Узнавать главные новости последним – дурная привычка. В офисе редакции я появился ближе к вечеру и сразу ощутил нервную обстановку: штатный журналист не поладил с редактором и уволился, поставив коллег в весьма сложное положение. Суть конфликта осталась для меня за кадром, но важно другое: запланированные в номер материалы вынужденно сняли с публикации, и теперь им срочно искали замену. Взволнованный редактор увидел меня и настойчиво пригласил в свой кабинет.
– К утру нужно подготовить статью в следующий номер, времени мало, но другого выхода нет, это самая читаемая рубрика.
Обсуждать долго возникшую ситуацию не имело смысла, я вышел из кабинета, обменялся парой слов с расстроенными коллегами и уехал домой. Чтобы выполнить срочное редакторское задание в спокойной обстановке, когда никто не мешает.
В то время я работал корреспондентом в обычной городской газете, дела которой шли не самым завидным образом. Руководство всеми силами пыталось вывести еженедельник из затянувшегося пике, и с этой целью искало «новые подходы к читателю». По заданию редактора я должен был подготовить в текущий номер «невыдуманную историю» – развлекательный материал, имеющий к журналистике косвенное отношение, так как слово «невыдуманная» в названии рубрики передавало содержание публикуемых в ней статей с точностью до наоборот. По идее корреспонденту требовалось рассказать о любой необычной вещи или событии, не имеющем шансов произойти в действительности, но преподнести его так, словно историю позаимствовали из чьей-либо жизни. Рубрика появилась в нашей газете в силу известных финансовых обстоятельств: редактор пришел к выводу, что читателя сегодня нужно потчевать текстами развлекательными, дающими волю воображению и чувствам, а не длинными и скучными статьями о наболевшем. Расчет его оказался верным, в коммерческом плане, а мне повезло, что уволившийся коллега занимался столь экзотическими темами, в противном случае пришлось бы думать об «актуальности», «общественной значимости» и других малоприятных сторонах своего материала. Задание требовало от журналиста изобретательности и выглядело интригующим: нужно было чем-то удивить читателя, уставшего от газетных стереотипов, обрыдшей злободневности, политиканства. Правда, времени на написание статьи отводилось в обрез, и ее подготовка не освобождала от ежедневной работы.
Получить задание от редактора – дело нехитрое, даже в той ситуации, в которой вдруг оказалась наша газета. Куда сложнее выбрать подходящий сюжет для экстренного материала. В голове царила неразбериха: о чем написать свою «невыдуманную историю», чтобы избалованный газетными байками читатель проявил к ней интерес, а затем благодарно вспоминал о существовании нашего издания? Раньше подобные темы я освещал редко, и внезапное увольнение журналиста, вместе с необходимостью заменить его, выбило меня из колеи.
Всю ночь я ворочался на диване, но так и не смог придумать ничего стоящего. В голове хаотично мелькали обрывки статей, опубликованных раньше в этой же рубрике – одна история забавнее другой. Судите сами: лет тридцать назад в глухих местных лесах группа охотников подстрелила гигантского питона, державшего в страхе жителей ближайших районов: чудовищных размеров пресмыкающееся питалось домашней птицей и скотом, заглатывая добычу живьем, сообщалось и о несколько человеческих жертвах. В статье было сказано, что корреспонденту удалось разыскать последнего свидетеля жутких событий – деревенскую старушку, «видевшую все собственными глазами». Мысленный реверанс в сторону затейника-журналиста – придумал такое! Но страшилка о питоне выглядела слишком примитивной и не добавила вдохновения. А вот «невыдуманная история» номер два: в одном из городских водоемов задержали профессионального водолаза, который ради дополнительного заработка топил беззаботно купавшихся в озере жителей. Было ли это на самом деле – кто знает. Ради проверки пришлось бы длительное время изучать криминальные сводки в старых газетах, но успех не гарантирован. Что касается темы моей статьи, то в голове наблюдалось прежнее отсутствие идей.
