Димка вернулся из армии. Многочисленную родню уже навестил, а вот чем занять себя дальше – не знал. Приятелей полно, но пирушки в случайных компаниях уже надоели. Отзывчивые и доступные девушки тоже наскучили. Каждое утро он просыпался с одной мыслью: «Хоть бы сегодня братаны приехали». Но наступал вечер, и Димка опять уходил из дома, не зная, с кем его проведет. Ровесники отслужили пару лет назад. Кое-кто даже жениться успел. А вот Димка и два его лучших друга доучивались, поэтому долг Родине отдавали с опозданием. Но скоро они снова будут вместе. Димка закончил службу первым.
А Ден и Ромка приехали в один день. Завалились вечером к Димке и после приветственных объятий и оценивающих взглядов решили сходить на свое заветное место:
- Жива наша скамейка или нет? Дим, ты не ходил туда?
- Один? Без вас? Ден, мы же договаривались, что вместе пойдем.
- Как бы подрастающее поколение ее не присвоило. А то припремся щас… - засомневался Ден.
А Ромка, обняв пацанов, весело сказал:
- Договоримся с салагами. Только давайте сначала к сеструхе моей зайдем. Хоть на пол часика.
- А она что, не с предками живет? Замуж что ли вышла?
- Не… С какой-то подругой на пару квартиру снимают. Типа самостоятельные.
Влетев на одном дыхании на этаж, Ромка нажал кнопку звонка. Дверь открыла высокая темноволосая девушка и сразу повисла на нем:
- Ромка! Наконец-то! - расцеловала брата и потащила в квартиру.
Рослая компания заняла тесную прихожую, и Наташа пригласила всех в комнату:
- Ребят, заходите! Знакомьтесь – это Маша, а – это Юля. Она сейчас тоже у нас живет. От мужа сбежала.
Стройная Юля была больше похожа на десятиклассницу чем на замужнюю женщину. Может, из-за невысокого росточка, а, может, из-за двух маленьких косичек, которые смешно топорщились в разные стороны. Улыбнулась:
- Привет, ребята.
А потом, посмотрев на Димку, задорно расхохоталась, но сказала уже серьезно:
- Ты чего? Все в порядке?
Димка не знал в порядке или нет. Он просто откровенно рассматривал Юлю и глупо улыбался. Таких красивых девушек он никогда не видел. А она махнула рыжими косичками и, усмехнулась:
- Ты дышать- то не забывай.
Димка взял себя в руки и, смахнув оцепенение, начал дышать. Душа всех компаний, легко умеющий найти общий язык с девушками, и поддержать любой разговор, сейчас будто язык проглотил. С большим трудом ему удалось поймать нить разговора. А когда понял, что друзья решили сегодня остаться здесь, сначала обрадовался возможности побыть еще немного рядом с Юлей, а потом запаниковал: «Пропадаю…»
Чтобы ничем не выдать своего странного состояния, Димка заставил себя не смотреть на нее. Сделать это было очень трудно – она находилась в центре веселья. А, когда, немного выпив, девчонки попросили Юлю спеть, отвернуться стало совсем невозможно. Но Димка сумел напустить на себя туман безразличия, и очень осторожно выглядывая из-за него, наблюдал за девушкой. Он заметил, что вся ее веселость была неискренней. Улыбались только губы, а в голубых глазах проглядывала тоска… или боль. Ему захотелось защитить ее, оградить от всех бед.
После этого вечера друзья здесь стали частыми гостями. Димке удалось постепенно разговорить Юлю, хотя это было и не просто. Чувствовалось, что она перестала доверять мужчинам. Еще не зная всей истории, он пытался убедить ее в том, что нельзя по одному человеку судить обо всех. Юля не спорила, просто однажды спросила его:
- А ты бы доверял, если бы человек, которого ты любил так, как можно любить только раз в жизни… - осеклась, глубоко вздохнула, и уже другим тоном закончила, - после развода муж не отдал мне ребенка, и не позволяет даже видеться с ним. Сыну всего четыре годика, ему мама нужна, а меня даже на порог не пускают.
Отвернулась к окну и закурила. От тонкой сигареты растекался ароматный дымок. Димка вдыхал его, подыскивая нужные и правильные слова. Но ничего умнее, кроме банального совета, не смог придумать:
- Нужно подавать в суд. Ты – мать, значит, процесс выиграешь.
Резко повернувшись, Юля выпалила:
- Подала. Как ты думаешь, какого я должна нанять адвоката, чтобы он выиграл процесс у другого адвоката?
