Глава 34
А начальник душевинской налоговой службы неторопливо поднялся на второй этаж, вошёл в поместительную гостиную и подвалил к бару. Сначала он принял разгоночную стопку, затем сходил в кухню, запасся белорыбицей и вернулся к бару. Но не успел достать оттуда бутылку рома, как в гостиной полыхнуло синим пламенем. Начальник сел от неожиданности на ковёр и выронил блюдо с закуской. Огонь же погас, но вместо него появился искрящийся круг небольшого диаметра, а в нём начальник душевинской налоговой службы рассмотрел кривляющегося человечка, очень похожего на сыночка их мэра.
- Э, - сказал именитый горожанин.
- Ту-ари-моби-стэ! – возразил человечек и высунул из круга правую руку с вытянутым вперёд указательным пальцем. Палец произвёл на поверженного начальника душевинской налоговой службы колоссальное действие. Вернее, несколько действий. Сначала очередную жертву Филиппка Бесфамильного приподняло над полом, затем с него сами собой спустились брюки с трусами, а потом невидимая сила положила его на пол мордой вниз, жопой кверху. И, когда именитый душевинский горожанин принял нормальную для следующей процедуры позу, третья уменьшенная копия Филиппка материализовала волшебную клизму и сосуд с заговорным раствором. Клизма сама набрала раствор и сама начала процедуру. А Филиппок принялся приговаривать заклинание.
Тем временем Гарри с компанией тоже раздвоились, их функциональная невидимая половина просочилась в дом местного налоговика, а имитация Гарри, Дадли и живописной пары кудесников от гаитянского вуду остались на улице. И, чтобы данная «компания» не привлекала специфического внимания со стороны разных прохожих в столь узком месте, как дом именитого душевинского горожанина напротив его же присутствия, Гарри закамуфлировал «компанию» под агитаторов за новую политическую партию России перед очередными выборами всё равно куда. В принципе, никакими выборами всё равно куда на дворе даже не пахло, но россияне так давно и прочно забили на всякие выборы и прочую декларируемую властями демократию, что никому из душевинских прохожих не пришло бы в голову поинтересоваться: а за каким хреном в совершенно неурочное время такая интересная предвыборная агитация? Но так как среди вышеупомянутых прохожих могли случиться и такие, которые никогда не забивали ни на выборы, ни на прочую российскую демократию, то Гарри снабдил хунгана специальным мандатом, позволяющим начало агитации раньше (или позже) определённого срока в силу специальной президентской поправки. Данная поправка ещё больше закрепляла за любым гражданином (гражданкой) РФ их законное право на свободный выбор таких политических партий, которые чураются всякого экстремизма, коммунизма, антипутинизма и шовинизма по гомосексуальному признаку. То есть, таким образом (с помощью вышеупомянутой поправки), дорогой (в прямом смысле этого слова) российский президент просто обязывал усилиться в стране и повсеместной демократии, и всевозможной толерантности, и всестороннему сопротивлению, и всенародному единению. И если про демократию с толерантностью всё понятно, то насчёт сопротивления объясняем популярно: сопротивляться нужно гадским террористам, оголтелым большевикам и покусителям на гаранта российской демократии, дорогого президента. А единиться следует особенно в такие моменты, когда страна вдруг вступит в чёрную полосу вроде санкций, инфляции и девальвации. Или ещё в какое говно. Так, во всяком случае, призывал один пузырь из ящика. При этом он убеждённо ссылался на всякие исторические моменты, когда российский народ объединялся в борьбе со всякой инозёмной сволочью в трудные для страны моменты. Сославшись, пузырь заявил, что стране с народом и теперь следует единиться и против санкций, и против инфляции, и против девальвации (72) . И таким образом, авось, что и выгорит. Когда, то есть, безработные ткачи, малоимущие фермеры и хреново оплачиваемые провинциальные учителя объединятся с банкирами, проститутками, сутенёрами, чиновниками и олигархами и выступят единым сплочённым фронтом против гидры зарубежного империализма. Каковая зараза так и пытается загрызть гидру молодого российского капитализма. Но не загрызёт, а у России после известного сплочения всё в лучшем виде и получится. Или выгорит. А пожилая гидра зарубежного империализма таки устыдится и примет в свои братские объятия юную российскую гидру. Вместе с безработными ивановскими ткачами, малоимущими тамбовскими фермерами, хреново оплачиваемыми провинциальными российскими учителями (73) , с её банкирами, проститутками, сутенёрами, чиновниками и олигархами. Чтобы затем всем вместе противостоять таким империям зла, как Северная Корея, Вьетнам и Куба.
Короче говоря.
Хунган стоял в агитационной позе со специальным мандатом, а мамбу повесила поверх голых грудей портрет Владимира Владимировича. Полустатические двойники Гарри и Дадли тоже не столбенели без дела: Гарри призывал всех желающих не проходить мимо, а Дадли готовился сунуть тому, кто не пройдёт, заготовленную листовку. На листовке читаемым кеглем виделся стандартный призыв отдать свой голос за кандидата, чьё невнятное фото красовалось там же. Человек внимательный и сведущий распознал бы в фото генерала Власова. Впрочем, и позывные совпадали с «героем» недавней реальности. В принципе, Гарри создал прототип листовки спонтанно, и знать не знал, какой с ней получится казус. Хотя всё остальное выглядело более реально. Как-то: название партии «Умеренная Россия», количество её членов и факсимиле самого Владимира Владимировича, давшего добро на появление ещё одного отпочковавшегося клона – помимо «Справедливой России» – внутри ЕР.
Имитация, в общем, получилась славная. И, пока невидимые и реальные Гарри, Дадли и экзотическая парочка гаитянских кудесников проникали на нужную поверхность элитного дома, мимо них – поддельных – по улице продефилировало до дюжины случайных душевинских прохожих. Все они равнодушно отнеслись к акции, но минуту спустя возле четверки «агитаторов» тормознул «лексус», и из машины вывалился упитанный страж местного порядка. Виляя неспортивным задом, он подвалил к живописной группе и поинтересовался происходящим документально. Хунган сунул ему мандат, страж прочитал поправку, отдал честь полуголому агитатору и, печатая шаг, отвалил обратно в свою тачку.
