Над Гэмдровсом занимался день. С севера дунул ветер, и белые облака, повинуясь, поплыли вдоль длинного хребта гор. Осенний лист оторвался от ветки дуба и полетел над землей, не имея воли противиться ветру, который тут же подхватил его и стремительно понес прочь от родного дерева. Лист поднялся в серое небо, пролетел над дикими чащами и лугами. Ветер перенес его через скалу и бросил. Пожелтевший лист, некогда бывший частью большого, красивого дерева медленно кружился и падал, пока не коснулся наконец гладкой поверхности бегущей воды. Теперь он был предан воле реки. А недалеко от того места, где он упал, непрерывным потоком по скалистым уступам срывался водопад, и его громкий шум нескончаемо разносился над всей заводью.
Далеко на юге полыхало и громыхало. А здесь, у подножия водопада все было тихо и мирно, и лишь монотонный шум воды нарушал эту тишину. Горести и беды, блуждающие по свету, не пробирались сюда, а если и пробирались, то лишь смутными отголосками.
Прямо из воды вздымались сверкающие стены чудесного дворца русалов. По обе стороны от его входа стояли мечники в сверкающих одеждах. Их зоркие взгляды следили за окрестностями, и ничто не могло проскользнуть мимо незамеченным.
Двери под высокой аркой входа настежь отворились, и из дворца поочередно вышли четыре человека. Они огляделись, и каждый полной грудью вдохнул чистый воздух.
— Почему бы не отправиться в путь сейчас? — произнес один из них. — Я чувствую себя как нельзя лучше, а ноги так и рвутся в дорогу.
— Нет, Ликтаро, — ответил человек, который выглядел старше трех других. — Коли так сказала русалка-целительница, тебе следует побыть здесь. Перечить этому не надо, ибо нет целителей искушеннее русалов.
— Ихтор прав, — согласился юноша в сером меховом плаще. Он посмотрел на берег, где начинался неприятного вида лес, иссохшие деревья которого были жутко уродливыми, а ветви их напоминали костлявые старческие руки. — Подойдем к тому странному лесу. Мне бы хотелось поближе рассмотреть его.
Все четверо направились к берегу, не отводя взоров от опушки таинственного леса. Несколько шагов они прошли по отвердевшей поверхности реки, которая держала их не хуже каменной террасы, и наконец ступили на землю.
Лес начинался сразу же, у самой воды. Его грозная тень тяжелым покровом лежала на земле. Впереди угадывались темные силуэты раскинувших кривые лапы деревьев.
— А ведь нам придется идти в ту сторону, — негромко заметил Рунш. — Даже Ведьмины Болота выглядят куда привлекательней. Что же случилось с этим лесом?
— Это мне, к счастью, известно, — отозвался Ихтор. — И вы, должно быть, тоже не единожды слыхали древнюю историю ужасной гибели рощи.
— Не припоминаю ничего подобного, — пожал плечами Рунш. — Что за история?
— Я скажу кратко. В дни владычества алфейнов через сей лес прошли великие полчища Мрака. Когда-то цветущая роща высохла вмиг. Целители алфейнов не сумели возродить здесь жизнь. И с тех забытых пор лес так и называют Иссохшей Пущей.
Вдруг Ликтаро издал возглас изумления. Остальные повернулись к нему и увидели, что в руке он держит обнаженный меч. Ликтаро не отрываясь смотрел на клинок.
— Что случилось? — спросил Тэлеск.
— На моем мече начертано пророчество! — проговорил Ликтаро. — Я провел по лезвию рукой, и оно появилось.
Тэлеск понимающе кивнул.
— На моем мече тоже такая надпись:
«Когда тропа в последний шаг
Свершится в сумраке огня,
Пусть единятся три клинка:
Вмиг уничтожит Тьму и Мрак
Единый дух — одна река…»
— Что же ты молчал?! — недовольным тоном спросил Ликтаро.
— Я узнал про это в то время, когда очнулся один на берегу Туманного Моря, — ответил Тэлеск. — А после того как-то позабыл…
— Я бы помнил, — сказал Ликтаро, глядя на тускло светящиеся знаки.
