Глава 12
Уж чувствовал себя превосходно, разве что не ел с рук. И даже когда Степа пересаживал его в десятилитровый штоф, дабы почистить террариум, ужик больше не шипел и покорно ждал, пока санитарные работы будут закончены. Обычно процедура длилась около часа. Юный натуралист чистил мыльной водой гальки и корягу, менял воду и удалял нечистоты, а раз в месяц до блеска натирал стекло. Аппетит у Надьки был отменный, так что еженедельно две лягушки находили свое место в чреве змеи, хотя Степа так ни разу сей изумительный процесс не увидел. Генка по всему классу раструбил о змее с замечательным именем "Надежда Константиновна" и одноклассники валом повалили смотреть на диво. Известный приколист и остроумец Борька Колупаев долго и пристально смотрел на ужа, а потом выдал очередную хохму.
- Не, ребята, такого я еще не видел. Слышал, что в природе у каждого человека есть двойник, но чтоб человек и змея? Степ, а Степ, ты просто так назвал ее "Надькой" или подметил сходство.
Разумеется, среди прочих пришла на ужа поглазеть также Аля, в которую Степа был по уши влюблен. Конечно же, тайно, и об этом не знали даже самые близкие друзья, хотя догадывались. Когда Степа вытащил змею и поднес к Але, чтобы та смогла рассмотреть его поближе, уж неожиданно зашипел. Борька тут же нашелся.
- Это Надежда Константиновна спрашивает тебя, выучила ты урок или нет.
После этого, как только в класс заходила классная руководительница, дети загадочно улыбались и перемигивались. А когда повторяли Пушкина и любимица Надежды Константиновны Вика с выражением прочла "Песнь о вещем Олеге", Борька с умным видом спросил:
- Интересно, а как звали эту змею?
Конечно, все покатились со смеху, а училка шутника выгнала, однако начала что-то подозревать и, улучив подходящий момент, расспросила об этом Вику, свою преданную осведомительницу, которая и сообщила ей печальное известие, что, де, змею этот негодяй Степка назвал ее именем. Интересный факт. Где-то за границей, в этих европах и америках, ежели домашнего питомца назовут чьим-то именем, то данная личность будет этим невероятно гордиться.
- Инга, Инга, кусь-кусь, пойди принеси мои тапочки.
И абрикосовый пуделек приносит слюнявые тапки. А девушка по имени Инга сидит на диване и млеет от счастья.
- О, милый, какой ты деликатный...
У нас же наоборот. Владелец злого пса ни за что не упустит случая назвать того Егором - в пику соседу с тем же именем. Наиболее выпукло данные неформальные отношения выражены в известном армейском анекдоте, как родитель получает из армии от сына письмо: "Здравствуй, отец! Очень прошу тебя, продай мой мотоцикл, купи свинью и назови ее Старшина Петренко, я приеду — зарежу.
А в августе Степа подметил, как ужик со всего террариума собирает мох и обрывки газет к задней стенке, за корягой. При первом же посещении зоопарка он спросил об этом Валерия Георгиевича.
- Очень возможно, что уж строит себе гнездо.
- Для чего?
- Наверное, собирается отложить яйца. Если так, то вот тебе ответ на вопрос, самка это или самец.
- А я думал, у них сразу же рождаются змееныши.
- Не у всех. Например, гадюки, гремучки, ботропсы живородящи. И, кстати, только-только родившиеся змейки вполне способны куснуть. Вот только яда у них маловато. А вот королевская кобра, как и уж, откладывает яйца. Помнишь мультик про Рики-Тики-Тави? Так что будь внимателен и не забывай опрыскивать мох.
- Почему, Валерий Георгиевич?
- У змеиных яиц очень тонкая скорлупа и поэтому они быстро высыхают. И тогда змееныш погибнет. Вот почему змеи откладывают яйца во влажные места.
Действительно, когда в очередной раз Степа собрался чистить террариум, уж высунул голову из гнезда, страшно зашипел и попытался цапнуть хозяина за руку. От греха подальше Степа убирать помещение не стал и оставил ужа в покое. Однако любопытство взяло верх. Через пару дней он вооружился лыжной палкой и слегка приподнял влажный мох. Взору изумленного мальчика предстала кладка яиц. В гнезде было около десятка беловатых яиц, размером с перепелиные. Уж зашипел и Степа моментально отдернул палку. Надька заползла в мох и замерла, а Степа помчался к Генке сообщить эту потрясающую весть о скором прибавлении змеиного семейства. Скорее инстинктивно, рассудив, что ужику необходимо усиленное питание, натуралист назначил ужику двойной рацион и уж как ни в чем ни бывало лягушек поедал. Надо ли говорить, с каким нетерпением Степа ждал этого события? Каждый день, просыпаясь, он первым делом подбегал к террариуму с тайной мыслью, что вот, сегодня яйца, наконец, вылупятся. Наконец, уже в середине сентября, когда после школы он подошел к террариуму, то с удивлением там увидел множество хаотично ползающих змеек, а сама Надька, будто обессилев, лежала у подножия коряги. Немедленно Степа принялся змеенышей считать и насчитал их ровно десять штук, после чего помчался в зоопарк сообщить Валерию Георгиевичу новость, а заодно разузнать, чем же ужат кормить.
- Вообще-то надо им дать лягушат. Можно и насекомых. Я могу дать тебе тараканов, да, боюсь, мама твоя шибко разозлится. Тараканов легко завести, а вот вывести очень трудно. Так что пойди на речку и попытайся поймать крупных насекомых - жуков, стрекоз и сверчков. Пока ужата малы, такая еда будет в самый раз.
Забросив все дела, Степа с Генкой поехали на речку, где наловили насекомых и лягушат, а у рыбаков купили с десяток серебристых уклеек.
- В самый раз, - подумал Степа.
На следующий день ужат оказалось девять. Как ни считал их Степа, каждый раз выходило девять. Разволновавшись, он пересадил Надьку в штоф и как следует переворошил террариум. Как ужат было девять, так и осталось девять. А Валерий Георгиевич подсказал, что по-всей видимости, ужонка проглотила мать.
- Да что она, людоедка? - возмутился Степа.
- Людоед - это тот человек, который ест людей, а твоя ужиха - каннибалка, то есть, существо, поедающее себе подобных.
- Так что мне делать, а?
- На волю их, Степа. В природе норожденные ужи расползаются кто куда, так что не бойся, там они не пропадут. А если оставишь их в террариуме, то рано или поздно мать их всех съест.
Разумеется, Степе выпускать на волю ужат не хотелось. Но вдруг вопрос решился сам собой. Вечером к нему домой пришла целая делегация с просьбой раздать им ужат. Поскольку в числе ходоков была также Аля. то просьба была уважена, а Але достался самый жирный ужонок. Следуя примеру Степы, каждый обладатель ужонка наградил своего питомца кличкой, а сама Аля назвала свою змейку Василисой.
А зимой Надька так и не уснула, хотя пряталась в гнездо чаще, чем раньше, да двигалась и ела гораздо меньше обычного.
Глава 13
Давно и верно замечено. Разрушать всегда легче, чем строить. Заминировал, нажал кнопку и - чик! - нет десятиэтажного дома, на месте которого десять лет будут строить газетный киоск. Или та же машина, хоть "Мерседес", хоть "Кадиллак". Ее собирали на заводе, устанавливали двигатель, ходовую часть, ставили покрышки, красили, доводили и регулировали все, что можно, а потом - раз! - и машина в кювете, нос в гармошку и серебристый лимузин восстановлению не подлежит. Горюй, бедный водитель, а в следующий раз на повороте не обгоняй, на встречку не лезь и вообще - за баранку лучше не садись. Так и в школе. Пока ходишь на уроки, слушаешь учителей и дома занимаешься - дела идут хорошо, в дневнике только четверки да пятерки. А как запустишь занятия коту под хвост, так сразу же все забудешь, в дневнике появятся двойки, а отец начнет посматривать на ремень. А толку? Время упущено и восстановить знания очень и очень трудно, практически невозможно. Если ты во втором классе не выучил таблицу умножения, в четвертом - дроби, то не удивляйся, что в девятом классе не поймешь прогрессии и биномы Ньютона. И если Степа учился из-под палки, то знаний у него как не было в третьем классе, так не прибавилась ни в шестом, ни в восьмом. А классная руководительница Надежда Константиновна, отнюдь не пылавшая к друзьям любовью, не стала делать им поблажек и поставила обоим годовую двойку, заодно предложив родителям двоечников перевести сыновей в ПТУ, что на русский язык переводится как профессионально-техническое училище, ныне носящее гордое название "колледж".
- Я вам искренне советую Степу туда перевести. В наше время позарез нужны квалифицированные рабочие. В стране не хватает рабочих рук - слесарей, токарей и маляров. Знаете, какая у них зарплата? И ежеквартальные премии, и тринадцатая зарплата, и путевки на море - все-все в первую очередь рабочим.
Евгения Карповна сама работала на заводе и прекрасно ведала, каким трудом и потом достаются рабочим деньги. И если учительница утром шла на работу и возвращалась домой к обеду, то у нее работа была сменной, а при авралах иной раз приходилось работать и по ночам и по выходным.
