Самым страшным боем для нас стал наш собственный бой - с самими собой, за себя….
Недавно я пришел к другу на могилу и мне стало там, у его могилы, честно и просто - я стал самим собой, разговаривая с ним, рассказывая ему все, что у нас тут, в мерзком мире, творится. Я подумал, что схожу с ума. Долго думал, что это было там, у него, со мной. Правда, увы, такова, что мне честнее быть ЖИВЫМ возле могил, чем в мире вранья и лицемерия живущих. Он тоже не молчал. Он молча со мной разговаривал. На могилах близких люди не врут. Я видел, как мама на могиле сына ругала его. «Что ты, сынок, ушел на войну?», - ругала и плакала мать над сыновей могилой. Потом упала, обняв могилу, и тихо, чтобы не разбудить сына, плакала и пела колыбельную. Я долго, уходя, поворачивался... Она так сына могилу из рук и не выпустила… Мама и Сын. Через час я решил вернуться туда - так у меня эта мама и стояла в памяти… Может быть, ей помощь нужна. Вернулся. Ее нет. Подошел к могиле ее сына. Смотрю на фамилию и возраст парня - 18 лет. Но не парень на фото - девушка. Однофамилица моя. Просто молча стоял и стоял я. Теперь уже меня нельзя было забрать от НИХ . Сколько же кладбищ появилось в Донецке и ТАМ за последние полтора года! Все матери плачут одинаково. Вечный покой.
Что-то у меня сегодня все черное. Пишу вам… и не могу писать. Отдаю перо друзьям.
Надым
«Что самое страшное было в Логвиново ?...Это страх потерять ВСЕХ своих... Командир Немец увел людей в самое пекло... 65 человек... Против трех с половиной тысяч... Трое суток сплошной вой "Градов" и никакой с ними связи... Уже слухи пошли нехорошие... Короче, думали, что похоронили уже наших ребят... Вот тут и испытываешь отчаяние от собственного бессилия… Омерзительное отчаяние... до тошноты... И вдруг оживает рация и слышим хриплый, уставший голос Немца.. Мат, сплошной мат.. Но никогда еще не звучал он приятней музыки... Вышли ребята каким-то чудом… Грязные, заросшие, но живые! Видно, ангел-хранитель закрыл их своими крыльями... Не всех, правда… Немец сказал «Мы своих не бросаем!" Им бы самим бы выйти... Но вытащили с собой шесть двухсотых... Трое наших... Раненых очень много... Капа и Хамзат очень тяжелые... Позже везли с Медведем своих мертвых пацанов домой... Тогда еще слез не было... Мальчишки... Совсем юные мальчишки... Гера, Давид и Пума... На каждом ухабе Медведь поворачивался к ним, гладил их по ногам свободной рукой и просил прощения : "Простите, братики... дорога такая" ...А я отворачивалась и плакала..».
Леся
«Читаю и кажется, что не только видишь и чувствуешь - ты слышишь стон, ты видишь, как украдкой смахивают слезы те, кто приходил УВИДЕТЬ и УБЕДИТЬСЯ, что жив, при этом улыбались, чтобы вселить надежду в каждого, что никто не останется "брошенным". Кто сколько сможет дать частицы своей души, но без остатка.... т.к. в ином случае и приходить, искать не было бы смысла. Все вместе, все одно целое, пытались каким то невообразимым образом перетащить боль на себя, хотя у каждого душевной боли было, как на троих или... невозможно подсчитать! Страшно. Страшно всем... и кто был там, и тем, кто ждал, и тем, кому еще предстоит вернуться. Вот ТАМ ВСЕ было в унисон... и боль, и понимание, и поддержка, и молчание, и слезы, и прощание с теми, о ком останется только память». От себя -
Вес автомата на войне в твоих руках измеряется не в килограммах, а в жизнях… Спасенных или убитых вами. Вот такая правда автомата в руках на войн. Больно, грубо, не честно. Как же мне тогда, стоя возле могилы этой девушки, хотелось верить, что мне не послышалось про сына, но, увы, правда была страшной девичьей смертью…!
Страшно читать и писать о войне правду, но это нужно живым и павшим. Проклятая война… Как мне хочется, чтобы эти воспоминания были написаны ветераном Великой Отечественной… Не сегодняшним поколением фронтовиков и участником войны. Чтобы нашим детям не читать больше о войне их отцов и матерей. Чтобы наши с вами дети не становились детьми войны. Чтобы матери ждали своих детей с работы, а не с фронта. Чтобы мы все с вами не знали слов – бой… фронт… ранен… убит… подвиг… передовая… ампутация… синдром… бомбят… пропал без вести… плен… ад… посмертно… подвал… трехсотые… бомбоубежище… кровь… война…
Вот такая у нас с вами Правда Донецкой жизни на войне. УВЫ… Страшная…
Я устал смотреть на иконостасы – орденов в два ряда на груди... За почти два года вы заполнили себя сами синдромом - Брежнева. Мне честнее видеть молодого парня с пробитой от пули дыркой в тельняшки и без наград, чем вас, Херой. Его награда осталась в нем навсегда, и она не видна никому, кроме его самого и его родных. Не забывайте Вы, херои, хотя бы о мертвых…
Вы когда идете по городу, не забывайте, что вокруг вас ходят матери, жены, сестры, братья, отцы погибших и покалеченных войной солдат. Ваши иконостасы блестят зайчиками в лицо БОЛЬЮ матерей и вдов.
Наши деды после четырех лет войны приходили с одной, двумя медалями. А Вы? Не стыдно, а? Бог вам судья... Не забывайте вдов и павших.
Это были слова вам от рядового солдата.
Война еще не закончилась. Боюсь, что когда она закончится, от вашего синдрома Брежнева только фуражка и останется у вас чистой с одной кокардой.
На мундирах ветеранов ВОВ орденов и юбилейных медалей за 70 лет меньше, чем на ваших за два года. А когда КРЫСА покупает медали и ходит в них, тут у меня вообще слов нет. У меня есть такая история из жизни. Я вам позже о ней расскажу…
Простите за честную правду войны и солдата. Увы, я в людях иногда не вижу и людей. Чтобы ТЕБЕ потом не было стыдно стоять рядом на 9 мая с оставшимся в живых ветераном, обращаюсь к тебе, знаю, что ты читаешь меня, МРАЗЬ, купившая орден Красной звезды: «Сними его!».
Сегодня - ДЕНЬ ВОСПОМИНАНИЙ ТЕХ, КОГО СЕЙЧАС НЕТ С НАМИ, НО ОНИ ВСЕГДА В НАШИХ СЕРДЦАХ И ПАМЯТИ!!
Вдовы среди нас - https://www.youtube.com/watch?v=Y1JD7n6lcLo