В это время Рунш извлек из ножен свое оружие и внимательно оглядел гладкую поверхность клинка.
— Нужно просто провести ладонью? — спросил он и, не дожидаясь ответа, коснулся сверкающего лезвия. — Вот оно! Что же означают эти слова?
— Ты не знаешь Первородный Язык? — Тэлеск удивленно посмотрел на Рунша.
— Знаю немного. Но я не об этом сейчас. Я говорю о смысле этого пророчества. Тут не все понятно.
— Не нам гадать! — твердо заключил Ликтаро, убирая меч.
— Не вам? — переспросил Ихтор. — Почем знать, может, именно вам и придется это делать. Но подобные надписи всегда темны и неясны.
— Взгляните. Что это там? — произнес Тэлеск, указывая на реку.
По блистающей поверхности воды, против слабого, едва заметного течения плыла такая же блистающая в лучах солнца лодка. Она медленно приближалась к дворцу, неся на своем борту нескольких русалок. Лодка плыла без паруса, сама по себе, как будто поверхностные воды сами двигали ее.
— Мыслю, что это прибыла Владычица Устлагена, — проговорил Ихтор, следя глазами за чудесным кораблем.
В лодке, окруженная другими девами русальего народа стояла величественная русалка. Только она одна среди них могла быть Владычицей Устлагена. Там не было другой такой, которая смогла бы потягаться с нею в красоте. Ее одежда не была роскошнее, чем у других, но сверкала она ослепительнее и переливалась ярче. Ее голову украшал белоснежный венец, а в руке она держала ветку ивы.
Лодка остановилась недалеко от дворца, и русалки в радужных одеяниях сошли с нее. Несколько изучающих взглядов устремились в сторону четырех незнакомцев, которые стояли на берегу. А среди этих взглядов хладнокровным синим огнем горела одна пара мудрых, многое повидавших глаз.
Русалки одна за другой скрылись в дверях входа. Рунш вздохнул и устало сел на темный ствол упавшего дерева.
— Как все странно! — негромко сказал он.
— Что странно? — спросил Тэлеск.
— Все! Вся жизнь очень странная! До сих пор я не в силах поверить во все это.
— Во что именно ты не в силах поверить? — не понял Ликтаро.
— Во все, что со мной происходит! Я говорил с русалами, бывал в Устлагене, в Хилте, сражался с драконом, толдвигом… Я едва не сгинул в пучине Туманного Моря! И мог ли я представить, что мне придется преодолевать многоверстный путь с мечом на поясе, чтобы сразиться с самим Королем Мрака?
— Придется все это принять… — едва слышно усмехнулся Ликтаро.
— Каких-то три месяца назад, — продолжал Рунш, — мне бы такое и не приснилось. Какие неожиданные повороты совершает иногда жизнь! Никогда не предугадаешь, что будет за следующим… В один прекрасный день ты просыпаешься и внезапно с удивлением осознаешь, что тебе дано право вершить историю.
— Каждый вершит историю в большей или меньшей степени, — проговорил Ихтор.
Они долго бродили по близлежащему берегу. Ихтор много спрашивал о миссии Избранных, а юноши охотно отвечали на все его вопросы так подробно и так правдиво, как только могли.
Лишь ближе к вечеру они пошли обратно. Впереди был уже виден знакомый шпиль дворца русалов, а шум водопада сильнее заглушал все прочие звуки. Они двигались вдоль русла реки Файтлари и вдруг увидели, что из той расщелины в скале, откуда вчера в сопровождении русалов вышли они сами, выскочил всадник. Оказавшись на каменистом берегу, он осадил ослепительно белого скакуна и долго неподвижно стоял у кромки воды, глядя на чудесный дворец русалов Устлагена. Увидев стражников у входа, он сложил ладони у рта и что есть сил крикнул:
— Я гонец! Несу вести из других стран! Мне поручено передать их вашему повелителю!
— Смело скачи сюда! — крикнул один из русалов. — Вода тебя удержит!
