ГИМН КРОВИ
«Когда другие слепо следуют за истиной,
помни, ничто не истинно. Когда другие ограничивают себя
моралью или законом, помни – все дозволено».
Предводитель ассасинов
***
Лукреция кончила одеваться, и в косых лучах солнца, вливающихся с улицы в эту узкую, как футляр, комнату с гобеленами, заплясали золотые пылинки, - на том самом месте, где секунду назад стояла его сестра, его осенняя нимфа с волосами цвета песка в заливе Таранто. Не без удивления для себя, все эти детали Цезарь вспомнил уже после, возвращаясь верхом на муле в свой кардинальский дворец, который номинально ему уже не принадлежал.
Он покинул палаццо Лукреции ранним утром. Улицы, еще безлюдные, с одной стороны были залиты ярким солнцем, в то время как другая их сторона оставалась в тени. Ядовитые испарения сточных канав и гниющих в Тибре нечистот еще не начали отравлять воздух, еще сады в полную силу отдавали свои ароматы. Цезарь думал о делах, о том, что на днях ему придется навсегда оставить кардинальский дворец и отправиться во Францию с дипломатической миссией.
А это означало оставить Лукрецию, не видеться с ней. Это было мучительно. Но Цезарь, так же, как и сама Лукреция, превыше всего ставил интересы семьи.
Карл VIII Французский умер неожиданно для всех. В замке Амбуаз он ударился головой о косяк низкой двери, причем удар был такой силы, что кости черепа треснули, как спелая дыня. Король потерял сознание, и спустя несколько дней , 7 апреля 1498 года, скончался, так и не придя в себя. Глупейшая смерть. На французском престоле оказался опальный герцог Людовик Орлеанский, потомок Карла V. Став королем, Людовик XII не замедлил сообщить Александру VI, что не намерен отказываться от прав на владение Миланом и Неаполем, однако не желает хоть в чем-то ущемлять Святой Престол. Король смиренно просил разрешения святейшего папы на развод с Жанной Французской, увечной дочерью Людовика XI, обладавшей отталкивающей внешностью, с тем, чтобы жениться на вдове своего кузена Анне Бретонской, владетельной герцогине Бретани.
Нельзя сказать, чтобы и Анна была потрясающей красавицей. После семи лет супружества с Карлом, семи беременностей и мучительных родов, которые все закончились фиаско (живыми родились только четверо детей, ни один из которых не пережил младенчества), Анна из веселой, привлекательной девушки превратилась в изможденную, узнавшую горе женщину, хотя шел всего лишь 21 год ее жизни. Да и не в красоте было дело. Брак этот был политическим, - Людовик XII желал и имел на то право удержать за Францией Бретань. Анна была умной, образованной и большую часть своего времени занималась делами государства. Королевой Франции она стала в неполные 14 лет, заключив перед этим заочный брак с Максимилианом Габсбургом, королем Германии, в разгар французско-бретонской войны, надеясь на его поддержку. Заочный супруг ей не помог. Истощенный Ренн, где находилась юная правительница Бретани, после долгой осады французами, сдался. Сдалась на милость победителя и Анна. Карл уже и прежде добивался ее руки, а теперь она была полностью в его власти. Поначалу воспринимая Карла как насильника, Анна вскоре сильно привязалась к молодому дерзкому королю.
В 1492 году посол Венеции, Дзаккария Контарини, так описал юную Анну: «Королеве семнадцать лет, она небольшого роста, тонка и заметно хромает на одну ногу, хотя и носит обувь на высоком каблуке, чтобы скрыть недостаток. У нее хороший цвет лица, и она весьма миловидна. Острота ума примечательна для ее возраста, и стоит ей решить что-нибудь сделать, она стремится этого добиться любым способом и любой ценой. Она ревнива, и чрезмерно страстна к его величеству королю, так что уже давно очень редко так бывает, чтоб супруга его не спала с ним вместе, и так успешно это получается, что каждые восемь месяцев она бывает беременна». Венецианец особо отметил остроту ума девушки, притом, что в действительности на тот момент ей было не 17, а только 15 лет.