- Твой бывший муж адвокат? – Димка даже вперед подался от удивления.
- Денег надо море, - проигнорировала она его вопрос, - а меня даже на работу не берут никуда: то вакансий нет, то опыта.
- Юль, у нас в городе столько предприятий! В каждой газете объявления печатают «требуются на работу»…
- Так вот здесь я и смогла устроиться. А там… Мы с сыном теперь живем в разных городах. А сейчас мне еще и с жильем надо определиться… причем срочно.
- А где ты до этого жила?
- У мамы… Но мы поссорились. Она… Не важно. Я поэтому и живу у подруги, - погасила сигарету, и совершенно спокойно сказала, - я справлюсь.
С тех пор Димка все ломал голову, размышляя над тем, как ей помочь. Сам себе он уже давно признался, что любит Юлю. Но вида не показывал ни ей, ни друзьям. Решил, что с этой девушкой надо выстраивать отношения осторожно и по-особенному. И он их выстраивал. Пока, к сожалению, он мог только морально поддерживать ее и по крупицам восстанавливать способность доверять. Он понимал, что Юля пока не готова к новым чувствам, поэтому не спешил сам и не торопил ее. Но сумел стать ей другом.
Как часто бывает в компаниях, так случилось и в этой - Наташе очень нравился Димка. Она всячески пыталась обратить на себя его внимание. Но он будто не замечал ее. Все возле Юли крутился. Придет, сядет рядышком и болтает целый вечер. Наташа объясняла это тем, что у нее в отличие от подруги фигура не та. Ну, не модель. Ей даже в голову не приходило, что парням в девушках может нравиться не только внешность. Она твердо решила устранить соперницу. Перебрав множество вариантов, остановилась на самом простом – воровстве. И как-то вечером накинулась на подругу с упреками, обвинив ее в краже колечка. Юля негодовала:
- Зачем оно мне?
- Это я у тебя хотела спросить, - парировала Наташа, - впрочем, догадаться не сложно: с адвокатом, небось, расплатилась. У тебя же срок подошел.
- Своими расплатилась, - подняла руку Юля, показывая, что на пальцах больше нет колечек.
- Видно не хватило своих-то, вот мое и прихватила, - и, не давая опомнится, жестко заявила, - значит так! Колечко вернешь. А сейчас катись отсюда, пока ментов не вызвала, - и ехидно закончила, - подруга.
Юля, закусив губу, чтобы не расплакаться, засовывала вещи в сумку, а растерянная Маша робко сказала:
- Наташ, может оно закатилось куда? Я не верю, чтобы Юля могла так сделать. Давай поищем.
- В ломбардах его теперь искать надо, - зло ответила Наташа, загораживая дорогу уходящей Юле, - кольцо верни, - и протянула руку.
Юля опустила сумку на пол. Вынула из ушей серьги и, держа их двумя пальцами, с брезгливым видом положила в ладонь Наташе:
- Носи. Я не брала, - и вышла из квартиры.
Дошла до последнего подъезда, села на лавочку: «Куда идти?..» Время уже позднее, решение надо было принимать быстрее. А мысли метались в голове, как сумасшедшие, мешая сосредоточиться. Подхватив сумку, Юля пошла, сама не зная куда. В кармане тренькнул телефон, извещая о новой смс. Читать сообщение от оператора она не стала. Открыла журнал вызовов, нашла нужный номер и нажала на зеленую трубочку. Абонент соединился быстро, словно знал, что на том конце могут и передумать:
- Привет, Юль.
Она не стала тратить время на приветствия, сразу выпалила:
- Дим, ты можешь приехать?
- Ты дома?
- Нет, - осмотрелась и обрисовала место, где стояла.
- Понял. Еду.
Подъехал Димка быстро. Вышел из машины и без лишних вопросов закинул на заднее сиденье сумку. Открыл переднюю дверь:
- Садись.
Завел машину, немного отъехал и остановился:
- Рассказывай.
Юля молчала. Она боялась, что, как только начнет говорить, разревется. Подождав немного, Димка снова заговорил:
- Юля, пока ты не скажешь, что случилось, я не буду знать, чем тебе помочь.
Она сжала кулачки так, чтобы ноготки впились в ладони, вздохнула и все рассказала. Но с последним словом закончилась и выдержка. Сначала просто брызнули слезы. А когда Димка удивленно сказал:
- У нее, что крыша съехала? – разрыдалась, как ребенок.