Никакие просьбы и заверения, что, мол, Степа возьмется за ум и примется за учебу не помогли. Надежда Константиновна стояла насмерть и, казалось, Степа вместе с Геной покинут класс. Однако, в дело вмешался отец Степы. Георгий Степанович мало времени уделял воспитанию детей, но на этот раз всполошился и попросил председателя профсоюзного комитета завода о помощи. Супруги Воробьевы были на хорошем счету, а потому председатель позвонил в райсовет и рассказал заведующему отделом образования о проблеме, ну а тот - директору школы. Петр Иванович принял замечание заведующего к сведению и вызвал в кабинет учительницу - виновницу скандала.
- Вы знаете, что мне звонили из исполкома и жаловались на вас?
Училка струхнула.
- В чем дело, Петр Иванович? У меня в классе все вроде бы нормально.
- Именно, что вроде бы. На вас поступила жалоба, что вы плохо работаете с детьми.
- С кем же я плохо работаю?
- С Воробьевым и Плотниковым.
- Ах, с этими. Так они же законченные двоечники и к тому же хулиганы. Помните, как Таранцев из их класса ударил Антона Семеновича? Как его тогда выгнали из школы. Так оба они были тогда вместе с тем хулиганом.
- Не знаю, с кем они были, это дело прошлое, но вы, как учитель, как педагог обязаны довести знания до учащихся. Или вы так не считаете?
- Нет, я, конечно, так считаю, но если ребенок не желает учиться, то что я могу поделать?
- Найти к нему подход, уважаемая Надежда Константиновна. Иначе какой же вы педагог? И потом, как вы разговаривали с родителями этих учеников? Советовали забрать их в ПТУ, говорили, что они не могут в школе учиться, что они тупые, глупые, да еще отличаются безобразным поведением. Тут, знаете, чуть ли не политическое дело. Во-первых, как вы могли сказать, что раз они плохо учатся, то им одна дорога - в ПТУ?
- Я такого им не говорила.
- Ну да, они все это придумали, чтобы вас опорочить. По-вашему, выходит, что ПТУ - это для тупых и хулиганов?
- Но, Петр Иванович, эти дети в самом деле хулиганы и двоечники. Вон, Ирина Сергеевна тоже им хотела выставить двойки.
- Хотела, да не выставила. Значит, кое-какие знания у них все-таки есть.
Учительница пустила в ход последний, самый главный с ее точки зрения аргумент.
- А вы знаете, что у Воробьева дома живет змея?
- Какая змея?
- Не знаю, какая. Наверное, гадюка. И он, этот хулиган, знаете, как ее назвал?
- Нет, не знаю.
- Он назвал ее моим именем, Надеждой Константиновной, вот как!
- А вы откуда знаете?
У меня есть свои источники информации. Представляете? И этот хулиган направо и налево хвастает, что, мол, у него есть змея и он назвал ее Надеждой Константиновной, а фамильярно, перед своими дружками называет ее Надькой.
Директор еле сдержал мучиший его смех, а учительница продолжала.
- Я не могу им поставить тройку. Они же ничего не знают. Весь год проболтались, а теперь хотят перейти в девятый класс. Создайте комиссию, пусть она проверит их знания.
Петр Иванович работал директором школы более пятнадцати лет и прекрасно знал, что начальству перечить нельзя, иначе фонды на текущий ремонт школы будут урезаны, нагрянут нежелательные проверки, которые что-нибудь, да найдут, потом влепят выговор или поставят на вид - а ему это надо? Поэтому директор пошел по привычному пути наименьшего сопротивления.
- Вот что, Надежда Константиновна, я вас очень уважаю, как опытного педагога и пойду вам навстречу. Мы переведем Воробьева и Плотникова в соседний класс, но вы, в свою очередь, должны будете выставить им годовые тройки. Идет?
Классной руководительницей соседнего класса была Ольга Мироновна, ее заклятая противница, не раз ее в учительской подкалывавшая, поэтому глаза Надежды Константиновны сверкнули.
- Хорошо, Петр Иванович.
На этом разговор был окончен, в тот же день в классном журнале появились несколько дополнительных отметок, позволивших вывести годовую тройку, о чем немедленно были извещены родители двоечников.
Георгий Степанович торжествовал и ходил с высоко поднятой лысой головой, но тем менее счел своим долгом прочесть Степе две длинные лекции на тему "Как не надо себя вести" и "Каковы будут последствия, если...". Степа, в свою очередь, с напускным вниманием лекции выслушал, через примерно пять минут об этом забыл и направился во двор.
Глава 14
В классе, да и во дворе тоже, только и было разговоров, как о Надьке и новорожденных ужиках. Счастливцы, которым они достались, делились друг с другом секретами их содержания, устройством террариума, а также дальнейшими планами по набору других, экзотических рептилий. Бум вызвал к жизни также повышенный спрос на литературу по герпентологии и вознес на недосягаемую высоту Степу. Общество почитало его, как нового Будду и с огромным вниманием выслушивало откровения по части ухода за ужом. Дела с Алей также пошли на лад. Пользуясь своим положением (Степа о своих чувстах не заикался, но интуиция...), Аля каждый день приходила к нему домой, пытливо рассматривала террариум и задавала, как принято было выражаться в школе, наводящие вопросы. Как раз после того, как было выяснено, что купленную рыбу в магазине рыбу следует разморозить, прежде чем скормить ужу, Степа признался Але в любви. Признание было благосклонно принято и закреплено нежным поцелуем в щечку, после чего высоконаучная дискуссия о тонкостях ухода за ужом возобновилась с новой силой.
- Хочешь, я тебе наловлю лягушат? - спрашивал Степа свою ненаглядную.
- Конечно хочу. Только они такие скользские и холодные.
- А ужик что, теплый?
- Нет, Василиска не теплая, но она у меня ручная, а вчера даже у меня с руки сглотнула рыбку.
- А рыбка откуда?
- Папа у рыбаков купил и выпустил их в банку с водой. А Василиска каждый день ест по рыбке.
- Нельзя ее только рыбой кормить. Лучше всего кормить ее лягушками и навозными жуками.
- Тебе легко говорить, ты парень и запросто можешь наловить хоть жуков, хоть мышей или лягушек. А я их боюсь.
- А рыбок?
- Рыбок не боюсь. Мне их немного жалко, когда Василиска их глотает.
- Аля, ты должна привыкнуть и к лягушкам, и к жучкам-паучкам, не то твоя Василиска с голодухи помрет.
- Знаю, - вздохнула девочка, - к лягушкам я привыкну, а вот к мышам - никогда.
Когда Аля ушла, Степа обратился к Надьке.
- Молодец! Без тебя Алька ни за что бы меня не поцеловала.
Полный теплых чувств по отношению к ужихе, Степа выбрал из левого отсека самую жирную лягушку и опустил в террариум. Надька моментально подползла к добыче. ухватила ее за заднюю ножку и принялась методично заглатывать, не обращая никакого внимания на ее жалобное верещанье.
- Во дает! - восхитился Степа, не в первый раз наблюдавший процесс охоты, - да ты, мать, стала у меня ручной, а?
Надька проглотила лягушку и уползла переваривать ее под корягу.
В процессе раздачи змеенышей Эдик не участвовал, посчитав, что парню его ранга заниматься такой ерундой не с руки, тем более, что скоро предстояли соревнования и тренер обещал, что если он, Эдик, дойдет до полуфинала, то зимой его возьмут на сборы в Москву. Поэтому он занимался с удвоенной энергией, по утром бежал кросс и двадцать раз подтягивался на перекладине. Конечно - дружба дело святое - каждый день во дворе Эдик встречал и Гену, и Степу, но проводил с ними меньше времени, чем раньше. Однако, когда начались соревнования, проводимые по олимпийской системе, он в первом же бою потерпел поражение, тем более досадное, что месяц назад в тренировочном бою расколошматил победителя в пух и прах. А тут такая осечка. После боя Эдик домой не пошел, а сел на первый попавшийся автобус и поехал куда глаза глядят, поедаемый самыми грустными мыслями. Очнулся он лишь тогда, когда, когда кондукторша завопила.
- Заводская. Конечная.
Так же механически Эдик вышел из автобуса и, заприметив неподалеку сквер, направился туда. Под деревьями были расставлены скамейки. на одну из которых он присел и задумался о своей горькой судьбе.
- Эй, парень, одолжи рупь, - обратился к нему цыганенок с золотой серьгой, приблизительно одного с ним возраста.
- Чеши отсюда, - со злостью ответил Эдик.
Цыганенок грязно выругался и попытался ударить его. Эдик взорвался. Вся злость была моментально выплеснута на обидчика. Прямой кросс левой с последующим апперкотом правой - и пацан согнулся в три погибели, держась за живот. Тут бы Эдику остановиться, да чувства уже вышли из под контроля. Цыганенок упал, а Эдик продолжал яростно избивать его ногами, нанося удары в лицо и живот. Только через несколько минут прохожим удалось оттащить его от бесчувственного тела.
- Беги, пацан, - негромко сказал ему крепкий, немолодой мужик с авоськой в руке, - попадешь в милицию, дело заведут, не выкрутишься.