Гонец бросил недоверчивый взгляд на воду реки, взволнованную сетью мелкой ряби, и тронул поводья. Конь послушно подался вперед, шагнул и фыркнул, почувствовав под своими копытами не воду, а твердую поверхность. Всадник же удивлен уже не был.
Вода больше не рябила и была теперь так тверда, словно ни с того ни с сего заледенела; ударов копыт коня, однако, слышно не было.
Ихтор непонятно зачем прибавил шагу. Не отрывая взора от гонца, он поторопил Меченосцев. Гонец тем временем уже спешился у входа во дворец. К нему вышли еще двое русалов. Один из них повел изнуренного за долгий путь коня в сторону небольшой лужайки на берегу реки. Другой русал окинул прибывшего воина внимательным взглядом и знаком повелел следовать за собой. Вместе они поднялись по ступеням и скрылись в стенах дворца.
Избранные и Ихтор вскоре тоже подошли ко крыльцу. Они не успели подняться к входу, как один из стражей обратился к ним:
— Ступайте к Властителю! Он ждет вас. В тронном зале будет вечерняя трапеза, и вы приглашены.
Ихтор поблагодарил его, трое юношей молча кивнули, и все вчетвером они вошли во дворец.
— Гонец прибыл как нельзя вовремя, — усмехнулся Ликтаро, когда они шли уже по длинному коридору, который вел в тронный зал. — Прямо к ужину подоспел… И мы, надо сказать, тоже.
Тэлеск на ходу осмотрел зерцальные стены коридора и, словно впервые, увидел в них свои отражения. Он не мог узнать в них себя. Из-под век сурово смотрели голубые глаза, навек утратившие тот веселый блеск юности. Задумавшись, Тэлеск и не заметил, что путь к залу уже закончился. Перед ним были гладкие сверкающие двери. Они были приоткрыты.
Один за другим они вошли в тронный зал. Кое-что здесь изменилось…
У дальней стены был теперь не один, а два сверкающих трона, которые стояли так близко друг к другу, что выглядели одним целым. На одном из них расположился бородатый Властитель русалов, на другом восседала его супруга, которая прибыла в Устлаген нынешним утром. По обе стороны от трона несли службу вооруженные воины Водной Обители.
Перед Властителями, держа у груди снятый шлем, стоял человек в замызганном сером плаще, из-под которого виднелись ножны меча.
— Да это же гальпинг, — шепнул Тэлеск Ихтору.
Ихтор улыбнулся. Ему ли не узнать в этом гонце своего земляка. Прошло столько веков, а облик хилтских воинов почти не изменился.
Гонец в тот момент обернулся, и Тэлеск увидел, что он достаточно молод. Его светло-русые волосы в беспорядке ложились на лоб. На левой щеке воина был ясно виден глубокий, но уже почти затянувшийся порез, а подбородок, судя по всему, не столь давно был разбит в кровь.
Все четверо вошедших поклонились повелителям Устлагена, остановившись в нескольких шагах перед тронами, и замерли в ожидании неизвестно чего. Тэлеск ощутил на себе два пристальных взгляда. Один будто пронзал его насквозь; он принадлежал Властительнице Водной Обители. Другой был взглядом хилтского гонца, который с открытым от радости и удивления ртом переводил его с одного Избранного на другого, на третьего, при этом почти не замечая Ихтора.
— Три Меченосца?! — воскликнул он наконец. — Три Меченосца здесь?!
— Да, — спокойно ответил Властитель и взял в руку прислоненный к его трону трезубец. — Они гости моего дворца.
Воин вновь обратился лицом к величественным русалам и хотел было что-то сказать, но Властитель Файтлари опередил его.
— Вести твои ты изложишь за трапезой, гонец Волиер, — промолвил он. — Прошу вас, почтенные гости, немного освободить середину зала.
Все разошлись в стороны, после чего Властитель коснулся пола своим трезубцем и его поверхность вдруг заколебалась. Середина словно ожившего пола стала медленно вздыматься, постепенно превращаясь из чего-то бесформенного в сверкающий длинный стол. С каждой стороны от него выросло по одной такой же длинной скамье.
