Голубоглазая подошла неспешно,
Подсела небрежно
С видом отчаянно-безупречным
Промолвила тихо «сидеть тебе вечно,
Пропадешь в пустоте, в бесконечно»,
Продолжила скоротечно:
- Мир черно-бел или в пестрых красках?
Может, существование – сказка?..
- Нам не увидеть Дамаска,
Может и сказка.
Думаю, все же в красках, -
Отвечал я небрежно,
Отодвигаясь поспешно,
Обманывая безгрешно.
Повернулась, переспросила:
- Ты, кажется, один в этом мире?
Кажется, радость твоя растворилась в эфире,
Разочарован в собственных силах.
Не беспокойся, я одна;
Из воспоминаний – прямиком сюда.
- Не донимай. Пожалуй туда, откуда пришла.
Но та не замолкала.
Говорила о рутине, о том, что для идеи нужно мало:
"Сплетая кокон с паутины, нельзя забыть, нельзя быть вялым".
Поцеловала.
Привстала.Ускакала.
Что-то нахлынуло.
Но как творить, если муза покинула?
Оглянулся – нет голубоглазой,
Сверкают плакаты, а на них стразы,
Побрел неспешно, падая безбожно.
Не пьян, не чувствую себя – как же можно?
И вот уже мост под ногами.
Право, теперь понимаю!
Прыгаю, не задумался,
Очевидно, одумался!
Но за секунду до поцелуя
Водной глади, я, салютуя…
Проснулся! То - сон. Но на душе не вязко.
Спросил себя: Мир черно-бел… Или в пестрых красках?