Войско двигалось неспешно. Было очевидно, что путь до предгорий Хребта предстоит не близкий. Меченосцы сидели в огромной клетке. Они опирались спинами о толстые прутья и смотрели назад. Там еще возвышались величавые всхолмья берегов Экира, на которых уныло возлегали тяжелые тени облаков. Дальние гребни холмов были синевато-серого цвета, и некоторые вершины были окаймлены белыми коронами снега. Склоны тех, что были ближе и не успели еще потонуть в тумане горизонта, были облачены в желто-бурые покрывала, местами разорванные клыками обрывистых скал. На севере и на юге раскинулись земли Светлодолья. Бескрайним желто-зеленым ковром равнины простирались до самого горизонта.
Войско фрэгов шло по бездорожью. То ли дорог в этих местах не было, то ли они нарочно избегали их, дабы скрыться от чужих глаз, — было неизвестно. Повозки тряслись, качались и вздрагивали, когда под скрипучие колеса попадали ямы и кочки.
— Они бы еще лесом пошли! — недовольно отзывался Ликтаро.
Тэлеск с некоторой долей жалости посмотрел на спины здоровенных фрэгов, которые тянули телегу. Но жалость мгновенно улетучилась.
— Эх, плеть бы мне сейчас! — вздохнул он. — Я бы погонял наших ездовых.
— Молчать! — рявкнул хриплый голос слева.
Тэлеск повернул голову и увидел светящиеся злобой глаза малфруна, который сопровождал телегу.
— Заткнулись бы вы там, пташки! Не то самих вас и запряжем! — проговорил фрэг.
Ликтаро усмехнулся.
— Ну что ж, — сказал он. — Если вы при этом сядете в клетку, то я лично согласен.
Малфрун угрожающе зарычал, но лишь отвернулся.
Так текли дни за днями. Голодом пленных не морили, что немало удивляло пленников, наслышанных о непомерной жестокости врага. Но и сыты они тоже не были. Всего лишь раз в день поутру, после коротких ночных привалов, им в клетку бросали по небольшому куску недожаренного мяса и давали воды. В такие моменты пленников мало заботило происхождение этого мяса, и они набрасывались на еду, стараясь о том не думать.
В одну из ночей Тэлеск неожиданно проснулся. Ему не спалось. Было холодно. Неподалеку во мраке горели костры, несколько фрэгов перебрасывались короткими фразами. Юноша огляделся и вдруг увидел два темных силуэта в нескольких шагах от клетки. Те двое о чем-то разговаривали. Тэлеск не смог разобрать, о чем они говорили, но ему показалось, что один из них был явно чем-то встревожен.
Спустя время один из них ушел. Когда он проходил мимо клетки с пленниками, Тэлеск смог разглядеть, что это кто-то из колдунов: либо Бэнгил, либо Эсторган. Второй, невысокого роста, сутулый, постоял еще немного и пошел вслед. Тэлеск не видел лица в темноте, но сразу узнал его.
— Хаг! — негромко позвал Тэлеск.
Старик вздрогнул и остановился.
— Что?! — полушепотом воскликнул он, пытаясь сделать сердитый голос.
— Хаг, как ты мог?
— Что я мог?
— Как ты мог так предать меня и моих друзей?
— А, это ты, Тэлеск! — Хаг неуверенно подошел ближе, но вплотную приближаться не стал. — Я уже говорил, что предателем себя не чту…
— Как ты перешел на сторону Тьмы, Хаг? И почему?
— Помнишь ли Черного Скитальца?