Сначала Эдик вырывался, однако, постепенно пришел в себя, обнаружив, что его крепко держит за локоть милиционер. Подоспевшая "скорая" цыганенка увезла, а Эдик только сейчас с ужасом осознал. что, быть может, он насмерть забил человека.
- Ну, парень, ты попал, - были первые слова следователя, ведущего допрос, - и попал до пяти лет.
- Как же попал, когда мне еще нет шестнадцати.
- А сколько тебе?
- Ну, пятнадцать.
Следователь рассмеялся и внушительным тоном произнес.
- Некоторые преступления наказуемы, начиная с четырнадцати лет. В том числе твое.
- А что я такого сделал? Ну, подрался, за это же не садят.
- Сажают, голубчик, еще как сажают. Тот цыган, которого ты прибил, потерял слух на правое ухо. Значит, в ход пойдет статья сто восьмая - умышленное тяжкое телесное повреждение. А это тянет до восьми лет. Ну, положим, тебе сделают скидку, как несовершеннолетнему, но в любом случае года четыре навесят. Ладно, будем заводить дело.
Следователь открыл папку и приступил к допросу.
Не помогла ни бумажка из спортшколы, ни слезные мольбы матери, ни просьба-заявление с места работы. Эдику припомнили хулиганский поступок, за который его в свое время выгнали из школы, рапорт участковой по делам несовершеннолетних, где значились все три друга (дело было заведено после того, как троица была застукана за распитием бутылки пива) и приговорили к лишению свободы сроком на один год с отбыванием наказания в колонии общего режима.
Разумеется, и Константин Яковлевич, и Воробьев-старший прочли своим отпрыскам профилактические лекции на тему "Вас ждет то же самое, если...", однако ветер, гулявших у ребят в голове, начисто вымел все те правильные слова, которые родители старались донести до своих детей. Тем не менее, положение круто изменилось, когда об этих печальных событиях узнала Аля.
- Степа, ты меня любишь?
- Алька, конечно люблю.
- А что ты ради меня сделаешь?
- Все, что скажешь.
- Вот скажу, прыгни из окна вниз, прыгнешь?
- Прыгну.
- А если скажу, чтобы ты, например, прибил того цыганенка, из-за которого Эдика посадили, прибьешь?
- Да я его и так прибью, лишь бы встретить.
- Ладно, а если я тебя попрошу, чтобы мы с тобой каждый день вместе занимались, согласишься?
Перспектива остаться с Алей наедине вскружила Степе голову.
- Конечно соглашусь.
Глава 15
Алина Мартынова была не по годам рассудительной и умной девочкой. Хотя Аля отличницей не была, однако твердо знала, какие предметы ей необходимы, а какие - нет. Например, история ей не нравилась и в планы не входила, а потому по истории у нее была твердая тройка. Правда, сначала, когда они начали проходить историю Древнего мира и преподавал ее Нестор Ильич, было очень интересно. Старенький учитель описывал события живым и красочным языком, напирая на героику эпохи, отчего ученики, затаив дыхание, внимали рассказчику, ловя каждое его слово - про подвиг спартанского царя Леонида с мизерным войском остановившего в Фермопилах колоссальное персидское войско, про восстание Спартака, тем более, что почти все смотрели превосходный одноименный американский фильм с Керком Дугласом в главной роли. К сожалению, потом все пошло вкривь и вкось. Нестор Ильич ушел на пенсию, а вместо него пришла Елена Михайловна, делающая упор на идеологию, то есть перво-наперво рассказывающая детям, что же думает партия, например, про Варфоломеевскую ночь или гибель Великой армады. Поэтому Аля поставила на истории крест и сосредоточилась на естественных науках, в первую очередь на химии и математике, в чем и преуспела. Мартынова поставила себе цель стать биологом, изучать хромосомы и вывести новый вид человека - красивого, физически развитого, умного и доброго. Как были бы развиваться события после этого - Аля не думала. А ведь совсем не трудно было бы предположить, что это доброе создание для начала уничтожит человечество, освободив, таким образом, поле действия для своих потомков, хотя, будучи добрым, прольет несколько слез по сгинувшему человечеству и воздвигнет небольшой памятник. Таким образом, в жизни девочки была совершенно определенная цель, благодаря чему характер ее рано сформировался, выдвинув на передние позиции упорство и дотошность в изучении главных предметов. Результатом стало то, что на областной олимпиаде Аля заняла второе место по химии и третьее - по математике.
В восьмом классе Степа еще более вытянулся, возмужал и стал объектом поклонения очень многих одноклассниц. В природе, знаете ли, все преференции, то есть, грубо говоря блага жизни достаются самому выдающемуся самцу, то есть самому сильному, ловкому и умному, с непременными атрибутами лидера. Лидер ест лучшую еду, содержит гарем из самок и время от времени учит прочих самцов вежливости. Среди людей это не совсем так. Спросите любого мало-мальски просвещенного демократа и он вам распишет и докажет, что все люди должны быть братьями, например, та же учительница истории Елена Михайловна и вождь южноамериканского племени курапачи Вильгельм Курапучик, который, увы, с превеликим удовольствием употребит ее в пищу по причине сильного голода. Но демократов это не смущает, нет.
- Сегодня съел, завтра съел, а послезавтра, глядишь, призадумается и начнет жрать модифицированный бурак.
Может и начнет, никто не спорит. Но в душе сей доблестный вождь навсегда останется людоедом и - нет-нет, да будет с тоской вспоминать те славные, добрые времена.
В классе бесспорным лидером был Степа. Девочки вовсю посылали ему записочки с туманными намеками о дружбе и возможной вечной любви, парни побаивались, уважали и охотно принимали свое подчиненное положение, а учительницы, напротив, его не любили. Сам Степа не собирался никому уступать лидерство - ни в старом классе, ни в новом, гда девочки приняли его восторженно, а ребята - обреченно. Новая классная руководительница Ольга Мироновна чувствовала себя обманутой. Еще бы, ни за что, ни про что заполучить в подарок двух отпетых хулиганов, и что всего обиднее - из класса своей идеологической противницы Надежды Константиновны. Впрочем, узнав, что Воробьев держит дома змею с именем зловредной оппонентши, Ольга Мироновна подобрела и прониклась к Степе весьма теплыми чувствами. И Степа не подвел. Под руководством Али дела медленно, но верно шли вперед. Аля, протестировав его знания, пришла к выводу, что надо начинать с азов, не забывая также о текущих уроках. Через пару месяцев Степа втянулся и уверенно шел вперед - к огромному удивлению педагогического состава и, в частности, Надежды Константиновны, которую Петр Иванович не упустил случая подколоть.
- Что, Надежда Константиновна, не жалеете, что потеряли такого ученика?
Впрочем, торжество директора было неполным, поскольку, в отличие от Степы, Генка как был в числе отстающих, там и остался. Под влиянием друга Генка тоже, начал было, заниматься, однако с грустью понял, что одному ему курса знаний ни за что не одолеть, а своего наставника у него не было. Генке симпатизировала Зина Туликова, однако, сама она тоже училась из рук вон плохо и ему помочь никак не могла. Поэтому, побарахтавшись в море знаний, Генка благополучно выплыл из него на безопасный берег, забросил уроки и стал еще хуже себя вести. К концу года у Степы в табеле была лишь одна тройка, да и то по обществоведению, а по математике и по химии - пятерки. Генку, увы, исключили из школы и родители определили его в ПТУ - учиться на повара (отец у Генки служил в армии поваром и имел устойчивое мнение об этой профессии, как самой полезной). Тогда же вернулся из колонии Эдик. Что-то в нем изменилось - он стал не по годам взрослым, более жестким. Но больше всего изменилось выражение его лица - взгляд стал колючим и пронзительным, а манера обращения - несколько медлительной и скупой на жесты. Встретились друзья достаточно тепло, но вскоре обнаружилось, что у каждого из них свои интересы, отличные от других. Генка, так тот стал неотвязно следовать за Эдиком, который якобы учился в ПТУ, а на деле целыми днями болтался на улице в компании с подозрительными лицами. Кончилось это тем, что в одну темную, ненастную ночь был ограблен соседний продуктовый магазин, а еще через неделю Эдика и Генку взяли в милицию, где с помощью бдительной бабули, с расстояния в триста метров, да еще темной ночью уверенно распознавшей ребят, удалось доказать, что магазин взломали именно они. Справедливости ради скажем, что кража действительно была осуществлена ими, под командованием Эдика, а награбленное переправлено в неизвестном направлении, явно одному из его новых криминальных знакомых. Поскольку Гена был пока несовершеннолетним, то суд назначил ему два года условно, а вот Эдик к тому времени достиг шестнадцати лет и загремел в тюрьму на пять лет.
В жизни слишком многое решает его величество Случай. Быть Степе в одной компании с Геной и Эдиком, кабы не полюби он Алю и та не ответила бы ему взаимностью. Что ж, одним случай помогает, другим нет, а третьим, как, например, Генке, предупреждает, что в следующий раз дело условным наказанием не кончится. И правда, Генка перепугался. Находясь под влиянием то Степы, то Эдика, он послушно поступал так, как они говорили. И потому, не находя должной опоры, полностью потерялся. Константин Яковлевич сам тоже не знал, что делать, на что решиться. Наконец, чтобы раз и навсегда покончить с тлетворным влиянием непутевых дружков, он забрал документы сына из ПТУ и устроил его к себе на завод - чтобы Генка все время был под присмотром.
