Троллейбус неторопливо ехал по вечернему городу. Аня стояла на задней площадке, повернувшись ко всему салону спиной. Смотрела в окно. Целый день ее терзала одна мысль: «Ну, что со мной не так? Все люди, как люди, а у меня все наперекосяк.» Троллейбус плавно остановился. Она вышла и осмотрелась, оценивая ситуацию с погодой. Ох, уж эта ленинградская слякоть! Аня даже ладошку выставила, чтобы убедиться: дождя нет. Да и прохожие все, как один, шли без зонтов. Но стекла на очках сразу стали влажными, хоть снимай. Все равно сквозь них почти ничего не видно. Лицо и пальто, тоже не совсем сухие. Поразмышляв немного, она махнула рукой и направилась к переходу: «Все равно бес толку под зонт прятаться. Эта влажность и под него залезет».
Вот ведь вроде не глупая. Уж точно не дура: знает, что ничего нельзя назло делать. А после того гнусного предательства, взяла и выскочила замуж. Что и кому доказать хотела? Ему, что она и другим мужчинам нужна? Себе, что на нем свет клином не сошелся? Или просто безжалостно жгла мосты, уничтожая малейшую возможность начать все сначала? «Предателей нельзя прощать, а я простила бы», - подумала, открывая дверь в квартиру. Проходя мимо кухни, поздоровалась с соседями, дружно обернувшимися на звук шагов. Задержалась у холодильника, выкладывая нехитрую снедь. Разделась и прошмыгнула в самую дальнюю дверь узкого коридора. Все. Теперь она дома. Открыла форточку и закурила, выпуская тонкие струйки дыма в темный сырой воздух. Ну, хорошо, допустим, она тогда психанула и наломала дров. Но никто же не остановил! Ни близкие, ни друзья. Все радовались за нее. Или подыгрывали? Хоть бы кто-то догадался спросить: хорошо ли она знает этого Сергея? А она вышла замуж, чуть ли не за первого встречного. Правда, ухаживал он красиво. И не обычно. Начал сразу с предложения. Пришел вечером с цветами:
- Анна, выходите за меня замуж.
А она, вот дурацкая прямота, задав несколько уточняющих вопросов, типа: не смущает ли его разница в возрасте и все ли ему известно об ее прошлом, согласилась. Как сделку заключила. Потом Сергей приложил немало усилий и ко дню свадьбы Аня уже верила, что между ними, пусть и не такое яркое, но чувство. Наутро после вечеринки по случаю бракосочетания, его, как подменили. Сергей очень четко обозначил круг ее обязанностей и своих свобод. Она тогда списала все на не выветрившееся до конца похмелье и осталась. Потом жалела, но терпела. Целых 730 дней. А потом, когда он отшвырнул тарелку с недосоленным супом так, что проехав через весь стол, та упала на пол, не выдержала. Не стала собирать осколки, вытирать жирную лужу, а молча, собрала свои вещи и ушла. Сергей, конечно, кричал всякие гадости, даже замахнулся на нее. Хорошо, что сумка, уже полная, была у нее в руках. Аня так его толкнула, что тот шмякнулся в кресло. А пока выбирался из него – ушла.
… В пепельнице уже лежал третий бычок. Посмотрев на часы, пошла на кухню в надежде, что все смотрят очередной сериал. Видеть никого не хотелось. Хотелось кофе. Нестерпимо. Но, понимая, что впереди ночь, которая может стать бессонной, поджарила два яйца, сделала бутерброд, налила чай. В глотку ничего не лезло…
Развели их быстро. А вот в себя она приходила очень долго. Не шла на контакт с мужчинами совсем. Даже легкий флирт был ей в тягость.
Что изменилось весной, непонятно. Их коллектив решил отметить восьмое марта в небольшом ресторанчике. За соседним столиком сидели двое мужчин. Один – высокий, симпатичный. В общем, Ален Делон отдыхает. А второй – вылитый домовенок Кузя. Только одет прилично и причесанный. Тот, который Делон, все приглашал Аню танцевать. Потом познакомились, провожать пошел. Она все никак понять не могла, кого он ей напоминает.
