В лесу посветлело. Утренний свет проник в Иссохшую Пущу сквозь паутины переплетенных крон. Земля и вездесущие стволы вековых деревьев за ночь покрылись инеем. В воздухе чувствовался мороз.
Все та же заросшая тропка, на которую они ступили еще на опушке, вела дальше и дальше в лес. Юноши шли и вспоминали события ночи. Они делали это молча, каждый в одиночку переваривал свои доводы и мысли. Хотя все было и так ясно, и размышлять было в общем-то не над чем. Они могли бы еще долго молчать, если бы не Ликтаро.
— Даже поохотиться не на кого! — проворчал он. — Уже и лук есть, а дичи не видать. Так хочется жареного!
— Не тебе одному! — вздохнул Ихтор. — Но не может здесь дичь водиться, Ликтаро. И воздух-то здесь неприятный. Я бы даже сказал — тугой какой-то. Вот выйдем на живые земли, там и поохотимся.
— Да, лук нам еще пригодится, — подал голос Тэлеск. — Где-то там впереди лежат земли, полные жизни. Нам остается лишь пройти это проклятое сухолесье.
— То-то и оно, что где-то там, — вздохнул Ликтаро. — Сколько нам еще топать до тех полных жизни земель?
— Сейчас глянем.
Тэлеск снял с плеча котомку и извлек из нее карту. Рунш подошел и взглянул в нее из-за его плеча.
— Если судить по расстояниям, которые мы преодолели, — сказал ант, — то для выхода на южную опушку нам понадобится еще дня три-четыре ходу.
— А то и все пять, — заключил Тэлеск. — Но все-таки Иссохшая Пуща не такая уж и большая в сравнении с другими лесами.
Тем временем Ихтор с любопытством заглянул в карту.
— В лета моей… былой жизни, — заговорил он, — не было никакого королевства Феоден. Что это за земля? Чья она? И давно ли существует?
— Это страна людей, — пояснил Тэлеск, — предками которых были гурны-кочевники. Сами жители именуют ее по-другому: Фолкрики, если не ошибаюсь. Да, кажется, именно так! Давно ли существует? Не могу сказать наверняка, Ихтор. Но думаю, что оно появилось на картах очень давно.
Ихтор кивнул и промолвил:
— Словом, королевство Феоден немногим младше меня… Продолжим же путь, друзья. Излишние задержки нам ни к чему, коли не хотите добираться до опушки целую неделю. Воараен автус йам автус фаут-йа ходэкхи!
— Что? — переспросил Ликтаро, посчитав, что не расслышал.
— Идти вперед и вперед в дебри леса! — ответил гальпинг и двинулся дальше по тропе. — Так некогда сказал Зуосор, отец страны Хоромходэк, дерзнувший ступить в глушь Великого Леса. Для нашей дороги эти слова, правда, не совсем подходят: дебрей здесь никаких нет.
Меченосцы пошли вслед за ним.
— А что это за страна такая — Хоромходэк? — спросил Ликтаро, первым догнав гальпинга.
— Ужели тебе неизвестно?
— Известно, но совсем немного.
— Мы слышали о ней в Хилте, — подал голос Рунш. — На Кузнечный Остров, было дело, приезжали гости оттуда. Расскажи нам, Ихтор. Что ты знаешь?
— Кое-что знаю. Хорошо… Давным-давно Зуосор из королевского рода Вирлаэсса отважился на то, что многие сочли тогда безрассудством: он пожелал пройти Великий Лес. Уж неведомо, что двигало им, с чего он пошел на это, но он собрал-таки отряд добровольцев в Линале и двинулся в путь. По пути отряд его еще пополнился. Все новые и новые люди примыкали к нему.
Се была великая дерзость — бросить вызов страшному лесу. И она не прошла даром тем храбрецам, вдохновленным словами Зуосора о новой жизни на новой земле. Зуосор вел их сквозь непроходимые чащи и зловонные топи, а окрест бродили невиданные злобные твари, томимые голодом. Много людей погибло. Но отряд Зуосора достиг-таки опушки и вышел в цветущий равнинный край.
