиннесса...
Поэт он, конечно, чрезвычайно писучий и не всегда строг в отборе. Зачастую включает в свои книги наряду с отличными стихами и рифмованные пустячки-однодневки. Тому, кто впервые захочет познакомиться с творчеством Еремина, я бы посоветовал взять первый том его собрания сочинений - там, на мой взгляд, собраны лучшие его стихи. Стихам этим свойственны ясность, прозрачность слога, лирическая исповедальность, готовность откликаться на все происходящее в мире, нежная музыкальность. Не случайно многие его стихи вдохновили разных композиторов на создание песен, ставших весьма популярными ("По Николаевке цветет черемуха", "Семнадцать лет любви", "Мужской разговор" и др.).
Впрочем, о поэтическом творчестве Николая Еремина пусть судят литературоведы, а я на правах давнего друга (мы знакомы более сорока лет) попрошу юбиляра самого рассказать немного о себе.
ДЕБЮТ
- Первое свое стихотворение я написал... по заказу! Помню, когда я учился в 8-м классе 21-й красноярской школы, наш учитель литературы Яков Васильевич Почекутов (кстати, один из авторов знаменитой книги "Мы из Игарки") дал нам задание написать стихотворение или рассказ. Рассказ у меня не получился, а стихотворение я написал довольно быстро. Сейчас я его уже не помню... Но вскоре после этого я написал стихотворение, которое посвятил своему учителю. Приведу из него первое и последнее четверостишия:
Он гусиное перо
Превратил в перо Жар-Птицы.
Он сказал, что в нас гнездится
Бескорыстное добро...
...Лебединый дальний гул
Оторвал его от дела.
Он забыл, где трость воткнул,
А она - зазеленела!
Если бы этого случая не произошло, я бы, наверное, не стал поэтом.
ДРУЗЬЯ-НАСТАВНИКИ
- Тогда же, будучи восьмиклассником, сел я как-то на велосипед и повез свои стихи в редакцию газеты "Красноярский комсомолец". Познакомился там с литконсультантом Майей Борисовой, талантливой поэтессой, с которой мы сразу подружились. Но она меня долго не печатала, года три держала "на поводке". И впервые мое стихотворение с ее подачи было напечатано в "Комсомольце". Помню, там были такие строчки:
Ему восемнадцать. Он
Сегодня чуть-чуть влюблен.
Пацан был, мечтал стать взрослым,
Дымом дышал папиросным...
Там же, в редакции "Комсомольца", я познакомился с молодыми поэтами Львом Тараном и Володей Лалетиным. Это были неразлучные друзья, оба учились в мединституте. Как раз в ту пору Лева Таран написал свое знаменитое стихотворение "Хирурги - немного циники", за которое его чуть не выгнали из института (к сожалению, у профессоров не хватило ни поэтического чутья, ни чувства юмора).
Лева меня тогда очень по-дружески поддержал. А однажды он удержал меня от одного ошибочного поступка. Я тогда чуть было не напечатал в "Красноярском рабочем" поэму про токаря, она уже была в наборе. Там, помнится, были такие строчки:
Токарь вытачивает деталь,
и руки жжет разогретая сталь.
Но для него ожоги эти
приятнее всего на свете...
Лева с Володей меня отговорили - мол, нужно в душу человека заглядывать, а не внешние детали описывать. Я их послушался, забрал поэму - и потом не жалел об этом.
Вскоре после этого стал я захаживать и в редакцию "Красноярского железнодорожника", где подружился с поэтами Петром Ермолаевым, Иваном Екимовым и Петром Коваленко. Они были намного старше меня, десятиклассника, но для поэтов разница в возрасте - не помеха.
ШКОЛА ЖИЗНИ
- Я выбирал себе профессию интуитивно-альтернативным методом (смеется)... К окончанию школы я уже вовсю печатал в газетах стихи и заметки со своими же фотографиями. Мечтал стать журналистом. И поехал в Ленинград, поступил там в университет, на факультет журналистики. Сдал экзамены, уже дали место в общежитии, но на собеседовании с ректором меня вдруг отчислили, объяснив, что согласно последнему решению Хрущева отныне на факультет будут принимать только после двухгодичного рабочего стажа. И вернулся я в Красноярск, поступил на завод телевизоров, где целый год проработал токарем-инструментальщиком, вытачивал болты, гайки, втулки, исполняя волю вождя...
Через год мне все это надоело, и я поступил в наш пединститут, на филфак. Но еще через год понял, что ничему новому я там не научусь - и ушел. Вот тогда я и познакомился со студентом-медиком Эдуардом Русаковым, который посоветовал мне идти в медицинский институт. И отправился я по его (то есть по твоим) стопам!..
МУЗЫ В БЕЛЫХ ХАЛАТАХ
- Как-то встретил я в институтском коридоре поэта-медика Марка Эпштейна - и он мне вдруг заявил: "Неужели ты еще можешь писать стихи?! Я - не могу. Я смотрю на красивую женщину - и вижу ее почки, печень, селезенку... Меня мединститут отучил писать стихи!"