Их нечастые свидания ни к чему не обязывали – просто гуляли и болтали. А потом начались белые ночи и, забыв о времени, они загулялись. Проводив Аню до подъезда, Кирилл, как обычно, ждал, когда она помашет ему из окна. Но вместо этого Аня снова вышла на улицу:
- Ключ забыла, - сказала растерянно, - или потеряла.
Ключ на следующий день нашелся на дне ее сумочки. А тогда ей пришлось принять его предложение:
- Соседей будить неудобно. Тем более, завтра рабочий день, - помялся, а потом решительно заявил, - поехали ко мне.
На ее отговорки прореагировал спокойно:
- Не бойся, приставать не буду.
Слово он сдержал. Приставаний не было. Все случилось само собой. Кирилл оказался нежным, ласковым. Настойчивым. Сумел растопить ледышку, сковавшую ее сердце. Утром, по дороге на работу, сказал:
- У меня, сейчас начнутся напряженные дни, проверка за проверкой. Звонить тебе не смогу, да и ты не застанешь меня в кабинете. Когда сильно захочется меня увидеть, ты к Сашке приходи. Я всегда в шесть у него кофе пью. Вечером приезжай на финбан, вместе к нему пойдем.
- Кто такой Сашка?
- Сашка – друг, он со мной был, когда мы с тобой познакомились.
- Не помню его.
- Мы тогда с ним обмывали мой перевод. Я до этого простым опером в Рощино был.
Вот теперь, она все вспомнила! Посмотрела на Кирилла радостно-удивленно и, назвав точную дату, спросила:
- Тогда ты в Рощино работал?
- Даааа, - удивленно протянул Кирилл.
- В этот день ты дежурил?
- Не помню. Хотя… если это будний день… Я тогда единственный опер был на все отделение, значит, работал.
- Кир, я точно знаю – понедельник. Вспоминай! Я тогда в Зеленогорске вышла, а сумка дальше поехала. Меня на машине привезли в Рощино, но электричка уже ушла дальше.
- В сумке было свадебное платье, - вспомнил Кирилл, - теперь понятно: смотрел на тебя и не мог понять, где раньше видел. Почему запомнил-то? Ты была совсем не похожа на новобрачную. Глаза не то, чтобы не сияли – грустные были. Еще тогда подумал: даже, если поссорились, все равно блеск должен быть. Значит, все же развелась?
- Да. Но, как так получилось, что мы…
- Это судьба, - и притянув ее к себе, чмокнул в щеку.
… Допив залпом, остывший чай, Аня пошла к раковине. Очень хотелось курить, но сделав над собой усилие, открыла кран и начала мыть посуду…
Откуда в ней столько наивности? Она сразу поверила ему: конечно – судьба. А как иначе? Вечером Аня достаточно долго простояла у входа в вокзал, поджидая Кирилла. Уже хотела уйти, но увидела, его бегущим сломя голову, и перестала сердиться. Он обнял ее:
- Ну, что? Пошли знакомиться с моим лучшим другом? Он, конечно, со странностями, но они у всех есть.
Долго звонили в дверь. Сашка не открывал:
- Может, дома нет? – предположила Аня.
- Должен быть. Он всегда в это время… - отпустив кнопку звонка и не договорив, развернулся, - пошли, - и шагнул к лестнице.
Они спустились на целый пролет, когда замок щелкнул и дверь открылась. Обернувшись, Аня остолбенела: на площадке стоял настоящий Кузя. Взлохмаченный, и в довершение к этому – в семейных трусах. Кирилл первым пришел в себя:
- Спишь?
- Угу. На работе аврал был. Всю ночь работал. Да утра чуток прихватил. Спать только в обед лег.
- Мы тогда пойдем, наверно?
- Ну, уж, нет! Пьем кофе.
Не успел Кирилл их познакомить, как разговор потек сам собой. Вроде и ни о чем, а вроде обо всем. Между делом, Сашка поинтересовался:
- Аннушка, ты кофе вкусно варишь?
- Обычно, - растерялась та, - кофе всегда вкусный.
- Э, ни скажи! Вот, например… Пошли научу, - пока шли по коридору, Сашка заявил, - кофе варим по очереди. В следующий раз – ты. Кира не считаем, у него вечно бурда получается.
