Глава 5. Тырвик.
I
Перелетев в наше время, я, буквально, ослеп. Причиной тому ярчайший свет. Его называют «первородным». Источник свечения заключен в «частицах», составляющих душу, поэтому зажечь его, могут сущности только высшего порядка.
Но плата за это высока. Расколотые атомы души, освободившие первородный свет, навечно прекращают свое существование, навсегда утратив способность к перерождению.
Сам же первородный свет возрождает или убивает. Живое и неживое, светлое и темное.
-----------------------------------------------
- Погоди, ты сказал не всё.
- О чем, ты?
- Почему «первородный»?
- Потому что он возник по приказу «Да будет свет».
-----------------------------------------------
Свет гудел. Свет дул, как ветер. «Габриэль!» – выгорая изнутри, звал Тырвик*.
Итак, я - слеп, но разум зряч, а мысли - ясны. Я «разглядел» контур Рогатого, объятого первородным светом.
Видимо Черт, неосмотрительно, выскочив из 1974 года, попал, прямо, в объятья Тырвика. Дуб борцовским захватом прижал к себе Рогатого. Но, ни одно дерево не устоит против боевого Черта – офицера, кроме одного случая: если Черт не ослеплен и его силы не рассеяны первородным светом.
Готовил ли Тырвик себя к этой участи или все произошло спонтанно? Никто не ответит. Но, ни то, ни другое не умоляют его подвига. А только подчеркивают величие духа нашего Друга
Любое живое создание, попадая в облако первородного света, теряет способность двигаться! Тем более Черт, который был порождением Тьмы. Он быстро слабел и, даже, не сопротивлялся. Ни один мрак не переживет и пяти минут в первородном свете. Но и не многие сущности способны источать его столь продолжительное время.
Я и Агнесс тоже замерли в его сиянии.
Рыцари Света заслонили нас щитами и, прикрывая собой, опустили на землю.
- Добрый Брат, - за спиной послышался голос Эрни Ваятеля.- Отдай ее мне.
Как во сне я передал перекрученное бездыханное тело Агнесс своему другу.
«Габриэль! Скорей!» - выводя меня из ступора, звал вибрирующий голос Тырвика.
- Иди. И пусть разум ведет тебя. Помни, там нет расстояний, там нет прошлого, и нет будущего. Там только "сейчас". Иди. Исполни свой долг, - напутствовал Дин Герион.
Я подхватил оковы, и, рассчитав силу толчка так, что бы хватило ускорения подлететь вплотную к Черту, нырнул в ослепительное сияние. Но в это время (да-да, как всегда) рухнула одна из горящих «рук» Тырвика, и солидная ветвь ударила меня по плечу. Мой «полет» замедлился, и я не долетел до Черта метра три. Я пытался дотянуться до него - не смог. Для живого здесь только «сейчас» и никаких перемещений. Обидно, до слез обидно.
Черт дымился, свет буквально выедал его. Рогатый учуяв меня, повернул голову в мою сторону, "прокачал" ситуацию. Если до момента выгорания Тырвика на него не накинут оковы, то у Черта есть шанс уйти от возмездия, небольшой, но есть.
Рогатый осклабился: «Что? Съел? Не набросишь вериги - не поймаешь! Таково условие, таково пророчество", - сказал Черт и от боли заскрипел зубами.
Свет меркнул, но был еще силен.
Я в сердцах, кинул в него перчатку, и она, как не странно, спокойно пролетела расстояние между мной и Чертом, я рванулся за ней, но тщетно.
- Ха-ха-ха! Извиняй!- издевался Черт.- На дуэль не пойду. Не благородных ты кровей... Не можешь вызывать.... Меня.... На поединок.
Он говорил отрывками, ему было трудно владеть собой. Но он терпел боль.
Я не слушал его. «Почему пролетела она, а я не могу переместиться ни на йоту?»
И сам себе ответил: «Потому что она не живая, а я живой».
- Габриэль, я таю - вздохнул Тырвик. Свет тускнел, его напор слабел.
«- Я должен умереть.
- Что значит - умереть?
- Стать мертвым.
- Что такое «мертвый»?
- У мертвого человека не бьётся сердце. Значит, что бы стать мертвым надо остановить сердце», - пронеслось у меня в голове...
«Я должен умереть»,- от этой мысли у меня зачесались корни волос.
