Часть 1
Неукротимая принцесса
Глава 12
Орефу отмыли в каменной купели от сажи, обкромсали его длинные волосы и побрили, обрядили в широкие шаровары и длинную рубаху из грубого полотна. Теперь он ничем не отличался от суетящихся вокруг него смуглых и узколицых слуг с темными миндалевидными глазами.
Орефа с замиранием сердца переступил порог покоев Ли Лян. Он уже слышал, что этот упырь в девичьем обличие сегодня напал на служанку, а затем и на охранника, пытавшегося спасти бедную женщину.
Из груди Орефы вырвался вздох облегчения, когда он увидел, что роскошное ложе Ли Лян ограждено решеткой, а сама она спокойно спит.
Орефу усадили на высокую скамью и приковали длинной цепью к полу. Безучастные к его судьбе слуги вышли, оставив один на один с Ли Лян. Орефа просидел весь день, настороженно разглядывая ее сквозь прутья решетки. Ближе к вечеру девушка проснулась. Томно потянувшись, она открыла свои раскосые глаза и, повернувшись лицом к Орефе, облизнула розовым язычком пухлые губы. Затем села и мило ему улыбнулась.
Продолжая растягивать рот в сладкой улыбке, Ли Лян подошла к решетке и поманила Орефу к себе. Ее прищуренные глаза с черными неподвижными точками зрачков были напряжены, как у пантеры перед прыжком. Орефа в страхе отпрянул назад. Стальные кандалы больно врезались в голые щиколотки.
Ли Лян засмеялась и вернулась к своему ложу. Она легла, сложив руки на груди и лаская пальчиками камни ожерелья. Орефа примостился на краешек скамьи, готовый в любой момент сорваться с места.
Ли Лян пролежала недолго. Мысль, что рядом, на расстоянии вытянутой руки сидит живой человек, из плоти и крови, не давала ей покоя. Она снова вскочила и, прильнув к прутьям решетки, заворковала нежным голосом, суля Орефе чувственные удовольствия, если он подойдет к ней. Орефа остался глух.
К концу ночи Ли Лян испробовала весь арсенал уловок, но человек словно прирос к скамье, вертя перед ее глазами круглый блестящий предмет и бормоча какие-то непонятные слова. Утомленный Орефа не оставлял попыток ввести девушку в транс, но ее больной мозг не реагировал на гипноз.
Стоя у решетки, Ли Лян обдумывала, как же подманить свою жертву поближе. Она не раз замечала алчные взгляды, бросаемые Орефой на ее ожерелье. Похоже, человеку нравиться эта вещица. Девушка сняла ожерелье с шеи и протянула его Орефе. Он не смог удержаться от соблазна, подался вперед и схватил ожерелье. Ли Лян, словно шутя, потянула его к себе, делая вид, что ей очень жаль расставаться с драгоценностью, и в ту же секунду вцепилась в руку Орефы ногтями, словно коршун, и прильнула к его запястью жадным ртом.
Орефа истошно заверещал и конвульсивно забился, пытаясь оторвать от руки голову этой пиявки, но вдруг по его телу разлилась такая истома, что он бессильно привалился к решетке.
- Ее слюна ядовита, - прошептал Орефа и сполз на пол.
Глава 13
Утром слуги отобрали полумертвого Орефу у Ли Лян и доложили хозяйке. Лэ Дзунь поняв, что ее надежды усмирить Ли Лян при помощи гипноза не оправдались, испытала ненависть к Орефе. Этот человек подвел ее. Выходки внучки подрывают ее авторитет среди знати. Лэ Дзунь постарела и стала сентиментальна, а молодая и полная сил верховная жрица Лоэ Шань давно зарится на власть и радуется любой возможности выставить Лэ Дзунь в смешном виде. Вчера при их споре присутствовало много свидетелей. Большинство из них были на стороне верховной жрицы и желали смерти этому человеку. А она, Лэ Дзунь, была настолько глупа, что вздумала защищать его. Здесь слишком суровые условия жизни, и милосердие не приветствуется.
Лэ Дзунь подняла с пола ожерелье, выпавшее из ослабевших рук Орефы, и послала слугу за Лоэ Шань. Когда та явилась, царица удрученно произнесла:
- Я должна признать, что ты, Лоэ Шань, была права. Этот негодяй не достоин жить. Он хотел своровать ожерелье Ли Лян.
Лэ Дзунь тяжело вздохнула и промокнула платком вспотевшее лицо.
- Сегодня что-то особенно жарко. Я согласна на проведение обряда жертвоприношения и лучше с этим не затягивать. Думаю, к сегодняшнему вечеру ты успеешь все подготовить, и очень надеюсь, что наши молитвы долетят до ушей всесильных богов, и они пошлют нам благодатную прохладу.
