Эта весьма обыденная история любви произошла со мной в университете. Как и любой выпускник старших классов, я и понятия не имела, что делать со своей жизнью, куда идти, кто я, что я, чего хочу, ну и тому подобное. Одной из целей университетских лет было не только получить корочку диплома (который, как мы узнали позже, никому в действительности не нужен), но и почувствовать любовь, ощутить нужность не для общества, а для человека.
Да, представляете мою бесшабашность?
Так вот, как я уже и сказала, началось все это веселье в университете на семнадцатом году моей беспечной жизни. Я поступила в Уорикский университет на факультет искусства в школу театрального мастерства. Ага. Представляете? Конечно же, за мое обучение платили такие же бесшабашные предки, как и я. Ага. Еще у меня сестра имелась. Стерва неимоверная. К моему глобальному переезду в ее мегамасштабную квартиру, состоящую из тридцати двух кубометров, Урсула (та самая неимоверная стерва) уже работала помощником архитектора, жила с парнем, поэтому мне пришлось занять разваливающееся кресло.
Не в этом суть. Друзья нашлись сразу. Меня назначали старостой. В общем-то, вся власть и ответственность лежала на моих, к слову, не таких уж и хрупких плечах. Ага. Что называется любительница поесть.
Весьма странным было то, что со мной дружили такие красивые и классные люди. Одной из таких, оказалась модель – Ирма. Ага. Высокая, худая, каждую кость можно пересчитать, волосы длинные, блестящие. Одним словом – бомба, а не девушка. Она постоянно таскала меня с собой по вечеринкам, разным клубам, знакомила меня с новыми людьми. То и слышала: «Ты понравилась Джорджу», а вместо Джорджа можно подставить еще тысячи имен, кому я понравилась. Ага. Напивалась и целовалась со всеми Джорджами, Томасами, Хуанами и так далее до бесконечности. Ага. Так и было. Представляете? Ну да, для такого захолустья, откуда я приехала почти без пяти минут столицу Англии – это было нормально. Сказать, что я потеряла голову и подалась распутному образу жизни, будет не совсем точно, но такое вполне могло произойти, если же, конечно не Урсула. На что сейчас, вспоминая все это, могу сказать ей огромное спасибо и отвесить поклон до земли.
Что случилось потом? Прошел сентябрь, октябрь и ноябрь. Вот что случилось, а я и не помню. Очнулась, как от страшного сна. Собралась с мыслями, мол, такого больше не должно повториться. Начала нормально ходить в университет, следить за посещаемостью, учиться и все в подобном духе. Ага. А потом я влюбилась до отшиба мозга. Такой вот отстой. Представляете? Никогда, никогда и еще раз никогда не делайте первые шаги самостоятельно без полной проверки личности человека. Я имею в виду то, что нужно втиснуться незаметно в дружеские круги этого некоего возлюбленного, найти информацию о нем, ну что-то вроде какие девушки ему нравятся и всякая прочая чушь, залезть на страничку в социальных сетях, погуглить что-нибудь и так далее. Ну, вы поняли сами, не дураки же, влюблялись безответно. Ага.
Статный, кучерявый, загорелый…
- Где у нас будет лекция?
-А? Что? – это он вообще мне? Сразу же начинаю оглядываться по сторонам в поиске какого-нибудь человека. Ага. Тут же из рук вон вылетают мои конспекты, пока я их собираю, с меня слетают очки. Представляете какой провал? Это же просто сущий ад неловкости. Господи!
«Статный, кучерявый, загорелый», именно так будем именовать моего мистера Х, начал помогать мне с моими разлетающимися по всюду вещами. Предел неловкости. Ей богу. Я начала смеяться похрюкивая. Да что со мной вообще такое?
Ага. А потом мы просидели всю лекцию вместе. Бок о бок. Представляете?
Под конец неловкого дня, покидая аудиторию, я просто неслась со всех ног подальше от этого места. За мной бежала Ирма. Господи, только ее мне сейчас не хватало.