Помню, той мучительной ночью я стал беспорядочно щелкать пультом, переключая телеканалы, в надежде дать толчок застоявшимся мыслям. На экране друг за другом мелькали обеспокоенные лица ведущих новостей, звезды всех мастей и рангов с искусственными улыбками, рок-музыканты при исполнении, парочка непрошибаемых боксеров, скачущих по рингу и методично выбрасывающие кулаки, жуткого вида персонажи мистических фильмов про вампиров или лунатиков… Стоп – невольно сработало в мозгу. Кажется, то, что нужно – лунатик! По крайне мере, лучше, чем совсем ничего. Ухватившись за идею, я стал развивать ее в свойственном нашему изданию ключе – лунатик-убийца. Это точно в десятку. Остается только изобрести преступление, хитроумное и страшное, чтобы читателю «мало не показалось» – уверенно думал я, – и на законных основаниях отправить экзотического персонажа в тюрьму, в виде назидательного примера другим лунатикам, коим несть числа. Сюжет повествования начал складываться сам собой – так мне казалось. А остальное дело техники: я набрал текст с помощью клавиатуры и отправил готовый материал по электронной почте редактору.
Чтобы не занимать время, коротко перескажу статью.
Итак, в городе совершено необычное преступление: банковский клерк, одинокий мужчина средних лет, без видимых причин, хладнокровно убил соседку по этажу. Пожилая женщина встретилась с безобидным, на первый взгляд, служащим, когда вечером возвращалась домой. Преступник стоял рядом с подъездом, и, увидев проходившую мимо соседку, ударил ее по голове тяжелым предметом. Женщина скончалась на месте, опытные врачи ничем не смогли помочь. Казалось бы, все детали жуткого происшествия названы, за исключением самой важной. Следствие выяснило: банковский служащий страдал сомнамбулизмом и в момент преступления находился во власти редкой болезни – он попросту не понимал, что совершает.
Раскрыть преступление, по разработанному мною сценарию, оказалось легко, так как привлеченные странным шумом жильцы стали невольными свидетелями рокового происшествия – убийство произошло у самого дома, почти на их глазах. Подозреваемого в тот же день задержали, но как судье определить степень вины человека, оказавшегося заложником собственной болезни? Отправить за решетку лунатика, даже не помнившего, что в ту роковую ночь он выходил из дома, казалось несправедливым. И все-таки приговор несчастному клерку был вынесен, причем, суровый и столь же необычный, как совершенное преступление. Убийце предстояло несколько лет провести в тюрьме, но с одной принципиальной оговоркой. Наказание распространялось на ночное время суток: суд кропотливо изучил историю болезни сомнамбулы, опросил его лечащих врачей и пришел к выводу, что неосознанная агрессия может повториться в будущем автоматически, и только ночью. Иначе говоря, преступник и невиновной клерк должны были существовать отдельно друг от друга, несмотря на то, что являлись одним человеком. Безжалостного убийцу приговорили к тюремному заключению, а не замешанный в насилии банковский служащий – получил вольницу.
В финале полудетективной истории я намеренно сгустил трагические краски. Осужденный мужчина не выдержал чудовищного «эксперимента» над собой, психика его серьезно и необратимо пострадала: каждую ночь заключенному снились кошмары, погрузившие в беспросветную мглу и дневную часть его жизни. Клерк пытался покончить с собой, но, к счастью, беднягу удалось спасти.
Прочитав статью, редактор вызвал меня в кабинет:
– Чушь! Вы перегнули палку, и материал не попадает в заявленную рубрику. Нам нужна история, завуалированная под реальную, а здесь – полное расхождение с жизнью. Как читатель воспримет вашу статью, если об этой проблеме пишут и говорят совсем другое.
К моему удивлению, редактор оказался большим знатоком всего, что касалось лунатиков и многочисленных случаев преступлений, совершенных ими. Впечатления от моей статьи походили на обвинительную речь:
– Всем известно, что в Великобритании человек может быть признан виновным, только если у него имелось «осознанное намерение совершить преступление». А поведение лунатиков, если имеются веские основания, признается «случаем автоматизма» и не влечет наказания. В американском праве об этом говорится еще более конкретно: «осознанными действиями не признаются рефлексы и конвульсии, движения тела в бессознательном состоянии или во сне». Эта практика идет с незапамятных времен, даже в средние века в Европе оправдывали лунатиков-убийц. А если вы смотрите телевизор, то должны помнить недавний сюжет о жителе города Суонси. Мужчина-лунатик сорок лет счастливо прожил с любимой женой, но вдруг ни за что убил ее во сне. И знаете, суд оправдал подозреваемого! А в вашей статье что-то не клеится, не знаю, что с ней делать. Я так на вас надеялся, а в результате…
Переживать из-за слов редактора газеты, я не имел привычки, но дома супруга обратила внимание на мой слегка расстроенный вид:
– У тебя неприятности?