Глава 16
Школу ни Аля, ни тем более Степа с медалью не окончили, но ходили в твердых ударниках. Естественно, оба решили поступать в местный университет, на факультет биологии, в чем и преуспели. За прошедшие годы дружба их окрепла и, хотя ни разу разговоров на эту тему не велось, было как бы само собой разумеется, что по окончании университета они поженятся. В университет парочка ехала вместе, на лекциях сидели рядышком, задания делали либо у Степы дома, либо у Али. Точно так же думали их родители, которым их дружба нравилась, хотя мотивы поначалу были разные. Воробьевым очень нравилось, что Аля отвадила их сына от улицы и наставила на праведный путь, то есть именно то, что должен был по задумке помочь сделать уж. За это время уж сделался совсем ручным и позволял брать себя на руки всем желающим, которых, кстати было немного. Из первого поколения Надьки в живых остались лишь четверо ужат - у Генки, Али, Борьки и у живущего по соседству Димы Бардина. Остальные четверо погибли - то ли из-за невнимательности, рассеяности, когда их забывали долгое время кормить или менять воду, а один ужонок невесть как выбрался из террариума и исчез. На этот счет строились разные предположения вплоть до того, что, мол, ужа похитили инопланетяне с целью разных экспериментов, но Степа был убежден, что ужонок попросту нырнул в унитаз и раз и навсегда сгинул в клоаках канализации, хотя высказал превредное пожелание, чтобы для начала уж вынырнул этажом ниже, где жила старуха Шапокляк, настоящего имени которой никто не знал. Из этой четверки - обладателей потомства Надьки, наиболее солидный террариум был у Димы - вследствие того, что Дима был единственным ребенком, а родители души в нем не чаяли, потакали всем причудам и вдобавок отец работал в отделе снабжения крупного завода. Поэтому, как только Дима заявился домой с заветным ужонком, отец сей же час занялся устройством террариума, ведомый руководящими указаниями сына. Квартира была просторной, трехкомнатной, а Дима являлся обладателем своей, личной комнаты, поэтому заказал отцу большой террариум с альпийской горкой, бассейном и регулируемым подогревом, с тремя отсеками, имея в виду дальнейшее расширение коллекции. Так оно и вышло. В том же году, на одном из пикников кто-то из участников, знакомых отца заприметил гадюку и, вооружившись палкой, ее поймал и сунул в мешок. На радость юному натуралисту. Гадюку Дима хотел, было, назвать в честь кого-то из учителей, однако все-таки решил, что это - перебор и не мудрствуя лукаво, окрестил ее Гитлером. Змея, надо сказать, попалась ему с характером. Во-первых, Гитлер обладал злобным нравом и всякий раз, когда Дима поднимал крышку террариума, сворачивался в кольцо и шипел, готовясь при первом же удобном случае укусить. Еще он был ужасно привередливым и чувствительным ко всякого рода удобствам. Когда Дима пустил к нему лягушку, Гитлер, фигурально выражаясь, и бровью не повел, а лягушка монополизировала его бассейн и целыми днями там плескалась. Встревоженный отсутствием у змеи аппетита, Дима со Степой вместе направились к герпентологу.
- Ничего не ест? - спросил Валерий Георгиевич, - А чем же ты своего Гитлера кормил?
- Лягушку подбрасывал. Ящерку.
- Да, тяжелый случай. Ты его недаром Гитлером назвал. Как в воду глядел.
- Что же делать, Валерий Георгиевич?
- Помогу, не бойся. Одолжу тебе несколько мышей. У тебя место для них найдется? Вот и хорошо. Надеюсь, самца от самки отличить сможешь? Отлично. Посади их в отдельную клетку и пусть они у тебя размножаются. А излишки скармливай Гитлеру.
- Думаете, съест?
- Уверен, Дима. Гадюки - хоть наши, хоть африканские питаются в основном грызунами.
Валерий Георгиевич оказался прав. Как только Дима пустил к террариум мышку, Гитлер молниеносно грызуна схватил и уполз подальше от глаз - переваривать.
А Дима завел себе, в дополнение с лягушками и Гитлером третьее хозяйство - мышиное, которое, натурально, оказалось весьма плодовитым. Самцов Дима пометил красными чернилами, взяв за правило иметь их не более двух, скармливая новорожденных самцов Гитлеру.
Таким образом, самым богатым коллекционером, как с точки зрения экспонатов, так и подручного оборудования был именно Дима. И не было ничего удивительного в том, что и Дима, и Боря учились на том же факультете и в той же группе, что и Степа с Алей. Боря, штатный фигляр, таковым остался и в университете, подкалывая доцентов и профессоров.
А что Генка и Эдик? В их жизни особых изменений не произошло, Генка в положенное время был призван в армию и попал на Дальний Восток. Поскольку Гена к эпистолярному жанру относился с отвращением, то и письма от него шли изредка, да и те славились лаконизмом. Например, последнее полученное от него письмо, написанное свойственным ему корявым почерком мать со слезами на глазах зачитала Степе.
Здравствуйте, мама и папа!
Здесь у нас все хорошо, только очень холодно. Все ко мне относятся хорошо, особенно старшина Голобородько. Благодаря ему я научился стелить постель и чистить сапоги. Телевизор здесь есть, но он не показывает. А в неделю раз привозят кино. В последний раз привезли кино "Гита и Зита", но я был в наряде. Со жратвой тоже все хорошо, всего завались. Но вы все-таки пришлите мне шмат сала, а еще какой-нибудь колбасы и еще конфет. Ирисок или карамелек. Еще две теплые водолазки.
Как там мой уж? Мама, не забывай его кормить.
А еще передайте привет ребятам и Степе. Как у него с Алей? Не женились пока?
Целую вас всех. Гена.
- Вот так, Степа. Никогда не забудет про свою змею. А я ее боюсь. Так она ко мне не привыкла. Все время шипит.
Эдик же продолжал сидеть в колонии где-то в Карелии. Письма от него приходили еще реже, чем от Гены, однако, в отличие от последнего Эдик никогда не описывал тюремный быт и не жаловался. Писал же он о том, что люди сидят с ним неплохие и что он много читает, поскольку библиотека в колонии богатая. Благодарил за посылки, особенно, если в ней была какая-нибудь интересная книга, например, Дюма. Ни слова не было также о том, что же он будет делать после освобождения.
- Когда откинусь, тогда и подумаю, - скупо писал Эдик, отвечая на вопрос.
А в стране разворачивались невиданные события.
Глава 17
В библии сказано: "Худые сообщества развращают добрые нравы". А в народе говорят "Рыба гниет с головы". Коммунисты, совершившие революцию в семнадцатом году, работали ради идеи светлого будущего всего человечества, пусть даже ценой жизни миллионов невиновных людей. Да - убивали, вешали и пытали. Но - никакой личной выгоды. Сталин скромно одевался, вел скромный образ жизни и требовал того же от других. Все - во имя будущего, во имя идеалов. Последующие коммунисты быстро смекнули, что идеалы - в далеком будущем, а жизнь - она одна и протекает именно сейчас, а потому...Потому надо брать от жизни все, до чего доходят руки и принялись вместе с либералами и демократами разваливать страну. Это у них успешно получилось - на радость капиталистам. Фактически произошла революция, правда бескровная, однако, последствия были, быть может, более ужасны. Сотни тысяч жизней унесла последующая гражданская война в Чечне. Сотни тысяч людей умерли, не выдержав голода, холода, не получая должного лечения. Сбережения бабулек, копивших свою скудную пенсию на собственные похороны, оказались одномоментно потерянными. Зато на арену вышли "новые русские" - бывшие партийные функционеры, воры и разбойники, спортсмены-силовики.
Эдик спортсменом не являлся, однако навыки, полученные в свое время в боксерской школе весьма пригодились ему в зоне, где он отбывал наказание. Учитывая, что это была уже вторая ходка, он пользовался немалым авторитетом как среди малолетних, так и среди взрослых. Попутно он приобрел множество полезных связей и по выходе сразу же подключился к одной из многочисленных криминальных группировок. Конечно же, это не прошло незамеченным.
- Сынок, ты куда?
- На работу, мама.
- А где ты работаешь?
- Да так, помогаю начальству.
- А на каком заводе, а?
(Мать еще мыслила старыми категориями).
- Это, мама, не завод, это- бизнес.
- Ну и что этот бизнес производит?
- Деньги, мама, деньги.
У нас в городе что, Монетный двор открыли?
- Что-то вроде того. Извини, мне пора.
Как-то раз попробовал воздействовать на сына отец, однако, безуспешно.
- И сколько же ты за последние три месяца получил?
Отец промолчал.
- Так ежели я не буду зарабатывать, мы все с голодухи помрем.
- Не нужны нам такие деньги.
- Отец, если ты еще раз станешь мне нотацию читать, я перееду, Мне есть где жить.
- Эдик, так я ж не со зла это тебе говорю, сынок. Чует мое сердце, добром это не кончится.
- Поживем, увидим, - отрубил Эдик.