- А, догадался,- услышав мои мысли, заскрипел Черт. - Убей себя, - он толкнул свой кинжал.- Вспори грудину, а сердце отдай мне. Ха-ха! - и закашлялся. – Больно!- он стал рвать клочья дымящейся шкуры.- Сделай, что-нибудь!
Но я не слушал его: «Так, моя задача - одеть на него оковы. Это "раз". После остановки сердца, у меня будет 7-8 секунд, пока, будет держаться давление в сосудах, это "два". Пока мозгу будет хватать кислорода, я буду думать, а значит понимать, что я делаю, - это важно и это - «три». И, главное-дубля не будет.
Подхватив чертов нож, я автоматически бросил его обратно, проткнув плечо противника. «У-у-у», - простонал Черт.
- Теперь ты извиняй,- бездушно ответил я.
Я собрал все свои умения и знания, смелость, силу,волю, и ударил себя в грудь, напротив сердца - в груди что-то треснуло, я поперхнулся от боли, сердце забухало быстрее, еще быстрей, но не остановилось. Я ударил еще. Сердце на секунду остановилось, но опять ускорило свой бег. Я подавился - кровь пошла ртом.
«Нет, так не пойдет», - машинально отирая кровь, думал я как себя убить.
Обернув себя энергетическими полями, я завязал их узлом, я чуть не задушил себя, но сердце не остановил.
«Бесполезно».
Габри...эль,- ослабленным голосом прошептал Друг,- я таю....
Как перед прыжком в воду, я замер и глубоко вдохнул. Потом абстрагировался от себя, от мира, от Вселенной и развел в стороны энергетические фантомы своих рук.
Они проникли в грудную клетку и, хладнокровно, остановили горячее трепещущее сердце.
"Так легко?"
Как мне хотелось ударить по этим энергетическим рукам! Как мне хотелось рассредоточить свои мысли, но высшая цель не дала мне сделать ни того, ни другого!
«Исполнение долга выше здравого смысла. Честь ценнее жизни».
Я не почувствовал как умер, но услышал тихий голос: "У тебя пять секунд".
Как под водой, я подплыл к Черту, в глазах стемнело, но первородный свет проник в мой мозг и я прозрел! Дрожащими пальцами я накинул, браслеты, вначале на одну его руку, потом непослушными пальцами на вторую. "Щелк-щелк", - схватились наручники.
Соскользнув бесчувственным телом по его корпусу вниз я направил свои руки с кандалами вдоль его ног. На щиколотках оковы сомкнулись. Уже падая в бездну, я ясно увидел его грязные черные копыта и услышал, даже не услышал, а почувствовал пятый щелчок - звук самопроизвольного сцепления ошейника.
В ушах стоял гул и скрежет, но он стал утихать, а яркий свет удаляться. Стало тихо и покойно, я попал на красивую, уже где-то виданную мной, полянку. Конечно, это же вид из окна Хозяйки Соомаа! Невдалеке, я увидел Агнесс и Раска, которые беспечно разговаривали между собой. Раск посмотрел на меня и, улыбаясь, приветственно махнул рукой, а Агнесс сразу бросилась мне навстречу. Но не добежала. Её силуэт потускнел и ее, ветром,как пушинку, унесло,в сторону горных вершин.
«Агнесс!» - с криком подумал я, потому что ни что не нарушило безмолвия. Я протянул руку навстречу Раску, но не успел пожать его руку, мое тело налилось тяжестью и болью, в ушах появился глухой гул и свист. Я почувствовал толчки в грудь, услышал - «он дышит», и открыл глаза
Надо мной колдовали Эрни Ваятель и еще незнакомые мне существа.
- Он очнулся. Слава Богу! С возвращением, Габриэль!
Я лежал на траве и попытался встать. Они остановили меня: «Лежи, лежи пока».
Я повернул голову на свет, свет таял, тускнели превращался в пламя костра.
Обугленные руки – ветви отпустили Рогатого, и тот, корчась, упал на горящую траву. Его темная шерсть едко дымилась, а тонкие золотые нити, вросшие в шкуру, раскалились и жгли тело. Из пробитого насквозь плеча сочилась черная кровь, левый глаз затек. Враг был обездвижен и только скрипел зубами. Тот еще, зверюга. Наши глаза встретились, и я вспомнил все!
Я вскочил на ноги
«Залейте его!» - машинально скомандовал я. И заорал, не закричал, а именно, заорал от отчаянья и ужаса сердечных потерь. До меня дошло, что первородный свет превратил моего друга, в огонь огромного факела. Тырвик горел!