Пришлось рассказать в нескольких словах, какой экзотической темой я занимался ночью, и почему написанный материал вызвал критику.
– По-моему, сюжет забавный, наверняка статью прочтут с интересом, – подбодрила меня супруга.
Редактор действительно зря горячился, так как все равно опубликовал статью, чем немало порадовал читателей газеты. Скажу в свою защиту, что материалы коллег, попавшие в названную рубрику, выглядели куда менее изобретательными, но разносных отзывов не получали. В любом случае причин для серьезных переживаний у меня не было – выбирать сюжет для «невыдуманной истории» пришлось в авральном режиме. К тому же номер газеты вышел без опоздания, в намеченном виде.
А теперь о главном. День выхода газеты с сомнительной, по мнению редактора, статьей о сомнамбуле-убийце я запомнил на всю жизнь, и для этого были основания. С утра телефон в редакции не смолкал: доверчивые читатели звонили, чтобы выразить благодарность сотрудникам газеты за интересную статью. Редактор был удивлен количеству хвалебных откликов:
– Похоже, история с лунатиком сработала. Но если честно, я не ожидал такого эффекта.
Замечу, к всплескам читательских эмоций мы с коллегами привыкли давно, потому что большинство материалов или новостей, опубликованных в газете, вызывало сильный резонанс. Но то, что произошло затем, можно назвать событием из ряда вон выходящим.
Вечером я сидел в пустой редакции, думая об очередной статье, и уже готовился идти домой. Хорошо помню: тогда я проводил журналистское расследование, связанное с деятельностью одной строительной компании. Местные власти выделили средства на реконструкцию городского моста, а директор фирмы-подрядчика, взявшейся за ремонт, погрел на этом руки – были такие подозрения. Аферу могли провернуть с помощью элементарного подлога: при замене мостового покрытия планировалось использовать дорогой строительный материал, его приобретение было учтено сметой. Но в определенный момент руководитель компании заменил дорогостоящий полимербетон обычным, дешевым, а разницу в стоимости положил себе в карман. Я внимательно следил за развитием событий, хотя информации было мало. Чиновники хотели вскрыть часть дорожного покрытия, чтобы с помощью экспертизы определить, какой материал использовали строители при реконструкции. Закончить статью я не мог, но экспертизу почему-то откладывали.
В соседнем кабинете находился только редактор – общался с кем-то по телефону, изредка отвечая в трубку. Ничто не предвещало возникновения экстраординарной ситуации. Но вдруг позвонила взволнованная девушка-администратор и сообщила, что странный мужчина настойчиво добивается встречи со мной и главным редактором.
– Он меня и слушать не хочет, говорит, что в любом случае попадет к вам. Если честно, я слегка напугана, – сообщила по телефону коллега, явно не справлявшаяся с ситуацией.
Пришлось ответить, чтобы незнакомца впустили, хотя в тот момент я уже собирался выйти на улицу. Через минуту на пороге появился мрачного вида мужчина лет тридцати шести, одетый в темную куртку, потерявшие вид брюки и грубые ботинки. Было видно, что посетитель пришел сюда не просто так: взгляд его источал напряженность и недоверие к окружающим. Сохраняя молчание, непрошеный гость подошел к моему столу, расстегнул небольшой рюкзак и достал свежий номер нашей газеты.
– Кто дал вам право писать обо мне? – слова его прозвучали с явным укором.
В тот момент я не догадывался, кто стоит рядом, и начал лихорадочно вспоминать содержание статей последнего номера газеты, которые могли бы вызвать чье-то недовольство и желание сделать ответный выпад. Кому мы «насолили»? – думал я. Ведь такие случаи раньше бывали: в редакцию приходили обиженные на журналистов люди, о которых, якобы, написали неправду и, тем самым, оскорбили достоинство. Они грозили судебными разбирательствами, личной местью, проклятиями – чем угодно. Но какая информация могла вызвать гнев читателя на этот раз, я не подозревал.
– Жизнь и так сурово наказала меня, без постороннего вмешательства. Каждый день для меня мученье, и теперь я должен переживать все с самого начала… Вы думаете, что поступили благородно, рассказав обо мне всему городу?
