Гл.3
Уля прибежала на работу раньше всех и, когда подтянулись остальные подруги, то, не решаясь войти, они вдруг замерли у самых дверей. И было чему удивиться. Девушка, распевая песни, вилами отгребала люцерну, которую тракторист в поспешности неудачно высыпал, загораживая вход с другой стороны корпуса.
- Ничего себе! Чего это с ней? - спросила Света. - То ходила вся смурная, чернее чёрной тучи, а то распелась, вроде концерт даёт.
- Ага, прямо поражает нас Улька каждый день. - поддакнула Вера.
- Так, это же хорошо, девчата! Пусть наша Улька лучше смеётся, чем плачет. - заключила Даша и тут же направилась к певунье.
- Что, опять Ванька напортачил, когда уже научится правильно "зелёнку" распределять? - Даша сделала вид, вроде это главная тема, которая её волнует в настоящий момент. Уля отставила вилы и залилась весёлым смехом.
- Да брось ты, когда-нибудь научится. - а у самой глаза блестят радостью. Даша поняла, что Улька ждёт вопросов.
- Вижу у тебя обошлось?
- Обошлось, Даш. Проснулась ночью, думаю, что у меня между ног так липко, а когда сходила в туалет, то от счастья аж запрыгала. Давай подкладушки искать. Ой, Даш, не представляешь, какой камень с души свалился!
- А я тебе говорила, что преждевременная паника совсем ни к чему, так ты же, неугомонная, всем нервы вытрепала одним своим видом. Ладно, пошли за корзинами. Коровы ревут, надо им травки отнести, а они нам молочка прибавят.
Жизнь снова вошла в обыденное русло. Не только для Ульки, но и её подруг, а также родителей. Кому понравится, когда близкий человек молча страдает от неизвестного душевного недуга. Ведь если у тебя сердце жалостливое, то всегда неприятно, когда кому-то плохо.
Наши девчата виделись не только на ферме, они ещё и собирались у кого-то на дому. Это были, как и просто девичники, так и значимые даты праздников и дней Рождения. Осенью, в октябре, старшему сынишке Светы Линьковой исполнилось четыре годика и молодая женщина пригласила подруг, чтобы немного отметить это торжество. И когда разошлись все родные именинника, а мужья девчат отправились на отдых, подруги ещё долго сидели, разливая из последней бутылки по капельке вина, закусывая спиртное сладким тортом, не забывая нахваливать хозяйку за удавшийся Наполеон.
- Свет, и правда, у нас ни у кого так не получается, как у тебя. - облизывая пальцы, заверила Дашка. - Вот всё так точно делаем, а всё равно, неа, не то. Скажите, девчата?
Все дружно подтвердили.
- Подруги, а не пора ли нам на боковую, завтра нету выходного, между прочим. - предупредила Вера.
- Да ладно тебе, Верка! Когда ещё так посидим? - икнула мамаша именинника. - Или первый раз нам, после гулянки на дойку вставать? Скажите, девчата!
Все снова дружно поддержали.
- И так, кроме коров ничего в жизни не видим, так вот такие посиделки и радость для души. Хоть и люблю свою профессию, но и отдыхать от неё тоже надо. Ну когда ещё соберёмся, только на Новый год. - продолжила Света. - Улька, хоть бы ты, что ли замуж вышла, а то и повода больше не будет водки попить. - все засмеялись и Уля вместе с ними.
- За кого, Свет? За соседского деда Пантюшу? - ответила она.
- Улька, ну мы же нашли за кого, а ты чего, не такая? - встряла в излюбленную тему Дашка. - Уль, не обижайся, мы не со зла. Ну смотри, у нас уже дети, а у Светки, так двое, а ты ещё и замуж не вышла. Ну чего ты, или ребят совсем нету? Поди, не Иваново.
- Да я не обижаюсь. Наверное, судьба моя такая. Не подумайте, что я всех перебираю, ну если не нравится человек, так что, всё равно в ЗАГС бежать, лишь бы вы не спрашивали, почему я до сих пор одна? Сами понимаете, не выход. А кого полюбила, так он оказался не тем, кто мне нужен. Говорю же, судьба у меня такая. - она виновато улыбнулась. - Пока не пришло моё время.
