Судьба

               




Судьба


Игорь Ермаков был дисциплинированным и стойким человеком. Жизненные невзгоды приходили и уходили, не оставляя глубоких следов в его внутреннем мире. Конечно, случались  минуты отчаяния, но именно минуты. Игорь умел вовремя справляться со своим душевным трепетом. И в работе, и в учебе, и в спорте, да и в жизни вообще главным и указующим для него было слово «Надо!». Все это так, но имелось одно исключение: все его старания забыть Таню Гончарову не давали  результата. Почему? Игорь долго не мог этого понять, пока не пришло весьма оригинальное объяснение: «Ведь вошла Таня в мою душу и прочно обосновалась в ней не сразу, постепенно, с замираниями… Вот и уйти из нее никак не хочет. Может, ей там хорошо, а может, просто привыкла?».

Еще во времена юности однажды в самый разгар рабочего дня к Игорю подошла лаборантка их отдела Галя Колесникова и поинтересовалась, где он собирается встречать Новый год. У Игоря был вариант дружеской вечеринки, но он не очень-то привлекал его.
– А что? – ответил он вопросом на вопрос.
– Хочу пригласить тебя в нашу компанию. Есть у меня подруга, которая хочет с то-бой познакомиться.
– Я даже не знаю, – неопределенно ответил Игорь.
Они еще какое-то время поговорили на тему встречи приближающегося Нового года. И, в конце концов, Игорь согласился.
Подругой Гали оказалась Таня Гончарова. Симпатичная, активная девушка, обладающая неуступчивым и резким характером; она сразу понравилась Игорю. Понравилась, но не больше. Впрочем, про ее вздорный характер он узнал позднее… Праздник прошел, не оставив в душе Игоря особо ярких воспоминаний. Он проводил Таню домой, сказав на прощанье несколько ласковых слов. И все, свидания не назначил.
В тот год, перед призывом на службу в армию, Игорь был загружен до отказа. Он не только работал и учился в заочном институте, но и продолжал заниматься спортом – легкой атлетикой. В общем забот хватало и свободного времени практически не было. Не до свиданий.
Быстро промелькнул холодный зимний  месяц, и вот на трамвайной остановке про-изошла случайная встреча молодых людей.
– Игорь, Игорь! – знакомый девичий голос. – Как ты здесь оказался?
– Ой, Таня! Здравствуй! Заходил к своему сокурснику. Вместе решали задачки по математике. А ты, кажется, здесь живешь?
– А ты забыл? Вон видишь тот серый дом… Там на третьем этаже я и живу, – она немного помолчала, а затем задорно улыбнулась. – Вот мы и встретились опять. Как думаешь, может, это судьба?
После той встречи начались свидания. Но назвать их любовными можно только с большой натяжкой. Скорее это были дружеские встречи симпатизирующих друг другу юноши и девушки. Так постепенно начался процесс вхождения образа Тани в душевный мир Игоря. Одновременно с этим происходило и познавание очень непростого, можно сказать, гремучего характера Тани.
Почти каждый вечер, проведенный вместе, включал в себя не только радость взаимного притяжения, но и спонтанные резкости Тани. Моментально, без каких-либо видимых причин тихая, ласковая беседа могла вдруг перейти в неприятные пререкания. Но пока опешивший от такой перемены спутницы Игорь пытался понять причину, Таня умолкала, а потом примирительно улыбаясь, прижимаясь к его плечу. Он уже в какой-то мере стал привыкать к такой манере общения, пока однажды, в порыве гнева Таня назвала его «придурком». Это переходило все границы.
– Так, что же ты встречаешься с таким плохим человеком? – Обиженно спросил Игорь.
– Да вот, похоже, ошиблась…
– Давай, исправим эту ошибку и спокойно расстанемся?
– Пошел к черту! – Крикнула Таня и убежала, оставив крайне удивленного Игоря в одиночестве.
Какое-то время он еще постоял в нерешительности, а потом, обиженно махнув рукой, отправился на остановку автобуса с намерением поскорее возвратиться домой. «Значит такая судьба, – все еще раздраженно рассуждал Игорь. – Да и раньше можно было понять, что мы с ней не пара».
Первые несколько дней после расставания с Таней он болезненно продолжал пере-живать случившееся, но постепенно острота утраты проходила, и образ бывшей подруги затуманивался в его внутреннем мире.
Кончилась зима. Прошли март с апрелем. И вот в один из воскресных майских дней было назначено проведение районного первенства по легкой атлетике. Проходило оно в общих рамках спартакиады народов СССР. В те годы подобные соревнования среди рабочих коллективов проводились регулярно, и руководители разных уровней уделяли им повышенное внимание.
Игорь был включен в команду от своего «почтового ящика». Тщательно разминаясь перед стартом, он вдруг увидел на беговой дорожке свою бывшую подругу. Таня тоже разминалась в легком темпе и успевала обмениваться мнениями с другими девчонками, бегущими рядом с ней. Игорь невольно стал наблюдать за ней. Но вот она, похоже, почувствовала его взгляд, обернулась и увидела своего бывшего парня... Таня резко изменила направление своего движения, устремившись к сектору для прыжков, где стоял Игорь. Она быстро подбежала   и неожиданно обняла его и расцеловала.
– Ты все еще злишься? – глядя в упор, спросила Таня.
Сопротивляться ее чарам он уже не мог:
– Я рад. Очень рад встречи с тобой…
Таня представляла массовый спорт, или правильнее сказать физкультурное движение. Ее спортивные результаты, как и ей подобных, терялись на фоне призеров соревнований. А вот регулярно занимающийся в секции Игорь стал победителем в двух дисциплинах: беге на 100 метров и прыжках в дину. В награду за эти достижения в качестве призов он получил книги известных авторов, на титульных страницах которых были зафиксированы его успехи, заверенные подписями руководителей соревнований и печатями.
Со стадиона молодые люди ушли вместе. Таня просто светилась от счастья. В при-поднятом настроении находился и Игорь:
– Можно, Танюша, я подарю тебе одну из книг, врученных мне в качестве приза?
– А тебе не жалко?
– Для тебя мне ничего не жалко, –  слегка обняв Таню за плечи, вдохновенно про-шептал Игорь.
Не только глаза, но и весь облик Тани излучали сияние, обволакивающее струящейся радостью ее спутника. Таким тендемом дошли они до станции метро и потом еще долго стояли у его входа, обращая на себя внимание спешащих прохожих.
Последовавшие за тем встречи Игоря и Тани с полным основанием уже можно назвать любовными свиданиями. Молодых людей порой переполняло чувство отрады, но с весьма заметной грустинкой. Они знали, что неизбежна скорая разлука, что вот-вот получит Игорь повестку из военкомата по призыву в армию.
В самый разгар лета так и произошло. Наверное, от состояния безысходности, от надвигающейся горести расставания взрывная натура Тани не выдержала внутреннего напряжения и выбросила вовне все скопившееся негодование. Она вроде бы понимала, что ведет себя плохо, неправильно, но сдержаться не могла. Началась истерика. И Игорь оказался виновником всех ее бед, всех страданий. Незаслуженные упреки стали переходить в оскорбления, и Игорь не выдержал:
– Прощай! – скупо вымолвил он. Резко повернулся и ушел, оставив обливающуюся слезами Таню продолжать свой обличительный монолог.