Пока пенка в джезве поднималась три раза, он ей столько интересного про кофе рассказал! А капнув туда сырой воды, перед тем, как накрыть крышечкой, сыпанул перца:
- Поскольку варю я, пьем мой любимый – с перцем.
В комнате он показал ей, где стоят чашки:
- Запоминай, в следующий раз не покажу.
Кирилл сидел обиженный:
- Я вам не мешаю?
- Да нет, все нормально, - рассмеялся Сашка.
Кинул в чашку друга два кусочка сахара и повернулся к Ане:
- Мадам, вы тоже портите сей божественный напиток сладостью?
Она рассмеялась:
- Нет. Предпочитаю без сахара, - сделав первый глоток, она удивилась, - ммм, как вкусно! Действительно напиток Богов.
- Смею ли я надеяться, сударыня, что в благодарность, вы освободите меня от мытья посуды?
Аня расхохоталась:
- Смейте, сударь, и надейтесь.
Когда она вышла в коридор с подносом, то немного замешкалась у двери. А услышав, первую фразу замерла:
- Кир, я не пойму, ты чего злишься? Я тебя, ещё тогда предупредил: не подпускай ее близко ко мне – уведу. А ты привел Аню ко мне в дом. Мне глаза закрыть?
- Сашка, мы же друзья!..
- Она мне нравится. Ты это знал с самого начала. Именно потому, что мы друзья, я не лез. Теперь не обессудь.
- Ты же знаешь, что сейчас на работе творится. У меня не было другого выхода.
- А этот – плохой.
Дальше Аня слушать не стала. Пожала плечами и пошла мыть посуду.
… Она снова пристроилась у форточки и закурила. Воспоминания о том дне были такими яркими, что ей почудился кофейный аромат. Она посмотрела на сигарету, втянула носом воздух и улыбнулась: правильная сигарета – табаком пахнет, а не кофе…
Аня была уверена, что никакой Сашка ничего изменить не сможет. У них с Кириллом – судьба. Но опять ошиблась.
Через несколько дней она стояла на остановке. Троллейбуса не было давно. Толпа собралась приличная. Была серьезная угроза опоздать на работу. Стояла у самого края тротуара и всматривалась вдаль. Совсем не обратила внимания на сигнал машины. Мало ли кому там сигналят. Но тут перед ней, как из-под земли, вырос Сашка:
- Аннушка, нет там троллейбуса, поехали, - и, развернув в противоположную сторону, обняв за плечи, повел вперед.
- Саш, мы куда?
- В машину садись, - отпустил ее и вышел на проезжую часть.
Никаких машин она не увидела. Кроме хлебного фургона. Подошла к кабине. Сашка сидел на водительском месте и усиленно махал ей:
- Садись быстрее. Мне не положено здесь стоять.
Усевшись, и захлопнув дверцу, Аня спросила:
- Саш, машина чья?
- Хлебозавода, а что?
- А ты, как в ней оказался?
- Я работаю на ней. Аня, это ничего, что ты к своей работе подъедешь на этой колымаге?
- В смысле?
- В смысле, не на «Волге», например, или на «Жигулях».
Она рассмеялась:
- Ничего. Хорошо, что вообще подъеду. Я думала, ты вместе с Кириллом работаешь.
- Нет уж. Ментовка не для меня. Я простой шоферюга. Тебя это не смущает?
- А должно?
Сашка помолчал и перевел разговор в другое русло:
- Ты почему не заходишь?
- Да как-то некогда, - соврала Аня.
- А мне кофе скучно пить.
- Так Кирилл же заходит.
- Сейчас и ему некогда. Получается только через день. Да и то не всегда. Вчера вот не было. Значит сегодня придет.
Припарковался, там, где сказала Аня:
- Во время приехали?
- Да, Саш, спасибо.
- Заходи сегодня.
- Постараюсь.
Утром она была абсолютно уверена, что не пойдёт. В обед раздумывала, пойти или нет. А вечером, села в автобус и покатила к финбану.
… Аня расстелила постель, взяла полотенце, банный халат, и пошла в душ. Квартира мирно спала. Теплые струи нежно щекотали тело. Она закрыла глаза и наслаждалась…
С Сашкой было легко и просто. Он так интересно рассказывал о своем любимом Высоцком, так внимательно слушал, когда она читала Ахматову и Есенина. Ане казалось, что он тоже чувствует эти стихи. Они уже допивали вторую джезву кофе и хохотали над анекдотом, который Сашка вспомнил почему-то именно сейчас. Им было так весело, что не сразу заметили, как вошел Кирилл. Тот дождался, когда они замолкли и, поворачиваясь к двери, сказал с едким сарказмом:
- Вижу, вам без меня веселее.
