К пробуждению уже всё было готово. Еда, одежда, учебники. Машина ждала за трех-метровым забором.
Черная легковушка была заведена, за рулем которой сидел водитель, изредка подтрахивающий ее мамку. Родившаяся в богатой семье которая как правило, просуществовала вместе не долго, оставшись с матерью, знаменитой почетной среди феминисток, женщиной, которая проводила тренинги для зажиточных одиноких и брошенных особ.
Дочь, в свое время, была не особо похожа на мать, хоть окружающие всегда говорили, как они похожи не только внешне. Всегда понимала, что деньги не главное, но без них вряд ли можно как-нибудь прожить в современном мире. Деньги притягивают лишнее внимание, как то, что они делают с людьми. Хоть она была богата, она не являлась избалованной или привередливой. Прекрасно разбиралась в своих вкусах, что странно в ее возрасте.
Равнодушный взгляд смотрел на сады их коттеджного микрорайона. Вдоль идеальной дороги простирались, постепенно сохшие, леса, пустынные поля с заброшенными и заросшими кустарниками сарайчиками вдалеке.
Смотря на сколько выросли, уползающие назад, кусты, на которых она смотрит каждый день, она увидела в дали что-то странное.
Это была белая лошадь. Израненная, в пятнышках грязи и запекшейся крови.
-Белая лошадь, - сказала она себе, не веря глазам.
-Что? - переспросил Федор, когда ее взгляд, прицепленный к животному, медлительно полз назад.
С приоткрытым ртом, она залезла коленями на сиденье, провожая не пойми откуда взявшееся создание взглядом из тонированного заднего окна машины.
-Ты не видел? - повернулась к нему она.
-Тут не может быть лошадей, Елизавета. Здесь никого нет - легко сказал он, продолжая следить за прямой, неизменяющееся дорогой.
Сколько бы не было нагрузки в гимназии, она не могла забыть ту лошадь.
Зайдя в женскую уборную, Лиза замерла. Прижавшись боком к стене, в конце просторной комнаты стояла девушка с надетой на голову резиновой маской белой лошади. Из под маски свисали бело-серые волосы. Одета она была в их форму, но такую учащуюся она никогда не видела в стенах этого заведения.
Услышав щелчок замка двери, особа вздрогнула, мягко отпрянув от стены. Движением тонких белых рук, она сняла маску. Наэлектризованные длинные волосы от резины немножко поднялись, но в основном практически лежали на глазах бледно-серого цвета.
Потерянный взгляд смотрел в пустоту, будто она была слепа. Обойдя растерявшуюся девушку, бледная вышла из уборной.
-Альбинос! Больная! - послышались возгласы за дверью, возможно, от не менее больных.