«Тырвик! - сбивая на ходу пламя с ветвей, я ринулся к горящему другу. Я влетел в горящую крону, но кроны не было, а были лишь одни красные огненные угли. Горящие ветви падали вниз на Черта. Длинная толстая рука, которая не раз поднимала меня, безвольно легла на землю и на глазах, растаяла, изойдя искрами.
«Ты выполнил, ты сделал. Помни меня,- отозвался во мне голос Тырвика, - и я буду жить».
«Что вы стоите?! Воды! Дайте воды! Тушите!», - в отчаянье кричал я. Я был бессилен отвратить смерть. Дуб уменьшался на глазах, превращаясь в танцующий искрометный вихрь.
Так выгорает тело, когда душа превращается в свет. И, даже, все океаны мира не погасят первородный свет, на то он и «первородный».
«Он умер, - послышался сзади голос Кая. – Не казнись. Это его выбор».
Факел погас. Обугленный обгоревший ствол укорачивался и, в конце – концов, рухнул, превратившись в миллионы искр.
Искры души Тырвика кружились вокруг нас, будто прощаясь, садились на плечи, на волосы, на подставленные ладони. Они поднимались в небо, превращаясь в звезды.
Боже. Сколько потерь.....
---------------------------------------------------------
Внутри черного круга стонали и корчился поверженный враг.
---------------------------------------------------------
II
Воинство Света построилось по периметру большого поля. Победители были безмолвны и только полотнища знаков и знамен шептались на ветру.
Я ничего не ответил Каю, подошел к Черту, взялся за раскаленную цепь, (боевые перчатки не пропускали жар, хотя об этом я и не подумал), и медленно поволок его по сырой траве в центр поляны. Трава шипела, и от нее шел пар. Прохлада уменьшала страдания пленника.
- Благодарю, - прохрипел Черт.
- Не из жалости я убрал тебя, а от горя.- Я вздохнул и посмотрел куда-то в сторону. - Чтобы кровь твоя не смешаться с прахом моего друга.
Сказав это, я пошел обратно. Сделав три шага, я остановился и повернулся к поверженному Черту: «Убиваем? Мы тоже убиваем?! И этим мы похожи? Нет! Не похожи! Не я пришел к тебе убивать, а ты пришел на наши поля. Вот и получи, что заслужил. За Тырвика, за Агнесс! За Раска! – мой голос эхом раскатился по поляне, и я занес вооруженную руку над безоружным.
- Агнесс жива! - гулко крикнул Эрни Ваятель.
Превращаясь в смертоносный заряд, от напряжения и безрассудства рука задрожала.
«Она жива», - донеслось до моего воспаленного разума.
- Жива? – и рука застыла в воздухе.
Строй воинов расступился, и я увидел на ложе походной повозки Агнесс, её кто-то приподнял, и она виновато улыбалась. Не отдавая отчета своим действиям, я побежал к ней. Черт, поглядывая поросячьими глазками по сторонам , с облегчением выдохнул.
- Агнесс, моя Агнесс!
Я обнимал ее. Я тискал ее. Я целовал ее измазанное кровью лицо. Она постанывала. Но не от страсти, а от боли. - Мы победили. Агнесс! Мы победили.
Она провела дрожащей рукой по моим слипшимся волосам. «Ты мой герой, ты мой король, ты......».
- Эрни, - спохватился я. – Как?
- Часов через семь - восемь, она выздоровеет,- ответил грустный Эрни Ваятель, думая о своем.
Я взял старого друга за плечи и посмотрел ему в глаза: - Эрни, я тоже скорблю. Я приду проститься…. с Раском.
- Мы придем, - раздался сверху слабый голосок Агнесс.
Эрни кивнул, отвернулся и тихо заплакал.
Надо мной, как скала, навис Центурион Дир Герион. «Господин контубернал, завершите процедуру».
Я приосанился, кивнул, взял грубо выкованную, безносую железную маску и пошел в сторону Черта. По голенищам боевых сапог струилась и скрипела влажная трава, прохладный предутренний ветер гулял по полю, шуршал в листве окрестных деревьев, холодил ожоги и раны. Разгораясь, гудели факела, боевые знамена и плащи хлопали на ветру.
Небесная Телега склонилась к западу.
Черт лежал совершенно обездвиженный. Золотая сеть глубоко вросла в тело, и любое движение причиняло нестерпимую боль, оковы распинали его, ожоги язвами чернели на шкуре. Присев перед ним на корточки, я посмотрел на левую руку - средний и большой пальцы были отрублены.
