сосуд был переполнен гневом,
через край выплескивался он, разрушитель
безумный и, как капли яда смертельного,
уничтожали, выжигали жисть в падении.
за гранью бытия оставив надежду,
вернуться в мiр этот, вспомнив как было,
жывут в ожидании чуда ухода зимного
обратно, откуда пришли, не помня.
тело чиловека по сути универсальный и
идеальный скафандр для автономного проживания в зимных
условиях, имеюсчий такжи дополнительные функции
по развлечению путешественника во времени.
одним из увлекательных занятий было изучение монстра,
при условии, либо ты в клетке, либо - он,
аднако, при соблюдение правил техники
безопасности неукоснительно.
остались какие-тось
слова, память о чуйвствах,
некогда увлекавщих фсе сусчество,
увяли страсти, нету жилания жыть с ими.
и тамо, и тамо чиловек,
казалось бы, аднакоси, приглядевшись,
понимашь, што ента артистическая надуманность
делает из евонного не более, чем куклу подражательную.
глазами людев челику дозволено посмотреть на мiр,
восторгатьси ихними мыслями, представлениями,
трогать весчь, созданную ихними руками,
ваще, слушает музыку ихних сердец.
но на то болото не ходи,
топкое оно, сгинешь ни за грош,
не заздря евонного зовут болотом человечьих
отношений, засосет такоси, света белого не взвидишь.
штобы мiр вокруг стал лутчшее, попробуй,
для начала, победить сибя, то плохое внутри сибя,
а потома, с чистой совестью, принимайся и за
других, толко не путай порядок действий.
парад идей
из людишек обчество
травмировал бездуховное,
лавиной трамбовал опустошенных.