Что касается поправки, то Гарри снабдил её всеми приличествующими аксессуарами типа нормативной регистрационной выписки плюс точное филигранное исполнение документальной копии. Надо сказать, что и данную поправку Гарри соорудил спонтанно, на так получилось, что она датировалась тем же числом, когда дорогой российский президент разродился другой поправкой. Вернее, указом. Точнее, советом. Потому что дорогой российский президент, как самый лучший демократ в мире, никогда никому ничего не приказывал. Так, посоветует, а страна сама с радостью преобразует очередной совет президента в законодательную форму. Не все, правда, советы дорогого российского президента позже принимают законодательный статус, но так и народ же в России не дурак? Ведь если, скажем, президент советует своим подданным переходить во внутренних расчётах с долларов на рубли, то кто ж не поймёт, что дорогой российский президент просто шутит? Или, например, сидит дорогой российский президент в кругу выдающихся российских экологов и призывает их не бросать слова на ветер, а всерьёз заняться борьбой с экологией. Вернее, борьбой против её противников в виде лесорубов, копателей песка с гравием и распоясавшихся добытчиков разных полезных ископаемых. И что? Так и кинулись российские выдающиеся экологи врукопашную бодаться с лесорубами, копателями и добытчиками. И народ понимает: ну, разговорился президент, приврал маленько, так он же таки русский человек? Другое дело, когда президент советует дело стоящее и взаимовыгодное. В смысле, взаимовыгодное между новыми хозяевами новых российских жилищных компаний и разных зарубежных банков. Речь, в общем, идёт о том, как дорогой российский президент посоветовал стране избавиться от позорного советского прошлого в виде обветшалого жилфонда. Другими словами, дорогой российский президент снова показал, как он заботится о своём народе. Ну, и народ понял, что в данном конкретном случае их президент вовсе не привирает и не шутки шутит, и тотчас узаконил этот совет самым надлежащим образом. А так как в стране, как всегда, не за горами дефицит бюджета, то деньги на вышеупомянутое избавление было решено изымать у самых неприхотливых граждан России, потому что прихотливые граждане РФ живут в таких жилищах, где капремонты не требуются. А если вдруг и потребуются, то государство всё оплатит. Вплоть до смены потускневшего унитаза «голубой тюльпан» на «золотой лотос».
Но речь не о том.
А о том, что неприхотливая часть населения РФ всю свою прошлую жизнь итак платила за капремонт ежемесячно, и довольно нехило. То есть, в специальных платёжных документах имелась такая графа как «капитальный ремонт арендуемого (или собственного) жилья». Куда, в графу по ремонту арендуемого (собственного) жилья, ежемесячно помещалось больше денег квартиросъёмщика (собственника) данного жилья, нежели за мусор, газ, свет, воду и отопление вместе взятые. Но капремонтов всё не было и не было. А деньги куда-то девались и девались. Потом куда-то подевались ЖКХ, жилтоварищества, ЖСК и прочие старые коммунальные службы. Им на смену (опять же, по совету заботливого российского президента) пришли управляющие компании. Ну, для того, чтобы конкурировать между собой и снижать цены на свои услуги. Но не получилось. А тут очередной совет президента. А кроме совета – шиш с маслом, потому что известный дефицит известного бюджета за известными не горами. А управляющие новоиспечённых компаний ещё не все обзавелись загородными дачами в Швейцарии. И что делать? Да просто повесить расходы за капитальный ремонт плюс кой-какие комиссионные за личные хлопоты на плечи самых неприхотливых…
Ну, мы уже об этом говорили.
В общем, в уже имеющейся квартплате у самых неприхотливых граждан самой богатой в мире страны России появились лишние две-три тысячи расходов в месяц на ближайшие год или полтора. А если учесть, что некоторые квартплаты и без всякого дополнительного бремени уже сейчас равняются половине дохода некоторых неприхотливых россиян, то – ой-ё-ёй какая некрасивая картина получается! Или какая неприятная ситуация складывается. Когда самым неприхотливым россиянам – процентов семьдесят населения, так, мелочи, – впору бросать шапки оземь, неистово их топтать, отплёвываться, затем возвращать шапки на место и расходиться по домам. Однако не таковский народ в России, чтобы отвечать подобными некрасивыми демаршами в ответ на заботу самого президента. А лишние две-три тысячи в месяц? Так и фиг на них, авось не впервой радостно кряхтеть в процессе двадцатипятилетнего продвижения в прогрессивное – по сравнению с проклятым советским прошлым – общество. И зато как хорошо заживётся российским неприхотливым гражданам в их домах после того, как в них замажут прохудившиеся межэтажные щели экономичным раствором, а аналогично прохудившиеся крыши залатают тем строительным хламом, который останется после оживившейся кампании по загородному – в Швейцарских (Французских, Итальянских, Австрийских) Альпах – «поместьингу» силами новых управляющих новых российских жилищных компаний.
Глава 35
Но, пока мы тут распинаемся о доброте российского президента, его демократизме и грамотной экономической политике, Филиппок Бесфамильный продолжал творить своё чёрное дело, способное дополнительно «озолотить» его на очередной – одиннадцатый – ананас Фаберже. Для этого Филиппок проговорил новую часть страшного заклинания, и в чреве местного члена партии ЕР стали происходить всякие пертурбации. А именно: колдовской физиологический раствор, введённый в налоговика посредством волшебной клизмы и усиленный заговором, вступил в реакцию с алчностью душевинского налоговика, всё это переместилось в область прямой кишки, её жутко раздуло и из задницы налоговика на выход попёрла увесистая штуковина ювелирного назначения, но ещё в необработанном виде. Карикатурный Филиппок сделал несколько пассов, прочёл несколько сокращённую инструкцию самого Фаберже по изготовлению одноимённых яиц, затем представил перед своим третьим глазом ананас в натуральную величину, и штуковина, вылезая из задницы именитого душевинского горожанина, таки превратилась в то, что ожидал гнусный отпрыск местного пожизненного мэра.