Вскоре горечь утрат забылась, и радость обретения затмила скорбь. Было заложено начало королевства Хоромходэк. Великий Лес служил его жителям вечной защитой, и своим сумраком он оберегал их от сумрака внешнего мира. Много зим во всем мире все считали его лишь красивой легендой, и мало, кто верил в его существование.
Однако пришло время, и до Короля Мрака дошли смутные вести о некой земле, что сокрыта за Лесом. И он счел нужным нарушить покой цветущей страны. Так началась Война Ярости, и она стала роковой ошибкой Дардола.
— Про эту войну мы слышали, — проговорил Тэлеск. — Волшебники упоминали нам о ней.
Ихтор внезапно напрягся и стал идти медленнее, стараясь ступать как можно тише.
— Мы здесь не одни, — произнес он.
— Ты о чем? — спросил Рунш.
— Чую присутствие чего-то иного. Чей-то взор не сводит с нас пристальных глаз.
— Снова русалы?! — воскликнул Тэлеск, кладя руку на эфес меча.
— Сомневаюсь.
— Но кто еще может тут околачиваться? — сказал Ликтаро, озираясь.
Ихтор держал правую руку на русальей секире и всматривался вглубь леса. Ответ он дал лишь спустя некоторое время.
— Здесь витает какая-то сила. Нечто древнее и могущественное.
— Колдовство? — выдохнул Тэлеск и выдернул из ножен свой клинок.
— Нет, — промолвил гальпинг-чародей. — Именно сила, Тэлеск. Волшбы и колдовства здесь нет и в помине.
— Угроза ли это? — спросил Рунш.
— Се мне неведомо. Но чем бы это все не обернулось, нам надобно быть начеку. — С этими словами Ихтор снял с пояса секиру.
Внезапно Тэлеск почувствовал, как что-то коснулось его плеча. Юноша вмиг отскочил и обернулся. Это была всего-навсего кривая ветка толстоствольного дерева, которое стояло рядом. Но Тэлеск готов был поклясться, что еще пару мгновений назад этой ветки не было. Мало того, он даже сомневался в том, что на этом месте вообще стояло дерево.
Недолго думая Тэлеск шагнул к могучему стволу и срубил мечом корявую ветку. Когда она упала, он заметил, что она невероятно походит на человеческую руку.
— Тэлеск? — Ликтаро от удивления опустил меч. — Что ты делаешь?
— Ветка! Ее здесь не было! Она меня коснулась!
— Ты уверен? — Взгляд Рунша недоверчиво скользнул вверх по стволу, от корней к самой верхушке.
— Вне всяких сомнений!
У Ликтаро на лице вдруг выявилась улыбка. Он, казалась, был полон восторга.
— Будь я гоблин, — произнес он. — Тэлеск прав. Что-то здесь и вправду не то творится: не было здесь этого дерева. А если и было, то никак не на этом месте!
— Спиной друг к другу! — прокричал Ихтор. — Не разумею, откуда он здесь и зачем, но его око глядит за нами. Не по нраву мы пришлись хозяину этой пущи.
— Дух леса? О нем речь?
— Истинно, Рунш. Дух леса…
Они долго стояли с выставленным перед собой оружием. Явной угрозы пока не предвиделось. Каждый смотрел перед собой, в свою сторону, и силился хоть что-то увидеть среди бесчисленного множества широких, как колонны, древесных стволов. Но все было тихо, и именно эта самая тишина настораживала все больше, наводила необъяснимый страх.
Каждый смотрел в свою сторону и каждый был внезапно отброшен туда, куда смотрел.
