Вероника сидела возле окна и смотрела, как прозрачные капли дождя стекают по оконному стеклу. Осень сбрасывала последние листья с деревьев, выставляя напоказ свои кривые ветки и шершавые стволы. Только рябины еще торжествовали в своих нарядах, украшенных ярко-алыми кистями, среди оранжево-зеленого колера листвы. Дождь моросил, не переставая, сплошной мутной завесой. Антон спал в кроватке, а Гром лежал на своей подстилке. Вдруг он соскочил и встал на задние лапы, опершись на обивку двери.
- Гром, кто там? - вскоре он начал лаять и послышался сигнал дверного звонка. Вероника посмотрела на кроватку сына, беспокоясь за то, что звонок мог его разбудить.
- Зоя? Ты? – она обняла подругу и провела её в зал, - ты, что без звонка? И так рано?
- Я за тебя переживаю, - Зоя оглядывалась по сторонам, - Антошка спит?
- Он, как и его папа, любит утром поспать. Антошка – совенок. А я встаю рано. Что случилось? Зоя.
- Я поговорить с тобой пришла. Вернее, показать тебе фотографии, - она достала из сумочки телефон, нашла нужные снимки и протянула Веронике. На снимках Павел лежал на кровати в компании милой белокурой девушки. Девушка игриво выставляла напоказ свои обнаженные формы тела и улыбалась.
- Откуда это у тебя? – голос Вероники стал вибрировать, во рту пересохло.
- Я узнала, что Павел тебе изменяет и сделал снимки. Мы вместе были с ним в командировке. Я должна была тебя предупредить, ведь ты же моя подруга.
Вероника медленно села в кресло:
- И давно у него любовница?
- Не знаю. Я узнала недавно, - Зоя пытливо заглядывала в глаза подруги. Они застилались слезами, и вскоре Вероника упала на диван и громкие всхлипывания заполнили комнату. Гром нервно бегал рядом, смотря то на Веронику, то на Зою. Он чувствовал, что случилась беда, но кая? Его собачье сердце стонало, но не находило ответа. Зоя стала гладить подругу по голове и успокаивать:
- Да не стоит он твоих слез. Не плачь. Не ты первая, не ты последняя. Все мужики - кобели.
- Мой Павел не кобель, я люблю его. Может это не правда? Он не мог мне изменить. Мы любим друг друга.
- Это правда и я свидетель его обмана, - от громкого плача матери проснулся Антон и выбежал из своей комнаты:
- Мамочка. Что случилось?
Антону исполнилось три года. Толстощекий малыш, с огромными синими глазами и пушистыми ресницами. Он был выше своих сверстников в детском саду. Отличался, также, своей добротой и отзывчивостью. Он обнял маму и стал вытирать ей слезы:
- Мамочка. Что произошло?
- Ничего, сынок, - Вероника постаралась успокоиться и взять себя в руки:
- Зоя, скинь мне фотографии на компьютер.
- Ты только Павлу не говори, что это я дала тебе эти снимки, - Зоя не знала, что делать дальше. Она растерянно стояла посреди зала и смотрела, как Антон успокаивает мать.
- Зоя, ты иди. Я хочу побыть одна, - Вероника беспомощно сидела в кресле.
- Да, конечно. Ты только Павлу не говори, а то он меня уволит. Шеф – всё-таки, - она поспешно оделась и вышла.
Осень была дождливая и тоскливая. Редкие дни на небе было чисто и безоблачно. Холодные ветра срывали с деревьев последнюю листву. Люди ходили, укутавшись в теплые шарфы и палантины. Клим очень соскучился по Антону и, не смотря на промозглую погоду, решил навестить дочку и внука. Купив в супермаркете любимый торт дочери, множество фруктов и большую машину для Антона, он отправился к ним в гости, не дозвонившись по телефону. Вероникин номер был то недоступен, то постоянно занят. Вероника открыла двери и буквально упала в его руки. Она сильно похудела и под глазами синели круги от бессонных ночей и частых слез. Он обнял дочь, и провел её в зал:
- Вероника. Что случилось? Где Антошка?
- Антон у Зои. Сейчас поставлю чайник, - она медленно направилась на кухню
- Да постой ты с этим чайником. Объясни, что случилось, - он обнял дочь и заглянул в её зеленые глаза. Желтоватый отлив в них пропал, как пропал и былой блеск, и веселые искорки. На лице отражалась усталость и боль.