Я же, в отличие от него, так глубоко не заглядывал - и продолжал писать стихи, продолжал влюбляться. Я всегда был очень влюбчивым. Даже на лекциях любовался на самых симпатичных девушек. Впрочем, на лекциях я обычно спал, а когда просыпался, то все каким-то чудесным образом оставалось у меня в голове. Кажется, это называется "гипнопедия"... Так я проспал шесть лет в мединституте - но все усвоил и получил диплом.
...Помнишь, милая, как лежали
под березами...
С листьев капли дождевые падали...
Были капли огневыми, острыми.
Помнишь, милая, вспомнить рада ли?..
А вообще медицина не зря случилась в моей жизни - она дала мне много ярких впечатлений, помогла понять человеческую натуру.
ИЗ ДОСЬЕ
Николай Николаевич Еремин родился в 1943 году в городе Свободном Амурской области в семье железнодорожников.
В 1967 году окончил Красноярский медицинский институт, три года работал врачом-психиатром в краевой психобольнице N 1 (ст. Тинская), три года служил в армии военным врачом. Несколько лет работал в Красноярской городской психобольнице. Заочно учился в Литературном институте имени А. М. Горького (Москва).
В 1979 году принят в Союз писателей.
Выпустил много поэтических книг в Красноярске и Москве. В последние годы пишет и прозу, хорошо известен большой цикл его рассказов "Мифы об Абаканске". Вышли два тома шеститомного собрания сочинений.
Является составителем и редактором книжной серии "Новинка сибирской поэзии".
МОЖНО ЛИ ВЫУЧИТЬСЯ НА ПОЭТА?
- Нет, конечно. Талант, как известно, от Бога. Вот почему я и не рвался на очное отделение литературного института, а поступил на заочное. Это дало возможность творческого общения с молодыми поэтами из разных республик Союза (так я подружился с украинцем Валентином Колларом и латышом Паулем Старком), это же помогло мне расширить свой кругозор, походить по столичным театрам, выставкам.
И на преподавателей мне повезло. Руководителями творческого семинара были такие прекрасные поэты и педагоги, как Владимир Цыбин, Роберт Рождественский, Сергей Поделков. Каждый был интересен по-своему. Рождественский был воплощением песенного социализма, Цыбин увлекался оккультными науками, у него была редчайшая коллекция старинных книг, а еще он всем помогал печататься. Поделков же был кладезь исторических знаний...
ПЕРВАЯ КНИГА
- Моя первая книга "Талисман" вошла в состав коллективного сборника "Будем друзьями", который был издан в конце 60-х годов. С этой книгой был такой случай: художник изобразил на обложке колючую проволоку, что не понравилось начальству, - и обложку пришлось менять... А в 1972 году вышла моя первая полноценная книжка "Качели", правда, в ней было всего двенадцать стихотворений.
И только когда в московском издательстве "Современник" подряд вышли две мои книги - "Солнечные акварели" и "Я не устану жить", - тогда и в Красноярске на меня обратили внимание и стали издавать меня... раз в пять лет.
НА ВОЛЬНЫЕ ХЛЕБА
- В 1981 году, после того как меня приняли в Союз писателей, наступил критический момент - надо было решать, оставаться в медицине или переходить на профессиональную литературную работу. Помню, вышел я как-то после работы из психобольницы, иду мимо киоска, где продают лотерейные билеты, - и думаю: вот если сейчас куплю билет и выиграю, то завтра же ухожу на вольные хлеба! И вот купил я лотерейный билет (первый и последний раз в жизни!) - и выиграл 10 рублей! Так и решилась моя судьба...
И с тех пор я живу свободным художником. Пишу стихи и рассказы, издаю книги, печатаюсь в газетах. И в самые тяжелые времена у меня всегда была бутылка портвейна и булка хлеба.
ОБ АВТОРСКОЙ ПЕСНЕ
- Во времена социализма не случайно возродился жанр бардовской песни, который имеет давние корни и в зарубежной, и в нашей поэзии (гусляры, бандуристы). Видимо, это зависело от тогдашнего состояния общества, от цензурных ограничений - на этом фоне возникла волна свободомыслия, душевного порыва. В жизнь вошли магнитофоны, повсюду зазвучали песни Окуджавы, Визбора, Высоцкого. Эта волна докатилась и до провинции, трудно было удержаться, не взять гитару и не запеть. Не устоял перед этим соблазном и я. Сочинял песни, пел, участвовал в фестивалях...
Отрезвление пришло в конце 60-х. Помню, приехал я на знаменитый фестиваль бардовской песни в Новосибирске, где пели Галич, Кукин, Дольский. Послушал я их, сравнил. Галич - плохо играет, но покоряет содержанием песен. Кукин - балансирует на грани между поэзией и музыкой. Дольский - виртуозно играет, а стихи так себе... И тогда я понял, что надо выбирать что-либо одно, совершенствоваться либо в музыке, либо в литературе. И я выбрал литературу.