Стол накрыли богато. Бо;льшая часть его была заставлена рыбными блюдами, блюдами из различных речных растений и водорослей, которые оказались очень даже вкусными. И совсем немного места на столе занимали сухие фрукты. Также здесь было несколько прозрачных кувшинов с вкуснейшим напитком, секрет изготовления которого известен только Хранителям Вод.
Во главе стола восседали владыки реки Файтлари. Справа от них по правую руку от серебробородого правителя сидел Волиер. Рядом с гонцом примостился Ихтор. Три Меченосца расположились напротив них, по левую руку от Властительницы. Оставшиеся места за столом занимали почетные русалы — придворные слуги, советники и начальники.
— Приветствую всех собравшихся здесь в этот вечерний час, — начал говорить Властитель. — Представимся друг другу… Справа от меня сидит нарочный из Хилта Волиер, приехавший к нам с плохими вестями от военачальника гальпингов. И я мыслю, что все находящиеся здесь уже догадываются о сути этих вестей. Рядом с ним — легендарный Ихтор, по воле Ведьмы некогда обратившийся в камень, простоявший так многие сотни лет, и ныне оживший…
— Что?! — подскочил Волиер, удивленно уставившись на Ихтора. — Тот самый Ихтор? Но это просто немыслимо! Невозможно!
— Нет ничего невозможного, гонец Волиер, — промолвил Властитель. — К тому же близятся великие события. То, что Ихтор ожил, а Ведьма мертва, немыслимым уже не назвать, потому что грядут великие перемены. В лучшую или в худшую сторону для нас — неизвестно… Итак, почтенные русалы моего двора, нам выпала честь временно приютить Избранных, появление которых было предсказано Кисторином. Имею честь представить Тэлеск, Рунша и Ликтаро. — На некоторое время Властитель замолчал, но вскоре его мелодичный голос вновь зазвенел под сводами зала: — Я не могу назвать гостям своего имени, имени моей супруги и имен моих верных помощников, а также слуг по известной причине: никто из нас неизвестен под каким-либо именем, кроме тех, которые родились из нашего родного языка. Они непонятны людскому слуху. Но ради такого необычного случая, я назову только значения русальих имен, и пускай они заменят для гостей наши истинные имена. Итак, я Звонкий Ручей. Мою супругу можно звать Лилией Чистой Реки… Рядом с Ихтором сидит мой главный советник Сын Дождя. — Названный русал молча привстал. — Напротив него — предводитель воинов Устлагена. Его имя Каскад.
Каскад холодно кивнул и метнул в сторону гостей суровый взгляд.
Властитель Звонкий Ручей еще долго поочередно называл имена сидящих за столом русалов.
— … Стремительный Поток… Озеро Славы… Белый Родник… Воля Реки… Теплый Лед…
Тэлеск уже давно не слушал его. Он думал о другом. Мысли о судьбе Карпилен снова нахлынули на него. Правдив ли был тот сон, в котором он слышал ее голос? Если да, то принадлежал ли тот голос ей на самом деле?
— Ты чем-то обеспокоен, Тэлеск? Тэлеск… Тэлеск!
Юноша вздрогнул. К нему обращалась Властительница. Все остальные тоже перевели взоры на него.
— Что с тобой, Тэлеск? — спросила Лилия Чистой Реки. — О чем думаешь? Я вижу, что тебя что-то взволновало.
— Да… Я… я хотел спросить, — заговорил Тэлеск, чувствуя, что краснеет под множеством устремленных на него взглядов.
— Спрашивай, — сказал Властитель.
— Я хотел спросить, не проезжала ли мимо ваших владений одна девушка-всадница?
Властительница вопросительно посмотрела на своего супруга. Звонкий Ручей долго молчал, прежде чем ответить:
— Я все время находился во дворце, и посему не могу сказать. Быть может, моим собратьям что-то известно? Кто может дать ответ Тэлеску?