Теперь же, согласно брачному договору, который предусматривал, что супруг, переживший другого, сохранит власть в Бретани, а если Карл VIII умрет, не оставив наследника, то Анна должна выйти за его преемника, - мужем ее готовился стать Людовик.
Александр VI, зная цену собственным обещаниям, не доверял никому, и то, что новый король Франции с первых своих шагов будет обязан ему, папе, его устраивало вполне. Требуемое разрешение, подписанное Александром, во Францию повез сам Чезаре. Его многочисленная свита поражала воображение французов. Горнисты, швейцарская кавалерия в форме папской армии, дворяне, пажи и слуги, музыканты, дамы различного происхождения – все это пестрое людское многообразие двигалось от Марселя до Шинона, где располагался король со своим двором. В пути, где бы ни останавливался Цезарь, его встречали как принца крови.
Эта обычная по своей сути формальность была преподнесена как особая милость Ватикана, в обмен на которую Людовик обязан был всеми силами способствовать браку Цезаря с дочерью неаполитанского короля Розеттой.
Однако брак этот не состоялся. Вдова Джованни Борджа, Мария Энрикес, всячески способствовала очернению репутации Чезаре, обвиняя его в смерти своего мужа. Вряд ли в это верили все, но королевские дома в Испании, аристократические семьи в Милане и Неаполе очень настороженно относились к вероятности свести дружбу и родство с Борджиа. Неаполитанская принцесса формально не была подданной французского короля, следовательно, приказать ей Людовик не мог. Тем не менее, король чувствовал, что он в долгу перед первосвященником. Неаполитанская принцесса была заменена на французскую, Шарлотту д’Амбре, сестру короля Наварры. Спустя несколько месяцев свободный, наконец, от обета, Цезарь женился на 19-летней Шарлотте и сделался герцогом Валантинуа. Кроме того, Людовик предоставил Цезарю 2000 всадников и 6000 пехотинцев, с помощью которых тот начал завоевание Романьи.
Этот брак был политическим, с целью укрепления союза Борджиа с Францией. Могла ли Шарлотта из старинной династии Амбре принять этот союз как оскорбление, ведь жених был всего лишь незаконнорожденным сыном женщины низкого происхождения и любвеобильного понтифика? Могла ли она оскорбиться тем, что стала разменной монетой, пешкой в сложной политической игре? Да, могла! Могла бы, если бы у нее был выбор, и если бы ни страсть, вспыхнувшая в ее сердце с первого мгновения, с того самого мгновения, как она увидела Цезаря.
Церемония бракосочетания состоялась в королевской резиденции в Блуа 10 мая 1499 года. Шарлотта недолго была женой своему супругу. Вскоре после свадьбы он вместе с армией Людовика XII вторгся в Италию. Больше они никогда не виделись.
Пусть недолго, но Шарлотта была с ним. Она была счастлива. Неважно, сколько времени человеку отпущено на счастье, утешала она себя долгими одинокими ночами, важно, чтобы счастье было.
17 мая 1500 года Шарлотта д’Амбре родила дочь Луизу, единственное законное дитя Цезаря. В течение семи лет Шарлотта ждала его – день за днем, каждый день. Молилась о его возвращении. И, вдыхая печальный запах вянущих цветов, она мысленно говорила всегда одно и то же: «Господи, я отдам тебе свою душу без сожаления и упреков, позволь лишь увидеть его, снова дай его мне, как раньше, хотя бы на одну только ночь». Цезарь погиб 12 марта 1507 года во время осады замка Бьюмонт. Узнав о смерти мужа, Шарлотта объявила траур и носила темные одежды в течение семи лет – до последнего дня своей жизни.