Димка прижал ее к себе и, молча, гладил по голове, давая возможность выплакаться. А когда она успокоилась, сказал:
- Все будет хорошо, - завел машину и поехал.
Юля не спрашивала, куда он едет. Ей было все равно. Вместе с усталостью на нее навалилось безразличие. Даже когда он остановился и открыл перед ней дверь, она ничего не спросила. Просто пошла за ним.
В квартире было тихо. За одной из дверей негромко бубнил телевизор. Димка заглянул в эту комнату и сказал:
- Мам, пап, я дома. У меня гость.
Провел Юлю в свою комнату, поставил сумку на стул возле двери и, усадив девушку на диван, спросил:
- Есть хочешь?
Она отрицательно покачала головой и обхватила себя руками:
- Холодно у тебя.
Димка достал плед, укрыл ее и ушел на кухню. Принес горячий чай с бутербродами, сел рядом:
- Пей.
Они так и просидели всю ночь на диване. Димка обнимал ее то ли согревая, то ли оберегая от напастей. А Юля, доверчиво прижавшись к нему, положила голову на плечо. О чем только они не говорили! И о людской несправедливости, и о лжи, и о доверии, и, конечно, о любви.
- Как ты думаешь, что такое любовь? - спросил Димка.
- Не знаю… Я думала, что люблю мужа, а теперь… не знаю. Я даже думаю, что ее вообще нет.
- Есть. Ты любишь сына.
- Это совсем другое… между мужчиной и женщиной не бывает любви.
- А что тогда есть?
- Страсть… влечение… не знаю…
Димка понял, что ее сердце еще не готово для нового чувства, а заниматься сексом ради секса он не хотел. Может, Юля и не оттолкнет его. Но это будет лишь благодарность или отчаяние. Не этого он хотел. Ему нужна была ее любовь. И он не позволил себе даже поцелуя. Под утро, осторожно переложив голову заснувшей Юли с плеча на подушку, пошел на кухню. Дождался, когда выйдут родители и рассказал им все, как есть. Мать не проронила ни слова, а отец вздохнул:
- Поступай, как знаешь. Не ошибись только.
Так началась их странная совместная жизнь. Юля работала в каком-то магазинчике. Денег на адвоката не хватало. Тогда Димка предложил ей свои. Юля грустно улыбнулась:
- Сначала я прогнала тебя с дивана на раскладушку, потом села на шею твоим родителям, а теперь еще и деньги у тебя возьму?
- Ничего ты меня не прогоняла. Просто я не хочу так… без любви.
- Ты меня не любишь? - то ли удивилась, то ли расстроилась Юля.
- Я – люблю. Ты – нет.
- Дим, ты же знаешь, что я не верю в нее, так как же я смогу полюбить? - немного помолчала, а потом сказала, - без любви тоже можно жить.
- Юля, давай тогда договоримся так: если придет время, и ты вновь сможешь любить, но это буду не я, ты мне честно об этом скажешь. Я хочу, чтобы ты была счастлива, поэтому никогда не буду удерживать тебя. Я мечтаю, чтобы ты стала моей женой, но не из-за обстоятельств.
Юля долго смотрела ему в глаза, потом обняла и коснулась губами его щеки. Димка замер. Его молодое тело больше не хотело слушать никаких доводов разума. Чего там он хотел? Правильно выстроить отношения? А правильно – это как?.. как?.. как можно сейчас не любить ее... не целовать… не ласкать?.. Их губы сначала робко соприкоснулись, а потом… Потом он изучал каждый изгиб ее тела, все впадинки и выпуклости… пробовал на вкус губы, шею, грудь… наслаждался ароматом. Она сначала просто позволяла ласкать себя, но, поддавшись его нежности, стала отвечать. Выветрилась, испарилась ее скованность, сменилась желанием. Димка стал смелее и настойчивее. Шептал ласковые слова, а она наслаждалась. Он не торопил ее, давая возможность изголодавшемуся телу, как можно больше насытиться и сладостью, и остротой ощущений. Юля то ли вздохнула, то ли простонала…
И, не думая больше о том, что это не душа ее стремиться к нему, а лишь тело, пошел навстречу зову. Они заблудились друг в друге. Страстно и жадно. Взмывали ввысь и замирали там, на вершине наслаждения, потом вместе падали и тут же опять стремились слиться в единое целое. Димке очень хотелось, чтобы этот полет был бесконечным, но на одной из вершин Юля замерла, прижалась… а у него замелькали радужные искры. А потом… Потом сил не осталось ни на движения, ни на слова. Они так и заснули, переплетаясь телами. Разбудило их солнышко. Заглянуло в окно и в щелку между шторами просунуло лучик. А тот прыгнул на подушку и начал их щекотать. Димка, улыбаясь, шепнул:
- С добрым утром, любимая.