И в предшествующий призыву в армию вечер, и утром у военкомата, где толпились призывники с провожающими их родственниками и друзьями, Игорь все еще надеялся увидеть свою странную, но и такую желанную любовь. Даже в кузове грузовой автомашины, увозящей ребят на железнодорожный вокзал, он все вглядывался, вглядывался в лица провожающих людей. Но тщетно – Тани среди них не было.
Начались будни суровой воинской службы. После прохождения курса молодого матроса Игорь прибыл в полк морской бомбардировочной авиации. Он довольно быстро освоился в окружающей его действительности. И с дисциплиной, и с перенесением физических и моральных нагрузок особых проблем не возникало. Только временами приходящая тоска по родному городу, по вольной гражданской жизни, по своей непредсказуемой подруге выбивала его из должного собранного состояния. Как и все молодые матросы, Игорь с нетерпением ждал писем от своих родных и друзей. Весточки с малой родины приходили к нему регулярно. Писали ему и родители, и близкие приятели, но самое желанное письмо получил он лишь спустя три месяца после начала воинской службы.
Во время кратковременного послеобеденного отдыха раздавали вновь поступившие в полк письма. На имя матроса Ермакова пришло сразу три письма, одно из которых было от Тани. Похоже, судьба сжалилась над ним. И он, стараясь сохранить внешнее спокойствие, отошел от толпы сослуживцев у раздатчика писем и надорвал конверт.
Таня писала, что очень скучает, что негодует на себя за их такое нехорошее расставание. Среди этих покаянных строк Игорь четко удавливал и знакомые нотки противоборства в характере своей сердечной подруги. Конечно, в написанном тексте были сглажены резкости устной речи, но все равно они присутствовали, хотя и в весьма приглушенном виде. Но странно: именно эти черты гремучего характера Тани отозвались в душе молодого матроса смешинками радости.
В письме подробно рассказывалось, что ходила она к родителям Игоря. Они и дали ей адрес, а вернее номер его воинской части. Таня просила Игоря не задерживаться с ответом. Урывками во время работы на самолете он доставал желанное письмо и прочитав пару абзацев, аккуратно убирал его. Только вечером перед отбоем, полностью отключившись от служебных забот, Игорь не просто прочитал, а именно вчитался в долгожданные строки.
В тот же вечер он написал ответное письмо. Пытаясь сдержать эмоции, Игорь стремился придать тексту воинскую четкость и сухость, но не все получалось так, как хотелось. В результате письмо получилось небольшим еще и потому, что старая обида все еще скребла матросскую душу.
На следующий день весточки с рубежа нашей Родины разлетелись в дальние края, где их с нетерпением ждали. Было среди них и письмо для Тани Гончаровой.
Так и началась их переписка. Проходила она с разной степенью интенсивности, определяемой взрывным характером Тани. То письма приходили почти каждый день, а то и целый месяц не было от нее вестей. Игорь даже начал привыкать к такому рваному ритму общения. И все же долгие периоды ожидания вызывали у него противоречивые чувства: «Зачем она мучает меня?».
Уже давно не приходили письма от Тани. «Может это судьба? Вот так заочно и рас-станемся? Все лучше, чем прощальный скандал». Примерно такие мысли проходили через сознание матроса Ермакова во время очередного построения перед выходом на аэродром.
После обычных команд и назиданий старшина эскадрильи на смеси русского и украинского языков неожиданно приказал Игорю выйти из строя:
– Бегом на КПП! Тебе чекае гарна дивчына…
В первый момент, еще не осознавая случившееся, Игорь заученно произнес:
– Есть!
Но вдруг понял, что произошло нечто необычное и, сопровождаемый завистливыми взглядами матросни, помчался выполнять приказание старшины.
На контрольно-пропускном пункте гарнизона дежурный офицер вел заинтересованную беседу с приезжей девушкой. Услышав ее звонкий голосок, Игорь обомлел: «Ведь это Таня! Как она здесь оказалась?». Он резко открыл дверь сторожевого домика и действительно увидел свою непредсказуемую любовь.
– Таня! Откуда ты?
– Вот приехала! А ты, похоже, и не рад? – отводя взор от дежурного лейтенанта, в игривой манере спросила Таня.
– Ты что? Просто все так неожиданно…
Матрос Ермаков был на хорошем счету у командования полка. Наверное, поэтому удалась ему получить двухдневную увольнительную из расположения воинской части. Но даже в эти дни он был обязан возвращаться в полк к вечерней проверке. Ничего не поделаешь. Все равно повезло, пусть хоть так.
В примыкающих к военному гарнизону населенных пунктах – небольшому прибрежному поселку с одной стороны и бывшей немецкой деревне с другой, никаких достопримечательностей не было. В доме, где Тане удалось снять комнату, молодые люди постоянно находились под неусыпным надзором строгой хозяйки. Все эти причины и определили постоянное место их свиданий – берег Балтийского моря.
Долгими часами, с утра до сумерек Игорь и Таня бродили по песчаному берегу, со-прикасались телами и душами, собирали кусочки янтаря, смеялись, грустили и говорили, говорили…
Непредсказуемой выдумщице Тане вдруг захотелось сфотографироваться в морской форме. Игорю это желание показалось странным, но он не стал возражать. Матросская одежда Игоря  была для Тани явно велика. Но она как-то сумела если и не полностью устранить, то все же сгладить это несоответствие: что-то подвернула, что-то подтянула…
– Давай быстрей фотографируй! А то замерзнешь.
Такое указание было обосновано, поскольку Игорь остался в одних трусах – даже тельняшку пришлось отдать новоявленной морячке. Прохладный ветер на побережье тоже советовал спешить.
Спустя многие годы Таня с ностальгической грустью будет рассматривать эти не-обычные снимки, уводящие память в ее далекую отчаянную юность.
Дарованные командованием дни быстро пролетели. Игорь прекрасно понимал, что вряд ли удастся продлить их милые свидания. А вот Таня отказывалась это понимать:
– Скажи честно! Надоела я тебе?
– Ты что?
– Так упроси своих командиров! Придумай что-нибудь…
Ничего путного придумать у Игоря не получалось. Его непосредственный командир капитан Обухов, выслушав новую просьбу матроса, даже возмутился:
– Какой же ты неблагодарный! Думаешь, мне было легко убедить главного инженера полка предоставить тебе двухдневную увольнительную?
Опустив голову, Игорь молча стоял перед своим командиром. Он все прекрасно понимал и даже был благодарен. Но как это объяснить своей неуступчивой подруге.
И на этот раз их расставание было окрашено резкими, неприятными тонами. Таня не сумела, а может быть, и не захотела сдержать свой буйный нрав, обрушив на своего сердечного друга лавину несправедливых упреков. Игорь, зная по прошлому опыту, что возражать ей бесполезно, в основном обиженно молчал. Лишь изредка не сдержавшись, он делал попытки смерить разбушевавшуюся подругу:
– Зачем ты так? Зачем?
Безрадостно и резко окончился романтический вояж Тани на берег Балтийского моря. Игорь даже не смог проводить ее до остановки автобуса следовавшего до Калининграда.
Первые дни после отъезда Тани Игорь никак не мог успокоиться. Его мучили и оби-да, и собственное бесправие, и кажущаяся безвыходность из возникшей ситуации. Спустя примерно неделю он решил написать письмо Тане. В нем он сумбурно изложил все свои переживания и надежды. Просил понять, что он военнослужащий, что не принадлежит сам себе, а, следовательно, и ей.