Налоговик же несколько раз судорожно дёрнулся и отошёл в мир иной. Но не в тот, где ангелы с архангелами водят хороводы с опочившими праведниками вокруг ларьков с бесплатным Жигулёвским пивом образца 1974 года и аналогичными диетическими сосисками. А в тот, где Гайдар вручную пытается построить Вавилонскую башню за пятьсот дней, а в каждой недостроенной лоджии сидит по Черномырдину и плюётся на Гайдара отборным собачьим дерьмом. Миниатюрный же Филиппок подошёл к издохшему чиновнику, поднял ананас Фаберже и стал заботливо вытирать его о ковёр чиновника. В то же время перед ним материализовались Гарри, Дадли, хунган и мамбу.
Надо сказать, Филиппок слегка расслабился, готовясь завладеть очередным ювелирным раритетом, поэтому чуть его не потерял. Но вовремя пришёл в себя, увеличился в размерах, а ананас, словно орешек лещины, сунул в бездонный карман ставших огромными брюками. Вместе с Филиппком увеличилась и квартира покойного налоговика. Вернее, та её часть, где происходило описываемое нами действо. И увеличилась настолько, что скромная дубовая мебель от итальянского производителя в Харбине стала казаться рассыпанным по огромному ворсистому полю горохом.
Всё верно.
Ковёр господина налоговика города Душевин также увеличился, но всё остальное сохраняло прежние размеры. А Гарри, Дадли и тёплая пара из экзотического вероисповедания по колено погрузли в вязком ворсе. И, пока Гарри предпринимал антимеры, Филиппок примитивно хотел его прихлопнуть подошвой своего ботинка. Однако на помощь Гарри пришёл хунган. Он ткнул концом своего митана в подошву злостного россиянина и мигнул своей напарнице. Та швырнула в Филиппка несколько чёрных свечей и прочитала специальное заклинание. Филиппка слегка скрючило, он остолбенел в предпринятой для задавления своего врага позе, а вокруг него зазмеились чёрные молнии, похожие на болотных гадюк. Они принялись кусать Филиппка, гнусный россиянин вышел из состояния оцепенения и стал дёргаться. Одновременно с ним дёрнулись два других Филиппка: тот, что стоял спиной к командному бункеру, и тот, который продолжал составлять компанию папе, куриному родственнику и районному резонёру, Казимиру Казимировичу.
- Где это чёртов ананас?! – завопил Дадли, пытаясь собственными силами увеличить себя, Гарри и экзотических помощников. Вышло у него не очень, и все четверо получились не только разновеликими, но и ассиметричными.
- Ну, ты, мудило! – завопил Гарри и быстро привёл всех четверых в порядок. – Хватай клизму и банку с раствором! Потом сами этих ананасов наделаем!!!
- А заклинание?! – в свою очередь завопил Дадли.
- Сделай волшебную сурдокопию с камеры видеонаблюдения этого жмурика! – крикнул Гарри. – Потом расшифруем…
Он, пользуясь удобным моментом, врукопашную сцепился с Филиппком и, пока тот «переваривал» укусы болотных гадюк в виде чёрных молний, попытался вынуть из кармана россиянина ананас Фаберже. В общем, Гарри слегка слукавил, отвлекая внимание брата от очередного драгоценного изделия, поскольку хотел завладеть им единолично. Ну, и раствором с клизмой и заклинанием, но уже на пару с братом.
Однако не так просто было одолеть россиянина, владеющего волшебными секретами из самого Хогвартса. Плюс имеющего поддержку духа известного чёрного европейского мага. Тот как раз обосновывался в своей новой резиденции. В бывшем спецмедвытрезвителе. В своё время это было капитальное сооружение, с конторой, приёмным покоем, комплексной раздевалкой, помывочным цехом, буфетом для обслуживающего персонала, фотостудией (74) и подземным медицинским центром. Теперь, когда государство вот уже двадцать пять лет экономило на всём, спецмедвытрезвитель города Душевин пребывал в печальном запустении. А городские пьяницы валялись где придётся по всему административному центру. Зато духу бывшего чёрного мага из средневековой Европы нравилось и теперешнее запустение некогда грозного учреждения, и сам дух, витавший среди облезлых или просто ободранных стен специального заведения. Дух, надо отдать ему должное, тотчас принялся переделывать своё новоё жилище на свой лад по своему вкусу. Но так как он сам оставался невидимым, то и результаты его преобразований оставались невидимыми. Так же, как работы по переустройству нового жилища старого европейского духа не производили никакого шума. Однако не так-то просто было провести местных полицейских, которые и зарплату получали меньше московской, и кормились хуже. Ну, типа, паслись беднее, потому что какие в занюханном райцентре, по сравнению с тучной Москвой, пажити? Да полная фигня, а не пажити: ни тебе потенциальных террористов в виде многочисленных незарегистрированных гостей столицы от Памира до Карпат, ни мелких уличных бизнесменов без лицензий, ни дешёвых путан без серьёзного прикрытия, ни нелегитимных наркодилеров. Вот и приходилось душевинским полицейским ухо держать особенно востро, а нюх – не только по ветру. Вот так парочка из них держала-держала и унюхала странное копошение в помещение бывшего спецмедвытрезвителя. Напарники молча снялись с места и отправились на дело. Они вошли в бывший помывочный цех, где дух страшного европейского мага обновлял интерьер, посветили вокруг себя фонариками и, движимые истинно сверхъестественным чутьём, направились прямо туда, где замер с невидимой кистью и обоечным степлером в невидимых руках невидимый дух чёрного мага.