***
Клан Борджиа был достаточно на виду, и достаточно окутан тайной, чтобы можно было просто рассказать об этих людях, хотя бы о тех, чьи имена у всех на устах. Они скрывали немало того, что никому не следовало знать.
В 1498 году, накануне второго брака Лукреции, на свет появился таинственный представитель инцестуозного семейства, мальчик, которому дали имя Джованни. С происхождением Джованни была настоящая неразбериха. Его прозвали «infans Romanus» - ребенок Рима. Невозможно было понять, кто его родители, тем не менее, он носил имя Борджиа и титулы герцога Непи и князя Камерино.
Вероятно, матерью его была Лукреция. А вот с вопросом, кто же был отцом младенца, разобраться практически невозможно. По слухам, это был папа Александр VI, состоявший в длительной сексуальной связи со своей дочерью. Слухи эти отчасти подтвердились, но спустя уже много лет.
Через три года после рождения мальчика, 1 сентября 1501 года первосвященник издал две буллы. При этом одна исключала другую. В одном документе отцом ребенка был назван Цезарь Борджа, матерью – «неизвестная и незамужняя дама». Второй акт длительное время держался в тайне. Из этого документа следовало, что малолетний Джованни приходился первосвященнику родным сыном от незамужней женщины, имя которой не называлось. Согласно буллам, ребенок имел права наследования и владения в отношении имущества семьи Борджиа.
В этот же день, 1 сентября 1501 года были завершены последние приготовления к бракосочетанию между Лукрецией и принцем Феррарским, Альфонсо д' Эсте. Для 20-летней Лукреции это был уже третий брак. И снова по политическим соображениям.
Развод Лукреции с герцогом Джованни Сфорца, первым супругом, затягивался, обрастал, словно водорослями, сплетнями и слухами, и в то время, когда Рим смаковал эту тему, Лукреция была увлечена камерленго* его святейшества папы римского, кардиналом Педро Кальдероном по прозвищу Перотто. Его преосвященство некоторое время служил связным между отцом и дочерью. То, что еще совсем недавно, полностью доверившись отцу, она своим еще почти детским умом воспринимала как нечто незначительное – брак со взрослым мужчиной, которого она, кроме того, и не знала-то толком, их сексуальные отношения, эти бурные звериные совокупления при свидетелях, и даже в присутствии отца, и еще многие вещи, о которых в приличном обществе не скажешь, теперь, в ходе мучительного и долгого развода, представлялось ей совершенно в другом свете. Скрываясь от отца в одном из монастырей вблизи Рима, она, бывало, плакала над его письмами.
* Камерленго, или камерарий – одна из высших придворных должностей при Святом Престоле. Камерленго выполняет светские административные функции, возглавляет Апостольскую Палату.
Собственно, Родриго Борджа, любя свою единственную дочь всеми возможными способами, смотрел на нее как на частную собственность, которую можно продать и получить немалые выгоды и еще больше власти. Первый раз он выдал 13-летнюю Лукрецию замуж, не особенно интересуясь ее мнением, за 27-летнего герцога Пезаро, Джованни Сфорца. Семейство Сфорца, на тот момент наиболее сильное и влиятельное в Милане, нужно было Александру в качестве союзника, а не противника. Но вскоре союз с Миланской династией стал невыгоден для Борджа. Новый кандидат в мужья прелестной Лукреции уже был подобран. Герцога требовалось срочно устранить. Лукреция, узнав, что готовится убийство ее мужа, предупредила Джованни, и тот в спешке оставил Рим. Бежал, и сохранил себе жизнь.
Дальнейшая история этого брака развивалась самым пошлейшим и непристойным образом. Представители того и другого семейства вылили друг на друга изрядное количество помоев.