Ответа пришлось ждать долго, почти месяц. Это был ответ – упрек. Но даже такое письмо весьма заметно потеснило грустные мысли, позволив частично занять их место романтическим надеждам. Игорь уже хорошо успел изучить характер Тани, и был уверен, что после огненного негодования последует ласковое примирение. После нескольких обменов письмами так и получилось.
Далее все происходило в привычном для их взаимоотношений варианте: некая волнообразность заочного общения продолжалось. Иногда появлялись обиды в результате ка-ких-либо непродуманных строк, а то и наоборот – вспыхивала радость ожидания счастья. Так продолжалось до самого дня демобилизации.
Первый вечер по возвращению домой в родной город Игорь провел с родителями, в кругу семьи. На следующий день с самого утра, как только Таня пришла на работу, он позвонил ей, и они договорились о встрече на своем давнем излюбленном месте у памятника Маяковскому. В предвечернее время, заранее, в тщательно отглаженной парадной форме там появился матрос Ермаков. Было очень приятно ощутить себя после долгих лет разлуки на своем романтическом островке любимого города.
– Вот мы и снова вместе, – успел сказать Игорь, бросившейся обнимать его подруге.
От нахлынувших чувств весь вечер кружилась голова. Продолжалось это и на следующий день, когда Игорь встретил выходящую с работы Таню. Он хотел проводить ее домой, но эти проводы затянулись до поздней ночи. Так продолжалось еще несколько дней.
Игорь прекрасно понимал, что следует заняться неотложными делами. Прежде всего, устроиться на работу. И немедля восстановиться в своем заочном институте, где он учился до призыва в армию и окончил первый курс. Для всего этого требовалось время. А свободного времени почти не оставалось – оно принадлежало только Тане.
После нескольких дней колебаний, Игорь, наконец, решил сказать ей об этом. Реакция Тани, как он и ожидал, оказалась резкой и требовательной:
– Ты говоришь, что это важно? – Буквально ощетинилась она. – А официально оформить наши отношения ты считаешь неважным? Ведь сколько раз говорил мне, что я твоя судьба…
– Да, да, конечно! Но сначала нужно привести в порядок все мои дела. Это так понятно, логично.
Таня все прекрасно понимала, но смерить свой нрав, хотя и старалась, не могла. Из ее сощуренных глаз вылетали молнии негодования.
– Я и в разговорах с родителями называю тебя невестой, – Игорь старался остудить накал ее страстей. – Мы так долго ждали, так что подождем еще немного.
Он проводил почти успокоившиеся невесту до ее дома, договорившись за неделю постараться оформить все свои дела. За одну неделю не получилось. Возникали неожиданные трудности. Но где-то через месяц бывший матрос опять стал техником «почтового ящика» и одновременно студентом-заочником. Жизнь продолжалась.
Несмотря на принятое решение жениться на Тане, иногда в душе Игоря появлялись, нет, не сомнения, а некая боязнь. Он прекрасно знал неуправляемый характер будущей жены и страшился возможных последствий.
Окончательное решение Игорь принял на одной из субботних вечеринок. В полу-знакомой компании к нему подошел видный парень и заявил:
– Мне нравится твоя девчонка. Как мужчина мужчину предупреждаю, что попробую ее закадрить.
В душе у Игоря загорелся огонь ревности, но он, отдавая должное открытому заявлению соперника, предельно старался сохранить внешнюю невозмутимость:
– Попробуй…
Начались танцы. Но не прошло и нескольких минут, как к Игорю подбежала Таня и гневно выпалила:
– Пойдем отсюда. Противно! Навязывается вон этот…
Вот тогда он и принял очень важное решение в своей жизни. В назначенное время состоялась свадьба. А затем началась совместная жизнь. Поселились молодые в комнате, где раньше жила Таня со своей мамой.
Такое решение было принято по двум причинам. Во-первых, хотя у родителей Игоря была двухкомнатная квартира, но он был абсолютно уверен, что его мама и жена не «сойдутся характерами». И, во-вторых, дом, в котором жила Таня, в скором времени должен быть назначен на снос. Следовательно, представлялась реальность получить новое жилье с учетом нового поселенца. В конечном итоге, так и получилось. Примерно через год их семья переехала в отдельную квартиру дома-новостройки. Это было большим событием, но еще более значительным стало рождение дочери.
Игорь хотел назвать малышку Анастасией в честь своей любимой бабушки. Но жена яростно возражала:
– Долго думал? Где ты откопал такое древнее имя?
– Так звали мою бабушку. А имя это самое русское и очень красивое, – Игорь чувствовал себя не только обиженным, но и униженным. – А ты как хочешь ее назвать? Может, Эсмеральдой?
– И то лучше, – сквозь зубы процедила мать новорожденной.
Обида жгла Игоря, но еще невыносимей стала она на следующий день. Он узнал, что жена без его согласия оформила свидетельство о рождении дочери, дав ей имя «Мари-на». Нет, отец не возражал против самого имени, а вот факт пренебрежения его мнением казался ему просто вопиющим. Тогда он впервые отчетливо загоревал: «Что за судьба та-кая? Зачем я только женился на ней?».
Проходило время, и отношения с женой вроде бы наладились. Однако шрам на душе от того унижающего события остался навсегда. Временами вспыхивающие по разным поводам скандалы все больше и больше отдаляли супругов друг от друга. Явное несоответствие возникающих желаний и в жизненных позициях, и в выборе досуга, да и вообще почти во всем стали очевидны. Если Игорь после окончания института превратился в закоренелого домоседа, постоянно продолжающего заниматься научной работой, то Тане хоте-лось, как она часто заявляла, уйти от рутины. Ей необходимо было общество. Она стремилась посетить все новые выставки, премьеры спектаклей, эстрадные концерты… А то и просто пообщаться со своими многочисленными знакомыми.
– Опять пошла шляться! – Укоризненно шептал Игорь вслед уходящей супруги.
Он же продолжал находить утешенье в своей работе и конечно в любимой дочке, которая росла умненькой и ласковой девочкой. В тот же год, когда Мариша пошла учиться в школу, ее отец успешно защитил диссертацию. В материальном отношении семья больше не испытывала трудностей, но только в материальном.
Травмы от многочисленных бурных несогласий с женой постепенно накапливались в его сердце. Всему есть предел, и неудивительно, что Игоря сразил инфаркт.
И тут с Таней случилась метаморфоза – она изменилась до неузнаваемости. Со стороны казалось, что единственным смыслом ее жизни являлось спасение мужа. Она почти постоянно дежурила у его больничной кровати. Даже в первые дни, когда Игорь находился в реанимации, Таня ухитрилась договариваться с медперсоналом и часто навещала его. Ухаживала она за больным мужем с необыкновенным терпением и лаской. Соседи Игоря по больничной палате откровенно завидовали ему. И даже случалось, укоряли своих жен Таниным примером. Да и сам Игорь  не раз слышал похвалы в адрес своей неугомонной жены:
– Какие же есть женщины на Руси! Твоей жене, Игорек, надо еще при жизни поста-вить памятник.