А это самое время - неумолимо двигалось вперёд. Прошёл шумный Новый год, под выстрелы из ружья в полночь и поеданием разных деревенских деликатесов. Почти в каждом дворе забивали поросят и всевозможную птицу. Хозяйки хвастались одна перед другой, у кого более удачный и вкусный холодец, а мужики, опухшие от выпитого, стояли кучкой под забором в ожидании очередных праздников, когда жинки не заглядывают в рюмку и меньше ворчат. Затем, отгремели на всё село колядки, с песнями, танцами, разномастными костюмами, которые шились вручную, а то и собирались ансамблем из множества старых вещей. Вот на этих колядках Дашка подвернула ногу, та распухла у неё в колене, отдавая болью и вытекающими отсюда последствиями. Подруги не позволили уйти на больничный, вернее, Дашка пока сидела дома, а девчата гуртом доили её группу. Однажды вечером они пришли её проведать.
- Девчата, да я завтра уже явлюсь на утрешник. Смотрите, уже хожу вовсю. - Дашка старалась не хромать и стоически прошлась несколько метров по комнате.
- Да какой тебе утрешник, вон, аж губы посинели от боли. - уличила подругу Вера. - Дашка, это тебе не шутки. Сейчас выйдешь, а потом надолго заляжешь. Ты этого хочешь?
- Девчата, милые, ну не могу без моих коровушек. Они мне ночами снятся, так соскучилась. Кстати, а Чинара моя расстелилась? Уже срок ей...
- Расстелилась, ещё вчера. Два бычка тебе подарила.
- Да вы что?! Моя девочка золотая! Ну и как она себя чувствует, нормально всё прошло?
- Да как всегда, что с ней станется, с твоей Чинарой, не переживай.
- Ой, девчата, - вспомнила о чём-то Дашка. - Я вам такую новость скажу... Вы когда шли ко мне, не видели, что за бабкиной Грунькиной хатой строительство началось?
- Какое строительство? - поочерёдно спросили растерянные подруги.
- Какой-то богач будет у нас домину строить, уже и материал завозится. Моя свекровь разговаривала с председателем, так тот жаловался, вроде люди на него ругаются, что землю разбазаривает, а он сказал, будто под строительство жилья разрешается продавать. Мол, вам кто не даёт?
А куда нам? У нас что, денег куры не клюют? Вот и получается, что снова земля не для народа, а для буржуев.
- А откуда этот богач? - поинтересовалась Вера.
- Да вроде москвич. Колотитесь, дворец будет уже к осени поставлен. Почему и нет? Деньги некуда девать, тем и везёт. А мы, затейся сейчас со стройкой, так хоть бы за пятилетку времянку слепить и то ладно.
- Молодой? - не унималась Вера.
- А что, хочешь своего Ваську на него поменять и заделаться местной купчихой?
- Я просто спросила. - обиженная Верочка поджала губы.
- А я просто ответила, не знаю. На кой ляд мне нужен его возраст?
- Ты права, Даш. - поддержала Светик, чтобы разрядить обстановку. - Вроде и получаем нормально, и хозяйство держим, а всё равно не можем достаточно накопить. Как люди умеют?
- Да всё потому, что мы наглеть не научились и воровать по-крупному. Банка молока или сумка комбикорма, это не считается.
- Ну и пусть, Даш, зато будет к кому на следующий год сходить с колядками. - подмигнула подругам Уля и все засмеялись, вспоминая, при каких обстоятельствах Дашка подвернула ногу.
У них на улице живёт семейка скупердяев, в жизни никогда не приветят и никого не пустят в хату. А выпившая Дашка не захотела мириться с такой несправедливостью, мол, народные праздники надо уважать, и полезла через забор да неудачно.
- Ага, держи карман пошире! - поняла шутку Дашка. - Чего захотела! Он тебя и близко ко двору не подпустит, а то и собак натравит. А ещё и солью пальнёт вдогонку, так что будешь лететь, вроде пятки скипидаром намазаны. Чужак - он и есть чужак. Особенно, если богатый.