— Даэбарна? — переспросил Тэлеск, вспоминая коварный лик главнейшего из Шестерых Колдунов. — Как не помнить…
— В тот день, когда мы с тобой впервые повстречались, он вдруг подошел ко мне и бросил взгляд на ту горсть монет, которую ты мне щедро насыпал. И он сказал так: «Хочешь ли не испытывать более недостатка в деньгах?». Я ответил: «Хочу». Тогда Даэбарн сказал: «Мне нужна твоя помощь. Хочешь ли быть моим соратником?» «Как долго? — спросил я. «Вечно…» — ответил он. Тогда я ответил, что долго не протяну. До той поры старость и тяжелый недуг одолевали меня день за днем. Но Даэбарн сказал: «Ты больше не болен». Поначалу я хотел было упрекнуть его в столь жестокой насмешке, но вдруг с удивлением обнаружил, что тело мое вновь обрело былую крепость, что снова жизнью наполнилось оно. Впервые за долгие годы я вдохнул полной грудью. И я пошел за ним. Пошел за Даэбарном. Я уже догадывался, кто он и кому служит, но то меня не пугало. Позже я узнал от него много нового о той Тьме, которой все извечно боятся. И я понял, что мой путь наконец предрешен, Тэлеск. Ныне я шагаю по нему.
— Еще не поздно повернуть назад, — проговорил Тэлеск.
— Возможно, — ответил Хаг. — Но я не желаю возвращаться к прежнему раскладу жизни.
С этими словами Хаг торопливо зашагал в сторону костров. Тэлеск проводил его полным непонимания взглядом.
Небоскребущий Хребет был все ближе. Ветра несли холодный воздух с заснеженных вершин.
Было видно, что колдуны чем-то обеспокоены, и беспокойство их возрастало с каждым днем. Пленники не раз слышали раздраженные возгласы Бэнгила, который срывался на фрэгах. Тэлеск и сам ощущал странное напряжение, что царило в воздухе и окружающих деревьях.
Войско фрэгов вошло в какое-то редколесье, и на широкой поляне было решено устроить срочный привал, потому что колесо одной из телег слетело при наезде на очередную кочку. Огромный обоз опрокинулся, придавив двоих малфрунов, и при этом уронил другой такой же обоз.
Один из фрэгов подошел к клетке. Невольники узнали в нем Заклятого — предводителя серых отрядов.
— Молите тех, кому молитесь, Три Меченосца, — проскрежетал он с ухмылкой. — Начинается ваша последняя ночь. Мы пойдем без остановки, и уже к утру будем на берегах Бездонного Озера. Готовьтесь к смерти. Я слыхал, что к одному из вас это не относится. Мне жаль его…
Малфрун поочередно посмотрел в лицо каждого пленника.
— Жалость в сердце фрэга? — переспросил Тэлеск. — Разве такое возможно?
Заклятый оскалил желтые зубы и вдруг хрипло расхохотался. Но он не сказал больше ни слова. Огромная спина предводителя удалилась и затерялась в толпе фрэгов.
Привал затянулся. Пленники заснули один за другим, невзирая на шум и крики взбешенных малфрунов и разъяренных колдунов.
Гладкая поверхность озера Аймкалас блестела в свете полной луны. Фрэги подкатили телегу с клеткой к самому краю обрыва. От мертвых вод мрачного озера веяло холодом. И через миг клетка была сброшена с крутого берега вниз. Ликтаро, Рунш и Ихтор. Тэлеск слышал их. Они кричали и взывали к небесам. А Тэлеск отчаянно пытался вырваться из цепких лап гогочущих малфрунов.
Время словно замедлилось. Он успел увидеть испуганные и полные мольбы глаза Рунша и Ликтаро. Когда же он в последний миг встретился со взором Ихтора, он разглядел лишь уверенность и смирение в его глазах. «Все будет хорошо», — читалось во взгляде гальпинга.
— Нет! — вскричал Тэлеск.
Он в ужасе вскочил. Фрэги по-прежнему сновали неподалеку и проклинали друг друга. Юноша увидел рядом друзей. Они спали. То был лишь ночной кошмар. Но он вот-вот должен был обратиться в явь.