Однако у Игоря прошедшие годы семейной жизни сформировали совсем иное мнение, и он, как только начал приходить в себя, принял уже многократно ранее продуманное   решение: «Как только оклемаюсь – сразу подам на развод». Находясь в малоподвижном состоянии на больничной кровати, он мысленно продолжал аргументировать это выстраданное решение: «Я больше просто не выдержу ее самодурства. Это решено! Но как я смогу оставить Маришу? Нет, все равно так будет правильнее. Лучше, если будет у нее живой отец, пусть даже живущий в другом месте. Горько все это, но иного выбора Татьяна мне не оставила».
На этот раз все окончилось вполне удовлетворительно. После выписки из больницы Игорь сразу пошел на работу и вскоре вновь с головой погрузился в свои научные исследования. Дома, в семье тоже царило устойчивое спокойствие. Наверное, поэтому он все оттягивал и оттягивал выполнение принятого в больнице решения. Свободными вечерами он подолгу грустно смотрел на Маришу.
– Ты, папуля, что так смотришь на меня?
– Да, так, – неопределенно отвечал отец.
Предсказуемо, после нескольких месяцев относительного затишья обстановка в семье вновь стала накаляться. Начались скандалы – все как обычно. Таня вроде бы и старалась сдержаться, но не получалось:
– Вот иду домой и убеждаю себя, что не буду ругаться, – однажды в период относи-тельного затишья уверяла она мужа. – Прихожу, а тут одни неприятности…
– Какие неприятности?
– Все сидите по своим углам, как тараканы!
– Что же здесь плохого? Занимаемся своими делами.
– Уж больно ты правильный. Зануда! Разве это жизнь?
В тот последний семейный вечер Игорь больше не стал отвечать на колкости жены. Он возвратился к своему письменному столу и, пытаясь сосредоточиться, начал составлять список всего того, что решил взять с собой.
Утром следующего субботнего дня он встал раньше обычного и, стараясь не шу-меть, достал из ниши чемодан. Затем, подумав, взял еще и рюкзак. Как только Игорь начал упаковывать свои вещи, проснулась жена:
– Ты куда собрался?
– Ухожу от тебя. Больше так жить не могу. Я все продумал, так что не убеждай меня ни в чем. Бесполезно.
Сначала Таня опешила: она никак не ожидала такого финала своей семейной жизни:
– Ты это давно решил?
– Думал об этом давно, но решил относительно недавно, – продолжая укладывать свои вещи в чемодан, грустно ответил Игорь.
– Ну и черт с тобой! Проваливай! Еще пожалеешь.
– Может и пожалею. Может быть. Но больше не могу. – И, уже уходя из квартиры, теперь уже бывший муж тихо добавил: – На развод подам сам.
Бракоразводный процесс оказался достаточно спокойным и скоротечным. Игорь никак не ожидал такого поведения Тани: она ни в чем не возражала и уж, тем более не скандалила. Только иногда в ее заплаканных глазах вспыхивал гнев. На кого она злилась? Может на себя, или на Игоря, или на свою судьбу… Вот так и закончилась ее семейная жизнь.
Игорь ушел жить в квартиру родителей. Правильнее сказать, к своей маме, поскольку отец к тому времени уже умер. Печаль, сковывающая его чувства и мысли в первые месяцы разлуки с семьей, постепенно пошла на убыль. Быт вообще наладился быстро. Хотя характер у его мамы тоже был нелегким, но она любила и жалела своего неудачливого сына, так что жизнь Игоря продолжалась вполне удовлетворительно.
Надо отдать должное Тане: она не только не препятствовала свиданиям отца с дочерью, но и подчас даже способствовала им. Сначала Мариша никак не хотела приходить в квартиру, где теперь жил ее отец:
– Давай лучше погуляем на улице, – постоянно просила она.
Однако потом это нежелание удалось если и не устранить полностью, то все же заметно сгладить. По воскресеньям она часто обедала вместе с отцом и бабушкой, но все еще никак не могла освободиться от обиды на отца:
– Почему ты ушел от нас? – Однажды, прямо глядя в глаза, спросила она.
Игорь молчал несколько минут, подбирая слова для ответа дочери:
– Мама создала такие условия, что я должен был уйти, – он опять немного помол-чал, а затем грустно закончил свое объяснение: – Ты еще маленькая. Когда подрастешь, то все поймешь, и не будешь осуждать меня.
Больше подобных разговоров не было, но Игорь явственно ощущал боль, поселившуюся в душе его Маришки.
В таком русле, без каких-либо особо значимых событий прошло два года. Все вроде бы стабилизировалось в жизни Игоря. Но близкие люди, особенно мама и тетя Аня, видели и переживали, как он страдает без женской ласки.
Однажды, придя к ним в гости и оставшись наедине со своим племянником, его тетя почти заговорщицки спросила:
– У моей близкой подруги есть незамужняя дочка. Очень хорошая женщина. Может познакомить вас?
– Я даже не знаю…
– Подумай, подумай. Что так жить бирюком?
Вскоре разговор повторился. Тетя убеждала Игоря, рассказывая, какая хорошая дочь у ее подруги. И он решился: «Чем я рискую?  Может и впрямь именно она моя судьба?».
После проведения подготовительных переговоров, тетя Аня дала добро своему племяннику на телефонный звонок к потенциальной судьбе, которую звали Александрой или просто Сашей. При этом тетя предупредила Игоря, что Саша молчунья, чтобы он не оби-жался на ее немногословность.
На следующий день, особо не на что не рассчитывая, Игорь позвонил Саше. После нескольких длинных гудков в телефонной трубке послышалось тихое «Да».
– Будьте добры, позовите, пожалуйста, Сашу, – произнес Игорь.
– Я слушаю.
– Это Игорь, племянник тети Ани, подруги вашей мамы. Мне сказали, что я могу вам позвонить.
– Да, – еле слышно ответили на другом конце провода.
– Вы не будете возражать, если мы встретимся? – Немного помолчав, проложил Игорь.
– Нет.
– Не будите возражать? Вот и хорошо.
Зная от своей тети, где живет Саша, он предложил ей встретиться на ближайшей станции метро. Предложил и время встречи.
– Хорошо, – опять односложно ответила Саша.
– Только, как мы узнаем друг друга? – Почему-то Игорю стало весело.
– Я не знаю.
– Ну, ничего. Я постараюсь определить вас по ауре. – Он уже начал как мальчишка дурачиться. – А меня узнать нетрудно. Я такой маленький, горбатенький, на костылях…
На мгновение в трубке послышался тихий смех.
– Договорились? Вот и хорошо. До встречи.
В назначенное время в вестибюле станции метро стоял Игорь с тремя гвоздиками в руке. Всматриваясь в проходящих мимо людей, он все же сомневался: удастся сразу  узнать Сашу или нет? Через какое-то время его внимание обратилось на одиноко стоящую у соседней колонны молодую женщину. «По описанию тети Ани, похоже, что это и есть Саша» – подумал Игорь и нарочито медленно подошел к ней.
– Здравствуйте, Саша! Я вас сразу узнал, – уверенно привирал Игорь.
Он не ошибся. Это действительно была Саша.
Обычно каждому мужчине особо нравится какой-то определенный тип женщин: и по внешности, и по манере поведения, и по характеру.  Раньше Игорь был уверен, что самые привлекательные женщины должны быть похожи на Таню – крепенькие и подвижные брюнетки небольшого роста. Саша же имела внешность явно не такого стандарта. Русоволосая и тоненькая, она была заметно выше Тани. И глаза! В первый момент Игорю показа-лось, что вся Саша – это огромные и печальные серые глаза. А остальное так, просто приложение к этим глазам. Скоро также выяснилось, что и по внутренним показателям две эти женщины являются почти противоположностями.