- Конечно, Лэ Дзунь, я просто уверена в этом. Сегодняшний вечер благоприятен для разговора с богами.- Лоэ Шань подала знак жрицам.
Орефу уложили на носилки. Четыре коренастые полуобнаженные женщины с обритыми наголо головами легко подхватили носилки и вынесли их из покоев Ли Лян. Лоэ Шань поклонилась Лэ Дзунь, бросила взгляд на скалившую зубы из-за прутьев решетки царевну и вышла вслед за своими жрицами.
Миновав длинные темные коридоры дворца, процессия во главе с верховной жрицей повернула в мрачный грот, едва освещенный чадящими факелами. По его неровным каменным стенам струилась вода. Жара стала еще невыносимее. Все пространство грота было заполнено паром и дымом. Свет от факелов едва пробивался сквозь эту смесь, и маленькая группа, медленно продвигаясь вперед, и словно плыла в клубах тумана.
Через несколько поворотов каменного тоннеля Лоэ Шань остановилась перед массивной дверью, отомкнула ее, и процессия вошла в круглую пещеру, которая служила местом для молений и свершения религиозных обрядов. Из мрака купола на цепи свисал большой светильник. Под ним возвышалось сооружение в виде грубо вытесанного из камня цветка на толстом стебле. Вдоль стен валялись грудой каменные скамьи.
Женщины поставили носилки с Орефой и занялись приготовлениями к обряду. Они опустили светильник и, наполнив его густым черным маслом, зажгли. Затем принесли овечьи шкуры и, пропитав их веществом с резким запахом, уложили в чашу цветка. В толстом стебле был выдолблен желоб, сквозь который жрицы пропустили веревку, также пропитанную пахучим веществом. Небольшое возвышение перед цветком они накрыли толстым ковром и установили на нем резное кресло. После этих приготовлений женщины вернулись к Орефе, раздели его догола и связали его руки и ноги тонкими ремешками. Из-за спин женщин появилась другая, совсем молоденькая жрица и, окуная палец в красную краску, стала деловито расписывать обнаженное тело Орефы таинственными знаками. Закончив, она полюбовалась на дело своих рук и приказала женщинам унести жертву.
Орефу до вечера засунули в маленький закуток. Он лежал, прислушиваясь к долетавшим извне звукам, разглядывал потрескавшийся потолок и думал: «Уже дважды мне удалось избежать неминуемой гибели, неужели судьба не смилостивиться надо мной еще раз?»
Глава 14
Иван продолжал работать в каменоломне. С каждым днем таяла его надежда вырваться на волю. Пленников бдительно стерегли, а извилистые ходы каменоломен были так запутаны, что беглые пленники блуждали в них месяцами, да так и умирали, не найдя выхода.
Через месяц изнурительной работы Ивана и еще троих крепких мужиков вытолкали из общей толпы пленников и погнали на поверхность.
Ступив из влажного и душного мрака пещер на выщербленный ветрами камень плато, и ощутив на своих бледных лицах ласковые прикосновения горного солнца, мужики одурели от свежего воздуха и бросились к озеру. Посыпавшийся со всех сторон на их спины град ударов заставил пленников вернуться под каменные своды галереи, опоясывающей дворец, и подчиниться командам охраны. Иван успел оглянуться через плечо, и убедился, что деревянный вал с намотанной цепью цел.
Пленники и конвоиры миновали длинные коридоры с распахнутыми из-за жары дверьми жилых комнат. По галерее и коридорам сновали слуги. На их возбужденных лицах ясно читалось ожидание какого-то события.
Проведя пленных мужиков через Туманный грот, конвоиры втолкнули их в помещение храма. У дверей стояла Лоэ Шань. Верховная жрица уже облачилась в черные ритуальные одежды, расшитые золотом и самоцветами. Ее голову украшала небольшая цилиндрическая шапочка, плотно прилегающая к черепу и полностью скрывающая волосы. Большой прозрачный кристалл, вправленный в шапочку надо лбом жрицы, словно фонарь, освещал ее грубо раскрашенное лицо, напоминающее уродливую маску.
Обливаясь потом под тяжелым платьем, Лоэ Шань была не в духе. Она выхватила плетку у охранника и несколько раз стегнула пленников, заставляя их разбиться попарно. Сорвав на пленных злобу, Лоэ Шань бросила плетку на пол и резким голосом приказала мужикам таскать каменные скамьи, сваленные у стен, и расставлять их ближе к центру помещения храма.
Через несколько минут все было готово для жуткого представления. В распахнутые двери повалила толпа жаждущих кровавого развлечения людей. Четверо пленников забились в самый дальний угол храма за выступ стены и оттуда наблюдали за разворачивающимся перед их глазами необычным зрелищем.