- С добрым, - сладко потягиваясь, и все же смущенно ответила Юля.
Несколько месяцев пролетели, как один миг. Бесконечные поездки Юли к адвокату выматывали ее. Суд постоянно откладывался. Днем Юля еще как-то держалась, а вот по ночам металась в кошмарах, стонала, а иногда кричала во сне. Димка предложил Юле другое решение:
- Давай я съезжу к твоему бывшему, поговорю с ним по-мужски. Объясню…
- Нет! Это может только навредить. Ты его не знаешь, а он любое твое слово может вывернуть и обернуть против меня.
- Ну, я хотя бы постараюсь выяснить, чего он этим добивается.
- Сделать мне, как можно больнее.
- Так он и своего сына тоже изматывает.
- Он думает только о себе. Не понимает, что ребенок тоже человек. Маленький, беспомощный, беззащитный, - помолчала и сквозь зубы продолжила, - ненавижу. Никогда ему этого не прощу.
Димка задумался о прощении. Выходило, что по Божьим заповедям надо всех прощать. Но, как можно простить человека, отобравшего у ребенка маму? В этом случае он поддерживал сторону Юли. И надо было, как-то разрулить ситуацию, чтобы она смогла простить хотя бы потом, через какое-то время. И Димка сделал еще одну попытку убедить Юлю разрешить ему встретиться с отцом ребенка, но та ответила категорическим отказом:
- Я сказала: нет. Забудь об этом. Будем ждать суда.
Наконец суд перестали переносить. Юля приехала домой счастливая:
- Димка! Выиграла! Выиграла! Выиграла!
Она кружилась по комнате, потом кинулась к Димке, повисла на нем и целовала его. Сначала радостно, потом нежно, потом страстно…
В квартире сделали небольшую перестановку. Купили детскую кровать, игрушки, книжки. А в назначенный день Юля поехала за сыном. Но вернулась одна:
- Судебные приставы не смогли сынишку забрать. Эта сволочь еще до суда отправил ребенка с бабушкой на море.
Больше Димка не смог добиться от нее ни слова. Она полночи просидела возле окна. Курила одну сигарету за другой. А утром сказала:
- Боюсь, что снова придется подавать в суд.
Так потом и вышло. Бывший муж создавал одно препятствие за другим. Оттягивал момент передачи ребенка.
- Снова нужен адвокат, - заплакала Юля.
Под предлогом, что надо поговорить с бывшим мужем она снова уехала. Вернулась чернее тучи, долго отводила глаза, потом сказала:
- Давай начистоту.
Димка все понял. Молча сел напротив. Юля не стала ходить вокруг да около. Прикрыла своими ладонями его руку, как бы согревая, и сказала:
- Дим, ты хороший… очень хороший и надежный. Ты замечательный. Но мы должны расстаться.
Димка молчал. У него не хватало сил посмотреть ей в глаза. А, может, мужества? Он боялся в них увидеть любовь к другому мужчине. Юля погладила его руку и продолжила:
- Пойми меня, мне нужно бороться за сына. Здесь я очень далеко от него.
- Ты уезжаешь туда? – охрипшим от волнения голосом заговорил Димка, - а как же работа? Там тебя нигде не брали… Или ты…
- Я нашла работу. Сегодня была на собеседовании. С понедельника надо выходить.
- Как? Так быстро?
До него, наконец, дошло, что Юли больше не будет рядом. Он, словно за соломинку, ухватился:
- Ты будешь приезжать на выходные?
Юля покачала головой:
- Нет. Обстоятельства не позволят. Как бы мне не хотелось. Дима, у тебя все будет хорошо.
- У меня не будет хорошо без тебя.
- Дима, ты обещал отпустить меня…
- Да,- взял ее руки в свои, - обещай мне, что когда-нибудь потом, даже через много лет, но мы встретимся.
- Зачем?
- Просто посмотреть друг на друга. Поговорить.
- Ты думаешь, мы найдем слова?
- Найдем. В данный момент мы не можем знать, правильно ли мы поступаем. Сейчас я бы рванул с тобой, но знаю, что тебе это не нужно. Может тогда, ты переменишь свое отношение ко мне.