- А, ну, сичас выходь, гад! – рявкнул один полицейский и, продолжаемый двигаться вышеупомянутым чутьём, ткнул элкектрошоком прямо в невидимое темечко известного персонажа. Надо сказать, в единственно уязвимое место невидимого духа страшного мага. Маг конвульсивно дёрнулся, но не выдал своего присутствия временным проявлением своей видимости. Напротив: он, даже не клацнув зубами, стал насылать на российских полицейских всякие ужасы. Однако не на тех напал. То есть, российских полицейских хрен чем можно было напугать, разве что сокращением. Поэтому они продолжили шпынять невидимого нарушителя подручными средствами и брызгать его нервнопаралитическим газом. Его-то, газа, дух чёрного мага, не выдержал. Завопив благим матом, он превратился в дюжего русского попа, одетого в полуспортивную рясу, и рванул на выход из помещения.
- Это чё?
- Это поп?
- Да ни хрена, шифруется, падла!
- Стой! – заорали полицейские и погнали за фальшивым попом, имея в виду проверить у него документы, вид на жительство и содержимое бумажника.
- Вот, сволочь, - бормотал тем временем европейский материализовавшийся дух, перебирая ногами в известном ему направлении, - я же отдельно просил о регистрации…
- Ну, ты сичас попадёшс-си! – надрывались полицейские, готовя к производству свои табельные дубинки.
«А ведь попадусь!» - заполошно подумал дух, своей злодейской печёнкой чуя приближение ещё худших злодеев.
Но не случилось.
То есть, духу бывшего чёрного европейского мага таки удалось оторваться от российских полицейских. Но не потому, что те оплошали, а потому…
Но обо всём по порядку.
То есть, вспомним о специальном нарочном из минкульта РФ господине Нежопине. И вспомним его именно в тот момент, когда господина Нежопина бес опутал. Дело сладилось аккурат за пятнадцать минут до того, как парочка душевинских полицейских отправились на дело в бывший спецмедвытрезвитель. Господин Нежопин как раз пребывал в гордом одиночестве в специальной бронированной комнате, куда был доставлен известный вещдок для повторного исследования. Местные полицейские чины ошивались рядом в одном служебном здании, а Сруль-Шоколадов так даже был отошедши к соседнему зданию прокуратуры за какой-то малой надобностью. Вот господин Нежопин исследовал увесистый вещдок, исследовал, и тут его бес и попутал. Господин российский культурный чиновник высшего ранга принял вещдок под сердце, накрыл его полой пиджака, сверху накинулся представительской курткой и в таком виде высунулся из комнаты в коридор. Одной рукой столичный нарочный придерживал вещдок, второй отключил тревожную сигнализацию.
- Никого, - прошептал Нежопин и неслышно побрёл по коридору в сторону выхода из казённого заведения. Возле подъезда стоял его служебный «ауди» и стоило столичному нарочному сесть в свою машину, как вещдок автоматически становился его собственностью. Так, во всяком случае, практиковалось любое воровство в особо крупных (можно сказать, государственных) размерах в обновлённой России последние двадцать пять лет. Главное дело: донести украденное до дома (или до банковской ячейки) и – полный абажур. Потому что кругом демократия, а какая демократия позволит обыскивать дом или банковскую ячейку без веских на то причин? Чтобы затем вернуть украденное его истинному владельцу? И какие к чёрту могут быть веские причины по отношению к особо уважаемым государственным российским служащим? Ну, типа, такие причины, вследствие каковых могут начаться фискальные меры против вышеупомянутых. Да ни боже наш! Ну, разве что с подачи самого российского президента, который вдруг разочаруется в том или ином своём подчинённом. Но в этой теме господин Нежопин был спокоен, поскольку твёрдо верил в свою непогрешимость перед российским президентом наравне с такими прогрессивными современными российскими деятелями как Чубайс, Зурабов и Матвиенко.
Короче говоря.
Стоило господину Нежопину сесть в свою служебную пуленепробиваемую тачку, то он мог считать – по самым толерантным российским законам – себя как дома. Или как в банковской ячейке. Однако зря господин Нежопин заранее не позвонил своему водителю. Поэтому, беспрепятственно покинув казённое здание районного значения (а кто бы стал препятствовать такому важному столичному чину?), господин Нежопин с ужасом увидел, как его «ауди», включив задние габариты, отваливает с парковки.
- Вот сволочь! – шёпотом ахнул столичный чиновник и потрусил за машиной. Он понял, что водитель, как всегда, польстился краткосрочной халтурой, и взял пассажира. Или пассажиров. Кричать нарочный из минкульта РФ побоялся, чтобы не привлекать внимания, а звонить на ходу по телефону не стал, чтобы не тормозить. То есть, господин Нежопин рассчитывал на то, что водитель, бережно ведя дорогостоящий представительский «ауди» по паршивой душевинской дороге на скорости не больше двадцати километров в час, заметит в зеркало заднего вида своего начальника, трусящего за машиной, у первого перекрёстка. До которого оставалось метров семьдесят.
- Ах, какая сволочь! – продолжал приговаривать господин Нежопин, удерживая вещдок под сердцем и сохраняя принятый темп передвижения.
- Ах, какая сволочь! – заорали в один голос Пуарян и Сидоров-Коломбо, выскакивая на оперативный простор вслед за ворюгой высокого государственного ранга. – Держи его!
- Ату! – завизжал Сруль-Шоколадов. Он летел со стороны здания прокуратуры и уже знал о случившемся. Ему, то есть, позвонили о пропаже вещдока с нарочным по телефону, и Сруль-Шоколадов активно поддержал погоню. Хотя понимал, что, поймай они Нежопина, ему, Сруль-Шоколадову, придётся кисло. Ну, типа, вспомнят ему его инициативу. Однако Сруль-Шоколадов был настоящий патриот, и за державу ему было всегда обидно.
- Как? Где?! Куды?!! – завопил невесть откуда взявшийся господин Козлов. Процессия, в общем, образовалась славная. В неё врезался давешний дух в виде российского попа, он удачно просквозил процессию, а вот полицейским не повезло. Их резко взяли в оборот: Сидоров-Коломбо ловко поймал обоих за воротники, а Пуарян моментально переориентировал полицейских на другую цель. Нежопин тем временем ускорился, его «ауди» стал сдавать назад, дверца на ходу распахнулась, из неё на тротуар вывалилась какая-то тётка в норковой спортивной куртке и собачьем малахае, Нежопин юркнул в машину, дверца захлопнулась и «ауди» резво рванул вперёд.