Действительно, уже полгода семья жила на деньги, приносимые Эдиком. Другие семьи, да хоть соседи по лестничной клетке, бедствовали. В иной день дома у них не было даже хлеба. Мать Эдика, добрая душа, в такие дни несла им буханку хлеба и пару килограммов вареной картошки, а детей всегда прикармливала. Сам Эдик изменился еще более. Было в нем нечто такое, отчего все в округе молча признавали его авторитет. Умел Эдик вальяжно садиться в иномарку, небрежно цедить именно те слова, от которых все как-то сразу становилось на свои места, и как-то иначе, особо взглянуть и этим взглядом моментально заставить говорившего замолчать. В шестерках у Эдика ходил все тот же Генка, так и не нашедший своего места в жизни. Впрочем, как сказать. Благодетель (коим выступал Эдик) купил Генке права и доверил водить машину, чем тот чрезвычайно гордился. Вообще, период жизни, когда государство обеспечивало человека работой, пенсией и прочими социальными льготами, канул в Лету. Каждый выживал как мог. Естественно, труднее всего приходилось пенсионерам, пенсии которых задерживались месяцами, а после получения инфляция их обесценивала. Какой-то выход был у бабулек, сдававших комнату пришлым, в основном, с Кавказа, заполонившим местные рынки. Остальные же бедняги целыми днями собирали бутылки или торговали семечками, - жить-то надо!
Не обошла эта проблема также семьи Степы и Али. Первое время помогали запасы из чулана, которые были у любой советской семьи - мешок, другой картошки с участка, две-три "колбасы" лука в старых капроновых чулках, соления, варенья и маринады. Потом стало хуже. Родители по старой памяти ходили на завод, но зарплаты не получали.
- Свобода вместо зарплаты, - горько шутили рабочие.
Кто был пошустрее, тот заводил свой маленький бизнес. Например, по продаже пирожков, чебуреков и блинов. Появилось много так называемых челноков, а попросту говоря спекулянтов, действующих по принципу купи-продай.
- Степа, так дальше нельзя, - как-то призналась ему Аля, так можно с голоду сдохнуть.
- Что ты предлагаешь?
- Открыть свое дело, вот что.
- Что именно?
- Магазинчик какой-нибудь.
- Ты что, не видишь, сколько тут магазинов развелось?
- Тогда давай откроем не продуктовый и не промтоварный, а что-то другое.
- Что именно?
- Давай откроем магазин для домашних питомцев. Должен же быть за ними приличный уход, не так ли?
- Точно. Как раз по специальности. И что мы будем продавать?
- Извини, но я об этом уже думала и попросили Верочку зайти в подобный ленинградский магазин и прикинуть, чего там продают.
- И чего?
- Во-первых, корм для кошек и собак. Помнишь рекламу: "Ваша кошка предпочитает "Вискас", ну и так далее.
- И где же будет наш магазин?
- Об этом, милый, подумай сам.
Степа стало немного не по себе. В самом деле, зарабатывать на жизнь должен мужчина, а не женщина и его прямой долг - обеспечить своей семье и Але достойное существование. И нате вам! Аля думает об этом больше, чем он сам.
- Прости, милая, я должен был обо всем этом подумать гораздо раньше.
Глава 18
Председателем кооператива единогласно был избран Степа, бухгалтером - Аля. Единственным членом кооператива стал Боря Колупаев. Гена, который работал на Эдика, тем не менее пообещал помочь, так же, как и Дима.
Осуществить задуманное оказалось нелегко. Аля, как будущий бухгалтер взяла на себя оформление нужных документов, которых была пропасть. Досталось и ребятам. Во-первых, надо было найти подходящее помещение для магазина и, во-вторых, его оборудовать. С помещением помог давнишний бездетный друг и коллега отца, недавно ушедший на пенсию и переехавший на дачу, где матушка-земля снабжала его с женой нехитрыми овощами и фруктами, куры - яйцами и мясом, а колодец - водой. Воробьев-старший пообещал ему неплохую арендную плату, естественно, с отсрочкой до лучших времен, а ремонт помещения и установка необходимых полок и стеллажей ребята сделали сами, то есть Степа и Боря. Роль Али, как истинной представительницы женского пола заключалась в ЦУ - ценных указаниях подсобным рабочим, коими выступали сами кооператоры.
- Степа, эту полку повыше. Еще. Вот теперь хорошо.
- Боря, разве так красят. Ты посмотри, какие разводы остались. Перекрашивай - здесь и здесь.
Через месяц, поручив Боре доканчивать ремонт, Степа поехал в Москву и буквально на последние деньги привез товары - корм для кошек и собак, а также несколько ошейников и поводков, на ходу постигнув простую истину, что оптовые товары гораздо дешевле розничных.
В последний момент вспомнили о вывеске. Боря попросил час времени и приволок с помойки невероятно грязную и искореженную вывеску, на которой было написано: "Русские блины и кавказские чебуреки". Аля вывеску тщательно помыла, ребята привели ее в божеский вид, после чего Боря аккуратно вывел на ней надпись "Все для ваших питомцев", затем вывеску укрепили, отчего магазин приобрел законченный, нарядный вид, а в честь этого была распита давно заначенная бутылка шампанского.
Первым посетителем был бомж.
- А пустых бутылок у вас нет? Могу помочь.
Под общий смех бедолаге была выдана пустая бутылка из-под шампанского, после чего бомж ушел, а кооператоры принялись с нетерпением ждать посетителей. Посетителей не было целых два часа, а потом у входа затормозила машина и в магазин зашел... Гена.
- Ну, как торговля?
И видя, как все рассмеялись, сказал.
- Понял, понял.. Теперь вот что. Почем у вас собачий корм?
- Это для тебя, что ли? - съехидничал Боря.
- Нет, для тети, балабон. Для ротвейлера.
- А, - протянул Степа, - для Эдикиного Бакса, что ли?
- Для него.
Расплачиваясь, Гена протянул.
- Похоже, я буду вашим единственным покупателем.
К счастью это оказалось не так.
Худо-бедно, но дела пошли в гору, так, что Степа вынужден был два раза в месяц ехать в Москву за товаром. Одновременно расширялся и ассортимент. Оказалось. что даже такая, вроде бы деталька, как собачий поводок, бывает очень и очень разный. Самый дорогой, например, стоил в сотню раз больше, чем самый дешевый. И тем не менее был продан, когда в магазин, в сопровождении охраны зашел немолодой, лысоватый мужчина и, не торгуясь, его купил. Вообще сказать, с "новыми русскими" было не все однозначно. С одной стороны, они не торговались и даже могли сдачу не взять, словно брезгуя тем, что эти деньги побывали в руках торгашей, а с другой, шокировало их высокомерное, барское отношение к окружающим.
- Слышь ты, покажи тот ошейник. Да не тот, придурок, а вон тот.
В такие минуты Степа стискивал зубы и молча менял товар.
Бывало и хуже.
Однажды в магазин вальяжно, по-хозяйски зашли одинаковые бритые молодые люди лет тридцати в малиновых пиджаках. Не здороваясь и глядя исподлобья, один из "братков" обратился к Боре.
- Слышь, кто тут за главного?
- В смысле заведующий магазина?
- Ну да. Ты, что ли?
- Не, не я. Я - продавец.
- Ладно. Под кем ходите?
- Не понял.
- Ты лох, что ли?
- Да нет, вроде. Я - кооператор.
- Так вот, кооператор. Слушай, что я тебе скажу. Передай своему начальнику, что вечером, к шести мы снова придем. Понял?
В панике трусоватый Борька закрыл магазин и помчался разыскивать Степу, а тот, в свою очередь, отыскал Эдика. Ровно к шести малиновые пиджаки снова подъехали к магазину, а увидев Эдика, обрадовались, о чем-то пошушукались и уехали, купив на немалую сумму разных товаров.
- Ништяк, Степа, больше они сюда не придут. А если полезут другие - свяжись со мной.
Эдик кивнул Гене и оба вышли из магазина.
- Авторитет, - с восхищением протянул Борька.
- Авторитет. Только вот не нравится мне все это.
Набеги "братков" прекратились, однако разные службы - налоговая, санитарная и пожарные теребили кооператоров как могли.
- Им волю дай, последнюю рубашку с тебя снимут, - возмущался Степа.
- Ты заметил, что человек, становясь чиновником, меняется? - говорила Аля, - вот смотри, тот же Волков из нашего класса. Ведь подонок и трус, не так ли? А видел, на чем разъезжает? Как разговаривает? Аки лев рыкающий. Мы с тобой, окончившие университет, не можем позволить себе жениться, а этот пройдоха делает, все, что хочет.
- Не забывай, кто его тесть. Начальник транспортного управления мэрии - это не рабочий.
- По мне, Степа, простой народ гораздо лучше, чем такие. Вот ты заметил, кто наши постоянные посетители? Бабульки с дедульками. От себя отрывают, чтоб своих собачек и кошек побаловать. Мне их так жалко.
- Мне тоже, Алечка. Думаешь, я не вижу, как ты им перевешиваешь? Ты - торгаш наоборот.
- Иной раз думаю - к чему все это было. Ради кого и ради чего?
- Думай хоть всю жизнь - ответа на эти вопросы не получишь.
