После обеда, в ожидании подарков, все семейство Бастрыкиных осталось на своих местах за обеденным столом. Семен Трофимович не спеша вынул из саквояжа отрез ткани и обратился к жене.
– Это вам, моя уважаемая Анна Петровна. Тут на дне саквояжа и выкройка к платью должна быть, запасись терпением, дорогая, доберемся и до нее.
Краем глаза он видел, как Лариса нетерпеливо заерзала на своем стуле, но подозвал сына.
– Василий, подойди теперь ты, сынок. Посмотри, ту ли книгу я привез тебе? Геологическое путешествие по Алтаю, Щуровский Г. Е., – прочитал он. – Много мне пришлось постараться, чтобы найти ее. Я горжусь тобой, сын, похвально твое увлечение природой родного края.
Семен Трофимович вручил книгу Василию и похлопал его по плечу.
– Ну, а теперь, доченьки, настал и ваш черед. Это вот тебе кукла, Лариса. Всё как просила: в кружевном платье и в шляпке.
Счастливая Лариса подбежала к отцу, поцеловала его в щеку и, с интересом разглядывая игрушку, отошла к столу.
– А это твоя кукла, Ирина. Угодил я тебе, дочка?
Ирина застенчиво заулыбалась и, с восторгом разглядывая подарок, тихо проговорила:
– Ой, папенька! Кукла чудо, как хороша.
Лариса вся встрепенулась при этих словах, подбежала и, оценивающе посмотрела на куклу сестры. Заинтересованные подарками, члены семьи не заметили, как изменилась в лице Анна Петровна.
– Девочки, поцелуйте папеньку и идите играть в свою комнату, – не глядя на дочерей, сухо сказала она. – И ты, Вася, поди в свою комнату, мне надо поговорить с вашим отцом.
Дождавшись, когда дети выйдут из кухни, она заговорила негромким, но твердым голосом.
– Чему ты радуешься, Семен, скажи мне непонятливой? А я вот не могу взять в толк, зачем это купеческому сыну нужны такие книги? И считаю, что он должен быть чаще в магазине, вникать в дела торговли и помогать тебе. Грамоте он уже достаточно обучен. Помяни мое слово, Семен, ничем хорошим эта учеба не закончится, – разгорячилась Анна Петровна. – Твой хваленый приказчик Гришка, пройдоха еще тот. За ним глаз да глаз нужен. Я одна за всеми не могу уследить. Вот где сейчас нужна помощь Василия! – с сердцем воскликнула она. – У других купцов сыновья научились писать и считать, и в школу больше не ходят. Вон у Зеленкиных сами уже торгуют в лавках отца без посторонней помощи, а ведь только чуть постарше нашего Василия. Ты, Семен, потакаешь прихотям детей. Так нельзя. Мы стареем и нам нужны помощники. Ты же знаешь родить я больше не смогу...
И произнеся последнюю фразу Анна Петровна громко разрыдалась. Растерянный и обескураженный Семен Трофимович подошел к жене, обнял ее и прижал к своей груди.
– Не плачь, Аннушка! Не береди рану, побереги свое сердце. Это наша с тобой беда и боль, но ничего теперь не поделаешь.
Анна Петровна вытерла слезы, непрошеные воспоминания, которые, как она думала запрятала глубоко в своей душе вновь всколыхнули ее.
Прошлой зимой свирепствовала в городе болезнь гриппа. Много людей не пережили этой эпидемии. Анна Петровна была на восьмом месяце беременности, когда почувствовала резкое недомогание. Температура мгновенно поднялась выше тридцати девяти градусов. Несколько дней она провалялась в бреду, и когда казалось, что кризис уже миновал, неожиданно начались преждевременные роды. Плод был очень крупный. Ослабленный гриппом организм плохо сопротивлялся, роды затянулись, осложнились и, казалось, что роженица не выдержит и умрет. Вызванный доктор сделал все, что мог для спасения матери и ребенка. Но мальчик родился мертвым.
Анна Петровна больше месяца лежала между жизнью и смертью. Молодой организм справился с болезнью, но вердикт, что детей у нее больше никогда не будет очень больно ее ранил.
Анна смутно подозревала, что ее первенец Василий не пойдет по стопам отца. «Может быть этот не родившийся мальчик оправдал бы мои надежды, и была бы у меня к старости опора и поддержка», – с горечью подумала она.
– Прости, Семушка. Я не хотела тебя огорчать, – всхлипывая, и вытирая слезы платком, тихо произнесла она.
Вдруг из спальни девочек раздался громкий и истошный крик Ирины.