Шнурок развязался. Не задался денек, однако. В общем, пришлось остановиться, поздороваться с Ирмой, сделать радостное лицо «О-ох подруга, я тебя рада видеть, это же ты меня сделала алкоголичкой. А не свалить бы тебе отсюда?».
-Смотрю, ты с Рори подружилась? Ну и как? Может, сходим сегодня все вместе с ребятами выпьем, поедим пиццу? Возьмем с собой Рори.
-Да, пошли.
Честно говоря, не знаю, почему я согласилась так быстро. Я не могла отказывать Ирме. Это было очень тяжело для меня. Она была настолько красива, изящна, чего стоила одна ее походка. В общем, мне кажется, я в нее была влюблена. Или я хотела быть ей, быть на ее месте. Представляете? А кто бы вот не хотел? Серьезно. Мой рост приблизительно тридцать пять футов, как и у Ирмы, при этом мой вес составлял сто девяносто восемь фунтов, при ее ста десяти. Ага. В общем-то, вся странность нашей дружбы заключалась непонятно в чем. Скорее всего, в поиске парня для меня.
И вот мы уже сидели в каком-то подвале, где естественно наблюдалось самообслуживание, приветливость барменов отсутствовала, зато присутствовали низкие цены на алкоголь и возможность покуривать сигареты. Ага. Студенты любят выпивать и покуривать. Представить было сложно, на каком уровне окажется здесь кухня, но я рискнула и заказала себе сначала салат, именуемый «Цезарь с курицей», потом картошку по-деревенски, потом жареные пельмешки. Очень много денег у меня уходило на еду, не могла отказать себе в гастрономическом оргазме. Ну, хоть в каком-то.
Мы напились и пошли домой. Ага. Я и Рори. Представляете? Опуская весь момент неловкости, и переходя к заключительной части нашей прогулки, можно сказать, что я целиком и полностью, всем своим огромным телом, душой и мозгом почувствовала отвержение. Ага.
Я сказала Рори, как он мне нравится, что мне хорошо рядом с ним, что он забавный и милый, и безумно красивый. Алкоголь – это плохо! Запомнить раз и навсегда. А потом я проблевалась на его обувь. Представляете? Вот умора.
На следующее утро, Урсула приготовила для меня какой-то опохмеляющий бульон, видимо, она была знатоком подобных состояний организма. Сказать, что мне было плохо – ничего не сказать. Я хотела сгореть от стыда и никогда Н-И-К-О-Г-Д-А не появляться в университете.
Удивительно, но от этого бульона меня мгновенно отпустило. Всегда считала, что не таблетки лечат людей, а самовнушение. Ага.
Домашней работы было много. Не жалуюсь и не ною, и говорю не о той домашней работе, где нужно мыть полы, протирать пыль, или вызывать какую-нибудь пятидесяти семи летнюю Мэри-Роуз, у которой в личной жизни одни коты и, она не может жить без чистоты в мире. В общем-то, не в этом суть! Мне нужен был человек для постановки парных инсценировок. Я начала обзванивать однокурсников. Ирма не брала трубку. Вот чему я удивляюсь? Разве такие прекрасные создания могут отвечать таким юродивым? Ладно. Это было к лучшему. Что ни делается, то всегда к лучшему.
Арьяна – весьма странное имя, не находите? Ага. Не знаю, что за привычка влюбляться во всех людей. Люблю людей. Они все такие замечательные. Добрые, веселые. Особенно Арьяна. Божий одуванчик, а не человек.
Отныне все мои завтраки проходили в кафе, в котором она соответственно работала. Графический дизайнер, фотограф по совместительству.
Сейчас вообще графические дизайнеры неплохо зарабатывают. Наконец-то художники начали вообще зарабатывать. Я ела пирожные, пила вкусные холодные и горячие напитки, заглатывала пончики, брала с собой картошку по-деревенски и шла в парк. Ага. То есть мы с Арьяной шли в парк.