Глава 19
Эксперимент с социализмом провалился. Оказалось, что лозунг "от каждого по способностям, каждому по труду" решается по-разному, в зависимости от конкретного человека. Например, если Петр Сергеевич являлся директором универсама, то запросто пользовался своим положением для обогащения, продавая из-под полы "левый" товар, просроченную продукцию и так далее. В результате этот прохвост жил гораздо лучше, чем, скажем, дядя Ваня, рабочий самого высшего, седьмого разряда, вкалывающий на пошипниковом заводе в три смены. Самым естественным образом сынишка директора поступал, куда хотел, а дети дяди Вани продолжали работать на том же заводе. Народ возжелал перемен и очень скоро их получил. Научные институты больше не финансировались, заводы закрывались и приватизировались. Пенсии и зарплаты задерживались.
Не остался в стороне и зоопарк. Голодали не только люди, но и звери. К чести работников, ни один из них не покусился отнять у животных полагающийся им паек. Однако скудное питание, которое можно было купить на выделенные деньги, свое действие возымело. В первую очередь пострадали хищники, которые, увы, привыкли есть свежее мясо. Умер от недоедания южноамериканский ягуар - гордость зоопарка. Околела пара рысей, а остальные животные дышали на ладан. Но не только голод крепко схватил за горло питомцев зоопарка. Внезапно нагрянула зима и встревоженный Валерий Георгиевич позвонил своему ученику и сподвижнику.
- Беда, Степа. Видишь, какой снег .
Воробьев не сразу понял, в чем дело.
- Ну, снег и что?
- Так тепло вырубили. Не забывай, что рептилии - холоднокровные и в течении дня все передохнут. Выручай, чем можешь.
Бросив все дела, Степа с Алей обзвонили приятелей, с которыми учились в университете. Через два часа в магазине заседал расширенный совет под его председательством.
- Такое дело, ребята. В террариуме зоопарка начисто отключили тепло, а рептилии, сами понимаете, этого не вынесут. Мне утром звонил друг - заведующий отделом и просил помочь.
- А сам ты что предлагаешь?
- Я сам по-быстрому разделю свой террариум на три-четыре секции и помещу туда соответственно столько же видов змей. Ну, может, найду место для одной или двух ящерок. Пару-тройку клеток привезем в магазин. Каждый из вас пусть также представит свои предложения. У кого есть террариум, пусть сделает то же самое, а кого нет, может сходу его сделать - это нетрудно. Лишь бы было желание, место и отопление. Думаю, в основном справимся. Однако ума не приложу, что делать с питонами и крокодилом.
- В баньку его, Степка. Пущай новых русских развлечет.
- Ага. Чтоб потом нас же им на корм.
- Питона на зиму можно запереть в чулане.
- Ну да, а как забудешь, полезешь за сапогами, а там голодный гад...
- А ведь их еще кормить надо...
- Знаете что, - заявила Татьяна Левитина, у которой мать работала в университетской лаборатории. Ведь у нас же худо-бедно пока топят. Вот остальных змей и ящериц распределим по секциям. Вернее, в первую очередь. Останутся только питоны и крокодил.
- Какой там в зоопарке питон, Степа?
- Анаконда, длиной метра четыре и сетчатый питон метров три длиной, не больше.
- Пустяки. Вот если б была подходящая клетка, я бы попросил отца - он заведует котельной, там всегда тепло.
- Ладно, оставим это на крайний случай. Какие еще предложения?
Предложений никаких больше не было, однако зашедший в гости Гена, вникнув в суть проблемы, сразу же подсказал ее решение.
- Ребята, может вы не в курсе, но Эдик купил большую дачу за городом. Думаю, там рептилиям место найдется. То есть, крокодилу и анаконде.
- А как сам Эдик? Думаешь, ему понравится жить с анакондой и крокодилом под одной крышей?
- Может и понравится. Эдик экзотику любит.
- Так что делать?
- Давайте прямо сейчас к нему поедем. Он сейчас на даче, а меня отправил в город за продуктами.
- А кто за домом присматривает?
- Да так. Его дальний родственник, ну, типа сторожа. Давайте прямо сейчас и съездим, осмотримся.
Через часа полтора, миновав снежные наносы, компания была на даче. Эдик был на месте и биологам обрадовался. Вообще, давно замечено, что лица, творящие злые дела, имеет внутреннюю потребность творить добро (не в ущерб основной работе, конечно). Осмотрев дом, Степа убедился, что одна из трех ванных комнат вполне может быть оборудована в вольер для крокодила, а дальнее, пустующее помещение вполне подойдет под апартаменты анаконде. Эдик отдал необходимые распоряжения сторожу по подготовке комнаты и ванной, после чего угостил гостей отменными шашлыками и презентовал мощный калорифер и двести метров кабеля, дабы рептилии могли бы продержаться пару дней до их окончательного размещения. Далее ударная группа в составе Гены, Степы и Бори поехала в зоопарк, где целый день занималась утеплением помещений и установкой калорифера, требующего трехфазного питания, которое подвели с ближайшего столба за оградой зоопарка. На следующий день вся группа увлеченно готовила террариумы для подселения туда "детдомовцев", как их окрестил Борька, а еще через день все вместе направились в зоопарк.
Было холодно. Снег больше не шел, но было пасмурно и зябко, машины на поворотах заносило, а ждущие заиндевевший автобус пассажиры жались к стенам домов. Зоопарк, естественно был закрыт и спасательная команда вошла на территорию через служебный вход и заспешила в серпентарий. Несмотря на работавший калорифер в помещении было холодно, изо рта встретившего их зоолога шел пар.
- Всю ночь здесь куковал, ребята, вконец замерз - в сердцах произнес Валерий Георгиевич.
- Почему?
- Да вот, опасался за калорифер, мало ли, вдруг провода не выдержат?
И без всякого перехода, он засуетился.
- Ладно, давайте за работу, ребятки.
Валерий Георгиевич принес свои знаменитые крючья, припасенные холщовые мешки и принялся за работу. Рептилии, оцепеневшие от холода, безжизненно свисали с подцепленных крючков, так что перенос их в мешки прошел без сучка без задоринки. В первый день были выбраны пресмыкающие, предназначенные для переноса в университетскую лабораторию, с которыми надо было управиться до конца рабочего дня. Генка подогнал крытый грузовичок прямо к двери серпентария, под навес и открыл кузов, куда и поместили с десяток мешков с рептилиями. Через два часа с превеликой осторожностью пресмыкающиеся были размещены в террариумах университетской лаборатории. Правда, они были предназначены для подопытных животных, типа хомячков и крыс, а потому были маловаты, но выбирать не приходилось. Основная работа была сделана через день, когда подошла очередь крупных рептилий. Для тяжелой анаконды потребовались три крепких человека, а сам Валерий Георгиевич на всякий случай крепко держал ее за шею, впрочем, как и трехметрового крокодила, предварительно накинув на его челюсти проволочную сетку - мало ли! Лишь поздно вечером того же дня волонтеры свободно вздохнули и разошлись по домам - довольные, усталые и голодные.
Глава 20
Жизнь вновь вернулась в прежнее русло, то есть, говоря научным языком, исторически миновал маленький виток - кооператоры снова вернулись за прилавки магазинов. Поскольку в зоопарке делать было нечего, а хоть какая-то часть экзотических рептилий находилась в магазине, то Валерий Георгиевич по настоянию Степы поступил к ним на работу. Надо сказать, что несколько террариумов, кстати, по настоянию Борьки выставленных на витрине, привлекли немало новых посетителей, в основном, с детьми, страстно желающих вблизи рассмотреть таинственных, странных рептилий.
- Вы, квалифицированные биологи, генетику изучали?
- Ну, изучали, - поддавалась на провокацию Аля, - и что?
- А то, что вы забыли главный закон генетики. Забыли, что реклама - двигатель торговли.
- А причем тут генетика? - с досадой спрашивала Аля.
- А притом. Если не будет рекламы, то не будет торговли, если не будет торговли, то не будет денег, не будет денег - не будет науки, в том числе генетики. Поняла?
- Поняла, поняла. Делай, как знаешь.
Таким витиеватым методом на витрине магазина оказались несколько террариумов - с Люцифером, габонской гадюкой и агамами. Впрочем, рептилии оказались малоподвижными, особенно габонская гадюка, которая поедала одну-единственную мышь в месяц, а Валерий Георгиевич страшно за своих питомцев переживал, беспокоясь за те холодные дни.
В связи с рептилиями, как-то случился казус. В магазин зашел "малиновый пиджак" и сходу тыкнул в один из террариумов.
- Это чо?
- Это террариум, а внутри змея.
- Вижу, что змея. Какая?
- Габонская гадюка.
- Почем?
Хотя Борька никогда над ответом не раздумывал, тем не менее на сей раз оказался в тупике.
- Она, это, не продается.
- Чего? Как это, не продается? Запомни, парень, все на свете продается и покупается. Зови шефа.
Степы на месте не было, а вместо него подоспел Валерий Георгиевич, популярно объяснивший "пиджаку", что змея принадлежит зоопарку, что находится здесь временно, в связи с холодами, а весной - милости просим в серпентарий, где все взрослые вместе с детишками могут их лицезреть.
"Пиджак" вроде бы понял и отстал, однако, на следующий день заявился вновь.