- Хорошо. Но и ты обещай, что не будешь один.
- Я постараюсь.
Их последняя ночь была совсем другой. Страсть была другая. Глубокая. Димка никак не хотел, чтобы полыхнул пожар. И он, как мог, сдерживал это пламя, укрывая его горьковатой нежностью, напитывая любимую женщину своей нескончаемой любовью. Она позволяла наполняться собой, лаская и душой... Силы их иссякли с первыми утренними сумерками. Пронзительный крик разлуки задохнулся… Утром в окно, как обычно заглянуло солнце. Хотело снова разбудить их веселым лучиком. Но, увидев, что никто в этой комнате не спит, или почувствовав печальный холод момента, передумало, и спряталось за тучку. Оба понимали: надо сделать первый шаг. Ей – к сыну. Ему – учиться жить без Юли, просто жить.
- Я провожу тебя до вокзала, - сказал Димка, помогая застегнуть Юле молнию на дорожной сумке.
- Не надо, Дим. Мы простились. Я на такси доеду.
Поцеловала его в щеку и пошла. В дверях остановилась:
- Дим…
В надежде, что Юля сейчас передумает, он подошел к ней. Но она не передумала, наоборот отобрала последнюю надежду:
- Обещай, что выполнишь мою просьбу.
- Как скажешь.
Немного помолчав, не решаясь продолжить, все же собралась с духом:
- Удали мой номер. Прямо сейчас.
Димка смотрел на нее непонимающе:
- Зачем?
- Чтобы не было соблазна позвонить, - и, видя, что он не собирается даже доставать телефон, настойчиво повторила, - Дима, удали, - а дождавшись, когда он покончит с этим, вышла.
Димка долго смотрел на закрытую дверь, а потом зарычал, размахнулся и швырнул в нее телефон. То, что от него осталось, растоптал каблуком. Сорвал с вешалки куртку и пошел прочь из этого опустевшего дома...
Пил он долго. С приятелями, один, с незнакомыми. Когда уже не мог пить, потерял всякий интерес к жизни: пусто. Однажды открыл проволочкой отцовскую машину, так же проволочкой завел зажигание и поехал. Спокойно. Соблюдая все правила. Куда, зачем? Сам не знал. На выезде из города прибавил газ и открыл окно. Ветер, ледяной и промозглый, привел его в чувства за пару сотен километров от города. Димка остановил машину и вышел. Достал из помятой пачки последнюю сигарету. Прикурил. Вокруг него была только ночь и дорога, которая, что в одну сторону, что в другую тонула в лесу. Думать ни о чем не хотелось. Но его воспаленный мозг сверлила, причиняя страшную боль, одна мысль: «Если любовь такая, то зачем она?» Наступив ногой на бычок, он принял решение: «Значит, буду жить без любви». Сел в машину, развернулся и поехал домой. Больше он не гнал. Зачем? От себя все равно не убежишь. Пришлось включить дворники – дождь ни с того, ни с сего ливанул, как из ведра. На Димку навалилась усталость.
Он не доехал до дома совсем чуть-чуть. Буквально на въезде в город, видимо задремал под мерное раскачивание и поскрипывание щеток по стеклу, но машину занесло на мокром асфальте. Сначала она перестала слушаться руля. Потом, когда он в него схватился мертвой хваткой и вдавил педаль тормоза в пол, вроде одумалась. Но ее уже крутило по дороге, снося к обочине. Димка успел подумать: «Там овраг!» - и машина сразу наклонилась, а потом закувыркалась. Ему раньше казалось, что овраг достаточно глубокий, поэтому, когда машина всего два раза перевернувшись, встала, удивился. Фары погасли, свет в салоне не горел. Ощупав себя и убедившись, что серьезных ранений нет, стал выбираться. Потянул ручку, дверь не открывалась. Стекло бить ему не хотелось. Нащупав в бардачке фонарик, посветил, выбирая наиболее пострадавшее окно. От увиденного даже присвистнул – стекол в машине не было. Ни одного. Димка задумался, пытаясь вспомнить, слышал ли он звон бьющегося стекла. Потом махнул рукой: «Какая теперь разница», - начал выбираться из машины. За торчащий осколок зацепился рукавом, порвал его и поцарапал руку. Димка осмотрел со всех сторон машину. Даже в свете фонарика было видно, что восстанавливать ее, смысла нет:
- Мать твою… - вздохнул Димка, похлопал себя по карманам, вспомнил, что сигареты закончились и начал выбираться из оврага.