Я не мог понять, кого и в чем обвиняют, и был вынужден разбираться в ситуации, обороняясь от нападок незнакомца.
– Здесь какая-то путаница. Вы предъявляете претензии, но я даже не знаю, о чем идет речь...
Редактор газеты, заметив, что в офисе назревает серьезный конфликт, вышел из кабинета и стал наблюдать за развитием событий.
– Вы, журналисты, всегда лезете не в свое дело, а затем с ангельским видом разыгрываете непонимание. Я тот самый лунатик, бывший клерк-убийца, о котором вы зачем-то написали в своей жалкой газетенке.
Мы с редактором невольно переглянулись. Это – розыгрыш? Не иначе кто-то решил проверить наше чувство юмора. Но, судя по решительному настрою мужчины, предъявившему обвинения, ситуация выглядела куда серьезнее. По возможности я пытался ответить, но мои хаотичные реплики звучали одна глупее другой:
– Как тот самый клерк! Статья попросту выдумана, такого в жизни не бывает, а вас я впервые вижу… Объясните, к чему этот спектакль!
Постепенно сумбурный разговор с незваным гостем стал приобретать черты определенности, и чем больше он рассказывал о себе, тем большее недоумение охватывало меня и редактора. Сомнений быть не могло: перед нами находился человек, чья судьба в точности копировала историю с лунатиком, описанную мною в только что вышедшей статье. Поверить в это было сложно, хотя раздраженный визитер привел столько деликатных подробностей из своей жизни, что колебания исчезли. Да, он – лунатик, невольный убийца и осужденный. Мужчина не мог обмануть нас, как и я не смог бы от начала до конца выдумывать эту поразительную историю! А лучшим подтверждением ее достоверности в тот день стало извлеченное из старого рюкзака письменное предписание, обязывающее бывшего клерка каждый вечер возвращаться в тюрьму и коротать там назначенный срок. Я говорю «бывший», потому что беднягу давно уволили из банка, и теперь он перебивался случайными заработками, там, где его услугами не брезговали.
Прошло всего полчаса с момента знакомства с лунатиком, но я начал привыкать к существованию этого человека. Подробностей его не самой завидной жизни становилось все больше: несчастный потерял семью и жил отшельником на краю города. Если верить мужчине, в голосе которого начинали звучать нотки доверия по отношению ко мне и редактору, он сам настоял на том, чтобы супруга рассталась с ним. Объяснить это можно было только опасениями за жизнь близкого человека, что выглядело вполне оправданным и наделяло нашего собеседника чертами благородства.
– Врачи говорят, что вы представляете опасность для окружающих только ночью, – поспешил я выразить свое мнение, быть может, некстати. – Зачем вы пошли на такую жертву?
– Причем здесь болезнь, если я в первую очередь преступник, на моей совести жизнь невинной женщины. Я должен был один расплачиваться за случившееся.
– А ваше пребывание в тюрьме? – мои вопросы гостю были хаотичны.
– К тюрьме я давно привык, как привыкают ко всему в этой жизни. Заключенные относятся ко мне с пониманием, и жаловаться нет повода. К тому же я чувствую себя одиноким везде.
Беднягу отправили за решетку на длительный срок, даже если учесть, что дневное время суток он проводил на сомнительной для него свободе. И в перспективе у осужденного были тяжелые годы раздвоенной жизни – подобное испытание выдержал бы не каждый. На ум невольно приходили мысли: может, легче отсидеть назначенное количество лет, не выходя из тюрьмы, как обычный преступник. Я набрался смелости задать лунатику и этот вопрос.
– Разве я могу сейчас что-либо выбирать? Суд вынес приговор, и, если честно, я даже не пытался его обжаловать.
В тот день я понимал, что не могу терзать расспросами наказанного судьбой человека, нам предстояло расстаться в той же самой редакции, где мы впервые и встретились. Но была еще одна важная вещь, о которой я хотел спросить странного больного или преступника – как хотите. Неужели моя статья буквально во всем повторила его жизнь? Ведь такого не могло случиться! Я говорю о выдуманной попытке самоубийства клерка и факте его спасения.
– Вы пытались покончить с собой?