Тэлеск начал подниматься, но неожиданно что-то схватило его и быстро куда-то понесло. Через миг он почувствовал мощный удар в спину и его оплели толстые ветви. Тэлеск оказался привязанным к дереву и полностью обездвиженным. То же случилось и с остальными. Ихтор первым поднял глаза, и не слишком удивился, когда увидел то, что они показали ему.
Рогатое и многорукое, с большими и круглыми, как плошки, глазами, ростом поменьше человеческого, на том самом месте, где только что были путники, стояло странное существо. Меченосцы не верили своим глазам. Оно имело пять ветвистых рук: три с одного бока и две с другого. Мало того, на каждой руке было по несколько рук-отростков. На голове красовались три таких же ветвистых рога. Оно стояло на четырех узловатых ногах, которые мало отличались от корней какого-либо дерева. Перед путниками предстала ни дать ни взять ходячая коряга.
Это был лесной дух, владыка здешних мертвых рощ. Испокон веков путешественники вели сказы о грозных царях лесного мира, которые бдительно следят за каждым путником, кто входит под полог подвластных им пущ.
Пленники лесного хозяина попытались выпутаться из древесных оков, но все было тщетно. Крепкие объятия ветвей безжалостно прижимали к стволу и не позволяли им даже пошевелиться.
Ихтор не стал ждать и поприветствовал древоподобное существо:
— Цвети, о владыка сего леса! Мы путники. Идем на юг. Стезя наша проходит через твои владения. Не гневайся, но скажи, чем мы не угодили тебе? Чем заслужили такое обращение?
Речь гальпинга, сдавленная, но громкая, звучала совершенно нелепо в его положении. Он был, как и все, привязан к дереву, причем висел почти вверх ногами и невольно напоминал прилипшее к смолистому стволу насекомое.
В ответ ему раздался гулкий, скрипучий голос, эхом разнесшийся окрест. Он напоминал скрип и гудение деревьев во время сильного ветра. Отличие было лишь в том, что в этих звуках угадывались слова.
— Вижу, вы не теряете достоинства даже при таком раскладе, — говорил лесной дух. — Что ж, вы многим не угодили мне, люди. Во-первых, вы странные с виду, посему я не сводил с вас глаз с тех самых пор, как вы пересекли мою границу. Во-вторых, я видел вашу стычку с русалами: такого в моем лесу давно не бывало. И в-третьих, вы рубите мои деревья!
— Но оно пыталось схватить меня! — быстро возразил Тэлеск, не переставая дергаться в древесных оковах, и замер, когда пронизывающий насквозь взгляд лесного духа застыл на нем.
— Я не про это, — проскрипел владыка пущи. — Хотя и здесь вы поступили неверно, когда отрубили ветку. Но зачем вы рубите и крошите мои деревья, что лежат на земле?
— Они преграждали нам путь! — попытался оправдаться за всех Ликтаро, с сожалением поглядывая на меч, который одиноко лежал поблизости. — Что нам было еще делать? Обходить — означало терять уйму времени.
— Кабы вместо древа на тропе лежал человек, вы бы тоже порубили его на куски?
Ликтаро вновь подал голос:
— Но упавшие деревья мертвы!
— Мертвы? Почем тебе знать, смертный? А коли и так, то кто дал вам право надругаться над останками? Решитесь ли вы сделать то же с мертвым человеком?
— Но…
— Ты слишком говорлив, человек! — прервал его лесной дух. — Помолчи немного.
В следующий миг разинутый рот Ликтаро был закрыт толстой веткой, которая с силой прижала его голову к стволу. Больше Ликтаро говорить не мог, и его недовольство выражалось теперь только приглушенным мычанием.
— А теперь, — прогудел дух Иссохшей Пущи, — отвечайте, кто вы и куда именно пролегает ваш путь. Если вы убедите меня, что есть смысл оставить вас в живых, то я это сделаю.
— Мы спешим, владыка леса! — произнес Рунш. — Дорог каждый час. Отпусти нас!