Анна Петровна и Семен Трофимович тревожно переглянулись и ринулись к дочерям.
Ирина держала в руках оторванную голову своей куклы и с ужасом смотрела на нее. В руках же Ларисы было растерзанное туловище бедной игрушки.
– Она... она..., – сумела сказать Ирина и потеряла сознание.
Девочку уложили в кровать, а Ларису увели из комнаты.
– Что случилось, Лариса? – строго спросил Семен Трофимович. – Почему ты отнимала у Ирины куклу? У тебя была своя игрушка, чего тебе не хватало?
– Я просто хотела посмотреть на ее куклу, а она не давала. Ты привез ей лучше моей и я захотела такую же.
– Лариса, ты меня поражаешь. Я привез тебе такую, как ты просила: в кружевном платье и в шляпке. Я никогда не наказывал тебя, но на сей раз ты наказана. Отдай мне свою куклу, ты не достойна играть с ней. Раз у Ирины не будет игрушки, значит и у тебя не будет. Сегодня я не приду поцеловать тебя перед сном. Можешь идти. И пожалуйста, не показывайся мне пока на глаза, я очень сердит на тебя.
Оставшись один, расстроенный Семен Трофимович сел в кресло и задумался. «Что с моими детьми не так? Отчего дочери такие разные? Похожие, как две капли воды, но такие разные по характеру. А сын? Вон какой замкнутый, себе на уме. Неужели Анна права, и в будущем нас ожидают огорчения от него? Нет, я так не считаю. Учеба еще никому не вредила. Ведь я тоже выучился, потом стал купцом, продолжаю дело отца и вполне успешно. Лариса еще мала, подрастет немного и начнет меняться. В чем-то она похожа на Анну, характер сложный. Анна помнится тоже меня огорчала после свадьбы, я даже думал, что ошибся в своем выборе, – улыбнулся он своим мыслям. – Но супруга моя умна, она многое умеет, отменная хозяйка, все домашние дела на ней, и она с ними справляется. Главное, что Анна быстро поняла, какой я хочу ее видеть, и сейчас я начинаю гордиться ею. Просто удивительно, что она, словно губка, впитывает все самое лучшее, все понимает и запоминает. Возможно и Лариса будет такой же. А Ирина напоминает мне мою маму, она так похожа на нее, такая же мягкая и чувствительная. Надо пойти посмотреть на нее, надеюсь, ее потрясение пройдет бесследно».
Семен Трофимович, осторожно открыл дверь в комнату дочери. Ирина лежала с открытыми глазами.
– Папенька, как хорошо, что ты пришел ко мне. Папенька, миленький, родненький, я только закрою глазки и вижу ее с оторванной головой.
– Не надо бояться, доченька. Это же просто игрушка. Маменька починит ее, пришьет ей голову к туловищу, так что ничего не будет видно, и ты снова будешь играть.
– Нет, нет, папенька! Я больше никогда не смогу с ней играть. Я ее боюсь, – с ужасом прошептала девочка.
– Ну тогда я привезу тебе в другой раз новую куклу.
– Нет, папенька. Я не хочу больше куклу, – заплакала Ирина.
– Хорошо, хорошо, родная! Только не плачь.
Семен Трофимович долго ласково гладил по голове девочку, пока та не уснула.
Поправив ей одеяльце, он на цыпочках вышел из комнаты.
На кухне его ждала Анна Петровна.
– Аннушка, я давно хотел поговорить с тобой о приемных детях. Тебе нужны помощники в хозяйстве, девочки еще малы, няня Лиза уже стара и больна, и одной Груни мало.
– Семен, я тоже об этом думала. Только где хороших-то взять, тут надо не ошибиться.
– А я и хотел тебе вот о чем рассказать. На одной станции у смотрителя живут мальчик и девочка. Говорит, сестра померла и пришлось их взять к себе, а мне, говорит, своих впору только прокормить. Хорошие такие детки. Им лет по тринадцати, наверное. Что если нам их к себе забрать? Девочка такая шустрая, смышленая и приветливая. Будет тебе хорошей помощницей. Да и мальчик умненький, сразу видно. Ты подумай, это как знак: они же ведь двойняши. Девочку зовут, как твою бабушку Дарьей, а мальчика Петей. Как раз, как мы хотели сына своего назвать.
– Я не возражаю, Семен. Пусть будет так.
– Ну на том и порешим. Это не так далеко отсюда, на будущей неделе поеду за ними, оформлю все документы и дети будут жить с нами.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/01/22/465