Воля Реки встал и громко произнес:
— Да, несколько дней назад, когда мы несли дозор на тропе, мимо ехала дева, одетая как воин. Мы беспрепятственно пропустили ее, потому что у нее был серебряный медальон Файтлари. Она также известила нас о скором прибытии троих путников со стороны горного перевала. Она просила дать им дорогу. Однако через несколько дней после этого у реки появились не трое, а четверо неизвестных. К тому же случилось то, что почти одновременно с их приходом в наши края прилетел дракон, чего здесь вовек не бывало. Посему мы приняли решение задержать путников. — Воля Реки закончил говорить и сел на место.
Тэлеск улыбался. Он мысленно благодарил весь мир вокруг за то, что с Карпилен все в порядке.
— Ну что ж… — сказал Властитель. — Пора бы тебе, гонец Волиер, известить Устлаген о том, что творится за Хребтом.
Посланец Икинэльда согласно кивнул и заговорил:
— Началась великая война, повелитель русалов. Бывший Линаль извергает первые полчища Мрака. Сдается мне, что у Оннарского Брода уже сейчас идут ожесточенные сражения. Икинэльд от имени Короля Хилта призывает все силы Гэмдровса к единению, призывает в Гавань Вечной Дружбы всех, кто готов биться во имя светлых земель. Такие слова мне поручено было сказать в Дьюне, Олдиоре, Устлагене, и еще предстоит сказать в Феодене.
Волиер вздохнул и посмотрел на лица Властителей, которые ужу не были белоснежными, как раньше. Их лица будто посерели, а в глаза прокрался черный цвет печали и тревоги, как и у других русалов.
— Мы не успеем, — удрученно пробормотал Рунш. — Война уже началась…
— Храните веру, Три Меченосца! — с укором промолвила Властительница. — Пока вера есть в вас, она будет и в сердцах тех, кто надеется на спасение. Война началась лишь потому, что вы, Избранные, вышли в путь. Силы Тьмы ускоряют события.
Звонкий Ручей согласно кивнул и обратился к Волиеру:
— Это все, гонец Хилта?
— То, что поручили, я сказал, — ответил Волиер. — Но есть еще кое-что. Я узнал это по дороге сюда…
— Выкладывай! — нетерпеливо произнес Властитель.
— Город Дьюн уничтожен. От него остались лишь дымящие развалины.
Звонкий Ручей скорбно покачал головой.
— Он испепелен… Сожжен и разрушен. Без драконов там не обошлось. Их обиталище не слишком далеко от Дьюна: ужасная Дракон-Гора всегда была видна со стен ныне погибшего города. Нет больше Города-Отшельника, как нет и Олдиора.
— Олдиора? — переспросил Властитель. — Олдиор пал?
— Увы, это так, — ответил Волиер, печально опустив голову. — Сочтены и его дни. Все королевство разорено, а земли его усеяны мертвыми. Видно, враг пришел внезапно. Они были не готовы. Словно яростный порыв урагана, враг пронесся по его городам и деревням. Надо надеяться, что Феоден еще существует! Но как надеяться, когда он расположен к Омраченному Королевству ближе, чем любое другое владение.
Ужин продлился довольно долго. Тем временем солнце склонилось к западу и потонуло за помутневшим горизонтом. Стемнело, и только стены дворца слабо мерцали, отражая свет звезд. Гости разошлись по спальням. Тэлеск снял наконец порядком надоевшую кольчугу и заснул.
Примерно в то же время далеко за горным хребтом от причала Гавани Вечной Дружбы отошел корабль. Его нес не ветер, а какая-то иная, более могущественная сила. На борту были только двое; один из них был облачен в черное. Корабль стремительно понес их на северо-запад.
Настал новый день. Хребет на востоке был облачен в ярко-алое. Всю заводь Устлагена обволакивал туман. Юноши шли по твердой реке. Под ногами плавали блестящие рыбы, из илистого дна, извиваясь, словно змеи, вверх тянулись зеленые и бурые водоросли. Избранные решили прогуляться вдоль омрачающего весь вид берега, на котором начиналась Иссохшая Пуща. Ихтор еще спал.
В конце концов ноги вывели их на небольшую поляну. Ликтаро лег на покрытую побуревшей травой землю и стал смотреть в небо. Рунш и Тэлеск присели рядом с ним.