– Что будем делать? Куда пойдем? – Обрушил Игорь град вопросов на свою новою знакомую.
– Я не знаю.
– Тогда разрешите мне предложить? Пойдем мы, пожалуй, в … зоопарк.
– Хорошо, – тихо ответила Саша, хотя в ее глазах явно читался вопрос: «Почему, в зоопарк?».
По дороге Игорь болтал всякую ерунду, порой даже удивляясь своей разговорчивости. Довольно скоро они доехали до станции, на выходе из которой уже были видны парадные ворота зоопарка.
– Теперь спешить не будем, – уверенным голосом произнес Игорь. – Постараемся приобщиться к живой природе. Вы, Саша, давно не были в зоопарке?
– Давно. Даже и не помню, когда я здесь была в последний раз. Наверное, когда еще училась в школе, – это был первый относительно развернутый ответ на адресованный ей вопрос.
– Вот и хорошо! Вспомним наше детство. Как все это было давно…
– Да, – опять тихо  ответила Саша.
Игорь все больше и больше стал воодушевляться. Может, близость приятной ему молчуньи так празднично действовало на него? Он вспомнил совершенно дурацкую историю из своего детства, связанную с посещением зоопарка, и предложил Саше послушать ее. Она согласилась и даже улыбнулась. Игорю показалось, что в ее односложном «Да» уже появился интерес.
– Помнится, прошло несколько месяцев, как закончилась война. По нашей улице кто-то пустил слух, что Гитлера и его ближайших помощников привезли из Германии и поместили в наш зоопарк, – начал он свой рассказ. – Да, да, именно так говорили, а мы уличные мальчишки верили в это. Странно? Сейчас конечно кажется очень странным, а тогда нам казалось все совершенно естественным и даже интересным.
Обсуждали эту новость, спорили, даже случались драки с сомневающимися. В общем, мы вдвоем с другом моего детства Вовкой Осиповым отправились в зоопарк на разведку. Пришли, значит, сюда и сразу отправились к клеткам с хищниками, поскольку были уверены, что именно там должны содержать фашистов. – В ответ на застывшую на лице рассказчика улыбку благодарная слушательница тоже улыбнулась, и в ее печальных глазах загорелись искорки-смешинки.
– Так вот, – продолжал Игорь. – Искали среди львов и тигров. Искали, но к нашему великому сожалению не нашли. Мы с Вовкой посетовали, повозмущались и решили справиться у служителя зоопарка. Помню, был им старик с инвалидной палкой. Ну и хохотал же он, выслушав наш вопрос. Махал на нас своей палкой и поносил плохими словами. Да-же сейчас обидно. Но, что было – то было. Вам не наскучила моя болтовня?
– Нет, что вы? Это так приятно вновь оказаться в детском возрасте, – с милого лица Саши уже не сходила улыбка, да и печали в глазах явно поубавилось. – А детская наивность? Разве это плохо?
Ледок первоначальной стеснительности знакомства продолжал таять. И хотя основным спикером по-прежнему оставался Игорь, но и молчунья Саша не казалась безучастной.
Так они прошли всю территорию зоопарка. Побывали и даже задержались у клеток с хищниками. Игорь продолжал шутить, вспоминая свое детство. Они и не заметили, как сгустились сумерки.
Прощаясь с Сашей у ее дома, Игорь поблагодарил ее за приятную прогулку и поцеловал ей руку:
– Я надеюсь на скорую встречу. Может, в следующую субботу?
– Хорошо.
– Я предварительно позвоню. Только, чур, в зоопарк больше не пойдем, – с улыбкой закончил он.
С того памятного дня встречи Игоря и Саши стали проходить регулярно. У Саши была, доставшаяся по наследству, двухкомнатная квартира, так что со временем Игорь стал все чаще и чаще бывать там, засиживаться, а потом и оставаться на ночь.
Близкое знакомство с Сашей постепенно открывало ее внутренний мир, в котором со временем Игорь занял самое главное место. Молчунья оказалась очень умным человеком, что нечасто случается с симпатичными женщинами. Если в первые месяцы знакомства, сравнивая Сашу с Таней, Игорь отдавал пальму первенства своей бывшей жене, то в дальнейшем его мнение изменилось на противоположное. Он однозначно уверовал, что по всем параметрам, и внешним, и внутренним, Саша заметно превосходит Таню. Может, это в реальности было и не так, но он-то сделал именно такой вывод.
Как и любая женщина, Саша мечтала выйти замуж, иметь семью, детей. Но в отличие от своей предшественницы она не говорила об этом с Игорем. И даже когда он сам предложил официально оформить их отношения, Саша в свойственной ей спокойной манере тихо ответила:
– Разве тебе сейчас со мной плохо? Не будем спешить.
Такое положение вполне устраивало Игоря. Временами ему казалось, что пришедшее в образе Саши счастье, несравнимо ни с чем из предыдущей жизни. Наверное, это не совсем справедливое утверждение, но тогда все виделось ему в розовом цвете.
Ради справедливости следует заметить, что как хозяйка Саша здорово проигрывала Тане, так что теперь и Игорю приходилось заниматься проблемами быта. Он взял на себя обязанности домашнего повара – ему даже нравилось изобретать и приготавливать различные кушанья. Недаром в некоторых странах Востока считают, что лучшие повара – это мужчины. Ну, а все остальные домашние заботы лежали на хрупких плечах Саши, хотя временами и Игорь помогал ей.
Да, такая жизнь полностью его устраивала, но только до тех пор, пока Саша не забеременела. Игорь имел четкое и не обсуждаемое мнение: у ребенка должен быть не только биологический, но и юридический отец. Узнав о своем отцовстве, он уже не предложил, а потребовал от Саши узаконить их отношения:
– И не возражай! В нашей ситуации возражения неуместны. Лучше подумай, как побыстрей провести все связанные с этим мероприятия.
Саша и не возражала. Она была счастлива. Из ее глаз струился благодатный свет, предназначенный для ласки своего любимого мужчины.
Эта вторая свадьба Игоря отличалась от той далекой первой своей неброскостью. За праздничным столом собрались только самые близкие родственники и друзья. Все застолье, под стать невесте, не было шумным, а скорее милым и романтичным.
Первые месяцы после свадьбы не внесли в жизнь Игоря заметных изменений. Все как обычно: работа и работа, а вечерами и в выходные дни решение проблем быта, перемежающимися ласками любимого человека.
В предсказанное врачами время в семье Ермаковых появилось пополнение: родилась дочка. Памятуя о прошлом скандальном опыте по выбору имени своего первого ребенка, Игорь тщательно подбирал слова, чтобы не вызвать у жены ненужную реакцию. Предварительно произнеся совсем не обязательные фразы, он предложил назвать малышку Дарьей.
– Если ты так решил, я возражать не буду, – Саша не переставала удивлять своего мужа, вызывая у него благодарность Всевышнему за такую жену. – Дарья – это дар нам. Даша, Дашенька – хорошо.
Может действительно были правы древние мудрецы, утверждавшие, что в целом мире нет ничего лучше хорошей жены и нет ничего хуже – плохой?
Ребенок требует от родителей заботы о себе. Это естественно. Все появившееся трудности и Саша, и Игорь воспринимали как должное, и быстро приноровились к новому образу жизни. Конечно, не все проходило гладко, но супруги понимали и уважали друг друга, а общий ребенок только укреплял семью.