И вдруг Тэлеск понял, что что-то не так. Он гляделся. Было темно, но ему удалось увидеть, что в клетке кого-то не хватает. Рунш был здесь. Негромкий храп Ликтаро раздавался рядом. Ихтора не было.
Стараясь не шуметь, Тэлеск подполз к месту, где всегда тихо и мирно лежал гальпинг, но обнаружил лишь куски перетертой веревки. «Куда он мог деться?» — лихорадочно соображал Меченосец. Он уже не думал о том, как Ихтору вообще удалось покинуть клетку, на которой по-прежнему висел замок.
«Неужели сбежал? — в мыслях рассуждал Тэлеск. — Но отчего он не подумал об остальных? Он просто бросил нас? Или же он где-то рядом?»
Ему пришлось прервать размышления. Тэлеску почудилось, что он слышит далекий отзвук рога.
Он прислушался. Оказалось, не один он его слышал. Фрэги взволновались и забегали вокруг, затаптывая костры.
— Уходим прочь! — заорал кто-то. — Оставьте эти проклятые телеги!
Это был голос Эсторгана. Двое других пленников проснулись от этого крика и припали к прутьям клетки.
— Что происходит? — вопросил Ликтаро.
— Где Ихтор? — Рунш недоуменно озирался по сторонам.
— Знаю не больше вашего, — произнес в ответ эрварейн.
Другой рог пропел уже совсем рядом, где-то на севере, гордо и угрожающе. И почти одновременно совсем рядом раздался возглас. Он казался громче рога, и то был крик лютой ненависти и отчаяния.
— Проклятье! — вскричал колдун Эсторган. — Где мой Камень?! Кто украл Камень?!
Чернодей в ярости набросился на Бэнгила и повалил того на землю.
— Отвали от меня, спятивший гоблин! — прокричал Бэнгил. — Не брал я его!
Эсторган отпрянул от него и схватил за лохматую гриву оказавшегося рядом Заклятого.
— Не твоих ли рук дело, поганая тварь?! — проорал колдун.
— Я ничего не делал! — в ужасе взвыл фрэг.
— Оно и видно! — Эсторган оттолкнул его в сторону. — Ты и твои тупоголовые ублюдки нечего не делают. Немедленно везите пленников к озеру, паршивые твари!
Фрэги без всяких промедлений взялись исполнять приказ. Даже не посчитав пленных, они схватились за повозку и погнали ее прочь. От неожиданности Меченосцы не устояли на ногах.
Тэлеск осмотрелся. Передвижная тюрьма неслась на удивление быстро, с громыханием подскакивая. Десяток напуганных воинов Заклятого, подгоняемые им самим, не щадили ни своих сил, ни пленников, которых бросало из стороны в сторону. Основное войско осталось далеко позади.
— Вот так поездка! — недовольно проговорил Ликтаро, держась за толстые прутья клетки. — Не соберем мы после нее всех костей.
— Да и гоблин с ними — с костями! — отозвался Рунш. — Меня больше волнует, что произошло. И где Ихтор?
— Что бы ни произошло, — сказал Тэлеск. — Мне это все больше нравится.
В сердцах вновь возгорелась надежда, хоть смутная и неясная, но все же.
Опять кто-то протрубил в рог. Еще ближе. На сей раз откуда-то из леса донеслось еще и лошадиное ржание.
Раздался оглушительный треск и вопли фрэгов. В то же мгновение повозка встала как вкопанная, и пленников с силой отбросило вперед. Тэлеск схватился руками за голову, которая загудела от удара, и встал. Когда потемнение в глазах прошло, он осмотрелся вокруг.
Телега, в которой их везли, накренилась. Рядом лежали обломки разлетевшихся колес. Впереди стояло огромное дерево, которое и послужило причиной внезапного крушения. Кора и остатки темно-бурой листвы все еще сыпались с него.
— Куда только эти твари смотрели! — в сердцах воскликнул Ликтаро, запрокинув голову и всматриваясь в раскидистую крону.