- Кирилл! – попыталась остановить его Аня.
Но он ушел. Почувствовав неловкость, она тоже ушла.
Сашка не знал ее рабочего телефона, адреса. Ему было известно только место, где она села в его хлебовозку и вышла из нее, когда доехали до работы. Там он ее и ждал.
- Саша, что-то случилось? – спросила Аня, увидев его.
- Кофе хочется.
- Саш, не надо…
- Да. Я понимаю, - он собрался уходить, но никак не мог отойти от нее, - Аннушка, но кофе можно и в кофейне выпить.
- Я знаю, где здесь не далеко, варят хороший кофе, - согласилась она с его предложением.
Сашка всё-таки смог взять себя в руки и разговаривать с ней легко. Даже вида не показал, как ему плохо от осознания того, что Аня остается с Кириллом. А она все чаще ловила себя на мысли, что ей совсем не хочется расставаться с этим очаровательным Кузей. До самой осени между ними была эта странная кофейная дружба. Два страстных любителя ароматного напитка, казалось, перепробовали массу новых рецептов, но вкуснее того, что Сашка сварил в их первую встречу, не было. С Кириллом они встречались только у Сашки на кофейных посиделках. Каждый раз, предварительно созваниваясь. Разговор между ними не клеился. Зато с Сашкой они никак не могли наговориться. Уходила она всегда первая, каждый раз с одной фразой:
- Пока, мальчики. Провожать не надо.
Приходила домой и плакала у форточки. А эти двое… Ей было не известно, что они серьезно поговорили и приняли решение: выбирать будет Аня. Поведение свое не менять, отношение к ней, явно, не проявлять. И ждать. Вот они и ждали.
… Аня уже давно высушила волосы, нанесла на лицо крем и легла. Поворочалась, устраиваясь поудобнее, и снова встала к форточке. Выпуская дым в черное небо, она пыталась сквозь него рассмотреть звезды. Не получалось. Так же, как не могла она себе объяснить, что в ней переменилось. Она все чаще думала о Сашке. Вспоминала его в связи с любой мелочью, приключившейся с ней дома, на работе, в транспорте: сейчас он вот так бы сказал или вот так сделал. Потом стала скучать по нему. А сегодня… ой, что она натворила сегодня!
Вытащила из пачки очередную сигарету, повертела ее, понюхала, и убрала назад: сколько можно курить? Легла. Укрылась с головой. Снова откинула одеяло и села, обхватив колени руками. В окно заглянула полнощекая луна. Аня уставилась на нее:
- Осуждаешь?
Луна молчала…
Сегодня Аня пришла к Сашке без приглашения. Он не удивился и не стал выяснять почему. Вел себя, как обычно. Выпили кофе, поболтали. Аня попросила разрешения позвонить подруге, объяснив это тем, что днем не смогла дозвониться, а дома телефона нет. Дверь в комнату специально оставила приоткрытой. Весь этот спектакль они ещё днем с той самой подругой и придумали. Смысл его заключался в том, что Аня должна была пригласить, якобы находящуюся в отпуске подругу, на девишник, который устраивали по случаю ноябрьских праздников. Естественно озвучивалась дата и место проведения этого мероприятия. Если только Аня действительно нравится Сашке, то он обязательно придет. А там уж, как карта ляжет. Спектакль она отыграла отлично. Главное Сашка все услышал. Закрывая за ней дверь, он поинтересовался:
- Отдохнуть решили?
Аня совершенно спокойно ответила:
- Ну, да. Давно не собирались. А тут вроде и повод есть.