— Надоело все! — недовольно проговорил Ликтаро. — Вся эта ложь! Тайна!
— Какая ложь? — спросил Тэлеск.
— Наша ложь! Опостылело мне лгать! Я об этих самых Камнях Могущества. Я вообще не терплю ложь, и сам лгать не люблю!
— Что поделаешь… — вздохнул Рунш. — Эта ложь во благо.
— Во благо, — повторил Ликтаро. — Но никак не нам во благо. Вот вчера после ужина Властитель попросил нас рассказать всем что-нибудь о наших приключениях. И мы рассказали. Да только наши нарочито исковерканные истории получились настолько странными, несвязными, что в них просто невозможно поверить. Мне вообще было как-то не по себе! Как ты там сказал, Рунш? «Толдвиг бежал за нами и разогнался так, что не сумел вовремя остановиться, и упал в пропасть…». Блестяще! Уж лучше в таком случае вовсе молчать.
— Что верно, то верно, — громко произнес чей-то мелодичный голос за спиной. — Сказочники из вас никудышные.
Все трое подскочили и обернулись. На поляне стоял Каскад, угрюмый предводитель воинов Устлагена, который не сводил с Меченосцев глаз во время вчерашней трапезы. Юноши взволнованно смотрели на него. Ликтаро, онемевший от неожиданности, схватился за рукоять меча.
— Так вот оно что! — без тени стеснения промолвил русал; глаза его поочередно мерцали то красным, то зеленым. — Камни Могущества! Источники непомерной силы, созданные одним из волшебников Тригорья… Теперь все проясняется. Ясно, как вам удалось победить каменного великана. И сколько же их у вас? Где вы их достали? Никто еще из тех, кто ищет, не сумел найти ни одного из них. Сомневаюсь, что вы получили их на Кузнечном Острове.
Тэлеск наконец обрел дар речи и рассерженно проговорил:
— Это тебя не касается, уважаемый русал! Что ты вообще здесь делаешь? Какое ты имеешь право следить за нами и подслушивать наши разговоры?
— Я! — переспросил Каскад, усмехнувшись. — Подслушивать? До вас мне нет дела! Вы сами слишком громко разговариваете о столь тайных вещах. Я лишь иду по поручению Властителя в нашу деревню, что на западе.
— В деревню? — переспросил Тэлеск.
— Да. Неужто ты думал, что русалы живут только во дворце? В обители нашего правителя живет только он сам, его свита и придворные слуги. Остальной народ проживает отдельно, на берегу этой же реки. Это недалеко отсюда.
Тут высказался Рунш:
— Тогда следуй своей дорогой, высокочтимый Каскад. И лучше забудь о том, что слышал.
Глаза русала на миг вспыхнули алым огнем ярости, но через миг зажглись синим.
— Не волнуйтесь, — с безразличным видом сказал он. — Об этом разговоре никто не узнает. До встречи!
Каскад скрылся среди деревьев Иссохшей Пущи. Ликтаро наконец убрал руку с меча и посмотрел русалу вслед.
— Не нравится мне это, — сказал он. — Не лучше ли нам убраться отсюда прямо сейчас, пока не стало слишком поздно.
Тэлеск и Рунш взглянули на него.
— Убраться? — повторил Тэлеск. — Без всего? Налегке? И без Ихтора?
— Ну так идемте же во дворец! — предложил Ликтаро. — Возьмем барахло и покинем это место.
— Сейчас уходить нельзя, — покачал головой Рунш. — Не уверен, что стража, заметив, что мы уходим, ничего не предпримет. По крайней мере, Властитель сразу узнает.
— Ну и что с этого? Пусть узнает! Ему какая разница?
— Не знаю, но все же сейчас нельзя…
— Отчего же нельзя? — сказал Тэлеск. — Нам все равно уходить сегодня. Ликтаро в хорошей форме. А мы как-никак торопимся. Сейчас соберемся, попрощаемся с Властителем и — вперед… Пока этот Каскад не донес нашу беседу до ушей Звонкого Ручья.
— Он пообещал молчать.