- Стой! У-лю-лю! Падла! – вразнобой заголосили преследователи, невольно сбавляя ход.
- Сумки, сумки отдай, скотина! – заверещала тётка, единственная продолжившая погоню.
«Повезло мне сегодня, опять повезло!» - радостно подумал дух европейского чёрного мага в виде российского попа, поправил на голове клобук и дематериализовался.
Глава 36
Но ненадолго. Типа – дематериализовался. Потому что спустя самое непродолжительное время – три-четыре миллисекунды – предстал перед своим российским протеже, Филиппком Бесфамильным, в виде всё того же православного попа.
- А, ты! – узнал духа Филиппок. – Ты-то мне сейчас и нужен! А, ну, подмогни вот с этими козлами справиться…
Он как раз выкручивался из тесных объятий хунгана, мамбы, Гарри Поттера и его гадского брательника, Дадли Дурсли. Ни ананас, ни клизма им ещё не были утрачены, но дело реально пахло керосином. Поэтому Филиппок так обрадовался своевременному появлению своего помощника.
- Ага, сейчас! – ехидно возразил дух. – Ты на хрена, сука, меня с регистрацией надул?
- Как – надул? С какой регистрацией? – запыхтел Филиппок и понял, что ещё минута, и быть ему без волшебной клизмы. И без очередного ананаса Фаберже.
- Нормально надул, поэтому или гони мне регистрацию по новому месту жительства на постоянной основе, или хрен на тебя вместе с твоими проблемами! – злорадно заявил дух.
- Блин… на постоянной основе… это ж тебе надо сначала получить гражданство… - совсем уж запыхался Филиппок. – Во, придумал! Щас я тебе организую встречу с нашим дорогим президентом, он любит со всякими уважаемыми иностранцами лично общаться и лично хлопотать о предоставлении им российского подданства…
Филиппок дрыгнул ногой, отмахнулся обеими руками и соорудил моментальное заклинание, способное разделить один временной поток на два, условно, говоря, течения. В первом замороженном течении остался он со своими недоброжелателями, а во второе отправил настырного духа. При этом второе течение было сдвинуто назад по времени от реального ровно настолько, сколько могло хватить дорогому российскому президенту лично пообщаться ещё с одним иностранным «соискателем» российского гражданства и таки таковое соискателю предоставить.
- Здр-сс-сьте, - буркнул дух по-русски, оказываясь перед Владимиром Владимировичем в специальном кабинете.
- Очень приятно, - осклабился российский президент так, словно узнал, будто санкции против его недруга по кличке Уркаган таки заработали. Ну, помимо тех двух воздушных кукишей, которые российский президент лично отправил этому гнусному Уркагану.
- Мне бы российское гражданство, - промямлил дух средневекового чёрного мага. Он продолжал пребывать в рясе православного попа, клобуке и джинсах. По-русски дух изъяснялся прилично, а вот самого российского президента слегка побаивался. Но, как показало самое ближайшее время, совершенно зря.
- А нельзя ли нам познакомиться поближе? – вежливо поинтересовался российский президент. – Вы, то есть, расскажите мне о себе что-нибудь. Только кратко. А то у меня очень мало свободного времени. Внешняя политика, то да сё, всякие внутренние дела… Да, надо лично рекомендовать Машу Захарову на представление её к ордену мужества первой степени. Ведь если б не она, да её потуги на голом фу-фу, авторитет нашей сверхдержавы давно бы скис… ещё больше… Итак!
- Знаю-знаю, - вежливо поддержал тему дух, - одни ваши усилия по укреплению доллара США чего стоят. Ведь этого доллара напечатано в три триллиона раза с четвертью больше, чем стоит вся Северная Америка вместе с Аппалачами, Мексиканским заливом, её населением и рыбой, которая ещё в вышеупомянутом заливе водится. И этот восхитительный доллар как раз собирался загнуться, но тут ваша страна его так здорово выручила. А вы ведь президент этой замечательной страны, которая…
- Сейчас не об этом! – скромно запротестовал Владимир Владимирович. – Сейчас о вас.
- Ну… обо мне… это только по секрету… потому что… - дух чёрного мага наклонился к уху Владимировича и минут пять что-то ему шептал.
- Что вы говорите? – изумлялся Владимир Владимирович, невольно морщась под щекочущей его педерастической бородкой нового русского попика. – Так это были вы? Колоссально! И это тоже вы?! Ай-я-яй! Правая рука самого… Очень, очень впечатляюще…
Дух перевёл дух и хотел продолжить рассказ о тех средневековых пакостях, которые он успел сотворить на территории аналогичной Европы, но Владимир Владимирович поднял руку и заявил:
- Достаточно! Я вижу – вы, как никто, достойны российского гражданства…
Не успел российский президент закончить фразу, как духа простыл и след, в кармане рясы у него возник новенький российский паспорт, время снова приняло нормальный вид, а новоиспечённый гражданин России некий Варфаламей Аутодафкин вновь очутился на поле боя. Где возобновили свои активные противодействия известные нам персонажи.
- А вот я вас сейчас! – зарычал дух и навалился на врагов своего протеже.
- В порошок их, в порошок! – плотоядно облизнулся Филиппок.
Однако не так-то просто было стереть в порошок Гарри, Дадли и их помощников из гаитянского вуду. Они встали насмерть, башмак лепрекона тоже не был пятым колесом в телеге, да ещё Дадли изловчился и вызвал на помощь призрак шотландского страшилища из озера Лох-Несс. А так как само страшилище в силу пристрастия шотландцев к шотландскому виски было действительно страшным, а его призрак оказался ещё кошмарней, то Филиппок реально струхнул, а его помощник просто драпанул в свои новые апартаменты.
- Так… навались… ага! – вопили братья, одолевая российского проходимца.