Дождя уже не было. Листва так отяжелела от напитавшей ее влаги, что даже не шелестела. Или просто ветер промок и тихонько отлеживался в траве. К дому он подошел, когда ночь почти растаяла в сиренево-серых сумерках, отступая перед настойчивым рассветом. По луже плыл огромный кленовый лист. Димка немного понаблюдал за ним. Не потому, что было интересно – оттягивал неприятную минуту встречи с родителями. Потом поднял глаза к своим окнам и, увидев в них свет, побежал к квартире, ругая себя последними словами. Запах корвалола он почувствовал еще на площадке. Влетел в квартиру:
- Мам, пап, вы где?
Заглянул на кухню. Родители сидели за столом. Мать заплаканная, отец курил. Димка сел рядом с ними, пряча руку с порванным рукавом под столом:
- Мам, пап, простите меня.
Мама молчала, теребя в руках уголок платочка, а отец заворчал:
- Забыл сказать «больше так не буду».
Димка вздохнул и добавил:
- Пап, я машину разбил.
Родители испуганно подняли на него глаза. Мать всколыхнулась и стала внимательно осматривать сына. Увидев запекшуюся кровь на руке, кинулась к шкафчику за лекарствами. Обрабатывая руку, всхлипывала:
- Где еще?
Димка успокоил ее:
- Мам, да я-то не пострадал. Это, - и, показывая на руку, - уже, когда выбирался из машины. Царапина. Заживет.
Потом взглянул на побелевшего отца и, отвечая на его немой вопрос, опустил голову:
- Нет больше машины, пап. В хлам.
- Да и хрен с ней с машиной, главное, сам живой, - судорожно вздохнул, выпуская из себя все страхи за сына.
… Время шло, а Димкина душевная боль никак не хотела утихать. Он никуда не ходил несколько месяцев. Работа – дом. Дом – работа. С друзьями общаться перестал с того самого вечера, когда забрал Юлю. Вернее, один раз поговорил с Ромкой о пропавшем кольце. Но, как только понял, что тот верит сестре, развернулся и ушел. Ничего не стал доказывать. Позднее от кого-то услышал, что Ден женился на Наташе. Друзей у него не осталось. Старых потерял, а новых не искал.
Ночами тоска обвивалась вокруг него петлей и душила. Зло и беспощадно. Димка все чаще вспоминал Юлины слова: «Все у тебя будет хорошо. Ты еще встретишь женщину…» Да только как он мог ее встретить, если было одно желание – Юля. Однажды утром, стряхивая с себя остатки очередной одинокой ночи, решил, что все же надо жить дальше. Решил – сделал. Он вообще был человек слова. А еще он никогда не врал. Если правду говорить не хотелось, или она была не удобной, старался уйти от ответа, промолчать. Поэтому впоследствии всем девушкам, с которыми у него случались романчики, Димка всегда говорил, что у их отношений нет будущего, он любит другую и как только отыщет ее, сразу к ней вернется. Расставался со всеми без сожаления, а иногда даже не прощаясь. К чему лишение объяснения, если он заранее обо всем предупредил?
Поменяв работу, Димка обзавелся новыми приятелями. Скрытный, никого не пускающий в свою душу, он и с ними не откровенничал. Но те и сами догадались, что парень холостой. Недоумевали:
- Мы-то семью кормим. Нам деньги нужны. А ты для кого будешь гнуться? Да и вахта… это тебе не мамкины пирожки трескать.
- Ничего. Вы же выдерживаете, и я смогу, - ушел от прямого ответа Димка.
Но настырные мужики продолжали допытываться:
- Зачем тебе такие деньги, если семьи нет?
- Машину хочу, - ответил и, закрывая тему, вышел из вагончика.
Димка чувствовал вину перед отцом за разбитого «жигуленка» и во что бы то ни стало хотел купить ему другого. Но приятели этого не знали и истолковали все по-своему:
- Жениться, небось, собрался, вот и старается до свадьбы всем обзавестись.
- Молодец, конечно, только что-то я не замечал, чтобы он с девушкой перезванивался.
- Ну, так, может, ее и нет пока…
- Значит надо познакомить.
Мужики дружно засмеялись:
- Тебе бы только сосватать кого. Сваха местного разлива.