Святейший папа Александр VI убедил кардинала Асканио Сфорца, дядю Джованни, в неизбежности и необходимости развода. Герцог развода не желал. Оскорбленный, он обвинил Лукрецию в кровосмесительной связи с отцом и старшими братьями – Джованни и Чезаре. Эти обвинения взбесили Александра VI. Однако, вместо того, чтобы их опровергнуть, он атаковал своего зятя, заявив, что между супругами не было сексуальных отношений, следовательно, брак не был консуммирован.**
По средневековому праву это было достаточное основание для развода. Джованни упорствовал. Папа объявил, что может расторгнуть брак своей властью, в этом случае Сфорца пришлось бы вернуть приданое невесты. И тогда уже сама семья поставила перед Джованни условие: или он принимает предложение понтифика, или они сами лишают его протектората. Зажатый со всех сторон, Джованни Сфорца при свидетелях подписал акт о своем половом бессилии, и несчастливый брак перестал иметь силу.
** Консумация (от латинского consummatio, «довершение») — термин, употребляемый иногда для одной из составляющих брака, а именно первого осуществления брачных отношений – полового акта. Отсутствие фактических брачных отношений в Европе учитывалось церковью как уважительная причина для развода.
Письма Александра доставлял Лукреции кардинал Перотто. Между ними начались отношения, продолжившиеся затем и в Риме. Результатом их стала беременность Лукреции. Для Александра, готовившего дочь к новому браку, это известие, дававшее повод его врагам в очередной раз упрекнуть Лукрецию в непристойном поведении, было лишь досадным недоразумением. Он располагал достаточной властью, чтобы все уладить. Беременная Лукреция под присягой свидетельствовала на папской комиссии, что к ней не прикасался ни один мужчина. Заключение комиссии было единогласно и однозначно: «девственница». Чтобы о ее беременности знали как можно меньше, Лукреция снова уехала из Рима, на этот раз в монастырь Сан-Систо, где и оставалась на протяжении всего положенного срока.
Для Перотто эта связь имела самые печальные последствия. Узнав об измене своей сестры-любовницы с камерарием, Цезарь, легко впадавший в ярость, и ревнивый сверх меры, заколол Перотто прямо в покоях первосвященника. Молодой, сильный как бык, и быстрый как жало, Цезарь обнажил меч и гнался за несчастным любовником по залам дворца, пока не настиг. Александр пытался защитить своего подчиненного, он раскрыл объятия, чтобы заключить в них Перотто, в этот самый миг Цезарь сделал стремительный выпад, и стола с бриллиантами его святейшества папы обагрилась кровью. Брызги попали даже на лицо понтифика и шляпу из кремонского бархата. Папе оставалось только пожалеть об испорченном костюме. Настроение было омерзительное, такое же, как погода за окнами дворца – полусвет сырого февральского дня.
На другой день тело Перотто было выловлено из Тибра. Спустя месяц, в марте 1498 года на свет появился Джованни – загадка клана Борджиа. Теоретически, его матерью могла быть Лукреция. А могла и не быть. Отцом мальчика мог оказаться сам Александр, равно как и Цезарь, равно как и Перотто. Или ни один из них. Помимо тайны своего происхождения, Джованни Борджа ничем более не заинтересовал историков.
Известно, что 17 сентября 1501 года Александр VI закрепил за ним владения, изъятые у старинных и сильных родов, включая и семью Колонна, всегда игравшую значительную роль в политической жизни Италии и оказывавшую сильное влияние на избрание пап. 2 сентября 1502 года маленькому Джованни был дарован титул князя Камерино, города из числа городов, завоеванных Цезарем. Под защитой папы римского ребенок оставался вплоть до 1503 года, когда после его смерти права на Камерино и Непи были оспорены их прежними владельцами. Чезаре сблизился с Джованни и проявлял заботу о нем до отъезда мальчика в Феррару к Лукреции в начале 1503 года. Джованни считался сыном Цезаря вплоть до трагической гибели последнего.