Игоря расстраивало другое: отношения с Маришей стали совсем плохими, даже враждебными. После повторной женитьбы отца и особенно после рождения Даши, старшая дочь, и раньше считавшая отца предателем, теперь еще глубже утвердилась в этом. Впечатлительная девочка страдала. Ее подушка часто окроплялась горькими слезами.
Таня, узнав о разительных переменах в жизни своего бывшего мужа, тоже переживала и порой просто бесилась. Но, будучи неглупым человеком, наедине с собой осознавала свое участие во всем этом. Кроме того, она стремилась защитить отношения дочери с отцом, мудро полагая, что время сотрет противоречия и естественное родственное притяжение восстановится.
Несмотря на давление мамы и все мыслимые и немыслимые старания отца, Мариша, встречаясь с ним, старалась как можно скорее окончить ненужное ей общение и уйти. Вот так и продолжали страдать из-за поведения друг друга два близких человека: отец и дочь.
Игорь многократно приглашал Маришу зайти к нему домой и познакомить ее с сестрой. И так же многократно получал он резкий отказ. В таком ключе и проходило их общения, а Даше к тому времени уже исполнилось три года.
В один из воскресных дней Игорь, спеша на встречу со старшей дочерью, попал под сильный дождь.  Промокший до нитки, он сумел уговорить ее зайти к нему домой, обещая быстро переодеться и продолжить обычное свидание на улице.
Войдя в квартиру отца, Марина нехотя сняла в прихожей верхнюю одежду и прошла в комнату. Присев на краюшек дивана, она тут же обратила внимание на стоящую в дверном проеме соседней комнаты свою младшую сестру.
Даша тихонько подошла и, уперевшись ручонками в колени Марины, спросила:
– Ты моя сесдленка?
– Да.
– Я так хотю сесдленку! – Даша бесцеремонно забралась к Марине на колени и по-детски самозабвенно обняла ее за шею. – Я тебя любу.
Маришино сердечко забилось в каком-то особом безудержном ритме. Ей почуди-лось, что пришедшая от маленького родного человечка благодать безгранична. Она осторожно прижала сестренку к груди:
– Я тебя тоже, Дашенька, люблю.
Произошедшее знакомство сестер сразу изменило многое. Прежде всего, это отношение старшей дочери к отцу, а затем и к тете Саше. Теперь Мариша стала часто бывать у них дома и наслаждаться такой бескорыстной и всеобъемлющей любовью своей маленькой сестренки.
Таня сначала осторожно восприняла восторги Мариши от знакомства со второй дочерью бывшего мужа. Но, будучи женщиной умной, вскоре прониклась этой душевной близостью сестер. Замечу, что Игорю вообще везло в этом плане: среди его хорошо знакомых женщин дур не бывало.
Спустя какое-то время Таня приняла решение познакомиться с Дашей, а через нее и с ее матерью. Просчитав временные интервалы, она появилась возле интересующего ее дома как раз тогда, когда ее дочь гуляла во дворе со своей сестрой. Увидев подходящую к ним свою маму, Мариша удивилась:
– Как ты, мам, здесь оказалась?
– Да вот думаю, что пора мне познакомиться с твоей сестрой, – ответила Таня, а за-тем присев на корточки, обратилась к Даше: – Тебя зовут Дашенькой? Ты сестренка моей Мариши? Я угадала?
– Да, да. Это моя сесдленка! – ревниво прильнув к сестре, ответила Дашка.
Дальнейший разговор шел с нарастающим взаимным интересом. Больше всех говорила Таня, но и Марина тоже активно поддерживала маму. Ну, а детский диалект Даши наполнял их общение забавными и радостными чувствами. В конце этой встречи Таня весьма умело напросилась в гости к Даше.
– Да, да, пдлиходите, пдлиходите! – малышка даже подпрыгивала от переполняв-шей ее радости.
Через пару дней, еще непоздним вечером, когда Саша только что пришла с работы и, забрав Дашу из детского сада, появилась дома, раздался звонок. «Что-то Игорь так рано сегодня пришел?» – подумала она и устремилась открывать дверь. Но на пороге стоял не ее муж, а незнакомая женщина.
– Добрый день! Не удивляйтесь – я бывшая жена Игоря. Бывшая… – четко произнесла визитерша. – Мне можно войти?
– Да, конечно, проходите, – ответила растерянно Саша.
– Еще раз прошу не удивляться. Меня пригласила в гости ваша Дашенька, мы с ней подружились на прогулке… – уже снимая пальто, продолжала Таня. – Где мне взять тапочки?
– Можно проходить и так, – Саша никак не могла еще полностью осознать случившееся. – Впрочем, вот тапочки.
Услышав разговор в прихожей, любознательная Дашка мигом очутилась рядом с гостьей:
– Тетя Таня пдлишла, тетя Таня пдлишла, – повторяла она, подпрыгивая.
Таня, ласково улыбаясь, нагнулась, поцеловала Дашу и достала из сумки шоколад-ку:
– Можно ей шоколад?
– Можно, – тихо ответила Саша, а затем подсказала дочке: – Что нужно сказать?
– Пасибо! – ответила радостная Дашка и прижалась к тете Тане.
– Хорошо. Только не ешь шоколадку до ужина. Подожди. Она от тебя никуда не уйдет, – с легкой назидательностью сказала Дашина мама.
От переполнявших ее чувств девчушка продолжала прижиматься к  Тане, а та ласково гладила Дашу по голове.
– Проходите в комнату, – пригласила Саша.
– Нет, лучше пойдем на кухню. Поставим чайник. Угостите меня чаем?
– Да, конечно.
Ставя на стол чайную посуду, Саша слушала гостью, лишь изредка вставляя в ее монолог несколько слов от себя.
– Мы с тобой с одного поля ягоды. – Таня как-то непроизвольно уже перешла на ты. – Я бывшая, а ты нынешняя. Сразу хочу все обозначить: я так и останусь бывшей, так что не переживай… Разговор у нас не об Игоре, а о наших дочерях. Они сестры. А ты обратила внимание, как они любят друг друга?
– Да.
– Так вот, я хочу, чтобы эта любовь сохранилась у них на всю жизнь. Поэтому я и решилась придти сюда и познакомиться с тобой. В подруги я не набиваюсь, но отношения, нормальные отношения у нас с тобой должны быть. Согласна?
– Да, – после небольшой паузы ответила Саша.
– Вот и хорошо. А теперь давай пить чай.
Таня не долго пробыла в гостях, примерно час. Помимо дружбы девочек, обсуждались и другие, даже чисто женские вопросы, но про Игоря в этот раз больше не было сказа-но ни слова.
Прощаясь, гостья еще раз поцеловала Дашку, которая, как говорят в народе, постоянно крутилась под ногами. Постаралась она и поласковее проститься с Сашей. А та как-то автоматически пригласила Таню заходить к ним еще.
– Непременно! Я рада была познакомиться с тобой, Саша. Хорошо, что у Игоря та-кая жена, – с непрошено набежавшей грустью простилась она.
Поздним вечером, уже перед самым сном Саша рассказала мужу о Танином визите. Он, молча слегка обнял встревоженную жену.
– Это на нее похоже, – наконец произнес он и, несмотря на то, что уже собирался ложиться спать, подсел к своему письменному столу. – Я немного поработаю.