Двое фрэгов, раздавленные между прутьями клетки и широким стволом, издавали последние хриплые вздохи. Несколько малфрунов со стонами выползали из-под колес. Остальные ошарашено глазели на них. Судя по всему, они еще не понимали до конца, что только что произошло.
— Дуболомы! — прозвучал голос Заклятого. — Вы что ли ослепли?!
Главный фрэг сжимал толстые кулачищи и злобно скалил зубы.
— Его здесь не было, предводитель, — пролепетал один из фрэгов. — Клянусь крыльями Тьмы и Мрака!
— Что ты несешь, полудурок?! — прорычал Заклятый. — Дерева не было? Вы что здесь, все спятили?!
— Но сам-то ты видел его, предводитель? — выкрикнул кто-то другой.
— Заткните пасти! — огрызнулся главарь, и огонь его глаз разгорелся еще пуще. — Порубил бы я вас здесь, да времени нет. Надо выполнять приказ. Выводите пленников! Надеюсь, они не издохли раньше времени…
Малфруны всем скопом ринулись к тяжелому замку, которым была заперта клетка, и застыли в бездействии.
— Но у нас нет ключа. Он в суме Эсторгана, — с опаской произнес фрэг и обернулся к предводителю. — Прикажешь вернуться за ключом?
— Нет времени! — гневно бросил Заклятый и, растолкав подчиненных, сам подошел к замку.
Он схватился за него двумя руками и что было сил дернул на себя. Железо жалобно звякнуло, и сорванный замок упал на землю.
— Прошу, господа Меченосцы! Не изволите ли выйти из кареты? — прорычал фрэг и дико заржал над собственными словами. Его хохоту не замедлили вторить и остальные фрэги.
Но смех Заклятого резко оборвался. Пленников было только трое! Предводитель фрэгов в недоумении посмотрел по сторонам и в следующий миг в ярости кинулся в клетку.
Огромная ручища сдавила горло Рунша.
— Где четвертый?! — проорал Заклятый, яростно встряхивая юношу.
— Отпусти его! — вскричал Ликтаро. — Мы и сами не знаем.
— Подонки! — взревел Заклятый и выкинул Рунша из клетки.
Ант упал на холодную землю. Он был искренне рад чувствовать эту землю после стольких дней. Однако радоваться ему пришлось недолго: несколько пар рук грубо подняли его на ноги. Затем к ногам фрэгов были выброшены Тэлеск и Ликтаро.
— К озеру! — скомандовал предводитель фрэгов и вышел из клетки вслед за ними.
Теперь пленным приходилось бежать самим. Уже через несколько шагов они были не так рады тому, что их поставили на землю, как то было поначалу. Тэлеск с трудом перебирал отвыкшие от ходьбы ноги. Все тело было словно чужим, но он бежал настолько быстро, насколько мог, и старался не спотыкаться. Фрэги казались встревоженными. Они словно чуяли неладное и поторапливали Меченосцев злостными выкриками, грубо толкали их в спину при малейшем замедлении бега.
Слева донеслось ржание лошадей и топот разбивающих землю копыт. Меченосцы посмотрели туда и разглядели в темноте среди деревьев силуэты пятерых всадников. Они неслись наперерез и что-то кричали, но Меченосцы не понимали ни слова из их отрывистой речи. Пленники остановились, потому что фрэги перестали их подгонять. Воины Заклятого стояли и уже держали клинки наготове.
Тэлеск смотрел на всадников. Они приближались. Кто они такие, он не знал. Но одно ему было известно точно: то были люди. И он ждал от них помощи и спасения от приговора, который вынес Король Мрака.
Заклятый в прыжке бросился на одного из наездников и свалил коня набок. Всадник, который выпал из седла жил недолго: меч предводителя фрэгов через миг пронзил его грудь. Заклятый ликующе возопил, но вопль его вскоре оборвался… Отсеченная голова серого предводителя откатилась в сторону, а огромная туша рухнула на обезумевшего от страха коня, который еще не успел подняться с земли.