– В какой-то момент самообладание покинуло меня, я решил, что жить дальше нет смысла, вернее не решил, а лишился сил для этого. Мне нужно было пройти и через попытку самоубийства. Впрочем, это была отнюдь не попытка, я не рассчитывал на спасение...
Мне было неловко общаться с человеком, в чью судьбу я вторгся столь вероломным образом, пусть даже не имея злого умысла. Ситуация была ясна до предела, и я избавил мужчину от дальнейших вопросов – он тихо простился со мной и редактором, оставив недавних собеседников в полном замешательстве. Лунатик ушел, а мы продолжали сидеть молча, думая о случившемся. Удивление заставило редактора самому вспомнить недавний разговор, в котором он критиковал мою статью за «полное расхождение с жизнью».
– Не предполагал, что все это может оказаться правдой. Какие судьбы у людей!
Я не знал, что ответить, потому что любые слова показались бы тогда неуместными. Позднее мы вышли из редакции и виновато отправились в разные концы города.
Сложно передать словами, что происходило со мной в тот вечер. Придя домой, я рассказал супруге о визите лунатика, но она восприняла историю слишком эмоционально, и вместе мы расстроились еще больше.
– Бедный клерк, каждый вечер возвращается в тюрьму и думает, что она грязная изнанка его жизни, кривое отражение, от которого некуда спрятаться. И каждую ночь встречает как начало нового тюремного срока, назначенного за преступление, совершенное кем-то, – говорила жена.
Добавлю, что каждое утро мужчину подстерегал новый кошмар, ведь покидая место заключения, он ясно понимал: свобода дается на несколько часов, и ближайшую ночь он снова проведет в тюрьме, где будет презирать себя, вспоминая, какой ужасный поступок совершил.
После злополучной встречи в редакции я часто представлял себя на месте выдуманного персонажа, вдруг оказавшегося реальным человеком. Нет, такая жизнь выше моих сил – мысленно признавался я в слабости, – и если бы мне предоставили возможность выбирать суровое наказание, оно непременно было бы другим. Но главное, что в этой драматичной истории я сыграл самую незавидную роль – человека, рассказавшего о сомнамбуле всему городу. Хорошо, что имя героя написанной мною статьи и реального больного не совпадали, иначе в его дневной жизни могли произойти новые неприятности. Впрочем, дотошные читатели и без имени способны были узнать о существовании в городе лунатика-убийцы: газетная статья могла породить любые слухи, а те – получить неожиданное подтверждение.
Размышлять о судьбе больного клерка можно было до бесконечности, но однажды наш разговор с супругой перерос в искреннее желание помочь несчастному человеку. Так и родилась оригинальная идея.
– Нужно помочь лунатику с работой, – произнесла жена, опережая ход моих мыслей. – Ваш редактор может устроить его журналистом в газету? Мужчина займется интересным делом, отвлечется от дурных мыслей.
В самом деле, почему бы не предложить ему работу корреспондента, банковский клерк наверняка ориентируется во многих областях и будет нам полезен. Выберу момент и поговорю с редактором – решил я, мысленно поблагодарив супругу за находчивость. Газета сильно осложнила лунатику жизнь, и нужно было помочь ему. Жаль, что, расставаясь с больным, я не спросил его телефон, но кто знал, что судьба может свести нас вновь.
Через несколько дней я подошел к редактору и передал разговор с супругой.
– Уверен, лунатик справится с обязанностями корреспондента, – стал развивать я идею. – Он может освещать любые темы, если захочет.
Редактор охотно поддержал меня и предложил разыскать осужденного, благо я уже знал, к кому обратиться за помощью. Не буду описывать, каких усилий это стоило, но вскоре домашний адрес экзотического больного был мне известен. Встречаться с мужчиной в тюрьме не имело смысла, поэтому я отправился к нему с визитом по месту жительства, без предупреждения, так же, как он раньше наведался в наш офис.
Поездка оказалась долгой, лунатик жил на краю города, в невзрачном пятиэтажном доме, требующем ремонта. Удивительного в этом ничего не было, так как в других района аренда стоила дороже. Я знал, что мужчина снимает комнату у хозяйки, за мизерную плату обеспечивая себя крышей над головой и одиночеством. Отыскав нужный дом, я поднялся на второй этаж и негромко постучал в дверь – звонка не было. На вопрос «кто там?», уверенно ответил, что представляю социальную службу и хочу поговорить с квартирантом.