Да, работа – лучшее лекарство от душевных волнений.
Не прошло и недели, как Таня опять появилась на пороге Сашиной квартиры.
– Что-то заскучала я без вас, – с лукавой улыбкой произнесла гостья, гладя по голове вмиг подскочившую к ней Дашку.
– Заходите, пожалуйста. Скоро Игорь придет, – неожиданно так сказала Саша.
– Он-то мне ни к чему, – передернула плечами Таня. – Я пришла поболтать с тобой.
          Разливая чай по чашкам на кухонном столе, Саша старалась выглядеть гостеприимной хозяйкой:
– Вам как, покрепче? Не боитесь испортить цвет лица? – задавала она традиционные в таких случаях вопросы.
– Можно и покрепче. Только вот давай договоримся с тобой, подруга, не выкать в мой адрес, – и, сощурив с кажущейся обидой глаза, убежденно произнесла: – я еще достаточно молодая женщина.
– Да, да, конечно, – смутилась Саша. – Я постараюсь.
Еще какое-то время женщины обменивались малозначимыми мнениями о своих взаимоотношениях.
– Я действительно рада видеть вас, то есть тебя в своем доме, – странно, но Саше уже начала нравиться эта напористая гостья.
– Вот и хорошо! А я хочу сходить с тобой вместе куда-нибудь развлечься, – вдруг заявила Таня. – Ты любишь театр?
– Люблю, особенно балет, – тихо и грустно ответила Саша. – Я так давно не была в театре. Времени нет, да и Игорь не очень-то жалует храмы искусства.
– Черт с ним, с этим Игорем! Что мы с тобой не можем устроить себе праздник?
– Я не знаю. Наверное, можем…
– Говоришь, что любишь балет?
– Да, но ведь достать билеты на хороший спектакль трудно.
– Это не твоя забота! Так, на какой балет ты хочешь сходить?
– Я согласна на любой, но лучше всего на «Жизель».
– Считай, что мы уже идем с тобой в театр оперы и балета.
Предприимчивой Тане действительно не составляло особого труда через своих многочисленных знакомых достать билеты в любой театр их города. Вскоре, в переполненном зале на удобных местах первого яруса сидели, уже можно сказать, две подруги и наслаждались проникновенной музыкой Адана и хореографией Петипа. Сначала неземная отрада овладевала только Сашей, но и у Тани романтический балет начал вызывать возвышенные чувства. Она вслед за Сашей чуть не заплакала во время чарующего па-де-де во втором акте.
Очарование того вечера не оставляло Сашу еще несколько последующих дней. Она не смогла сдержать себя, и в знак благодарности позвонила Тане по телефону. Ну, а та не была бы сама собой, если бы не пригласила Сашу к себе в гости:
– Пора, пора! Посмотришь, как мы живем с Маришей. Приходи, а то обижусь.
Попросив Игоря не задерживаться на работе и самому забрать Дашу из детского сада, Саша первый раз отправилась в дом, где когда-то жил ее Игорь.
Как только нажала она на кнопку звонка, дверь отварилась – похоже ее очень ждали. Таня слегка обняла гостью и даже поцеловала в щеку. Стеснительной Саше стало неудобно и чтобы не показывать своего смущения, она быстро спросила:
– А  Мариша дома?
– Нет! Где-то шляется, – грубо ответила Таня, и тут же сменив тон, предложила гостье осмотреть ее квартиру.
Жилище поражало своей ухоженностью. Несколько проще выглядела только комната Марины. Осматривая ее и обращая внимание на особые девичьи предметы, чувствительная Саша даже прослезилась. Книги, фотографии и детские игрушки, хранимые даже в юности, будили в ней грустные и одновременно сладостные чувства.
– Все, все, – слегка подталкивая гостью, командовала хозяйка. – Пойдем к столу. Следующий раз будем пить чай на кухне, а сегодня ради первого твоего визита отметим его торжественно.
Саше показалось, что стол был буквально заставлен всякой вкуснятиной. В центре этого изобилия стояла бутылка вина.
– Ну, за что мы поднимем, подруга, первый тост?
– Наверное, за встречу? – неуверенно ответила Саша.
– Нет! Выпьем за наших девчонок!
Затем были еще тосты и разговоры, разговоры… Саша уже несколько раз выразила свою благодарность за тот праздничный вечер балета.
– Да хватит. Не за это следует меня благодарить, – вдруг задиристо сказала Таня.
– А за что? Я что-то не понимаю.
– Да, похоже, не понимаешь, – она немного помолчала. А потом выдохнула: – За Игоря! Если бы я не довела его до развода, то и не пришло твое счастье. Ладно, проехали…
Саша резко встала из-за стола:
– Я не хочу слушать подобное! Это приносит мне боль! – Она тут же хотела выйти из комнаты, но Таня встала на ее пути:
– Не обижайся! Больше не буду. Так, вырвалось…
Несмотря на все увещевания Тани, настроение у ее гостьи уже не могло придти в былое до этого состояние. Буквально через силу Саша еще заставила себя посидеть за сто-лом, но вскоре простилась с расстроенной  хозяйкой и ушла домой. Крайне недовольная своей невыдержанностью Таня, как ни старалась, не смогла ее остановить.
Проходило время и их отношения постепенно стали восстанавливаться, а затем при-обретать устойчивый и доверительный характер. Женщины продолжали бывать в гостях друг у друга, а иногда и на любимых Сашей балетных спектаклях.
Однажды, находясь в Таниной квартире, Саша решила коснуться ранее запретной в их разговорах темы:
– А ты больше не хотела выйти замуж?
– Да, как сказать…– Таня долго молчала, а затем как-то задорно встрепенулась. – Хотела, конечно. Но все мужики, которые встречались мне после Игоря, казались какими-то примитивными, пресными и даже пошлыми. Правда, был один настоящий мужчина во всех отношениях. Вдовец. Ответственный и симпатичный. Звал замуж, и мне он нравился. Я уж было решилась, но в последний момент передумала.
– Почему?
– Почему, почему? Не знаю. Не знаю, и все, – она вновь немного помолчала, а затем грустно вздохнула. – Видно судьба у меня такая.
Как ни старался Игорь, но все же их пути с бывшей женой иногда пересекались. Случалось, что, приходя с работы, он заставал ее у себя дома. Здесь надо отдать должное Тане, вела она себя всегда корректно, не давая повода для ненужных всем эмоций. Разговоры, конечно, велись и велись разные, но все больше о своих дочках.
В последнее время часто стал обсуждаться вопрос о будущей учебе Марины. Она уже заканчивала школу и мечтала поступить в университет. Училась Марина хорошо по всем предметам, но больше всего любила математику. Эта любовь и определила стремление поступить на мехмат университета. При этом все понимали, что выдержать нешуточный конкурс для абитуриентов очень непросто, что школьных знаний навряд ли для этого хватит. Следовательно, требовалось проведение дополнительных занятий.
Игорь взял на себя занятия по своей любимой физике. А вот помочь дочери в серьезном пополнении знаний по математике он не мог. Сказывалось его заочное образование, не давшее полных классических познаний. Даже при возникновении трудностей по своей работе Игорь нередко обращался за помощью к профессиональным математикам, среди которых была и его Саша. Она-то имела фундаментальное университетское образование. Вот тетя Саша и предложила свои услуги по подготовке Марины к вступительным экзаменам в университет.
