Учебный год подходил к своему логическому окончанию.
Наш местный хуторской пионерский отряд уже с утра готовился отправиться в соседний хутор, где должны были отрапортовать, перед вышестоящей пионерской дружинной, за проделанную за год успешную учебу и результаты в общественной работы.
А была, я так думаю, суббота мая, а день рождения Всесоюзной Пионерской организации имени В.И. Ленина выпадало на понедельник, настроение своё, как мне помниться, было очень весёлым, отменили последний урок, а может даже два.
День обещал быть жарким, солнце не жалело своих палящих лучей, посылая их с безоблачного неба.
Самое лучшее место во дворе на этот момент, тень от старой кураги, по левую руку от выхода из дверей школы.
Поход в соседний хутор, где находилась восьмилетняя школа, уже большое событие, тем более, что наш четвёртый класс местной хуторской школы после летних каникул, осенью, первого сентября переводиться туда на учёбу в пятый класс.
Настроение приподнятое, сыплются остроумные шутки, смеёмся от души, ждём команды выходить в поход.
И вот когда я развеселился, хохотал, держась за живот, мне сообщают, что Надежда Павловна вызывает меня в учительскую.
С меня сразу слетает всякая весёлая спесь, мысли буквально путались в извилинах, пытаясь припомнить, а что такого я успел натворить.
Где - то далеко внутри меня зарождается вредный червячок приобретённой виновности, который начинает ковыряться, сбавляя прекрасное настроение, вызывая легкое нервное напряжение.
Все вокруг тоже стали серьёзными, смотрели на меня удивлённо, кивком головы спрашивали:
- А что случилось? Что сделал и чем провинился?
Я пожимал плечами, ни чего конкретного сказать не мог, но в глубине души уже боялся, чего? скорее всего неизвестности.
Уже признавая свою вину, отправился в двери коридора, дверь учительской оказалась открытой, увидел Надежду Павловну, по её хорошему настроению понял, что не всё так плохо.
Надежда Павловна увидела меня:
- А, Саша! Иди сюда.
Я, ещё не до конца понимая, для чего нужен был нашей учительнице, был в напряжении, нехотя вошёл в учительскую.
- Вот тебе знамя нашей школы, понесёшь впереди
и вручила мне скрученное знамя на древке с наконечником похожим на копьё, только внутри имелся серп и молот.
Полученное знамя в руки моментально поменяло моё сознание, я не на шутку стал серьёзным, даже получая в руки винтовку, я б тогда не был так взволнован.
Очень большая ответственность теперь лежало на мне, вести за собой всю нашу школу.
С гордостью вынес знамя из дверей школы, мои друзья и товарищи были удивлены такому исходу дела.
Следом вышла Надежда Павловна и объявила:
- Выходим на улицу и строимся по звеньям.
Дул лёгкий восточный ветер, это я запомнил хорошо, развёрнутое знамя заколыхалось на ветру и по команде учительницы вышли на дорогу.
Повёл я за собой школьников, держа древко на вытянутых руках впереди себя.
Красное знамя развивалось надо мной, отдавало трепетанием запутавшего ветра в полотнище флага.
Сколько во мне тогда было гордости, если и существует такая шкала, то она зашкалила бы за максимум.
Я шёл впереди и не мог себе позволить повернуть голову назад, чтобы знать, далеко ли я ушёл вперёд или мне начинают наступать на пятки, ориентировался по голосам сзади.
Даже не поворачивал голову в сторону, где из дворов выглядывали с интересом наши хуторяне, меня просто распирало от счастья, ведь вскоре станут рассказывать, как я, именно я! и ни кто другой, шёл впереди всей школы и нёс на вытянутых руках знамя, держа вертикально древко, не позволяя ветру заваливать его назад.
Прямо, никуда не сворачивая, вышли к горе, я свернул вправо и по спуску стал спускаться к речке, ученики шли за мной, ветер развернул полотнище в сторону горы, но я держал крепко доверенное мне знамя школы, завалить, а тем более уронить его, ни как не мог, опозориться не имел права.
Спустился вниз до спуска к мостику через речку, мостик доживал свой век, поэтому на нём, местами не хватало поперечных досок, шагать по нему нужно внимательно, перешагивая пустые места, в которые просматривалась протекающая вода.
Если изначально смотреть через дыру на воду, то возникало чувство, что начинаешь заваливаться на право, пытаясь сохранить равновесие, можно было провалиться в дыру или упасть с мостика в воду.
Свалиться в воду в такое время года, ни каких последствий это не вызовет, ну отправят домой да и всё.
А мне со знаменем школы ну ни как нельзя допустить оплошности, знамя должен перенести в полной сохранности на другой берег.
Лёгкий ветерок в лицо, приятно обдувал меня, иссушая пот и снимая усталость, мои руки, вытянутые вперёд ещё ни разу не поменяли своего положения, словно приклеились к древку.
Я вступил на мостик и уверенной походкой пошёл по нему, до его середины с этой стороны, все доски были на своих местах с небольшими щелями меж ними.
Затем первая дыра на мостике, здесь не хватало одной широкой доски, куда не только провалится нога, но и сам легко провалишься, нужно делать широкий шаг, я зачастил ногами, подвигая левую ногу на край доски, и делаю широкий шаг, и это препятствие у меня позади.
А вот впереди примерно через метр, дыры хоть и уже, но получалось так, дыра доска дыра, шаги должны быть точно вымеренными, головы я не нагибал, а только опускал глаза вниз, стараясь не смотреть на воду.
Полотнище знамени трепетало надо мной, напоминая, что ошибиться я не мог, должен сделать всего два точных шага, дальше речка мелела, хотя высота мостика над водой оставалось одинаковой до другого берега.
Неожиданно в голове завертелась знакомая песня:
Мы шли под грохот канонады...
Появилась бодрая уверенность, я легко и точно перешагнул через дыры, дальше было идти проще, под мостиком до самого берега была мель, как говориться: Воробью по колено.
И вот я спускаюсь по небольшому наклону в конце мостика на другой берег, прохожу метров тридцать, слышу Надежду Павловну:
- Саша постой! Подожди всех ребят.
Это даже хорошо, можно немного дать рукам отдохнуть, разворачиваюсь, опускаю древко на землю и с удовольствием смотрю, как ученики перебираются по мостику.
21 янв 2016 г.