Она была красоткой. Естественные русые волнистые волосы до поясницы. Зеленые глаза. Длинные ресницы. Белое лицо. Белые зубы. Шляпа (всегда была на ней, может кто-то работает на фабрике по изготовлению шляп?!). Велосипед. Юбка или платье. Такая женственная. Такая милая и простая. Смешная и смышленая. Остроумная. Ага. Наверное, это все качества, характеризующие ее. Мне было так легко с ней. Мы, в прямом смысле этого слова, спелись с ней. У нас получались отличные постановки, нам ставили высокие баллы и приводили в пример остальным. Ага.
Мы с Арьяной смотрели фильмы вместе, в основном ужастики. Менялись литературой, обсуждали за обедом пьесы и прочую лабуду. Арьяна улыбалась глазами, источая жизненную энергию, которой мне хотелось питаться безостановочно. Мы ходили с ней на концерты, ездили в Лондон, посещали музеи, ели, пили, в общем, развлекались, как могли.
Она была такой маленькой и замечательной девушкой, что мне хотелось держать ее за руку, обнимать, целовать, любить и лелеять. Ага. Представляете? Вот это поворот.
Естественно, я держала ее иногда за руки, обнимала, а любила и лелеяла только внутри себя, и мысленно целовала, потому что в реальности это бы отпугнуло ее. Знаю. Я чувствовала себя странно. В то же самое время, я предавалась воспоминаниям и о Рори.
Я не могла решить для себя кем я являюсь, в плане сексуальной ориентации. Вроде бы в наше время уже нормально быть гомосексуалом, но в то же время, боязнь потерять любимого, дорогого человека пугает больше, чем заявить о себе общественности и семье.
На протяжении двух лет я продолжала тусоваться с Ирмой, знакомиться с парнями, любить Рори и Арьяну. Я была себе самой отвратительна. Ага. И пока я бурно сжигала свою молодость в алкоголе, Арьяна завела себе новую лучшую подругу, с которой Рори начал встречаться. Представляете?
Что я сделала, когда узнала?
1.Закрыла лицо руками.
2.Закрыла рот руками.
3.Начала орать, что, кажется, соседи подумали, что Урсула меня убивает. Ага.
4.Валяясь на полу, проклинала свою гадкую жизнь.
5.См. п. 1; начала реветь.
Ага. А потом я ушла в себя на следующие два года. Возненавидела все, что существует в этом мире. Не открывала шторы, сидела за компьютером и втыкала. Нет. Вы не подумайте, что я прям совсем впала в депрессию. Это не в моем стиле. Я заменила настоящих людей виртуальными. Ага. Я продолжала ходить на курсы театрального мастерства, разговаривала и с Рори, и с Арьяной, но внутри меня все съеживалось и горело. Мне было обидно, грустно.
Но если посмотреть с другой стороны, разве для счастья нужны другие люди? Можно делать то же самое только в одиночестве. Ага. В убогом одиночестве.
Кошмар. Урсула вышла замуж и переехала к мужу. Свадьба была грустной. Я ела и ревела. Ага. Представляете? Настроение, что надо. Никому не пожелаю такой жизни, как у меня.
Я осталась одна. В пустой, как и моя душа, квартире.
Что я сделала?
Устроилась на работу и села на диету. На диету, с которой постоянно срывалась. Ага. Что называется любительница поесть.
Таким образом, я провела еще полгода своей жизни.
Вставала на учебу, тащила свой толстый зад на работу, приходила домой играла в компьютерные игры, как шестилетний ребенок до поздней ночи. Спала пару часов, и так на повторе каждый день. Представляете?
Осталось завести кошку. Собственно, что я и сделала. Черный короткошерстый Санни. Ненормальный кот, честно говоря, носился по дому, как ужаленный. Раздражал только. Но! Иногда, когда мне было совсем-совсем горестно (неправильно подобранное слово, хотя уродство, в какой-то степени горе), я его обнимала и говорила ему всякие классные штуки, а он мурчал. Ладно, не в этом суть!
Представляете, да, всю картину-то?
Вообще жуть какая-то, а не жизнь. В некрологе напишут: девятнадцатилетняя алкоголичка-кошатница, компьютерный задрот с избыточным весом умерла в пыльной квартире. Что делать с трупом кота, которого она задавила, подавившись гамбургером?
А? Оно мне надо?