В скором времени малфруны были перебиты. Где-то неподалеку слышались звуки другой бойни, но вскоре умолкли и они. Тэлеск, Рунш и Ликтаро не могли поверить, что их участь столь неожиданно изменилась.
Один из всадников спешился и снял шлем. Когда он подошел к пленникам, те разглядели в свете луны лицо зрелого мужа. Взор его был суров и мягок одновременно.
— Кто вы, наши освободители? — спросил Тэлеск.
Воин ответил не сразу. Он снял с пояса большой нож, сделал три ловких движения, и путы, которые столь долго стягивали запястья, упали на землю. Меченосцы потирали онемевшие руки и молчали в ожидании.
— Мое имя Салгофнир, — произнес воин, смахивая пот со лба. — Я верховный страж северо-западных рубежей Фолкрики. Мой долг уничтожать прислужников Тьмы, которые последнее время зачастили появляться у берегов Бездонного Озера и ошиваться вдоль русла Спящей Реки. Посему знайте, что вы родились под счастливой звездой, пленники колдунов. Вам повезло, что мы оказались рядом. Мне неведомо, кто вы есть и что они собирались сделать с вами, но меня это не заботит. В нынешнее время у нас говорят: «Враг моего врага — мой друг». Должен сказать, что войско фрэгов чуть было не проскользнуло мимо нас. Видимо, колдуны выбирали наиболее скрытые пути. К счастью, ваш друг, который сумел вырваться из плена, привел нас сюда.
— Ихтор?! — удивленно воскликнул Ликтаро. — Где он сейчас?
— Там же, где мы обнаружили лагерь фрэгов, — страж махнул рукой туда, где остались колдуны и большая часть темного войска. — Он остался с моим отрядом, который очищает лес от оставшейся погани. Сейчас мы тоже отправляемся туда. И вы вместе с нами. Посему скоро вы его увидите.
— Ты сказал, Салгофнир, что вы из Фолкрики? — спросил вдруг Тэлеск. — Не та ли это страна, которая по ту сторону Хребта известна как Феоден?
— Да, мы из Феодена, если угодно! — ответил воин. — В этих местах нет другой страны. Мы — айкинграминги. Гурны Феодена — так называют нас во всем Гэмдровсе. Но хватит разговоров, господа освобожденные. Усаживайтесь за спинами моих всадников. Морвальд! Холд! Возьмите тело доблестного Гремира! Возвращаемся в лагерь фрэгов.
Заваленные набок обозы и трупы фрэгов были повсюду на месте недавнего привала. Лошади фыркали неподалеку. Воины Феодена вытирали мечи и рассматривали содержимое ящиков. Чего там только не было. По большей части они были набиты оружием и всевозможными ценными трофеями, добытыми фрэгами в битвах.
Один из гурнов подошел к Салгофниру, как только тот появился из-за деревьев.
— Колдуны исчезли! — проговорил он. — Они скрылись в южном направлении.
Салгофнир молча кивнул и слез с коня.
— Я и не рассчитывал, что они попадут к нам в руки, — проговорил он. — Но где тот чужеземец, который навел нас на фрэгов?
— Он храбро бился вместе с нами, — ответил воин, — но меч колдуна ранил его. Именно колдун был его последним противником. И это тяжелая рана. Похоже, его коснулся пламенный клинок. Странно, что он вообще еще жив.
— Где он?! — хором вопросили Меченосцы.
Ихтор лежал неподвижно, прислонившись спиной к одному из перевернутых обозов. На его груди темнело кровавое пятно.
— Ихтор! — воскликнул Тэлеск.
Гальпинг чуть повернул голову и улыбнулся. Меченосцы стояли перед ним, живые и невредимые.