Юноша в очередной раз попробовал высвободиться, но ветки лишь сильнее стянули его тело.
— Ответ не займет много времени. Я не дам вам выйти из-под полога леса, пока вы не назоветесь. И вы будете висеть здесь столько, сколько я посчитаю нужным.
— Будь по-твоему, хозяин леса, — промолвил Ихтор. — Мы обязаны назвать себя, ибо мы в твоих владениях. Но вначале, прошу, освободи нас.
— Хорошо, — изрек лесной дух, и через миг все четверо уже лежали носом в земле.
Меченосцы и Ихтор с трудом поднялись и встали перед невысоким, но могучим существом.
— Я долго ждать не намерен. — Лесной владыка выжидающе воззрился на них огромными глазами.
— Эти трое, — начал Ихтор, — есть Избранные, о которых писали пророчества. Им предначертано спасти мир от Короля Мрака. Я же просто сопутствую им.
Владыка леса долго размышлял, прежде чем продолжить разговор. Четыре путника терпеливо ждали, что он скажет.
— Я не слыхал ни о каких пророчествах… Но вам повезло. Вы убедили меня в том, что ваши жизни поистине чего-то стоят, — произнес он наконец. — Ступайте. На вашем пути больше не окажется лежачих деревьев. Тропа чиста.
Все четверо поблагодарили лесного хозяина, затем собрали свое оружие и поспешили уйти прочь.
— И берегитесь — зло идет по вашим следам! — послышался скрипучий голос за спиной.
Тэлеск замедлил шаг.
— О чем это он? — произнес он.
— Не сейчас гадать будем! — отрезал Ихтор. — Идем отсюда.
— Не бери в голову Тэлеск, — сказал Ликтаро. — Мы Три Меченосца. Зло преследует нас с самого Хилта.
Когда злосчастное место встречи с лесным духом осталось далеко позади, Рунш облегченно вздохнул.
— Вот это да! — молвил он. — Я только что видел лесного царя!
— Век бы его не видеть! — зло отозвался Ликтаро.
— Тише! — предостерег Ихтор. — Дух еще рядом. Он и не думал сводить с нас очей. Чего доброго, накличешь беду, Ликтаро. А тебе, Рунш, я бы сказал, что путь еще долог, и ты еще успеешь повидать немало чудес… Дорога всегда интересна, пока она вьется. Но только неведомо, что ждет нас там, где она заканчивается.
Тропа бежала быстро и почти всегда прямо. Путники друг за другом шагали по ней, непрестанно озираясь. Уродливые деревья изредка поскрипывали в тиши. Лесной дух и вправду продолжал следить за ними, хотя его присутствие сделалось менее ощутимым.
Поначалу друзья только перешептывались между собой, опасаясь что вековой хозяин услышит то, что ему может быть не по нраву. Снова быть придавленным к дереву никто не хотел. Но мало-помалу они осмелели и в скором времени уже разговаривали вслух.
— А я всегда считал, что любым лесом заправляет какая-то древняя сила, — отозвался Тэлеск. — Даже тем лесом, что на моем родном острове.
— Ты верно считал, Тэлеск, — согласился Ихтор. — Но, говоря о каком-либо лесе, я представляю себе не такое безжизненное место. Лес — это цветущая земля с запахом хвои и птичьими трелями в пышных кронах. А здесь что? Один багульник окрест, да высохшие коренья торчат повсюду, а заместо древ — столбы да коряги невесть какой породы с растопыренными сучьями.
В то время, когда солнце перевалило за полдень, тропа полого пошла под уклон. Вкоре догорел и этот день. А высохшему лесу не видать было конца.
— Ох, скорее бы уже покинуть эту тоскливую серую пущу! — изрек Ликтаро, закутываясь в одеяло поплотнее. — Хочу вдохнуть чистого воздуха, а то здесь он как-то слишком застоялся.
— Выйдем, — обнадежил Рунш. — Небось не задохнемся. Рано или поздно выберемся. Лес не бесконечен.