Позднее именно этот мужик и познакомил Димку с Надей. Симпатичная, умная женщина заинтересовала его с первого дня. Но искра между ними не пробежала. Ни в первый день, ни когда-либо потом. Не смотря на это, их отношения шли по какому-то сценарию. Кто его писал, Димке было все равно. Он послушно играл свою роль. Не спорил, когда пришлось познакомиться с родителями. Легко познакомил со своими. О любви они с Надей не говорили. Когда же случился разговор о совместной жизни, подумал, что уважение между супругами – это тоже не мало. Его грызло, то обстоятельство, что Наде он в начале отношений рассказал о Юле. Но тогда он не собирался жениться. И решив, что по крайней мере, был честен, сделал предложение. Надин сын, принял Димку хорошо. Они быстро подружились. А потом из дяди Димы он незаметно превратился в папу.
Жизнь шла по накатанной. Но в каждой семье случаются кризисы. Может, устали друг от друга, а, может, другая причина была, но только в последнее время они все чаще ссорились. Вернее, это Надя ссорилась с Димкой, а он отмалчивался. Ну, не починил кран сегодня – завтра сделает, чего орать-то? Надя же из-за любого пустяка закатывала истерику, которая непременно заканчивалась словами:
- Может, пора развестись?
Димка не понимал, серьезно она об этом говорила, или просто, не подумав, кидалась такими фразами. Но почему-то все чаще вспоминал Юлю. У них никогда не было скандалов. Они, конечно, ссорились, но как-то мирно. Высказывали друг другу то, что не нравилось, обсуждали это и… все. Кто-то из них уступал, а кто-то убеждал в своей правоте. Однажды, после очередной истерики жены, Димка так остро затосковал, что был готов бросить все, сесть в машину и поехать к Юле. Он понятия не имел на какой улице, в каком доме она живет, знал только город. Но в этот момент ему было наплевать, как он будет ее искать, лишь бы найти и поговорить. Просто посмотреть на нее.
И вот однажды уселся за компьютер и зарегистрировался в «Одноклассниках», в надежде, что у Юли там тоже есть страничка. Несколько дней упорных поисков результата не дали. Он нашел уже почти весь свой класс, армейских друзей, подружился с кучей совсем неизвестных людей, но Юлю не нашел. Зато нашел страничку жены. Заглянул на нее, посмотрел статус, покрутил ленту и пригласил в друзья. А вечером был скандал. Надю возмущало уже то, что у него есть страничка. А уж когда Димка заметил ей, что у нее есть точно такая же, категорично потребовала:
- У меня она давно, а ты вдруг сейчас сделал. Зачем? Удали.
Димке было все равно. Юлю он найти не смог. А больше от «Одноклассников» ему ничего не нужно. И он удалил страничку. Уже потом, когда был на вахте, стараясь заполнить хоть чем-нибудь бессонную ночь, зашел с телефона на сайт, и снова зарегистрировался. Только не под своим именем, а под вымышленным. И возобновил поиски любимой. И, о, чудо!.. или судьба? Через час он нашел Юлину страницу. Тоже под псевдонимом. Он растеряно смотрел на экран телефона и твердил:
- Не может быть… так не бывает.
Но с таинственной страницы пришло подтверждение:
- Да. Это я.
Теперь он знал, что она вышла замуж, воспитывает сынишку, а вот старшего так и не вернула. Но тот уже большой мальчик, сообразил, как сделать так, чтобы отец не знал о его общении с мамой. Поэтому, как только сын нашел ее в «Одноклассниках», Юля сразу замаскировала свою страницу вымышленным именем и непонятной аватаркой. Пока Димка был на вахте, они успели наговориться и в чате, и по телефону. К моменту его возвращения домой оба мечтали о встрече. Договорились заранее, что даже, если свидание состоится, то только ради того, чтобы увидеть друг друга. Разрушать семьи или изменять супругам они не будут.
Но люди предполагают... Как только Димка увидел Юлю, у него перехватило дыхание. Он увидел ее глаза, из которых грусть так и не ушла. Несмело обнял и потерял самую основную свою мысль. Долго выплывал из тумана, чтобы просто услышать, что она говорит. Вернула его к действительности слезинка, одиноко скатившаяся по щеке любимой. Его царапнуло: «Похоже, боль так и сидит в ней. Все, кто ее любят – несчастные люди. В том числе и я. А виноват в этом только один человек». Даже не пытаясь ее утешать: «Пусть выплеснет хоть немного боли», - просто гладил волосы. Вдыхал их запах, а тот растекался волной по всему телу и пронизывал сладкой болью. Болью желания.
