Лежа на Лялькиной кровати без сна, она обдумывала, что делать. А может это подстава? Нет, парень-то какой-то, такой. Это же надо так лохануться, да и брат его не лучше - такую сумму наличными везти. А какую, кстати? Ладно, утро вечера мудренее.
Утро началось с телефонного звонка.
- Лялечка, детка, ну как ты? Я недалеко от твоего дома, у универсама, купил тебе кое-что, сейчас принесу, дверь открой мне.
Нет, тут точно что-то не так. Был бы ее шеф и любовник, знал бы код подъезда, да и откуда он знает, что она двери никому не открывает?
- Нет-нет, не надо, у меня что-то заразное, я и соседке дверь не открыла, она в магазин и аптеку пошла, все принесет, что надо и под дверь поставит.
- Ляля, я обижусь, честное слово! Ну, смотри сама...
Похоже, я Лялькину личную жизнь разрушаю. Могла бы и предупредить. Виктор, натянув на голову Лялькину лыжную шапочку ( вот смешной!), слегка отодвинув штору, выглядывал во двор. Хлопнула дверь настырной соседки и через пару минут Виктор сказал:
- Бабка в магазин пошла. Слушай, а она не сообщит властям, что ты тут ,заразная, закрылась и никого не пускаешь?
Да уж, а парень не такой уж и лох. Алька быстро написала записку: " Большое Вам спасибо за заботу, приходил врач, сказал, что это простой грипп, ничего опасного. Мне ничего не надо, вот отоспаться только!"
Не забыв прихватить телефон, она выскочила и подсунула записку соседке под дверь. Виктор сидел за столом и, не поднимая глаз, сказал:
- Ты можешь не брать телефон в туалет, мне некому звонить, кроме родителей. Звонить им смысла нет, только взволновать. Они старенькие, ничем не помогут, да и брат, наверняка с ними не связывался, он где-то неподалеку скрывается. А уходить мне некуда, без денег и документов, без верхней одежды я буду выглядеть очень подозрительно. Брат говорил, чтоб я не вздумал всем подряд улыбаться и без конца благодарить. Сразу заподозрят иностранца.
И он рассказал, что увезли его в Германию маленьким, он вырос в Дитценбахе, недалеко от Франкфурта, закончил гимназию и учится в университете Франкфурта, изучает германистику. Брат же был достаточно взрослым, школу он закончил еще в России и учиться дальше не захотел. Бизнес у него: купи-продай. С Москвой торгует.
Тут Алька заметила, что , хотя он говорит по-русски правильно , интонационно - как немец, повышая голос в конце предложения.
- Какая сумма-то была?, - спросила она по-немецки.
- Сто тысяч евро.
Ну , дают ребята. Немецкий - то у него безукоризненный. Виктор усмехнулся:
- Все еще не веришь? Да, история дикая, просто крими.
- Ладно, нам все равно придется дождаться Лялю. У меня вот мысль такая, мы попробуем сделать из тебя девушку: есть что-то общее с Лялькой в этом возрасте. Даже и парика не надо, завьем локоны, макияж, одежду подберем. Ты - субтильный, только руки надо будет прятать. И какую-нибудь яркую деталь, чтобы только она и запомнилась. Нет, темные очки это слишком, в сентябре , в Москве.
Это ты меня, как Дастина Хоффмана, собираешься нарядить? Ну, это кино. При близком рассмотрении видно будет, что я - мужик. А деньги, документы? Паспорт и обратный билет тоже забрали. Я не особо сопротивлялся: смысла-то не было, трое амбалов ( это сказал он по-немецки), изобьют и все равно отнимут, у меня и страховки здесь нет.
Через полчаса, посадив Вику, как она его назвала, на стул, она встала перед ним и начала наносить на лицо тональный крем. Почувствовав, как он напрягся, и глянув ему в глаза, она сердито бросила:
- Даже и не думай! Тут не до игр! Я тебе по возрасту в матери гожусь, - и про себя,- осторожно, Алька, парень-то достаточно взрослый, как бы он не выглядел.
За три последующих дня, когда Алька начала уже беспокоиться за Ляльку, "шеф" более не звонил, бабка звонила в дверь, спрашивала, не надо ли что-нибудь купить. Один раз приходил наладчик кабельной антенны, хотел проверить качество изображения. Алька ему сказала, что у нее телевизор сгорел, надо новый покупать, один раз "приносили телеграмму"! Вот же идиоты, кто сегодня телеграммы посылает?! Алька сказала, чтобы зачитали ее вслух. За дверью чертыхнулись и заработал лифт.
На пятый день их затворничества зазвонил телефон, и на Алькино гнусавое "алле", веселый голос ее подружки сказал:
- Молодец ! Все в порядке, ситуация устаканилась. Иду домой, только куплю свежего хлеба, молока и кефира.
Когда в дверь позвонили, Алька потребовала пароль, хотя о нем они не договаривались. И только, услышав веселое " Альки-Ляльки!", открыла дверь. Освободившись из объятий подруги, она отступила в сторону:
- Знакомься, это Вика, наша третья подружка.
Немая сцена.
Продолжение следует.