Полных три дневных перехода им пришлось совершить, прежде чем на четвертый день, проведенный в тени Иссохшей Пущи, деревья впереди поредели, и с каждым шагом все больше кустарника заполняло округу. Тропка, что с самого начала вела их на юг, исчезла, зато чуть поодаль начиналась другая. Она уходила на запад.
Ликтаро даже не взглянул на новую дорогу и с радостным воплем бросился вперед, подпрыгивая на бегу. Внезапно его ликующие возгласы на миг оборвались, но сразу же раздались вновь. Только теперь это больше походило на крик о помощи.
Трое друзей ринулись вслед за ним сквозь колючие заросли терна, за которыми виднелся лоскут серого неба.
— Осторожно! — послышался голос Ликтаро.
Под ногами внезапно открылся отвес скалы. Хватаясь за кусты, все трое испуганно отпрянули назад. Ликтаро висел внизу, обеими руками вцепившись в торчащие древесные корни, а ногами пытался найти на неровностях хоть какую-то опору. Под ним до земли была высота без малого с дюжину локтей.
— Так вы мне поможете?! — крикнул Ликтаро. — Или лучше будет, если я упаду вниз?
— Держись! — произнес Ихтор и повалился на живот, протягивая халу руки. — Тэлеск, Рунш, держите меня!
Ликтаро взялся за руки гальпинга сначала одной своей рукой, затем другой. Вскоре он уже сидел на земле и поглядывал туда, куда чуть было не сорвался.
Внизу лес заканчивался. Чуть подальше от скалы среди замшелых валунов и повалившихся деревьев начинались редкие кочки дерна. Щетина пожелтевшей травы постепенно переходила в поле, а дальше раскинулись отцветшие луга.
Все четверо устремили взоры вдаль. Солнце слепило, заставляло прикрывать глаза. До самого горизонта распростерлась желто-бурая равнина. Лесов на ней почти не было. Лишь на востоке, ближе к отрогам гор, начинался бор. Справа, в западной стороне, поблескивали воды далекой, почти незримой реки, которая отделяла необъятную равнину от других земель — тех, что именовались Сумрачными.
Ликтаро еще раз посмотрел вниз, на камни у подножия скалы. Угроза смерти миновала, но колени его еще тряслись от пережитого испуга.
— Ума не приложу, — молвил он, — как я умудрился ухватиться…
— Хвала небесам, что умудрился, — сказал Рунш. — Ну вот, лес остался позади. Перед нами Светлодолье, известное также под названием Белые Луговины. Только придется нам делать небольшую петлю, чтобы выйти на нее. Видели тропу? Она нас ждет. Вперед!
— Погоди, Рунш! — остановил его Ликтаро. — Неужто тебе охота опять шагать по проклятому лесу?
— А что ты предлагаешь делать?
— Спуститься здесь?
— Тебе что, понравилось висеть? Еще хочешь?
— Но кто знает, сколько времени у нас займет твоя «небольшая петля»! — возразил Ликтаро.
Рунш отрицательно покачал головой:
— Лучше потерять какое-то время, чем рисковать жизнью на этом спуске. Мы не пауки, чтобы ползать по стенам.
— Но паутина у нас имеется! — оживленно проговорил Ихтор. — Я видел, что у тебя за плащом, Рунш, на поясе висит моток веревки.
— Да, мне удалось сохранить его до сих пор. Но все равно это небезопасно.
— Весь наш путь небезопасен, Рунш! — отрезал Ликтаро. — Давай ее сюда.
Ант снял с пояса небольшой моток, который еще по убытии из Хилта предусмотрительно прицепил туда, и протянул его Ликтаро.
— Сначала нужно прикинуть высоту, — сказал хал и стал разматывать не очень толстую с виду, но крепкую веревку.
— Я не умею определять на глаз, — ответил Тэлеск. — Да еще и сверху. Рунш, как у тебя с глазомером?