Вот появилась Лэ Дзунь, окруженная расфуфыренной знатью, и уселась на почетное место. Люди все прибывали, и вскоре скамьи и свободное пространство между ними заполнила толпа возбужденного народа. Громкий удар гонга заставил всех замолчать. Установившуюся напряженную тишину разорвал рокот барабанов, и этот звук постепенно нарастая, становился все громче, а ритм ускорялся.
Из-за цветка выплыли, приплясывая, полуобнаженные женщины. Их лоснящиеся тела и лысые головы были разрисованы красной краской. Женщины растеклись, исполняя ритуальный танец, по свободной площадке вокруг трона.
Идя медленным шагом, появилась верховная жрица, по бокам от нее шли две жрицы рангом ниже, поддерживая Лоэ Шань под локти. За этой торжественно шествующей троицей потянулась череда пышно разодетых женщин, несущих религиозные реликвии, за ними выступали, по-военному чеканя шаг, женщины с носилками, и замыкала этот длинный строй молодая жрица с ярко пылающим факелом в руках.
Процессия трижды обошла вдоль скамеек, давая возможность всем присутствующим хорошо рассмотреть жертву.
Иван перекрестился, узнав в лежащем на носилках и обреченном на смерть человеке, Орефу.
Процессия остановилась. Лоэ Шань заняла приготовленный для нее трон, а Орефу водрузили в чашу цветка. Бой барабанов и пляски прекратились, все жрицы равномерно распределились по кругу и затянули заунывную песню, громко выкрикивая отдельные слова. Эти выкрики подхватили все сидящие и стоящие люди, высоко вздымая руки над головой и обращая лица к потолку храма.
Моления, продолжавшиеся достаточно долго, закончились, и снова повисла тишина. Лоэ Шань встала и, скрестив руки на груди, низко поклонилась собравшимся согражданам, взяла из рук молодой жрицы факел и подошла к основанию цветка. Она стала громко читать заклинание, и при этом медленно подносила факел к фитилю.
Вдруг раздался грохот, пол храма дрогнул, и все вокруг затряслось мелкой дрожью. Люди несколько мгновений не могли оценить опасность происходящего, и застыли, но когда с потолка и стен им на головы посыпались камни, сорвались с места и заметались по храму. Началась давка. По стеблю цветка зазмеилась трещина, его чашечка отломилась и рухнула. Орефа вылетел на пол под ноги обезумевших людей и неминуемо бы погиб, если бы к нему не подскочил Иван. Он быстро закинул Орефу на спину и ринулся к выходу, расталкивая плотную массу сгрудившегося в дверях народа.
Глава 15
Иван бежал, как сумасшедший, по задымленным коридорам. Вокруг гибли люди, сбитые с ног и затоптанные, задохнувшиеся в дыму, задавленные рушившимися стенами коридоров. Когда он с Орефой на плечах миновал грот, пробиваться вперед стало легче. Основная масса народа ринулась в противоположную сторону, где был выход за перевал. Иван, тяжело дыша, выбрался на поверхность. Все плато было усеяно пеплом и каменными обломками, а над дворцом взметнулся в небо яркий столб пламени, рассыпая вокруг целые снопы искр.
По площади перед дворцом в разорванном платье, с развевающимися по ветру волосами, носилась Ли Лян. Она упивалась свободой и набрасывалась на каждого человека, выбегающего из рушащегося здания, терзала его острыми зубами и, оставив лежать на каменных плитах, кидалась в погоню за следующей жертвой.
Иван, чтобы освободить руки, привязал Орефу к спине куском брошенной кем-то одежды, и быстро раскрутил цепь на всю длину. В его ухе, словно надоедливая муха, жужжал голос Орефы.
- Ожерелье, Иван, ты посмотри, какое ожерелье! Это же целое состояние! Мы не можем уйти и оставить его здесь!
Иван бросил взгляд на ожерелье, болтающееся на груди Ли Лян. В эту секунду девушка отняла губы от шей очередной своей жертвы и посмотрела в их сторону. Взгляды Ивана и Ли Лян встретились. Глаза девушки горели кровавым огнем. Она одним прыжком вскочила в пещеру, приземлившись руками на край дыры, где только что стоял Иван. Но он уже летел по цепи вниз, быстро перебирая сильными руками. Ли Лян заглянула в черное нутро шахты, намереваясь ринуться следом, но ее отвлек треск и посыпавшийся на голову песок. Ли Лян глянула вверх и, отпрянув назад, вжалась в пол.
В то же мгновение свод пещеры рухнул, надежно похоронив ее под толстым слоем камней.
Конец первой части.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/01/19/1611