Лукреция воспитывала мальчика при дворе своего третьего супруга Альфонсо д’Эсте, в качестве брата. Он прожил 51 год, пережив и Александра, и Цезаря, и Лукрецию – всех, кто был или мог быть причастным к факту его рождения. Джованни Борджа служил при дворе французского короля Франциска I и в папской курии, всю свою сознательную жизнь безуспешно пытаясь добиться признания за ним дарованных ему когда-то владений.
***
Во второй раз Лукрецию выдали замуж в 1498 году, практически сразу, как только она избавилась от бремени, за Альфонса Арагонского, незаконнорожденного сына Альфонсо Неаполитанского. Новый муж, герцог Бишелье и принц Салерно, предложил Лукреции, а правильнее будет сказать – алчному, как гиены, семейству Борджиа, колоссальное состояние. Цезарь следил за сестрой жадными похотливыми глазами, ревновал, сходил с ума. С одной стороны, он так же, как и отец, относился к ней, как к принадлежащей ему вещи, с другой же… он любил ее любовью, не имеющей меры и утоления, это была его боль, его зависимость, его болезненная страсть; Цезарь ощущал себя одновременно и ее господином, и ее же рабом. Эта страшная, мучительная двойственность раздирала его. Он страдал, и хотел, чтобы страдала она. И в то же время, делал все, чтобы избавить ее от страданий – так, как мог, как сам понимал это.
В личную жизнь сестры он вмешивался уже не впервые. Он завидовал Альфонсу, хотя бы потому, что тот был здоров, тогда как сам Цезарь уже целый год страдал от люэса, поразившего его как гром Господний. Сифилитические язвы время от времени появлялись на его красивом лице, отчего он вынужден был носить специальную маску. Вскоре Цезарь заметил, что Лукреция счастлива в браке, уделяет своему супругу все больше внимания, постепенно отдаляясь от брата. Бешеная ревность и ненависть терзали его, словно черти – грешника в аду. Скрывать свое истинное отношение к Альфонсу Цезарю становилось все труднее. 1 ноября 1499 года у супругов родился сын, Родриго Борджа. Для Цезаря, искавшего повод расправиться с Альфонсом, это стало последней каплей. Кроме того, политические интересы вновь потребовали свободы Лукреции. Его святейшество папа больше не стоял на защите интересов этой семьи.
Альфонс Арагонский был вызван в Рим. Ночью 2 января 1500 года, в самый темный час до рассвета, на площади Святого Петра на герцога было совершено покушение. Наемных убийц было четверо; черные плащи и маски на лицах – настоящий карнавал вероломства и смерти. Герцогу нанесено пять ударов кинжалом. Он ранен в шею, руку и бедро, и все же остается в живых. Не подоспей вовремя стража, исход мог быть совсем другим.
Лукреция в течение целого месяца охраняла раненного мужа, не оставляя его ни на минуту. Она подозревала, кто организовал это покушение, и всерьез опасалась за супруга. Приближенным герцога Бишелье стало известно, что заказчиком покушения был Цезарь Борджа. Они решают нанести ответный удар, поразив Борджа из арбалета, но Цезарь так же выживает. Никогда еще не было случая, чтобы он остановился на полпути к цели. А сейчас его целью был Альфонсо. Наемные убийцы преследовали герцога до тех пор, пока им ни удалось задушить его в его же собственной постели. Похоронили Альфонсо тайно и в великой спешке, без мессы и отпевания. Лукреция была безутешна, но не слишком долго. Рядом с ней оставались отец и брат, и они сумели ее успокоить…
В память об убитом герцоге у нее остается сын — Родриго Арагонский. Спустя 12 лет мальчик умер, не оставив следа в жизни своей ветреной матери.
***
Избавившись от бастарда Неаполитанского короля, Александр устраивает третий брак дочери. Нужно ли говорить, что мотивом был политический расчет? На этот раз претендентом в мужья выбран Альфонсо д' Эсте, принц Феррары.