Меченосец из Антшины приблизился к краю скалы и посмотрел вниз.
— Мне кажется, здесь не больше пятнадцати локтей, — задумчиво проговорил он.
— Этого хватит, — сказал Ликтаро.
— А на два раза по пятнадцать локтей хватит? — неожиданно спросил Ихтор.
— Зачем на два раза?
— Как зачем? Вам не жалко бросать веревку здесь после того как спуститесь? Ведь когда мы привяжем ее здесь и спустимся, развязать узел уже не сможем.
Юноши пожали плечами, а Ихтор взял конец веревки из рук Ликтаро, после чего сбросил его вниз. Гальпинг опускал его до тех пор, пока тот не достиг подножия отвеса, затем пропустил другой конец за ближайшим деревом и, убедившись, что он достаточно длинный и тоже достанет до земли, отдал Ликтаро.
— Вот что, друзья Меченосцы… Держите конец, а я буду спускаться.
Юноши последовали указаниям гальпинга. Ликтаро сделал веревкой оборот вокруг древесного ствола и натянул ее. Ихтор полез вниз.
Каменистая стена сыпалась, когда он упирался в нее ногами. Гальпинг не спеша перебирал руками по веревке и спускался все ниже и ниже. Вскоре он встал на твердую почву.
Тем временем трое юношей крепко держали веревку, и видели лишь, что ее натяжение ослабло.
— Не понимаю я Ихтора, — сказал Ликтаро. — Зачем ему болтаться на вервях? Он же, вроде как, волшебник?
Рунш в ответ произнес:
— Мой наставник Ариорд говорил, что истинный волшебник есть тот, кто реже всех прибегает к волшебству.
— Стало быть, мы втроем величайшие из магов! — усмехнулся Ликтаро.
До ушей донесся чуть отдаленный оклик.
— Все готово! — кричал Ихтор. — Я внизу! Мой конец веревки привязан! Спускайтесь по тому, который держите! Смелее!
— Ясно… — сказал Ликтаро. — Я первый.
После него спускался Рунш. Тэлеск полез последним. Ползти вниз с сумой за спиной оказалось не очень удобно.
— Ну вот и все! — произнес Ихтор, когда все благополучно спустились. — Мы на земле. Намного быстрее, чем по обходной тропе!
Ихтор отвязал веревку от ствола старого дерева. Сверху теперь свисали оба ее конца. Он потянул за один из них и в скором времени, вся она упала вниз. Гальпинг смотал ее и возвратил Руншу.
Тэлеск посмотрел по сторонам. К югу и западу тянулись равнинные земли. На востоке равнина переходила в лесистую местность, которая неравномерно поднималась по склонам величественного Хребта. С заснеженных гор дул холодный ветер. Путники с жадностью глотали свежий зимний воздух.
Вдруг Ихтор заметил в стороне взгорий какое-то движение. Он скорее ощутил, чем увидел глазами, что с той стороны что-то приближается. Ихтор не мог знать точно, что это может быть. Добро это или зло — он тоже определить не мог. Но какого добра можно ждать от диких мест, где нет ни дорог, ни проторенных троп.
— Нам пора уходить! — твердо произнес он. — Да поскорее!
— Как — уходить? Даже не перекусим? — не понял Рунш, который к тому времени уже успел открыть торбу с целью подкрепиться.
— Некогда! С востока ветер несет тревогу!
— Что там, Ихтор? О чем ты говоришь? — спросил Тэлеск. — Это, то, о чем предупреждал дух леса?
— Это нечто мне неведомое… Но не стоит оставаться тут и дожидаться его прихода!
Гальпинг быстро зашагал на юг. Меченосцы посмотрели на грозные громады гор, и каждому на миг показалось, что эти громады следят за ними, насмешливо глядят на них, как на ничтожных глупых тварей, многое возомнивших о себе.