«Ага… сейчас!» - не сдавался проходимец. Он сделал партер (75) , в котором временно оказался, неуступчиво пластичным, а действия противников – вялыми, отделил своё внутреннее «я» от телесной оболочки и рванул лично собирать подкрепление. И через минуту, когда в покои покойного местного налоговика набились помощники, стал выходить из партера.
- А, старый знакомый! – просипел Гарри, удавливаемый рукой Филиппка за горло. – Кого это ты с собой притащил?
- Адвокаты, чтоб им ни дна – ни покрышки! – охотно ответил Змей Горыныч, принимаясь облетать поле боя.
- С кем судишься? – поинтересовался Дадли, пиная Филиппка по рукам, а заодно, коль уж подвернулся удобный случай, по голове брата.
- Промеж себя, - пропыхтел Змей Горыныч с помощью средней головы и повертел ею по сторонам, указывая на другие головы. – Достали, падлы! Один требует переезда в Ирландию, где сейчас самое толерантное отношению к нарикам, а этот… эта… блин! в Амстердам просится, где тамошние либеральные отморозки планируют проводить международный месячник педерастов… Со всякими конкурсами на оригинальные бисексуальные отношения, гей-парадами в виде суточных марафонов и прочего непотребства…
– Слышали?! – завизжала одна из голов Змея Горыныча. – Непотребства! Ещё одно оскорбление!
- Я всё фиксирую! – с готовностью отозвался один из адвокатов. На поверку оказавшийся самим Генри Резником.
- Я вас умоляю, ни слова больше! – завопил другой адвокат, обращаясь к средней голове.
- Да не путайтесь вы под ногами! – заорал Змей Горыныч и принялся поливать с помощью самой правильной головы поле боя вонючим и нежарким огнём.
Призрак шотландского страшилища не выдержал российской вони и дал тягу. На его месте появились неприхотливые тени самых вздорных эйнхериев и валькирий (76) . Эти тени вызвал Гарри, они притащили с собой мифического кабана Сехримнира (77) и вместе быстро загнули Змею Горынычу салазки. И сделали это тем более легко, что в действиях российского чудища не наблюдалось эффективной слаженности. Да ещё эти адвокаты. Они постоянно отвлекали своих клиентов звонками по сотовым телефонам и, уточняя суммы гонораров, так и бегали под брюхом Змея Горыныча, так и бегали.
Филиппок снова повторил трюк с партером, и скоро на месте битвы набилось несть числа василисков и обычных Чудо-Юд. Но, вместо того, чтобы с присущим патриотизмом наброситься на представителей британской нации в компании с гаитянскими упырями, российские василиски с аналогичными чудо-юдами сбились в кучу и стали совещаться.
- Так это же Гарри Поттер…
- Вы, господа, как хотите, но я пас…
- Я тоже. Я с таким трудом устроился в иностранную компанию и – нате! Переть против самих англичан… Да в нашем Хилосранске итак никакой работы, кроме как в филиале «Агрикалтшрал компост инкорпорейтед», вот мне ещё оттуда вылететь не хватало…
- Аналогично! Что я, дурак, слететь с должности среднего менеджера в нашем отделении «Макдоналдса» в нашем Голожопинске? Да у нас в фирме такая толерантность, что могут погнать с работы единственно за то, что педераста назвал педерастом (78) . Так как могут отнестись мои хозяева ко мне, если вдруг только заподозрят наличие у меня таких экстремистских воззрений, как крайний русский патриотизм? Нет уж, увольте…
- Аналогично… - продолжали шелестеть страшные образы грозной восточнославянской мифологии. А Иван, крестьянский сын, который прибыл со всеми теми, кого он привык в разных русских сказках побивать, был никакой. Потому что, как всегда, наелся палёной водки и закусил её отвратной жратвой.
- Так что же вы, братцы?! – взывал Филиппок. Но братцы жались в сторонку, а Иван свалился на пол и захрапел, портя воздух запахами того и этого.
- Ага! – дружно закричали английские гости и стали одолевать своего недруга.
- А вот хрен вам! – просипел Филиппок и прочитал заклинание из разряда неприкосновенного стратегического запаса. И тотчас в покоях покойного душевинского налоговика «произрос» сказочный плетень, а на нём появилось до полудюжины заморских драконов. Выглядели эти драконы жутко, потому что происходили из китайской мифологии. А китайцы – народ изощрённый. И снабдили своих персонажей огромным ростом, чешуйчатыми туловищами, головами верблюда, оленьими рогами, коровьими ушами, лапами тигра, орлиными когтями и шишками промеж рогов. То есть, китайские драконы умели летать с помощью данных шишек, а не примитивно, махая какими-то допотопными крыльями.
- Ух, йо! – прокомментировал явление китайских драконов Дадли.
- Ни хрена себе, поворот, - поддержал брата Гарри.
- Чем отвечать будем? – упавшим голосом спросил Дадли.
- Что, съели?! – победно заорал Филиппок и оглянулся на китайских драконов. Он железно верил, что русские и китайцы – надёжные союзники по гроб жизни. Однако надёжные союзники с помощью не спешили, но заинтересованно наблюдали за тем, что ещё могло произойти. И живо обсуждали происходящее. При этом они не отказывались от помощи, но только тому, кто победит. Типа, помочь делить трофеи.
- Так-так-так! – оживился Гарри. Он понимал мандаринский и кантонский диалекты, поэтому быстро прочухал настроение китайских драконов, послал мысленный ободряющий сигнал своим подельникам, и они с новыми силами навалились на почти голого Филиппка.
- Что? Как?! Продали, падлы! – завопил Филиппок. Он понял, что ещё немного, и ему кранты однозначно. И не видать ему корон российской империи, мешков с империалами и орденами Андрея Первозванного. Он почувствовал, как его враги овладели сначала ёмкостью с заговорным физиологическим раствором, потом ушла клизма и, не успели Гарри с Дадли оформить своё последнее «прости-прощай» в английском виде, как Филиппок разродился последней отчаянной попыткой сохранить и то, и это. Он судорожно заклял четвёртое сказочное измерение, и оттуда на поле боя вывалилась печь с полусонным на ней Емелей.