— И ты ему веришь, Рунш? — усмехнулся Тэлеск. — К тому же ничего он не обещал.
— Он будет молчать, — твердо заверил Ликтаро. — Он сам жаждет заполучить Камень Могущества. Пусть только попробует, и ему придется отведать желтой стали.
— Это неправильно, Ликтаро! — упрекнул Тэлеск.
— Отчего же? Если Каскад станет досаждать нам, это будет помехой нашему делу. А если он будет мешать Трем Меченосцам, тогда он враг, и этим все сказано!
— Проверьте, при вас ли Камни, — проговорил Рунш, шаря у себя в карманах плаща.
Все три камня были на месте, что в какой-то мере всех успокоило.
— Неудобно носить его в карманах, — пожаловался Ликтаро. — И за пазухой тоже. К тому же под кольчугу его если и засунешь, то замучаешься доставать. Лучше переложить его в одну из наших котомок. А то идешь, а он так и бьется о грудь при каждом шаге.
— Позже решим этот вопрос, — сказал в ответ Тэлеск. — Пожалуй, и вправду стоит держать Камни в сумках. А то мне тоже уже синяк набило. Но если так, то главное при этом котомки из виду не упускать!
— И не вытащить их случайно при Ихторе, — добавил Рунш.
— А лучше рассказать ему правду, и дело с концом, — сказал Ликтаро. — Лично я ему полностью доверяю.
Три Меченосца быстрым шагом двинулись к дворцу. Когда его стены, переливаясь под косыми солнечными лучами, предстали взору, юноши увидели у входа двух людей. Один из них был верхом на белоснежном скакуне и что-то говорил тому, который пешим стоял рядом. Затем всадник дернул поводья и поскакал по заколдованной русалами воде к берегу, где высились стволы сухих деревьев. Другой махнул ему рукой и увидел Меченосцев. Это был Ихтор.
— Вы откуда? — спросил он, когда юноши подошли к ступеням входа. — Я вас разыскивал. Далеко ли ходили?
Но никто ему не ответил. Вместо этого Рунш произнес:
— Собирайся, мы уходим немедленно.
— Прямо сейчас? — изумился Ихтор.
— Да, нам нельзя больше медлить. Нужно спешить. Мы идем прощаться с Властителем. Ты с нами?
— Нелепый вопрос! Разумеется, с вами!
Лилия Чистой Реки терзала всех четверых испытующим взглядом. Звонкий Ручей, хмурясь, разглаживал серебристую бороду.
— Пора в путь, говорите вы? — промолвил он. — Сейчас же? Вы могли бы выступить завтра поутру. Я сочту за честь каждый день вашего пребывания в Устлагене. Но дело ваше, и держать вас я не смею.
— Погодите! — сказала Властительница и, обратившись к одному из слуг, что-то пропела на языке русалов, после чего слуга кивнул и вышел из зала.
Властительница вновь обратилась к гостям:
— Негоже пускаться в путешествие без необходимых припасов.
Прошло совсем немного времени, и несколько русалов внесли в тронный зал четыре дорожных сумы, секиру и лук с колчаном, набитыми стрелами. Все принесенное было изготовлено отнюдь не русалами. Исключение составляла только секира, что подтверждалось ее гладкой, зерцальной формой, отражающей блики света. Сумы были сшиты из плотной льняной ткани и, по всей видимости, не были пусты. Лук, скорее всего, сделали из тиса, а старенький на вид колчан был изготовлен из хорошей кожи.
Властительница бросила взгляд на принесенные вещи и что-то спросила у вернувшегося слуги. Тот кивнул и посмотрел на сумы, после чего Властительница вновь заговорила с Меченосцами и Ихтором:
— Устлаген дарует вам эти торбы, которые в течение многих лет хранились у нас, выжидая своего часа. Мы уже и сами не помним точно, откуда они у нас. В них вы найдете собранные нами припасы снеди, которая, как нам кажется, подойдет для людей. Лук у нас всего один, и он пригодится вам скорее для охоты, нежели для боя. Свою секиру Ихтор навсегда потерял, как рассказывали дозорные, которые видели вашу битву с драконом. Посему я решила предложить наше оружие. Надеюсь, это секира будет достойной заменой, Ихтор.