— Рад видеть вас свободными, друзья мои, — сказал он. — Хвала Суру, что я дожил до сего момента. Стало быть, замысел мой не оказался напрасным.
Ихтор с усилием вдохнул и закашлялся.
— Почему тебе не перевязали рану? — возмущенно изрек Ликтаро, глядя на темное пятно на рубахе.
— Кровь не идет уже, — ответил гальпинг. — Но огонь треклятого меча подбирается к моему сердцу. Мне осталось недолго… Признаться, я удивлен тому, что до сих пор жив.
— Не говори так! — сквозь слезы промолвил Тэлеск.
— Это так. Я умираю. Видите ли сверток подле меня.
Меченосцы увидели около него что-то большое, обернутое в кусок грязного тряпья.
— Там ваши мечи. Твой Камень в кармане моего плаща, Тэлеск.
Юноша удивленно посмотрел на него.
— Что, — переспросил он. — Но он был у Эсторгана… Я думал, что кто-то из его слуг выкрал его.
— О, нет, — отрицательно качнул головой Ихтор. — Кабы то был слуга Эсторгана, обернулась бы наша схватка победой? Вор бы воспользовался им, чтобы по меньшей мере спасти себя. Нет, это я выкрал его у колдуна. Прости, Тэлеск. То дерево, на которое наехали фрэги, когда везли вас, — дело моих рук и силы Камня. Однако этим я выдал и себя. Взоры колдунов устремились на меня. Они почуяли великую силу. Я пытался противостоять им, но… повторно Камень не сработал.
— Что? — переспросил Тэлеск. — Как не сработал?
Ихтор вздохнул.
— Я не знаю. Он не защитил меня… Мне мнится, что некая тайна есть в силе этого предмета. Чем-то недобрым веет от нее. Будь с ним осторожен впредь.
Молодой эрварейн упал на колени и произнес:
— Прости меня, что я не поверил тебе тогда. Я был столь глуп и слеп! Ничего бы не случилось, если бы мы отказались идти с Хагом.
— Не жалей о былом! Верить или не верить — право всякого человека, — ответил Ихтор. — И на то его воля.
— Но теперь ты умираешь! — отчаянно воскликнул Тэлеск. — И сему виной моя наивность!
— Не печалься. Да, похоже, что мой путь окончен. И теперь я разумею, что такова была моя доля. В этом мире мне не место. Се исход Второй Эпохи Мрака, моя же жизнь осталась в ее начале. Мое призвание было — помочь Трем Меченосцам, и для этого я пришел в ваше время. Мыслю, я исполнил то, что возлагалось на меня. Закончите же и вы свое дело. Еще хочу сообщить, что два других Камня я спрятал в той самой пещере, в которой мы с тобой разговаривали, Тэлеск. Не знаю, есть ли смысл теперь возвращаться за ними, и сумеете ли вы отыскать то место…
— Мы благодарим тебя, Ихтор! — изрек Тэлеск, задумчиво всматриваясь во тьму среди деревьев. — Что было бы, если бы мы не встретили тебя? Три Камня в руках колдунов? Избранные мертвы? Гэмдровс во Тьме?
Ихтор не ответил больше ничего. Губы гальпинга молчали. Взор его застыл — застыл навечно.
— Ихтор! — вскричал Ликтаро в надежде, что он очнется.
— Он умер, — негромко произнес чей-то голос за спиной.
Меченосцы обернулись. Около них стоял Салгофнир. Лицо его было исполнено скорби и сочувствия. Рунш выпрямился и посмотрел в ночное небо.
— Прощай, Ихтор, сын Ихальда! — сказал он негромко. — Ты мог бы стать великим магом!
— Он был им, — дрожащим и полным боли голосом изрек Ликтаро, рукой опуская веки гальпинга.
Тэлеск молчал. Он все так же стоял на коленях, и бесцельный взор эрварейна был устремлен в темноту.