- Ну, чё, в натуре, надо? – брюзгливо поинтересовался русский народный герой, отчаянно зевая и чешась подмышками.
- Ты, это, подсоби сохранить моё добро, и я вот как тебя награжу! – горячо воззвал к Емеле Филиппок.
- Да лениво мне тебе подсоблять, - снова зевнул Емеля, - и награды твои мне в хрен не упёрлись…
- Да чё, лениво?! – заорал Филиппок. – Задави вот этих своей печью и – всего делов! И награда у меня за это будет такая, какая тебе и не снилась!
- Кстати, насчёт «снилась»: а, ну, я ещё чуток сосну…
С этими словами Емеля дрыгнул ногами и повалился на спину. Но соснуть ему не удалось.
- Ну, ты и долбоёб! – завизжал Филиппок. – Видал я всяких, но таких выдающихся…
- Что?! – заорал Емеля. – Меня, заслуженного дурака тридевятого царства, обзывать долбоёбом??! Да я тебя засужу на хрен!
От его сонливости не осталось и следа, он снова дрыгнул ногами, сел на жопу и принялся жестикулировать, собираясь выступить с продолжением своей гневной тирады. Но к нему подскочил вездесущий, похожий на хорька, российский народный адвокат Генри Резник и услужливо предложил:
- Так я могу поспособствовать, господин Емеля!
- И поспособствуй! – не стал кочевряжиться русский сказочный персонаж.
Надо сказать, что Филиппок всё заранее предвидел и готовился к заключительному победному акту в своем противостоянии с английскими мерзавцами. Поэтому достойный сын своего отечества и папы, бессменного мэра районного российского городка, снова раздвоил время на два потока. В первом, текущем в нормальном ритме, оставался он сам с Емелей и Генри Резником, во втором, сильно заторможенном, пребывали остальные участники вышеупомянутого противостояния.
- Что значит, поспособствовать?! – влезла со своей претензией одна из голов Змея Горыныча. – Сначала моё дело отработай, и только потом…
- Да, небольшой нюансик, ваше превосходительство, - засюсюкал в сторону нового работодателя господин Резник. – Как бы нам от этого кляузника отбояриться?
Сюсюкал и обзывал лапотника известный российский адвокат не зря: он железно имел виды на несметные сокровища за свои новые труды с помощью известного щучьего веления.
- Легко! – вальяжно отмахнулся Емеля. – По щучьему велению, по моему хотению, отправляйся ты, харя непотребная, к чертям собачьим или в Гаагский трибунал по правам человека. И все остальные потроха с хвостом и крыльями можешь с собой прихватить.
- Есть! – завопил Филиппок. Он сделал магический блок, способный отражать любые заклинания под любым градусом и направлять их в такую волшебную плоскость, какая ему требовалась. Другими словами, Филиппок воспользовался щучьим велением по своему усмотрению. А именно: сначала превратил своих недругов в гусей-лебедей и отпустил их лететь ко всем чертям собачьим. Или в Гаагу. Гуси-лебеди, оставив на поле боя клизму с ёмкостью и подхватив Змея-Горыныча, полетели из покоев покойного душевинского налоговика. Для лучшего полёта Филиппок на пару секунд убрал фронтальную стену второго этажа, и гуси-лебеди, сквернословя на двух языках, английском и французском, полетели на запад. Змей-Горыныч, забыв о распрях промеж своих голов, запел песню на три голоса про ямщика, которому не следует так ретиво погонять лебедей, потому что ездоку некуда типа спешить (79) .
- Ну, вот, - с удовлетворением произнёс Филиппок, вернул себя и всё остальное на место, а ананас спрятал в надёжное место. Чтобы затем, когда в Душевине улягутся розыскные страсти после обнаружения ещё одного продвинутого покойника, заняться изготовлением последнего, заявленного в журнале «Форбс», ананаса Фаберже.
Тут в заключение повествования следует пояснить, что время, потраченное Филиппком Бесфамильным на производство одиннадцатого ананаса, ввиду непредвиденного вмешательства Гарри Поттера с его бандой, слегка растянулось. Но то время, где продолжали пребывать остальные Филиппки, осталось прежним. И, когда тот Филиппок, который добывал очередной ананас Фаберже и сражался со своими недругами, объединился с остальными и оказался в известной компании, выпивающей самогон и закусывающей холодцом, ни папа Филиппка, ни местный резонёр, ни куриный бизнесмен не заметили ничего необычного. Сидят себе, в общем, балагурят, а тут стук в дверь. Ну, куриный бизнесмен, как бедный родственник, попёрся открывать двери. Открыл, получил с порога в зубы, и в дом мэра Душевина вломилось четверо молодцов, вооружённых пудовыми кулаками и всякими модными боевыми навыками. Они быстро уложили всех присутствующих мордами вниз на пол, а Филиппку дали по голове и в бессознательном состоянии вынесли из дома. Да таково всё это ловко у молодцов получилось, что Филиппок не смог воспользоваться своими волшебными приёмами. Но очутился в поместительном багажнике поместительного «джипа» с государственными номерами и в скором времени имел честь общаться с господином Нежопиным в его подмосковной резиденции.
- Нуте-с? – строго спросил господин Нежопин, глядя в самые очи своего визави.
Тут пару слов о нашем замечательном чиновнике. Ему, пока Филиппок разруливал свою ситуацию по спасению волшебной клизмы и прочего благоприобретённого добра, повезло оказаться в промежуточном времени. В этом времени господин Нежопин оформил вещдок за хорошие деньги, деньги спрятал в надёжном месте и вплотную занялся своим служебным положением. И как-то так у него удачно вышло, что президент полюбил его больше прежнего и сделал своим советником по презумпции невиновности. Одновременно господин Нежопин таки стал заместителем министра культуры РФ, и ему поручили заниматься инвентаризацией тех царских ценностей, которые впоследствии могли бы быть приватизированы ответственными лицами, особо приближёнными к президенту РФ.
И ещё.
Самое главное.