— Конечно, Властительница, — просиял гальпинг. — Я и не мечтал о подобном оружии.
— Хорошо, — произнесла Лилия Чистой Реки. — Тогда это все.
Властитель все это время молча смотрел на водотворную секиру, положенную у ног путников, и наконец сказал:
— Нет, не все, — В его голосе слышалась борьба противоречивых мыслей, улавливаемая не только русальим, но и человеческим ухом.
Властительница повернулась к нему, и очи ее сверкнули желтым светом.
— Не все! — уже увереннее повторил Звонкий Ручей, не сводя глаз со сверкающего оружия русалов. — Не по нашим это законам — творить что-либо из воды для людей. Это нарушение главнейшего запрета древности!
— Но это не простые люди! — возразила русалка-правительница. — Трое из них — Три Меченосца… От них зависит судьба нашего мира. Настало то время, когда некоторые запреты и законы древних дней можно преступить. И то будет во благо!
На несколько мгновений Властитель Файтлари задумался.
— Хорошо. Примите от нас и этот дар, — сказал он. — Ты, Ихтор, потерял свое оружие. Пусть же оружие русалов послужит тебе. Но помни, что мы не можем дать тебе пользоваться им вечно. Мы и без того преступаем запрет. Посему через два месяца твоя секира превратится в воду. Прощайте же. Да пребудет с вами дух Вара!
Шпиль русальего дворца в последний раз сверкнул вслед путникам и исчез в беспорядочном переплетении кривых ветвей. Вскоре затих и шум водопада.
Умеренным шагом они продвигались через Иссохшую Пущу в окружении темных замшелых деревьев. Многовековые, толщиной не в один обхват, эти деревья не были похожи ни на одну из известных пород. Следы древнего зла, некогда побывавшего здесь, ощущались везде и во всем, но при этом все одно оставались незримы и непонятны. Земля была засыпана сухоломом и повсюду обильно поросла багульником, среди которого едва виднелась узкая тропка.
Дышать было трудно. Чем дальше они углублялись в лес, тем тяжелее становился воздух. Окрест стоял серый туман, и было совершенно тихо: ни шороха, ни малейшего хруста в кустах, ни карканья ворон; даже ветер, и тот, похоже, боялся шуметь в этом лесу. Ни один зверек, ни одна птица не встретилась путникам. Иссохшая Пуща поистине была пуста и безжизненна.
Гальпинг и Меченосцы почти не разговаривали друг с другом и лишь изредка они перекидывались словами. За плечами у них были увесистые туго набитые торбы. Старые котомки они оставили в Устлагене. За спиной Рунша был еще и лук с колчаном стрел.
Местами дорогу преграждали упавшие деревья. Иногда их стволы были такими толстыми, что приходилось совершать огромную петлю, чтобы обойти такое дерево, после чего вновь выходить на тропу.
Когда перед путниками вновь возникла очередная преграда, обходить ее уже никто не хотел. Это было дерево шириной в два человеческих роста, которое лежало на земле, растопырив гигантские руки-ветви. Ихтор ударил по стволу секирой, и тот оказался столь сухим и трухлявым, что тут же пустил огромную трещину, и в стороны полетели щепки. По лесу разнеслось эхо гулкого удара, которое в этой тишине было подобно грому. Вскоре дерево без особого труда было разрублено, и узкий проход меж двух его половин открылся.
Солнце скрывалось от взора высокими жуткими деревьями, но тем не менее, было понятно, что оно уже давно перевалило за полдень и начало медленно катиться вниз по небосклону.
Вокруг потемнело. Темнота смешалась с туманом Иссохшей Пущи. Настало время остановиться для ночлега. Путники расчистили ото мха и сушняка место под костер. С дровами проблем здесь не было. Большой сук, который когда-то отломился от одного из уродливых деревьев, вскоре был порублен и готов к сожжению. Друзья расположились рядом со стволом векового дерева в целых три обхвата толщиной.
В небо выплыла кровавая луна. В этом лесу на нее смотрели не только они…