- Ты, это, как тебя?
- Боря.
- Да. Так вот, Боря, мне нужна вот точно такая змея. Врубился?
- Да откуда ж я ее возьму?
- Не знаю. Достань и получи хорошие бабки, понял? Вот мой телефон. Достанешь, позвонишь.
Дела в магазине шли все лучше. Бойко раскупался кошачий "Вискас", собачий "Педигри" и даже потихоньку появился спрос на прочие атрибуты, особенно на поводки. По инициативе Валерия Георгиевича в магазине открыли новый отдел, в котором начали торговать грызунами - золотистыми хомячками, морскими свинками, белыми крысами и мышами. К удивлению Степы, затея имела колоссальный успех. Грызуны стоили относительно дешево, а клетки для них приспособился изготовлять Воробьев-старший - благо, делать было нечего, а с материалом проблем не наблюдалось - проволока и дерево пока в разряд дефицита не входили и валялись где попало. Хомячков и морские свинок разводил у себя дома Валерий Георгиевич, досконально ведавший о тонкостях их разведения. Дома у зоолога проживала парочка морских свинок и парочка хомячков, которые с завидным постоянством приносили потомство. По доброте души зоолог малышей раздаривал знакомым, однако на сей раз включился в бизнес и за месяц продал все потомство своих грызунов, заработав кооперативу неплохие деньги. С одной из морских свинок случилась трагикомичная история. Худая мадам в облезлой шубе, скрепя сердце купила своему отпрыску грызуна, однако на следующий день пришла со скандалом.
- Вы мне продали больную свинку.
- А с чего вы взяли, что она больна?
- Потому что она умерла, вот почему. Мы с Дениской пустили ее в ванночку поплавать, а она плавала, плавала, а потом легла на дно и заснула. А когда мы ее вынули и обсушили, оказалось, что она уже сдохла.
- Женщина, ваша свинкой не была больной. Она просто утонула, вот что.
- Что вы мне лапшу на уши вешаете! Она же морская, она же никак не может утонуть.
Валерию Георгиевичу пришлось прочесть ей целую лекцию о том, что название животного никак не отражает его сути и тот факт, что ее зовут "морской", попросту означает, что она - заморская, с последующим сокращением данного слова. Женщина кричала, ребенок плакал, однако Валерий Георгиевич был настойчив, так что все уладилось наилучшим образом. Ребенку купили золотистого хомячка, а зоолог впредь предупреждал покупателей о несоответствии названия свинки и ее плавательных способностей. Поздней весной, когда Валерий Георгиевич подумывал, было, о переводе разбросанных там и сям рептилий в свой серпентарий, в магазин, в сопровождении неизменного Гены зашел Эдик. Разумеется, другу всегда были рады и Степа, и Боря да и сам зоолог всегда с симпатией к нему относился.
- Ему бы, Степа, родиться в нужное время и в нужном месте. Горы бы свернул.
- Что вы имеете в виду?
- То, что Эдик - по характеру лидер и что родись он под другой звездой, глядишь, стал бы полководцем или политиком, в общем, выдающимся человеком. Например, я не уверен, что Наполеон стал бы такой ярчайшей звездой, если бы родился на острове Науру с населением десять тысяч человек. Ну, стал бы вождем папуасов и что? Ел бы своих подданных, как африканские диктаторы Бокасса и Иди Амин. Там, Степа, он не смог бы проявить себя. Или тот же Ленин. Родился бы он, например, во времена Хеопса. Кем бы стал? Наверняка, жрецом при фараоне, но ведь не больше. Так же Эдик. Задатки в нем отменные, а на что тратит?
От огорчения Валерий Георгиевич махнул рукой и отвернулся.
Эдик зашел неспроста. Перекинувшись приветствиями с друзьями, он отвел в сторону зоолога и о чем-то долго с ним говорил. Натурально, всем было интересно, о чем же они шушукались, однако Валерий Георгиевич сам расставил все акценты.
- Сюрприз, друзья мои. Очень приятный сюрприз для нас всех. Эдик пообещал все расходы по ремонту котельной и завозу топлива взять на себя. Вот так-то.
Конечно, новость была удивительной. Никто не сомневался, что Эдик выполнит все, что обещал и зоопарк на год вперед будет обеспечен теплом. Действительно, на неделе начались ремонтные работы, а пока что зоолог, воспользовавшись теплой погодой, с помощью учеников перевез своих питомцев обратно в серпентарий.
Глава 21
Сначала в зоопарк перевезли тех рептилий, которые жили в террариумах магазина. Для этого Степа, по просьбе Валерия Георгиевича пришел пораньше и настежь раскрыл двери, с тем, чтобы охладить помещение и уменьшить активность змей и агам. Как обычно, операция по их перемещению прошла успешно и зоолог приступил к размещению рептилий из университета. А вот тут вышла накладка. В лаборатории наотрез отказались открыть окна и застудить комнату и поэтому, когда Валерий Георгиевич подцепил крючком среднеазитскую кобру, та шустро с крючка соскочила и заползла под громадный железный шкаф с оборудованием. Зоолог попросил всех выйти и принести ему толстые кирзовые сапоги, которые он держал в магазине. Таня Левитина, одногруппница Степы, работавшая в той же лаборатории, немедленно поехала в магазин. Конечно, на помощь учителю немедленно выехал Степа, прихватив с собой сапоги и аптекарский набор, в который входили также необходимые вакцины. Должным образом экипировавшись, зоолог начал шуровать палкой под шкафом и своего добился. Разъяренная змея выползла и без промедления набросилась на него. И хотя Валерий Георгиевич отошел на какое-то расстояние, тем не менее со второй атаки кобре удалось впиться в голенище сапога. Воспользовавшись тем, что змея опять начала сворачиваться кольцами, дабы закрепить успех, зоолог прижал палкой ее голову к паркету и бесстрашно схватил голой рукой ее за шею, после чего опустил в мешок, услужливо подставленный Степой. Остальные рептилии не сопротивлялись и спокойно ныряли в заготовленные мешки. На дачу к Эдику Степу и Валерия Георгиевича повез Генка, всю дорогу хваставший то машиной, то мастерством вождения. В итоге на одном повороте встречная машина забрызгала лобовое стекло водой из лужи, начисто лишив водителя обзора, в результате чего Гена нажал на тормоза и юзом съехал в кювет. Хорошо еще, что никто не пострадал, хотя, когда вытаскивали машину, все измазались в жирной черной грязи. Зато Гена замолк и, втянув голову в плечи, вцепился в руль и внимательно следил за дорогой.
- Что, мастер, кювет виноват? - пустил ядовитую стрелу Степа?
Генка благоразумно молчал.
Эдик прекрасно подготовился к приему гостей. Во дворе стоял мангал и один из обслуги, в белом халате, нанизывал на шампуры куски мяса. Никаких неприятностей ни анаконда, ни крокодил не доставили. По сигналу "Раз, два, три" Зоолог, Эдик, Гена и Степа ворвались к змее. Валерий Георгиевич схватил ее за шею, а остальные - за туловище, после чего опустили ее в железную клетку, оставшуюся еще с прошлого раза. С крокодилом было еще проще. Зоолог подвел проволочную сетку к его голове и быстренько ее зафиксировал, после чего крокодила вчетвером перенесли вниз и уложили в тот же крытый грузовик, которым доставили сюда.
За обедом Эдик как бы вскользь спросил Степу о его взаимоотношениях с Алей.
- Не думаете пожениться?
- Да вот, через месяц и поженимся.
- На свадьбу пригласишь?
- Шутишь?
- Шучу, конечно. А где будете жить?
- Наверное, квартиру снимем. Я уже одну присмотрел. Аккурат неподалеку от магазина, через дом.
На свадьбу было приглашено человек сорок. Родни у обеих сторон практически не было, зато было очень много друзей и знакомых, в том числе из соседей. Было также много молодежи - одноклассники, одногруппники, друзья и подруги. Конечно, каждый присутствующий счел своим долгом поздравить молодоженов и вручить им свой подарок. Когда очередь дошла до Эдика, случилось маленькое чудо.
- Ребята, - начал Эдик, - со Степой мы дружим почти тысячу лет и почти столько же я знаю также Алю. Скажу, что оба они друг дружку достойны.
Расхвалив обоих, Эдик завершил свою речь совершенно неожиданно.
- Позвольте мне преподнести вам скромный подарок. Совсем, совсем скромный.
Эдик полез в карман пиджака и выращил оттуда сложенный вдвое лист бумаги.
- Вот. Вот мой подарок. Ордер на двухкомнатную квартиру. И заметьте - квартира находится в том же доме, что и ваш магазин.
На секунду общество замерло, пораженное услышанным, а затем раздался шквал аплодисментов.
Довольный произведенным эффектом, Эдик поцеловал невесту, обнял Степу и вручил ему ордер и ключи.
Свадьба продолжалась, продолжались и сюрпризы. Валерий Георгиевич достал из-под стола клетку с попугаем.
- Говорят, попугаи живут до ста лет. Желаю вам этого попугая пережить. Правда, Попка?
- Попка не дурак! Попка не дурак! - завопил попугай.