Поскольку всё это – с господином Нежопиным – произошло в промежуточном времени, то он смог «прикоснуться» своим шестым чувством к таинству, происходящему с ананасом Фаберже и волшебной клизмой. И, не утратив занятого положения в высшем государственном обществе, господин Нежопин дополнительно отоварился ценными сведениями о таких полезных вещах, как ананас Фаберже и волшебная клизма. Поэтому, как только все временные течения (и промежуточное время в том числе) объединились в один поток, господин Нежопин, не откладывая дела в дальний ящик, вплотную занялся Филиппком Бесфамильным. А тот стоял перед большим государственным чином, хлопал глазами и тщетно пытался применить хоть какое волшебство.
- Так я повторяю: нуте-с? – снова наехал на Филиппка один из лучших друзей российского президента. – Сами насчёт доли от действий волшебной клизмы расколетесь? Или прикажете применять соответствующие санкции? Кстати, не напрягайтесь так, голубчик: ваше колдовство именно в этом помещении бесполезно.
С этими словами новоиспечённый замминистра оглянулся через левое плечо, и Филиппок увидел, как из-за скульптуры работы самого Микеланджело выглядывает тот самый дух чёрного средневекового мага, которого некогда пригласил Филиппок для оказания себе специфической помощи.
«Ясненько», - обречённо подумал Филиппок, наблюдая гаденькую ухмылку духа с новым российским погонялом типа Варфаламей Аутодафкин, и упавшим голосом ответил: - Сам. Только хотелось бы знать: в каком размере предлагаете колоться и в чью пользу?
- Хрен с вами, - щедро возразил господин Нежопин. – Пусть будет три пятых без НДС в пользу фонда поддержки презумпции невиновности.
- Я могу торговаться? – без особой надежды в голосе поинтересовался Филиппок.
- Не можете, - ласково ответил господин Нежопин, - свободны. И не надо прохлаждаться: фонд поддержки презумпции невиновности вот как нуждается в свежих вливаниях.
- Понял, не дурак, - сказал Филиппок, сложил руки за спиной и побрёл на выход из помещения, где его поджидали давешние молодцы.
Ну, вот и сказке конец.
Но что же случилось с Гарри Поттером, Дадли Дурсли и их подельниками из гаитянского вуду, спросит некоторый читатель?
Вежливо отвечаем: а хрен их знает.
Но ходят слухи, будто на пути к Гааге их встретил дружок Гарри Рон, который в виде цапли мигрировал из Северной Европы в Лиссабон. Рядом с Роном, в виде скворца, мигрировала крыса Короста. Таким образом, оба линяли из Осло, где Рон наделал долгов, да ещё перешёл дорогу тамошнему кокаиновому дилеру. Рон сразу узнал Гарри, слегка его расколдовал, и они вместе полетели в Лиссабон. Чтобы там превратиться в самих себя, поселиться в недорогом отеле и так далее.
Змей Горыныч, воспользовавшись моментом, слинял в какую-то сказку. Тот квартет, что остался в виде телесных оболочек Гарри, Дадли, хунгана и мамбы, так и торчит возле дома покойного душевинского налоговика в виде скульптурной агитационной группы. И никому в Душевине нет до этой скульптурной группы никакого дела, кроме местных собак.
А вот самому Дадли не повезло. Рон не стал тратить своего волшебства на этого придурка. Поэтому так и носит Дадли по свету в компании с бывшим хунганом и бывшей мамбу. И чем эти его мытарства кончатся, фиг его знает? Хотя на носу новое приключение его способного братца под названием «Гарри Поттер и призрак очередного дефолта».
18.01.2016 год
(72) Автору повезло подглядеть по одному из центральных ТВ каналов выступление данного пузыря, когда этот придурок сравнивал теперешние трудные времена с Великой Отечественной войной и призывал всех людей России объединяться. Забыв, очевидно, что во время Великой Отечественной войны простым людям было легче объединяться даже с ближайшим окружением товарища Сталина, нежели в нынешние объединить хотя бы не вылезающего из долгов фермера с его земляком-нотариусом. Каковой гадский нотариус уже закупил в потенциально вражеском закордоне недвижимость и там же обучает своих паразитских деток. Но ещё смешнее представляется обострившаяся до военного противостояния нынешняя платоническая конфронтация, когда Кобзон голосует в думе за применение ядерного бомбометания над территорией противника, где живут и процветают его детки. Или как отнесётся к ответной бомбёжке Лондона один из близких соратников ВВП г. Шувалов, где у данного г. квартирка за десять миллионов долларов? И так далее… Ну? Так ха-ха-ха же
(73) Не помню, говорил ли. Однажды по тому же гадскому ящику одна умная комментаторша спросила одного умного экономиста: а почему, дескать, московский учитель получает шестьдесят тысяч рублей, а Самарский – всего двенадцать? На что экономист возмутился и возразил: ну, вы, дескать, сравниваете! Ведь насколько в Москве жить стоит дороже?! Да, если шататься по ночным клубам и покупать V.I.P. девочек, то на это никакой учительской – даже московской – зарплаты не хватит. Однако и квартплата, и продукты, и промтовары стоят одинаково и в Москве, и в Самаре. А кредитоваться в Москве даже дешевле. Так какого хрена?
(74) В старые добрые времена в спецмедвытрезвителе ещё и фотографировали. Ну, разумеется не для обложек журналов мод
(75) Одно из пассивных положений в борьбе вольной и классической
(76) Эйнхерии – воины, обитающие в Валгалле
(77) Правильней – вепря. Им, вообще-то, эйнхерии питаются, находясь в Валгалле
(78) Один служащий американской компании по производству комбикорма в Ставропольском крае (или в Краснодарском, точно не помню), русский по национальности, оставил комментарий по поводу увиденного гей-парада в каком-то американском городе. Назвал, в общем, это безобразие безобразием. Его – русского служащего американской компании – вычислили, комментарий удалили, а управляющий компании (тоже русский человек) уволил своего соотечественника на хрен. Вернее, вынудил уйти по собственному желанию, чтобы не платить компенсации
(79) Правильней: ямщик, не гони лошадей, мне некуда больше спешить и так далее