«Вот так, теперь запросто не пошатаешься», - без тени злорадства, медленно произнес я.
Он отвернулся в сторону, на вытянутой шее ясно проявились сонная артерия и ключичная мышца. Я почувствовал новый прилив ненависти - огромное желание впиться зубами в его шею и грызть его, драть его кожу, его мясо, рвать вены, что б он визжал от боли и страха, что б он изошел криком, елозя в крови и испражнениях. Черт, наверное, подумал тоже самое, он с ненавистью посмотрел на меня, дернул телом и напряг мышцы израненного тела. Тщетно, оковы надежно стреножили его. От обиды и бессилия Черт тонко заскулил, а из, ненавидящих меня, глаз выкатилась одинокая слеза. Его спекшиеся губы разжались, он нашел силы сказать, даже, не сказать, а злобно пролаять: «Не жалею, ни о чем не жалею…. Проклинать не буду, на тебя не подействует. Только скажу: ты никогда не найдешь друга. Тебе достанутся трудные вершины, и ты покоришь их. Но все равно впрок это тебе не пойдет. За шаг до победы ты будешь бросать дело, и начинать все заново, а плодами будут пользоваться другие». Он закашлялся и нервно засмеялся: «У твоих соперников дорога будет выметена, а у тебя….- Черт опять закашлялся и, сплевывая черную кровь, заторопился. – Жизнь. Тебе не жаль своей жизни? Ты, блюдя честь, загубишь свою жизнь, !
- Честь дороже жизни.
- Милосердия... погоди....
Не дав договорить ему, я надел на него маску.
«Хватит. Всем, кажется, что у соседа, кусок масла больше, а сосиска длиннее и толще. Молчи с миром». Маска намертво и навсегда присосалась к коже лица. «Честь дороже жизни».
Мои слова потонули в криках ликования. «Свершился суд. Слава! Ура!»
------------------------------------------------------
На поляне посветлело, на высоких крылатых конях спустилась четверка Рыцарей Света. Они остановились напротив, лицом к нам. Я помог Агнесс приподняться на локте.
Рыцари были прекрасны. Их доспехи излучали мягкий свет. Ремни, перевязи, кирасы, накладки, сбруи, шлемы, оружие – всё филигранно обработано и украшено. Рыцари сняли сверкающие шлемы и освободили свои золотистые длинные кудри. Их лучезарные лица осветились приветливыми добрыми улыбками.
Как по команде, Рыцари подняли правые руки, согнутые в локте. «Приветствуем вас!» и, приложив руки к тому месту, где должно быть сердце, склонили головы. Мы ответили поклоном. Покончив с приветствием, рыцари одели гривастые шлемы и, перестроившись, окружили Черта с четырех сторон.
Все умолкли.
Центурион Дир Герион, выдержав торжественную паузу, громовым голосом произнес: «Властью, данной мне Светом, оглашаю приговор: «За побег из мест заключения, и чинимые преступления против Сообщества светлых созданий кавалер Бабур Менга Лис, капитан – приор звездного флота Темной стороны, приговаривается к заточению под стражу - навечно. Приговор окончателен, пересмотру не подлежит. Да будет суд праведным».
Закончив с приговором, Центурион скомандовал: «Рыцари, исполняйте свой долг!» Два рыцаря подхватили Черта за цепи. Двое других перестроились: один всадник занял место впереди, другой сзади. «М - м -марш!». И они кометой унеслись в небо.
Куда? Не знаю. Говорят на Меркурий. Но это ведь только говорят.
Я бросил им вослед взглядом и повернулся к Агнесс. Она смотрела в сторону, на ее щеке блеснул след слезы. Я оглянулся назад. На месте Тырвика чернел остывающий мертвый круг. Пытаясь поддержать дорогого мне человека, я прижал дрожащую девушку к себе, целуя сбившиеся волосы и гладя ее плечо. Мы молчали и, не скрывая своих мыслей, думали об одном - о старшем брате Тырвике. А где-то там, на дальнем фоне, плыли картины нашей первой встречи, мои бега вокруг дуба, счастливые минуты под его кроной, долгие беседы с ним, размышления о жизни в его густой листве....
Как долог день, как жизнь стремительна...
____________________________________________
*) Тырвик - (эст) факел
продолжение:
http://www.proza.ru/2016/01/31/1589