Обратной дорогой Уля специально прошлась мимо двора бабы Груни. И правда, если заглянуть за кусты сирени и разросшегося бурьяна, то можно увидеть кучи строительного материала, заботливо укрытые тепличной плёнкой. До последнего девушка надеялась, что это просто пустые разговоры, а теперь сама убедилась, всё так, как сказала Даша. Ну вот, новшество добралось и до их деревни, к добру ли это? Вон, в соседней деревне, поставил один хоромы, так столько у селян возникло неприятностей. К нему регулярно наезжают друзья из города, постоянно крики, матерщина, стрельба, музыка орёт, аж в полях слышно, и ему наплевать на больных стариков и малых детей. Жители жаловались участковому, а что тот сделает? Сейчас деньги везде командуют. Потом к участковому подъехала машина, а из неё вышли четверо "бугаёв". Переговорили со стражем порядка, так тот после и близко к его двору не подходил. Вот так теперь стало. А потом этот местный "помещик" выкупил колхозный пруд и никто из селян не имеет право там даже купаться, ни то, чтоб с удочкой прийти. Да, мир перевернулся.
А как у них всё будет? Но хорошего, вряд ли что светит. Обычно сытый голодного не понимает. Жили себе, не тужили и вот он, явился не запылился. На сердце девушки стало, как-то нехорошо. Любые изменения всегда пугают. Люди очень сильно привыкают к своему, создававшемуся веками быту, и если где-то его нарушить, то это уже, по-своему катастрофа.
Дашка оказалась права. Дом поднимался с завидной быстротой. Сначала из-за кустов показался первый этаж, а потом селяне стали спорить, сколько же всего будет, этих самых этажей? Кто говорил пять, а кто - три, мол, зачем ему в деревне столько комнат? Не угадал никто. Дом оказался всего в два этажа, но огромный и с башенками. Красотища, глаз не отвести! К осени подкатил и хозяин, но на люди не появлялся и ни с кем не вёл общения. Вот это и есть признак того, что дружить с деревней он не собирается. Но досужие селяне утверждали, будто виделись с ним: кто говорит, что он бандюган и какой-то вор в законе, а кто спорил до хрипоты, что он обыкновенный чиновник, просто рябой после оспы и ногу правую таскает, то есть, инвалид.
Ульке страшно хотелось увидеть хозяина этого чудо-замка. Да так просто, чтобы оценить человека, имеющего баснословные капиталы. Но тот иногда проезжал на своей машине, может в райцентр, или ещё куда, но окна в ней затонированы и ничего не рассмотреть.
А машину такую - никто никогда в жизни не встречал и марку никто не знал. Даже дядька Вовка Сысой, у которого "москвич" и то, затруднился ответить на этот вопрос, сказал, будто иномарка, а дальше только руками развёл.
Но однажды Уля возвращалась со своего луга, куда она всё время любила ходить. Ромашек там уже не было, но девушка с удовольствием повалялась в порыжевшей от наступающей осени, траве. Хоть и умирает травка, а если потереть её в руках, то запах всё равно сохранился, а значит, у природы это временное отмирание, весной вновь всё вокруг заблагоухает и зацветёт, переливаясь всеми радужными красками. Уля сплела венок из оставшихся цветов и, распустив волосы, шла по грунтовке, вьющейся между двумя полями. Вдруг, за спиной она услышала характерный звук работающего двигателя. Быстро обернувшись, девушка узнала машину местного буржуя и на всякий случай отошла на обочину, уступая место. Но автомобиль остановился, открылась задняя дверца.
- Садись подвезу, красавица!
Уля мотнула головой и продолжила путь, но машина медленно ехала следом и ей всё время предлагали подвезти. Она мельком глянула на человека, сидящего сзади, ведь тот, что за рулём, это просто водитель, в деревне знали уже давно. А виновника всех пересудов очень любопытно увидеть и вот она, возможность!
"Улыбающееся лицо, никакой оспы. И чего брешут? А может с ногой правда? Да какая мне разница, мне что с ним детей крестить, тем более он старше, на вид ему больше сорока."
- Садись, не бойся, я не кусаюсь! - вновь донеслось с салона машины.
- Вот ещё! А я и не боюсь. - фыркнула Уля, чем вызвала смех мужчины.
- Боишься, боишься... А так бы села. Я тебя и пальцем не трону, хочешь на переднее место перелезу? Ну же, давай, знакомиться будем! Нам жить вместе в одной деревне.
"А почему нет?" - подумала Улька и с достоинством приземлилась на сидение, рядом с местным богачом.