НЕ ИМЕЙ СТО РУБЛЕЙ
- После "революции" 1991 года пришлось адаптироваться к жизни в новой России. На моем жизненном пути встретился человек, который поддержал меня материально и сказал: пиши стихи, а мы, люди бизнеса, тебе поможем. Это был красноярский предприниматель Вадим Александрович Комаров. Его пример - другим наука. Если бы все другие бизнесмены взяли под опеку красноярских писателей и поэтов - наши проблемы были бы решены.
Комаров помог мне удержаться, а теперь я уже сам стою на ногах - занимаюсь издательской деятельностью, выпускаю серию "Новинка сибирской поэзии", коллективные сборники, антологии, альманахи.
Я открыт для любого автора, стараюсь понять психологию его творчества и в этом нахожу источник вдохновения. Издал три тома поэтов и поэтесс Енисея, знаю всех пишущих, передо мной распахнута панорама всей поэзии Красноярского края.
ЧИТАЙТЕ, ЗАВИДУЙТЕ
- Те, кого раздражает моя продуктивность, - люди просто ленивые и завистливые. Каждый пишущий должен быть трудолюбивым и целеустремленным человеком. Для меня в этом смысле всегда был примером Роман Солнцев, который активно и многогранно работает в разных жанрах. Помню, еще Цыбин мне говорил: "Даже если к вам ночью придет издатель - вы должны протянуть руку к столу и выбрать готовую рукопись новой книги". Только сочетание вдохновения и трудолюбия приводит к настоящему результату.
Еще меня кое-кто упрекает, что, мол, слишком я опекаю поэтов-любителей, печатая их стихи в разных сборниках. А я подхожу к каждому поэту бережно, из огромной папки выбираю несколько стихотворений. Удачные строчки прорываются у многих. Так что никакого вреда ни культуре, ни литературе выход этих книг не наносит, наоборот - позволяет молодому поколению учиться на их опыте.
МОИ ОТКРЫТИЯ
- Очень яркие, смелые, образные стихи пишет молодой красноярец Максим Цариков. Советую обратить внимание на это имя. Изумительные стихи, мудрые и нежные, пишет Ольга Гуляева. Я ее напечатал уже в трех или четырех коллективных сборниках, теперь вот стараюсь издать ее отдельной книгой.
Очень талантлива Надежда Герман. Это пример того, как поэтесса, начинавшая писать в духе Ахматовой и Цветаевой, в результате самосовершенствования вдруг стала сочинять стихи библейского содержания, очень глубокие, общечеловеческие. Хотелось бы, чтобы она не увядала в своем Красном Хуторе, а выходила к более широкому читателю. Пришла ее пора!
"ЛЮБИТЕ ЖИВОПИСЬ, ПОЭТЫ!"
- Меня всегда вдохновлял мир художников. Особенно благодарен я судьбе за то, что подарила мне знакомство с Андреем Поздеевым, который не раз пускал меня в свою мастерскую, его картины меня вдохновляли, у меня есть стихи, ему посвященные.
...У художника Поздеева
Сто полотен позади...
Запах красок, запах дерева
Загустел в его груди.
Одержим духовной жаждою,
Посреди ночей и дней,
Он прожил картину каждую,
Отпечатываясь в ней...
И сейчас я дружу с художниками - с Николаем Рыбаковым, Николаем Балышевым, Валерием Пилипчуком (кстати, каждый из них тоже пишет стихи... хотя, конечно, главное их призвание - живопись).
ПЛАНОВ ГРОМАДЬЕ
- Сейчас я пишу цикл коротких рассказов "33 поэта". Пишутся и стихи, готовлю новую книгу, которая будет называться "Харакири". Стараюсь быть в ней предельно откровенным. Есть замысел романа "Квартира", но не уверен, что я его напишу...
Только что вышла моя новая книга стихов и рассказов "Лунная ночь". В перспективе - выход третьего тома шеститомного собрания сочинений. Сейчас два банка борются за право профинансировать это издание (смеется)... Как только они определятся - третий том выйдет. А в 2004 году выйдет четвертый том, в 2005-м - пятый... и так далее.
РЕЦЕПТЫ ОТ ТОСКИ
- Если у вас есть деньги, то нет лучшего лекарства от тоски, чем сесть на самолет и улететь на юг, к Черному морю. Плеск волны, крики чаек, близость красивой женщины - все это быстро излечит от депрессии.
Для тех же, кто победнее, лучший способ избавиться от тоски и печали - взять книгу стихов Николая Еремина и прийти на берег Енисея (смеется). Сесть, прочесть ее всю, от корки до корки - и вы сразу поймете, что стоит жить дальше. Ибо поэзия всегда спасала людей!
...Неужто я еще влюблен
В цветов цветенье, в птичье пенье, -
И, перепутав явь и сон,
Испытываю вдохновенье?
И пью вино, и для друзей
Стихи читаю без запинок...
И мой столетний юбилей -
Не репетиция поминок?
Эдуард РУСАКОВ.
Газета «Красноярский рабочий» от 26 июля 2003 года
________________________________________