Занятия проходили в приятной раскрепощенной атмосфере, чаще в Сашиной квартире. Постоянно присутствовала при этом и Даша. Она старалась не шуметь, не отвлекать сестру. Но не всегда это у нее получалось – была она большой озорницей.
Странным, даже очень странным было то, что по своему внутреннему миру, по земным и духовным ценностям и даже по манере разговора и поведения Мариша скорее походила на тетю Сашу, чем на свою маму. А Дашка – наоборот. Тане порой казалось, что именно такой как Даша была она в своем детстве. Почему так получилось? Наверное, разумного ответа на этот вопрос нет.
Интенсивные дополнительные занятия Марины дали хороший результат – она блестяще сдала вступительные экзамены и была зачислена на первый курс университета. По этому поводу Таня организовала у себя дома праздничное застолье. Пришел поздравить дочь и Игорь.
Он не был в этой квартире уже много лет. А ведь именно здесь когда-то он любил Таню, и она любила его. Игорь даже загрустил, но праздничный гул родных голосов быстро вывел его из состояния печали.
Игорь принес с собой фотоаппарат. Фотографировал он всех присутствующих в разных сочетаниях. Фотографировали и его. Ему очень хотелось, чтобы удачным получился снимок, в котором он позировал со своими дочерьми. И это, и другие запечатленные мгновения праздника спустя много лет вызывали у созерцавших их свидетелей чувства и радости, и печали.
Принято считать, что мужская интуиция по своей силе никак не может сравниться с женской. Может все это и так, но именно Игоря стали посещать плохие предчувствия. Ему стало видеться, что судьба, благоволившая ему в последнее время, исчерпала весь свой за-пас радостей, что вот-вот обернется она к нему противоположной стороной. Он даже спрашивал своих близких, что они предчувствуют. Их ответы если и не были оптимистичны, но уж никак и не предвещали ничего плохого. А он продолжал получать от судьбы зловещие предупреждения, которые вскоре и материализовались.
Идя домой с работы, Саша спускалась по обледенелой лестнице в подземный пере-ход. Нога соскользнула, и она упала, ударившись головой об острое ребро ступеньки. Потерявшую сознание Сашу привезли в больницу, где сразу положили в реанимационную палату. Врачи диагностировали черепно-мозговую травму, следствием которой стала глубокая кома. В таком состоянии – между жизнью и смертью – провела она почти три недели. Сбылись неблагоприятные прогнозы врачей – Саша умерла.
Игорь был безутешен. Он отказывался принимать случившееся и лишь беспрестанно повторял одно и тоже: «Погасло мое солнышко». Близкие и даже посторонние люди старились помочь ему, хоть как-то облегчить свалившееся на него горе. А он, превозмогая боли в груди, продолжал выполнять свой долг, приказывая себе: «Надо!». Надо было организовать похороны и поминки. Надо было поддерживать домашний быт, ухаживать за Дашей. Надо было жить!
Человеческий организм, как и любое биологическое или техническое устройство характеризуется определенным, конечным сроком службы. Похоже, что изношенное сердце Игоря отработало весь отпущенный ему ресурс. Ночью после сорокадневных поминок он проснулся от сильной боли в груди. Доковыляв до телефона, вызвал «Скорую помощь».
Теперь в реанимации, можно сказать, он занял место своей незабвенной Саши. Похоже, что судьба готовила Игоря к скорой встрече с ней в ином мире. Только в отличие от своего «солнышка» он был в полном сознании.
Поселившаяся в теле Игоря слабость периодически понуждала его впадать в дремотное состояние. Выходя из него, он продолжал и продолжал страдать. Но теперь его волнения и переживания относились к младшей дочери: «Что будет с Дашей?». Боль от этого безответного вопроса надрывала душу умирающего отца.
В очередной раз, выйдя из состояния полусна, он открыл глаза и увидел склоненное над ним лицо Тани.
– Наконец проснулся. Я и так с трудом уговорила врача посетить тебя на пару ми-нут. А ты все дрыхнешь, – недовольно, в привычном для себя тоне начала она.
– Здравствуй. Спасибо, что пришла, – тихо поблагодарил Игорь.
– Слушай меня и не перебивай! Дашу я взяла к себе. Теперь будет жить у меня. Да-же когда ты выйдешь из больницы. И запомни – это мой ребенок, моя дочка. А ты скорей поправляйся, мы все ждем тебя. Договорились?
– Спасибо, – еще тише прозвучал ответ.
– Ну, все. Я побежала. Завтра постараюсь придти опять. Пока. – Таня наклонилась еще ниже и поцеловала его в щеку. – Поправляйся, матрос Ермаков!
Игорь был глубоко благодарен ей за Дашу. И не только. Подруга юности пробудила в его душе милые воспоминания. Он закрыл глаза и представил себе берег далекого Балтийского моря, по которому когда-то бродили они, наполненные отрадными чувствами. Это были прощальные земные образы, пришедшие к умирающему Игорю… И еще ему вспомнилась Галя Колесникова, лаборантка, которая когда-то пригласила его отпраздновать Новый год, где он и познакомился с Таней Гончаровой. А если бы он тогда отказался от приглашения? Вся жизнь, может, пошла бы по-другому…
На следующий день Таня уже не застала его в живых. Ей рассказали, что умер он тихо, под утро, во сне.
           Проявив завидное упорство, уже через несколько месяцев после смерти Игоря Таня сумела всеми правдами и неправдами добиться опекунства над Дашей, а затем и официально удочерила ее. В дальнейшем она сумела дать дочери хорошее образование, да и вообще помогла устроиться в жизни.

Чередой проходили годы. Судьба даровала Тане долгую жизнь. Но время брало свое: все больше старческих недугов приходило к ней. Она старалась бороться с ними, приспосабливаться. Не все получалось хорошо и даже удовлетворительно. Помощь и внимание дочерей становились для нее все более необходимыми и желанными. По мере возможности и Мариша, и Даша заботились о своей старенькой маме.
Они уже давно жили отдельно, своими семьями, своей жизнью. Не все складывалось у них удачно, как хотелось. Были у ее девчонок взрослые проблемы, которые конечно переживала мама. Но не хочется здесь говорить о них.
Сестры старались посещать ее одновременно, вместе, вдвоем. Это и понятно. Им хотелось пообщаться друг с другом, а других возможностей для их встреч было мало – жизнь почти не оставляла свободного времени.
За празднично накрытым столом велись разные разговоры. Говорили в основном дочери, а  их мама только слушала и смотрела на них. Смотрела и не могла насмотреться. Порой Таня с грустью отмечала новые морщинки на родных лицах. Да, время не щадило и ее дочек. И все же они сидели рядом, и эта близость была ей так приятна, что на сердце становилось тепло, и Таня благодарила за это  свою судьбу.
После ухода дочерей, оставшись одна, Таня садилась на диван и открывала альбом со старыми фотографиями. Просматривая их, она останавливалась на каком-либо па-мятном снимке. Запечатленное на нем воскрешало в душе эпизод из ее прошедшей, порой нескладной жизни. Таня замирала, стараясь подольше побыть в вернувшемся к ней виртуальном прошлом. Многие изображенные на фотографиях люди уже ушли из нашего мира. Но они были! Да, были рядом с ней и остались жить в ее воспоминаниях. И старая женщина уже в который раз благодарила свою судьбу за это.