После двух неудачных браков Лукреция не надеялась на счастливую семейную жизнь. Возможно, ей это было не нужно. В свои 22 года, она имела колоссальный жизненный опыт, и больше не ошибалась ни в своем отце, ни в брате. Она знала их, как никто другой, знала цену их уговорам и обещаниям. К сластолюбивому отцу она испытывала лишь глухое раздражение. Благо, у него была теперь новая забава – молодая любовница, Джулия Фарнезе. Жестокого, яростного брата, которым когда-то восхищалась, в постели с которым проводила бессонные ночи, брата, который учил ее владеть кинжалом и смешивать яды, Лукреция теперь сторонилась. Обманывать себя она не хотела – она по-прежнему желала его, но больше не страдала от его отсутствия, а ночи, проведенные вместе, уже не были ночами любви; они ссорились, осыпали друг друга оскорблениями и упреками, они дрались, если бывали пьяны, случалось – до крови. Потом Цезарь обнимал ее, шептал ласково на ушко, спрашивал: «Что случилось с моей маленькой Лукрецией?». Она говорила, что все прошло, все кончено, что она хочет навсегда оставить Рим. Цезарь смеялся и все отрицал, говорил, что они всегда будут вместе.
Но, она все-таки уехала. Покинув Рим, она до конца своих дней жила в герцогском дворце, словно в почетном заточении. Третий брак стал переломным для Лукреции; она, наконец, перестала быть расходной монетой для своей семьи и смогла послужить новому дому.
Альфонсо д' Эсте еще не был полновластным хозяином Феррары, Модены и Реджио. Сын герцога Эрколе I и Элеоноры Арагонской, он унаследует владения отца лишь в 1505 году. На дворе стоял 1502 год, но Борджиа смотрели в будущее, и этот союз был им выгоден. Родство с домом д' Эсте должно было содействовать альянсу Цезаря Борджа с Феррарой и Францией, что помогло бы ему окончательно взять под контроль Романью. Он собирался так же захватить Болонью и Флоренцию, а сильные союзники увеличили бы его шансы на успех.
Переговоры вел отец Альфонсо, герцог Эрколе. Сказать по-правде, он не особенно стремился породниться с Борджиа. Но в понтификат Александра Ватикан усиливался и разрастался с каждым годом, поглощая новые территории. Почти все годы правления старого герцога, как потом и его сына, прошли в отстаивании независимости своего государства, д' Эсте всеми силами старался оградить Феррару от попыток Ватикана поглотить ее. Он предполагал, что если их дом не согласится на этот брак, Цезарь Борджа придет сюда с войсками. Д' Эсте не был слаб, но Ватикан под сенью герба Борджа – красного быка, был грозным противником, жестоким, не знающим жалости. Это его тревожило. Кроме того, был еще один, смущавший герцога, момент – репутация невесты. Более чем сомнительная. Однако брачные агенты, посланные Александром, утверждали, что все слухи о ней — клевета. Эрколе, в конце концов, согласился. За невесту дали огромное приданое. Роскошная свадьба состоялась в Риме в декабре 1502 года. Сам Альфонсо на церемонии не присутствовал, его замещал младший брат Фернандо.
На свадьбу съехалось все многочисленное семейство герцога Феррарского; присутствовали Гонзага и Сфорца, связанные родством с домом д' Эсте. Присутствовали все аристократические семейства Рима. Именно тогда, на свадебном пиру, единокровный брат Альфонсо, Джулио, увидел Анджелу Борджиа, кузину Лукреции, которая сыграет не последнюю роль в его трагической судьбе.