Гости смеялись, держась за животы. В разгар свадьбы в зал вошел Борька, загримированный под учительницу, со своим близким другом Женей-балбесом, изображавшим директора школы Петра Ивановича. Борька подошел к новобрачным и поучительным тоном училки произнес целую речь.
- Слушайте меня внимательно, Степан Воробьев и Алина Мартынова. Мне передали, что вы собираетесь пожениться. Это очень и очень хорошо. Отрадно видеть, как молодые люди, некогда двоечники и хулиганы, становятся на путь истинный. Я от души поздравляю вас обоих и хочу пожелать, чтобы вы...
Тут Борька выдержал профессиональную паузу, добился полной тишины и закончил предложение.
- Чтобы вы, балбесы, наконец-то поменяли имя вашей змеи с Надежды Константиновны, например, на Ольгу Мироновну.
Все прекрасно были осведомлены об этой истории, а потому зашлись от смеха. Потом выступил Женька и приятным баритоном проговорил.
- Дорогие молодожены. Не слушайте ее. Она, - показал он на Борю, -товарищи молодожены, совсем на этой почве свихнулась. Я чрезвычайно рад видеть такую красивую пару и прошу вас только об одном.
Пауза.
- Прошу вас. Умоляю. Если у вас родится дочь - ни в коем случае Надей не называйте. Если сын - все, что угодно, только не Петр.
Гости катались со смеху, а Борька с Женей напоследок спели частушку.
Поженились Степа с Алей,
Всем на радость, без печали.
Будут жить да поживать,
Змей и денег наживать.
В общем, как принято выражаться, свадьба удалась
Глава 22
Прошли года. Степа и Алина уже твердо стояли на ногах, владея популярным магазином и ветеринарной клиникой, заведующим которой стал тот самый приколист и хохмач Женька-балбес, окончивший ветеринарный институт (впрочем, по окончании это была уже ветеринарная академия). Естественно, Борька не упускал случая сострить.
- О, кто это пришел,а? Никак академик по лечению коз и свинок?
- Бери выше, - парировал Женька, - слонов и жирафов.
Для людей подчас домашние питомцы значат гораздо больше, чем незнакомые люди, хотя об этом прискорбном факте говорить не принято. Человек, заботящийся о своем любимом песике, пожертвует немалые деньги в случае его болезни, но откажется перечислить в десятки раз меньшую сумму на лечение какого-то чужого ребенка. Увы, это так. Чужое горе не плачет, - гласит народная пословица. А бедный, больной песик - да вот же он, малыш. С горячим носом и грустными глазами. Свернувшийся калачиком и жалостно виляющий хвостиком при виде любимого хозяина. Ну как же не позаботиться о нем. И вот муж ловит такси и с Пуськой на руках мчится в клинику, сопровождаемый слезными причитаниями супруги. А в клинике его встречает Женя. В белом халате, с очками на глазах (и кто бы знал, что на деле это простые стекла, а сами очки - для солидности, для понту). Тем не менее работающий в клинике персонал свое дело знал.
- У вашего песика крупозная пневмония. Случай достаточно серьезный.
- Что же делать, доктор?
- Собаку придется изолировать. Будем лечить антибиотиками и метилксантинамином.
Услышав названия лекарста, хозяева собачки моментально преисполняются уважения к доктору. А тот продолжает. Однако, должен предупредить вас, что наша клиника платная и лечение составит приблизительно...
Услышав названную цифру, хозяева понимеют, что придется расстаться с мечтами о новом телевизоре. Но что только не сделаешь ради любимой Пуськи.
- Да, да, доктор, мы согласны. только ради бога, вылечите бедную собачку.
Как бы то ни было, и клиника, и магазин действовали на основе капиталистических отношений, то есть конечной целью было извлечение прибыли, хотя в данном случае коммерсанты совмещали приятние с полезным.
У Степы и Алины подрастал сын Валера и для мальчика самой любимой игрушкой был полутораметровый тигровый питон, преотлично к нему привязавшийся. Питона подарил мальчику Валерий Георгиевич, уже пенсионер.
- Интересно, в кого это пошел Валера, - шутили друзья.
Эдик уехал в Москву и, по слухам, развил бурную деятельность. Оставшийся не у дел Гена поступил на работу к Степе, выполняя функции снабженца и шофера.
Однажды, в начале сентября в кабинете директора магазина раздался звонок. Звонил Эдик. После традиционного обмена приветствиями на тему "сколько лет, сколько зим" Эдик огорошил Степу вопросом.
- Приглашаю тебя с семьей в путешествие. В Бразилию, на карнавал. Поедем?
Решение пришло мгновенно.
- Конечно поедем.
Вечером Степа начал разговор с Алиной следующим образом.
- Алечка, у тебя неважный вид. Устала, небось?
- Ой, Степа, устала. Сколько лет ведь ишачим без отдыха. Магазин, клиника, Валька.
- Еще муж...
- Ой, еще ты...
- Знаешь, сегодня звонил Эдик и приглашал нас в Бразилию, на карнавал.
- Шутишь?
- Нет, не шучу. Эдик так не шутит. Поедем?
- Конечно поедем. А как с Валькой?
- Эдик пригласил всю семью.
- Ой, как здорово. Когда едем?
- Сказал в начале февраля.
- А конкретнее?
- Сказал, что на днях позвонит.
Эдик действительно слов на ветер не бросал. Более того, оказалось, что гостей ждал интересный сюрприз - путешествие предполагалось совершить на яхте - личной яхте Эдика. Когда Степа увидел яхту, то попросту обомлел.
- Да ведь это целый корабль!
И в самом деле, белоснежная красавица-яхта имела в длину около тридцати метров, экипаж ее состоял из четырех человек, а гостевых кают насчитывалось целых три.
Впечатлений хватало. Каждый день приносил что-то новое, однако главная цель экспедиции стала ясна, когда через десять дней яхта пришвартовалась к безлюдному острову, сплошь покрытому тропическими джунглями.
- Ну, Степа, догадайся, что это за остров?
- Не знаю. Может, остров сокровищ?
- Силен. Откуда ж ему тут взяться. Это, братан, знаменитый Змеиный остров.
От удивления Степа ахнул.
- Не может быть!
- Может. Навигация врать не может. Ну как, сойдем и полюбуемся на змей?
- Слушай, Эдик, мы ж обратно не вернемся.
- Вернемся, не бойся. Пошли.
Эдик привел Степу в свою каюту.
- Смотри, герой, и дивись.
Степа внимательно осмотрел разложенную на кровати амуницию.
- Вроде брюки как брюки, рубашка как рубашка.
- Вот именно, что вроде. Все эти шмотки сделаны из двойного слоя кевлара, причем внахлест. Слыхал о таком?
- В первый раз слышу.
- Эту ткань ножом не пробьешь. Хочешь эксперимент?
Эдик надел рубашку и передал Степе здоровенный нож.
- Бей.
- Ты что, спятил?
- Бей говорю, не бойся.
Степа тыкнул ножом в ткань.
- Сильнее. Еще сильнее. Вот так. Понял теперь? На ноги оденем сапоги, на голову - вот эти маски из кевлара со стеклами, а на руки - перчатки из него же. А что будет у меня в руке, знаешь? Видеокамера, дружок. Всех змей мы снимем на камеру.
Через час одетые в бронекостюмы друзья сошли на берег. Море было спокойное, берег - галечный и пологий, однако уже через метров тридцать начинались скалы, за которыми, в свою очередь, начинался тропический лес. На шее у Эдика висела видеокамера, на боку висел охотничий нож, а Степа держал в руке удобную бамбуковую палку. Первую змею, золотистого ботропса, исследователи увидели, когда поднялись на скалу и очутились у подножия леса. Рептилия уютно свернулась на подходящем камне и, завидев людей, немедленно атаковала. Снимавший на видеокамеру Эдик увидел золотую молнию, летящую к ноге друга. Буквально через несколько метров, как только они вошли в лес, состоялась вторая атака. Золотая змея с копьевидной головой молнией метнулась на Степу, попытавшись укусить его в плечо. Должно быть, ботропс здорово удивился, а может, и обломал свои зубки. Степа атаки даже не почувствовал. Дальше - больше. Степа шел впереди, а Эдик снимал на пленку каскады атак. Ботропсы атаковали с ветвей дерева и никак не могли смириться с неудачей, вновь и вновь нападая на людей. Через четверть часа количество атакующих змей превысило дюжину. Стало на редкость дискомфортно и Степа потянул Эдика за руку. Фактически они углубились в лес на сорок-пятьдесят метров, а потому уже через минуту вышли к морю. Змеи остались позади, а друзья взошли на яхту.
- Ну как? - засыпали их вопросами.
- Сейчас увидите.
Смонтировать пленку было делом нескольких минут. Зрители охали и ахали, глядя, как стремительно змеи нападают на людей.
- До чего же агрессивные твари, - прокомментировал ситуацию шкипер яхты Володя, - я бы даже с таким костюмом туда не сунулся.
- Ну как, доволен? - обратился к Степе Эдик.
- Очень.
- А ты, Аля?
- Я с нетерпением жду бразильского карнавала. А ботропсов не люблю. Самые лучшие змеи - ужи.
- Правильно, Алечка, особенно, если их зовут Надеждой - Степа пожал жене руку.
- О! Только не Константиновна!