- Папа. Мы с Павлом разошлись.
- Почему? Вы такая прекрасная пара. Давно?
- Уже две недели, - Клим прошел на кухню, чтобы согреть чайник и тщательно обдумать свалившуюся на него горькую и неожиданную новость. Он запарил в заварочном чайнике чай и позвал дочь:
- Вероника. Иди ко мне, - Вероника села напротив отца и безучастно стала смотреть в окно.
- Расскажи мне все подробно.
- Папа. Зачем тебе всё это?
- У вас ребенок. И я хочу сам во всем разобраться. Ребенок не должен остаться без отца.
Разговор был долгим. Вероника рассказала с самого начала. Как пришла Зоя, как Вероника увидела снимки, и как потом у них с Павлом состоялся разговор.
Клим решительно потребовал, чтобы Вероника показала ему снимки:
- Я должен их увидеть, - он рассматривал на них все детали. – А почему он укрыт одеялом до самого лица, а его спутница лежит полностью обнаженная? А может - это фотомонтаж?
- Антон мне сказал, тоже самое. Он отпирался до последнего. Но я собрала ему вещи и выставила за порог. Я никогда не прощу измену.
- Если она была? Я имею ввиду измену. И как он сам объясняет происхождение снимков?
- Он не знает, откуда они появились, и требовал мне сказать, где я их взяла.
- А ты?
- Не буду же я предавать свою подругу.
- Нет, Вероника, ты не права. Вы семья и должны быть откровенны между собой. А Зоя. Она могла быть лицом и заинтересованным. Она ведь, тоже метила на эту должность, а назначили Павла.
- Я уже много лет дружу с Зоей. С самой школы.
- Знаешь. Когда дело касается карьеры и денег, дружба заканчивается. Я не верю, в измену Павла и вся эта история мне кажется странной.
- Почему?
- Если хочешь понять человека, встань на его место. Вот если б я решил изменить, то я бы сделал это тайно, и ни одна душа не смогла бы меня поймать, да ещё и в объектив фотоаппарата – это первое. А второе – почему Зоя решила показать тебе эти снимки. Она наоборот должна была скрыть этот факт, чтобы не расстраивать тебя и не рушить семью. Иди, забирай Антона от Зои, а я сейчас приеду.
Отца не было долгое время. Начало смеркаться, потом на улице стали загораться фонари. Антон начала тереть глаза, а дедушки всё не было. Потом залаял Гром и следом, в дверном замке, зазвенели ключи. Клим приехал не один, с ним был Павел. Гром весело прыгал возле Павла и терся о его ноги:
- Паша. Наш Паша вернулся. Теперь все будет хорошо.
- Гром иди на место, - Вероника сверлила глазами Павла. Гром не слушал свою хозяйку и, по прежнему, ластился к Павлу. Павел ласково трепал бархатные уши Грома:
- Эх ты, чертенок мохнатый. Соскучился, брат?
Как много хотел сказать ему Гром. Как он скучал по их играм в мяч, как грустно ему гулять в сквере без Павла и как Вероника часто плачет по ночам, повторяя его имя. Он бы мог сказать ему, как сильно любит его Вероника, но он просто радостно крутился у его ног и заглядывал в глаза, пытаясь всё объяснить своим умным собачьим взглядом.
- Вероника, - начал Клим, - всю эту интригу затеяла Зоя. Павел узнал на фото девушку и сейчас мы были у неё, и она нам во всем призналась.
- В чем призналась? – у Вероники бешено заколотилось сердце, но она взяла себя в руки и, крепко сжав зубы, приготовилась к самому страшному.
- Зоя поймала Тамару – девушку с фотографии, на краже. Опустим факт кражи. Её еще надо проверить. Скажу лишь одно. Зоя видимо кражу подстроила сама, чтобы завербовать себе соучастницу данной махинации с изменой. Потом она дождалась удобного момента, когда Павел изрядно выпил на фуршете и уснул у себя в номере гостиницы. Не знаю, как она добыла ключ от номера Павла, это еще предстоит узнать. Зоя завела Тамару в его номер. Тамара разделась и легла рядом с Павлом, а Зоя сделала снимок. Вот так и появился этот снимок.
- Вероника, милая. Я действительно тебе не изменял, - Павел подошел к Веронике и прижался к ней, как маленький обиженный щенок, положив свою голову на её плечо.