… Она все же заставила себя лечь. Надо обязательно выспаться. Иначе завтра будет не праздновать, а зевать. Ей очень не нравилась эта ситуация: Сашка с Кириллом все же друзья. А она встает между ними. Правильнее было бы забыть обоих. Исчезнуть. Но ее, как магнитом тянуло к Сашке. Он казался ей не просто обаятельным, а красивым. Кирилл давно померк на его фоне со своей неотразимостью. Переворачиваясь на другой бок, она вспомнила, как однажды увидела отражение в витрине: она шла под ручку с Кириллом. Пара была великолепная. Они были друг другу под стать. А потом представила на месте Кирилла Сашку. Даже хихикнула от увиденного: она в вечернем платье, на шпильках, и он – в тапочках, семейных трусах и лохматый. Даже когда она стоит рядом с ним в его же шлепанцах возле плиты, он все равно ниже ее на пол головы. А завтра она собралась напялить шпильки. Придется обувать старые туфли, в которых на работу ходит. Видок будет еще тот: вечернее платье и штиблеты. А на шпильках рядом с ним она будет, как каланча. Ну, и ладно! Значит не судьба. Сашка, как встанет завтра рядом с ней, так сразу развернется и уйдет. Засыпая, она подумала: «А может, еще и не придет»…
Их столик был в самом дальнем углу переполненного зала. Компания на девишник собралась такая большая, что еще один стул подставить к столику было просто невозможно. За другими столами ситуация была не лучше. Народ отмечал праздник. Аня сидела спиной к входу. Подруги ее специально так посадили, чтобы дать возможность придти в себя, если вдруг Сашка все же придет. Он пришел. Стоял растерянно посреди зала и не знал, что предпринять. Официантка извинялась перед ним за отсутствие мест, а он не хотел уходить. Подруги сообщили Ане:
- Только ты не падай! Твой Кузя шикарен.
Аня обернулась. Таким она никогда его не видела: светло-серый костюм-тройка, черная сорочка и белый галстук-бабочка. Чтобы спасти положение, его нужно было пригласить за свой столик. Аня встала и пошла к Сашке. Теперь и он ее видел. Вечернее фиолетовое платье, с каждым шагом распахивалось на бедре, открывая стройную ногу. Может, они и не совсем модельные у нее, но на шпильках все ножки смотрятся отлично. Забыв об официантке, Сашка не сводил с нее глаз. А она считала шаги до окончания их еще не начавшегося романа. Вот сейчас она встанет рядом с ним и он, задрав кверху голову, сообщит ей, что с дылдами не дружит. Вместо этого Сашка, галантно поцеловав ее руку, и сказал:
- Аннушка, можно с тобой на одном стуле посидеть? Вот девушка, - мотнул головой в сторону официантки, - не знает, куда меня пристроить.
- Конечно можно.
Тут ожила официантка. Она переводила взгляд с него на нее, понимая, что между ними что-то происходит. Но такого поворота событий она не ожидала:
- Как это на один стул?
Не глядя на нее, эта парочка в один голос заявила:
- Мы поместимся.
Оценив ситуацию, и поняв, что с этими двумя разговаривать бесполезно, спросила:
- Заказ делать будете?
- Да, - сказал Сашка, все также глядя на Аню, - салат, мясо, гарнир… Все равно.
- Пить, что будем?
- Минералку.
- Все?
- Я потом определюсь, - и, взяв Аню под руку, повел ее к столику.
Пока приносили ужин, Сашка успел познакомиться со всеми ее подругами, а уж беседу поддержать для него вообще трудностей не составляло. И на одном стуле сидеть им было не тяжело. Правда, большую его часть он все-таки уступил Ане, но зато правой рукой ее можно было обнимать, якобы держаться, чтобы не упасть. А вот когда принесли заказ, начались трудности: свободна была только одна его рука, да и то левая. Есть было неудобно. С самым невинным видом он заявил:
- Аннушка, придется тебе меня кормить.
Кормление происходило весело. И занимались они этим с большим удовольствием. Пока однажды она не повернулась к нему с очередным кусочком мяса на вилке и, отправляя его в Сашкин рот, немного испуганно сказала:
- Кирилл пришел. Ты что сказал ему, что мы будем здесь?
- Нет. Мы тоже собирались отметить праздник. Вдвоем.
- А что теперь?
- Теперь я праздную с тобой. И он уйдет. Ты расстроилась?
- Нехорошо как-то…
- Аннушка, он не глупый и видит, что между нами происходит.
- А что между нами происходит?
- Что-то большее, чем просто дружеская вечеринка. Я надеюсь.
