Птица, пока была птенцом, не понимала, что её раненые крылья перебиты не стрелой охотника или случайным ударом молнии, а она родилась такой: с изуродованными крыльями, то есть недоразвитыми, то есть не как у всех остальных птиц. Это уродство было у неё от рождения, но она этого пока не знала.
Когда птица ходила по земле, уродства было незаметно, но если пыталась взлететь - крылья её не слушались.
Так прожила птица детство и юность, передвигаясь по земле, но уже понимала, что место птицы - в небе. И всё мечтала: "Вот вырасту, я непременно полечу..." И всё пристальней всматривалась в вожделенное небо: голубое, с белыми облаками, то ясное, то грозовое. И мучила её тоска по небу...
Когда птица засыпала, то во сне она летала: ничто не мешало ей расправлять мощные и сильные крылья, стремилась навстречу яркому, ослепляющему солнцу, вступала в схватку с непокорным ветром, и смеялась: "...вот я какая смелая и красивая, справлюсь с самой крутой стихией, ничто меня не остановит на лету к моему счастью..."