- А что пропало? – Веронике стало жаль Тамару.
- Пропало со склада несколько комплектов постельного белья и дорогие покрывала. Но пока, это не имеет никакого значения. Главное, что Павел перед тобою чист.
- Надо найти эти комплекты и покрывала, и вернуть Тамаре её честное имя. Мне жаль её. Она-то за что пострадала? Кладовщик – лицо материально ответственное и её могут уволить за недостачу.
Павел прижал Веронику к себе:
- Милая, мы во всем разберемся.
Павел въехал после рабочего дня с Громом и Тамарой на территорию предприятия. Открыли склад, и Павел дал Грому понюхать постель, потом достал из кармана Зоин нашейный платок, который она нечаянно оставила у подруги, чтобы он запомнил эти запахи. Потом они взяли у дежурного ключи и стали осматривать кабинет Зои. Они тщательно все исследовали, но розыски ни к чему не привели. Они вышли на улицу и вдруг Гром начал нюхать след и завернул за угол административного здания. Тамара и Павел переглянулись и пошли следом. Они зашли за здание и увидели пристройку к цеху. Раньше здесь располагалась трансформаторная подстанция, но вскоре выстроили новое здание под подстанцию, а старое помещение использовали под старый хлам. Гром просто разрывался возле дверей старой трансформаторной подстанции.
- Тамара! Пойдем, узнаем, у кого ключи от этого помещения.
Охранник сидел на стуле возле вертушки и, закрыв глаза, подставил солнечным лучам свою, обросшую щетиной, физиономию.
- У кого ключи от старой подстанции? – охранник вздрогнул от неожиданности:
- Так, это. Зоя Владимировна забрала, она там инвентарь какой-то нужный хранит, - Павел работал на должности главного инженера. Охранник в этих тонкостях сильно хорошо не разбирался. Для него Павел был просто – начальник.
- Значит, запасного ключа нет?
- Так он только один и был, – охранник прекрасно знал, что ключи от всех кабинетов и даже кладовок, все работники в конце каждого рабочего дня, обязаны сдавать на пост охраны. Но ключа от трансформаторной подстанции на гвоздике не было.
- Пойдешь с нами. Будем срывать замок.
- Как это срывать?
- Под мою ответственность, - они нашли ломик и отправились к дверям подстанции. Сильные руки Павла справились с этой задачей легко. После нескольких сильных ударов замок слетел, они открыли двери.
Каково же было их изумление, когда они увидели богатейший склад. Здесь были новенькие двигателя, несколько водопроводных вентилей и задвижек. Стоял комплект нового компьютера в заводской упаковке, и лежали различные спальные принадлежности с бирками заводов изготовителей. Эта роскошь аккуратно складывалась в течении пяти лет, которые Зоя проработала на комбинате, в должности заместителя главного инженера. Охранник ничего не понимал и только часто моргал, опухшими с похмелья, глазами.
- Инвентарь говоришь? Да это же целый клад. Мы нашли клад. – Павел достал сотовый и стал звонить начальнику службы охраны. Он наклонился к Грому и ласково потрепал его за ухо:
- Молодец Гром. Без тебя бы мы не справились. Умница. Такой клад нашел.
Гром весело подпрыгивал, игриво выражаю свою радость:
- Я – герой! Да, я – герой. Я нашел клад! Клад!
С этой историей они пробыли на комбинате до самой ночи. Были вызваны из дома и некоторые другие сотрудники, в том числе и Зоя. Теперь она стояла с испуганными и злыми глазами и сверлила взглядом Павла. Этот поступок был не только должностным преступлением. Комбинат вполне мог возбудить уголовное дело о хищении в крупных размерах. А они, действительно, были крупными и одна она справиться не могла. Но круг лиц, причастных к этому, ещё предстояло выявить. А пока, Павел попрощался, взял за поводок Грома, и отправился домой к своей любимой семье:
- Тамара! Пойдем я тебя отвезу.
В дом Гром вошел победителем. Он гордо выпятил грудь и не спеша проследовал к своей миске, ожидая премию.
- Сегодня, Гром, ты заслужил хороший кусок мясного фарша, - Павел достал из холодильника котлетный фарш и положил перед Громом целую горсть.
На следующий день, гуляя с Павлом по скверу, Гром всем знакомым псам гордо хвастал:
- Я клад нашел. Клад! Во как.