Аня опустила глаза. Он снова поцеловал ее руку:
- Я приглашаю тебя на танец.
Вот этого она боялась больше всего. Ну, как?! Как они будут танцевать, если она настолько выше его? Видимо, заметив ее смятение, Сашка спросил:
- Кирилл все еще здесь?
- Не знаю, - окинула взглядом зал, - нет. Я не вижу его.
- Тогда, что тебя смущает?
Аня снова опустила глаза. А он сказал:
- Мне все равно, насколько я ниже тебя, или ты выше меня. Тебе тоже придется с этим смириться – я больше не вырасту.
Сашка встал и протянул ей руку. Когда она тоже поднялась, положил ее руку поверх своей и так, под ручку, повел через весь зал. Танцевал он изумительно. Она покорно следовала за любым его движением и получала от этого удовольствие. Поскольку сидеть на одном стуле все же не очень удобно, танцевали они много. Очень скоро Аня совсем перестала думать о том, что намного выше его. Ей было так уютно в его руках, что совсем не хотелось из них выскальзывать, даже на маленький перерыв. Когда закончился очередной танец, Сашка спросил:
- Ты не хочешь кофе?
Она сразу поняла, что это просто предлог. На самом деле он приглашал ее к себе. Но это уже не смущало:
- Очень хочу.
- Здесь его варить совсем не умеют. Поехали ко мне, - и внимательно посмотрел в глаза, стараясь увидеть, понимает ли она весь смысл приглашения.
Она понимала:
- Да, Саша, поехали.
Кофе они смогли сварить только под утро. Да и то он три раза убежал, потому что они никак не могли перестать целоваться. А когда все-таки набрались терпения и сварили, то он так и остыл в джезве. Когда поздний рассвет пробрался в комнату, Аня засобиралась домой:
- Мне пора.
- Сегодня выходной. Может, останешься?
Она запустила обе пятерни в его лохматущую шевелюру. Растрепала еще больше. Полюбовалась содеянным и, прикоснувшись губами к щеке как бы для поцелуя, шепнула:
- Сашка, милый, у меня миллион дел, - и отстранившись от него, игриво продолжила, - а если я останусь, мы с тобой так и не поспим. Тебе же завтра за руль. Я не хочу, чтобы ты заснул по дороге.
- Значит уйдешь?
- Угу.
- Пообещай, что не навсегда.
- Я вернусь. Причем очень скоро. Ты не успеешь соскучиться.
- Я уже скучаю.
Но Аня все же начала одеваться. Он не сводил с нее глаз. Когда она закончила надевать колготки вдруг очнулся:
- Если ты подождешь пять минут, я накормлю тебя завтраком.
Никто, никогда не кормил ее завтраком. Ну, кроме мамы, конечно. И Аня согласилась. Надела платье, и уселась в кресло ждать завтрак. Но Сашка не ушел на кухню. Вместо этого, достал из угла гладильную доску и взялся утюжить брюки.
- Саш, ты что делаешь? – недоуменно спросила Аня.
- Брюки глажу.
- Завтрак именно в этих брюках надо готовить?
- А разве я сказал, что буду его готовить?
- Откуда тогда он возьмется, если его не готовить?
- Минуту терпения, - заявил Сашка одеваясь.
На ней снова было вечернее платье, только босоножки лежали в пакете. Он тоже оделся, как вчера. Предложив взять его под ручку, вывел Аню из подъезда. Перешли через дорогу, пару шагов в сторону, и вошли в кафе. Он усадил ее за столик и отправился к стойке. Заказав омлеты, бутерброды и чай вернулся к ней:
- Через пять минут все будет готово.
Сашка не сводил с нее глаз, даже во время поедания нежного и пышного омлета.
- Я так подавлюсь, - рассмеялась Аня.
А он специально посадил ее лицом к входной двери. Так она видит всех входящих. Сам сел напротив и наблюдал за выражением лица. Когда оно вытянулось от удивления, заговорил:
- Я совсем забыл тебе сказать: сюда часто приходит Кирилл завтракать.
- Сегодня он остался без завтрака.
- Ничего. Поест в другом месте.
- По-моему, ты потерял друга.
- Кир настоящий друг – он поймет и простит… со временем. А я встретил тебя. Свою любовь.