Хозяйка квартиры не стала переспрашивать и сразу открыла дверь: на пороге стояла пожилая женщина с пучком крашенных волос.
– Хочу поговорить с вашим жильцом насчет работы. Городская служба занятости предоставляет нам информацию о наличии вакансий, которые могли бы заинтересовать молодого мужчину.
Дама с уважением посмотрела на меня, сообщив, что жильцу давно пора сменить работу, так как он должен ей квартплату за месяц. Я не стал дальше общаться с хозяйкой и подошел к закрытой двери, на которую она указала.
– Входите смелее, у него всегда открыто.
Потянув дверь, я сделал пару шагов и закрыл ее, чтобы общаться без свидетелей. Лунатик лежал под одеялом на кровати. Скорее всего, мужчина спал или делал вид, что не заметил моего появления. Описание комнаты, в которой я оказался, можно свести к перечню предметов, стоявших вдоль стен: кровать, шкаф, стол, стулья – самый скромный интерьер, ничего больше. Я был готов к этому, зная, что средств на аренду достойного жилья больной не имеет.
– Здравствуйте, вы меня слышите? – обратился я к спящему лунатику, привыкшему отдыхать после ночного пребывания в тюрьме. – Мы недавно общались с вами в редакции газеты, есть предложение насчет работы.
Сначала мужчина не реагировал, но затем его голова появилась из-под одеяла: глаза выдавали недовольство, связанное с присутствием в комнате постороннего человека. Лунатик, конечно, узнал меня, автора скандальной газетной статьи, вызвавшей в нем бурю протеста. Радости на лице заметно не было.
– Что вам нужно? – спросил мужчина отстраненно, хотя наша встреча в редакции закончилась по-доброму.
Я объяснил цель визита, угадав по лицу квартиранта, что предложение о работе корреспондента в нашей газете пришлось ему по душе. А дальше лунатик сам охотно рассказал, чем занимался в жизни до трагического случая с убийством женщины. Он оказался разносторонним и способным человеком. К моему счастью, долго уговаривать осужденного не пришлось, он согласился приехать в редакцию и поработать в качестве журналиста.
– Не думал, что прошлая встреча мне чем-то поможет.
Разговор на этом закончился, я вышел из комнаты, оставив мужчину одного, и позвонил редактору, чтобы сообщить хорошую новость.
Не буду в деталях описывать появление лунатика в нашем офисе, как его приняли коллеги-журналисты и другие малозначительные вещи. Скажу только, что вскоре заключенный получил первое редакционное задание и прекрасно с ним справился. Материал на экономическую тему был написан легко, со знанием дела, и все мы выразили удовлетворение, что пригласили на работу талантливого сотрудника. Казалось, мужчина заново обрел себя, получив работу в газете.
В силу известных обстоятельств лунатик проводил в редакции только первую половину дня: наравне с другими корреспондентами он общался по телефону, готовил статьи, а вот уезжал домой раньше, чтобы вернуться к нужному часу в тюрьму, где продолжал отбывать наказание, определенное судом. Конечно, его присутствие в офисе повлияло на жизнь сотрудников газеты: коллеги старались не обидеть в разговоре больного мужчину и вели себя осмотрительно. Замечу, лунатик удачно вписался в нашу «команду», он был порядочным и отзывчивым человеком, мог поддержать разговор на любую тему. Единственной вещью, о которой мужчину из деликатности не спрашивали, была его ночная жизнь в тюрьме. С чем редкий преступник столкнулся в камере, как проводил мучительные часы – об этом знал только лунатик.
Моя супруга часто интересовалась успехами нового сотрудника и даже открывала изредка его статьи, чего я не помню в отношении себя.
– Так удачно все сложилось. Можно сказать, человек заново родился благодаря вашей газете. А ты переживал из-за статьи, которую пришлось писать за уволившегося журналиста. Без нее мужчина не пришел бы к вам со своей проблемой.
Какое-то время в редакции наблюдалось затишье, а затем произошел новый инцидент, перевернувший все с ног на голову. История, связанная с реконструкцией городского моста долго не находила развития. Но в какой-то момент официальные лица, задавшиеся целью вскрыть часть дорожного покрытия и определить состав использованного строительного материала, наконец, взялись за дело. Ситуация должна была проясниться, а мне, как журналисту, предстояло рассказать о ней читателю. Но за несколько дней до важного события, как назло, я угодил в больницу. Произошло это так внезапно, что даже не хватило времени задуматься, к чему приведет мое отсутствие в редакции.