Эта грациозная, великолепно воспитанная и образованная девушка притягивала взгляды мужчин. Джулио старался не упускать ее из вида; в нем уже соперничали любовь и ревность. Джулио д’Эсте, внебрачный сын герцога Эрколе и замужней дамы Изабеллы Ардуино, дитя любви в полном смысле этого слова, самой любви отводил в своей жизни особое место. Он многократно влюблялся, много раз разочаровывался, при этом всякий раз первым бросал возлюбленную, искренне переживая из-за несовершенств любви; каждый раз ему казалось, что сердце его разбито, но вскоре он влюблялся вновь. Анджела Борджиа поразила его воображение. Джулио пару раз казалось, что и она смотрит на него с интересом и затаенной надеждой. К слову, пылкий Джулио не ошибся.
История двух влюбленных имела продолжение, но, к сожалению, совсем не такое, как хотелось бы. На свадьбе присутствовал и кардинал Ипполито, брат Альфонса и Джулио. С детства Джулио и Ипполито были непримиримыми врагами. С годами их соперничество и неприязнь только усиливались. Это должно было кончиться плохо. Так и произошло. Братья влюбились в одну и ту же девушку – Анджелу Борджиа.
Между ними произошла очередная ссора, возбудившая в них еще большую ненависть друг к другу. Анджела выбрала красивого, романтичного Джулио. А кардиналу оставалось только кусать губы и молиться, прося у Господа силы и смирения. Не помогло. От его ухаживаний Анджела отказалась. При встрече она сказала ему:
- Монсеньор, я уже просила вас оставить меня, и повторяю это снова. Я не свободна. Один лишь взгляд вашего брата дороже мне, чем все ваше существо. Вы должны понять это, и перестать меня преследовать.
Этого оказалось более чем достаточно, чтобы взбесить мстительного Ипполито. Теперь он желал только одного – избавиться от Джулио раз и навсегда. Он приказал своим солдатам арестовать ненавистного соперника прямо на улице, а затем убить без свидетелей. Джулио не имел не только тех связей, какими располагал его брат-кардинал, но, кажется, и ни единого шанса на благополучный для себя исход. Гвардейцы приказ выполнили, но лишь частично. Отличный фехтовальщик, Джулио на месте не стоял и сдаваться не собирался. Жестоко раненый и оставшийся без одного глаза, он выжил.
Его рыцарская честь была задета. С этого времени Джулио перестал воспринимать Ипполито как своего брата. Это был кровный враг, которого следовало уничтожить. Картину братской вражды довершил Альфонсо, уже вступивший после смерти отца в 1505 году в законные права наследства, и правивший Феррарой. Он решительно встал на сторону Ипполито. С этого момента дело приняло уже действительно серьезный оборот, и из любовной сферы перенеслось в область политическую. Был ведь еще один брат – Фернандо, на год моложе Альфонсо, который давно уже задумал избавиться от старшего брата, чтобы стать герцогом, властелином отцовских земель. Джулио объединил свои усилия с третьим братом. Это был уже государственный заговор против правителя и архиепископа Феррары.
Неизвестно, почему заговорщикам так и не удалось осуществить своих планов: либо они действовали неумело, либо от них отвернулась фортуна. На Альфонсо и Ипполито четыре раза были совершены нападения, дважды герцога пытались убить отравленным кинжалом, но, ни тот, ни другой не были даже ранены. Вскоре заговор раскрыли.
Джулио и Фернандо были приговорены к смертной казни. Их должны были повесить, как вешали воров и пиратов, но в последнюю минуту казнь заменили пожизненным заключением. В 1506 году их увезли в замок Эстенсе, огромную оборонительную крепость, окруженную рвом, с четырьмя квадратными башнями по углам. В темницах замка мятежные братья и должны были провести остаток жизни. Фернандо умер 63-летним стариком, так и не увидев света. А Джулио, после 53 лет заключения, был освобожден одним из внуков герцога Альфонсо. Все эти годы он находился в полном одиночестве, не общаясь ни с одним из членов своей династии. У него было время подумать о ненависти и вероломстве, о коварстве, о личных интересах, и об Анджеле Борджиа – любви всей его жизни.