Следить за ходом расследования, связанного с ремонтом городского моста, поручили лунатику, иначе выгодный момент для публикации статьи можно было упустить. Я узнал об этом, лежа на больничной койке, и даже не заподозрил, что срочное задание редактора станет для коллеги новым психологическим испытанием, как это было со мной при написании статьи о лунатике-убийце.
Случилось вот что: чиновники, руководившие экспертизой, не нашли в составе дорожного покрытия материала, заложенного в смету. И лунатик, первым узнавший эту информацию, бросился писать статью, обличавшую деятельность строительной компании. Свежий номер нашей газеты разнес по городу репортажный фотоснимок, на котором журналист победоносно держит фрагмент мостового покрытия, вмиг потерявшего цену. Критикуя строителей, лунатик проблистал всеми талантами корреспондента, вызвав массу читательских откликов. Скандальную новость мгновенно подхватили другие издания, и она стала темой номер один.
Через день после выхода газеты редактор позвонил мне в больницу и сообщил о выходе статьи, которая «должна сделать лунатика звездой».
– Он молодец. Настоящий журналист! Интересно, можем ли мы что-то предпринять для его досрочного освобождения.
Я испытал искреннюю радость при мысли, что осужденный добился успеха благодаря газете, доставившей ему столько волнений. Замечу, и моя роль в его жизни перестала выглядеть зловещей. Но, по иронии судьбы, журналистские свершения лунатика недолго грели мое сознание. К тому времени, когда я вышел из больницы, стали известны новые подробности расследования, связанного с реконструкцией городского моста. Оказалось, что чиновники, проводившие экспертизу, мало понимали в этой области и поспешили с выводами. Дорогостоящий полимербетон не был использован при ремонте, однако подрядчики заменили его высокопрочным вакуумным бетоном, стоимость которого была точно такой же. Главный мостостроитель не мог вовремя сообщить об этом, так как находился в другом городе.
Новые итоги расследования стали достоянием прессы, а я проклял тот день, когда по просьбе редактора начал писать «невыдуманную историю». Вот к каким внезапным последствиям привел выбор нелепого сюжета про лунатика-убийцу, превратившего мою жизнь в кошмар. После того, как заключенный узнал о досадной ошибке, немая сцена в офисе повторилась, и снова в ней участвовал редактор, ваш покорный слуга и специфический больной, который принял на себя очередной удар судьбы. Я был уверен, что мужчина вновь кинется на меня с обвинениями, еще более серьезными, чем раньше, так как наше знакомство принесло ему только неприятности. Но злых упреков, к счастью, не прозвучало, лунатик долго сидел за своим столом, а затем собрал вещи и вышел из редакции, всем видом дав понять, что прощается навсегда. Тревожить его после этого случая, я не осмелился бы под любым предлогом.
Разговор с супругой обошелся без спасительных идей, а ее фраза «ты ни в чем не виноват» вряд ли могла успокоить меня в этой ситуации. Наши пути с лунатиком разошлись навсегда, может, и к лучшему.
Скандал, разгоревшийся вокруг нашей газеты, удалось погасить, но ошибочная статья и мой собственный материал про убийство, совершенное сомнамбулой во сне, долгое время напоминали о себе. Кому и зачем было нужно, чтобы все произошло так, а не иначе? Почему именно я оказался главным звеном в цепочке невероятных событий, объединивших редкого больного и нашу газету? И какой смысл можно извлечь из них? Ответить на эти вопросы было невозможно.
С лунатиком я больше не встречался, хотя однажды увидел его из окна машины, проезжая по незнакомой улице. Он был хорошо одет, пострижен, держал в руках кожаный портфель, и я с радостью подумал, что мужчина наконец-то вернулся к обычной жизни – вышел из тюрьмы, устроился на работу, может, создал семью. Это должно было произойти в любом случае, и я всегда верил в это. Что касается болезни, то избавиться от нее, словно от ненужной вещи, лунатик не сможет никогда. Я специально навел справки у хорошего врача, и он сказал, что сомнамбулы отличаются от нормальных людей только ночью, но в это время суток способны на многое, и «ни одна тюрьма их не исправит».