Едва переступив порог гостиничного номера, они забыли обо всем: о намерении быть верными супругами, о том, что завтра придется снова расстаться, о том, что все тайное становиться явным… Сейчас было важным только желание быть вместе. И страсть необузданная, испепеляющая подстерегла, выскочила из всех закоулков небольшой комнатки, запуталась в шелковых простынях, стекла с тонких шторок, упала желтым лучиком с невысокого торшера. Ею был пропитан воздух. Они вдыхали, обжигая души. И старались не дать ей погаснуть. Заснули лишь под утро, обессиленные и счастливые.
Димка проснулся от того, что сильно затекла рука. Но даже не пошевелился – боялся разбудить Юлю. Она прильнула к нему и улыбалась во сне. По-детски наивно и доверчиво. Любовался и думал: «Какая же она красивая. Таких женщин не забывают…» Юля открыла глаза, и улыбка утратила свою безмятежность. Обняв его, уткнулась носом в шею и задумчиво произнесла:
- Что теперь будет? Дим, я не хочу разводиться с мужем. У нас сын. Они обожают друг друга.
- А ты любишь мужа?
- У нас сейчас сложный период, - уклончиво ответила Юля, - но такое в каждой семье случается.
- Согласен. У нас тоже всякое бывает. Моя жена хорошая женщина…
- Дим, мы не можем…
Юля замолчала и посмотрела в глаза Димке. Он понял, что ей не хочется самой произносить эти слова и пришел на помощь:
- Да, Юля, ты права: мы не можем уйти из своих семей. Однако это ничего не изменит. Теперь мы с тобой не разделимы. Может так случится, что мы больше и не встретимся, но я всегда буду знать, что ты есть у меня.
- А я буду знать, что ты есть у меня.
Юля прижалась, к заросшей щетиной щеке:
- Мы всегда будем рядом, какое бы расстояние нас не разделяло.
Расставались они легко, будто ей на минутку в магазин заскочить надо и вернуться. Потом они перекидывались эсэмэсками или изредка созванивались. Но оба очень тяготились своей изменой. И все же берегли в памяти эту тайную встречу. Димка понимал, что жена его не простит, и даже не пытался искать себе оправдания. Может быть поэтому, когда однажды утром Надя разбудила его и сунула под нос его же телефон с требованием объяснить от кого эта смс, он не стал отпираться:
- От Юли.
-Откуда она опять взялась?
- Я ее нашел, - честно признался он.
Что кричала жена, он не стал слушать, ушел в ванну. А когда вернулся, задал всего один вопрос:
- Какого хрена ты берешь мой телефон?
Ответ ошеломил:
- Хочу и беру. Ты мой муж.
Больше Димка не обсуждал с женой эту тему. Да и все остальное тоже. Замкнулся. И там, в себе, дотошно выискивал ответы на вопросы, которые возникали, словно грибы. Что теперь будет с их семьей? Почему жена все чаще говорит о разводе? Просто в нем разочаровалась или у нее появился другой мужчина? Почему Юля так и не рассказала ему о причинах разрыва с мужем-адвокатом? Он действительно такой окончательный подлец? Или Юля тоже в чем-то виновата? А любит ли она? Может, она до сих пор не может забыть своего первого? Почему она не смогла полюбить его, а за того, нынешнего, вышла замуж и даже родила сына? Ответы не находились. Он и на вахту поехал с ними. Разобрал вещи, и улегся на скрипучую койку. Закинул руки за голову, уставился в потолок. Мужики галдели, делясь домашними новостями, а Димку это раздражало. Он встал, натянул куртку и направился к выходу. Уже дверь за собой закрывал, когда до него долетел обрывок разговора:
- А сколько можно терпеть и прощать?
Димка примостился на ствол упавшего дерева. По вискам ритмично било: «Терпеть… Прощать…» Юля столько лет терпит боль разлуки с сыном. Надя – его вечное молчание. Димка за все годы ни разу не доверил жене то, что его тревожит. А сколько сам Димка будет терпеть?.. Да сколько надо, столько и будет! А вот простит ли его жена? Она еще не догадалась о том, что Димка ей изменил. Ей больно уже от того, что он так и не забыл свою первую любовь и через столько лет вдруг разыскал ее. Нет, не простит его Надя. А нужно ли ему это прощение? Простят ли друг друга Юля с бывшим мужем. Хотя бы ради ребенка. А Наташе, как живется с таким грехом на душе? Обвинила подругу в том, чего та не совершала и выгнала ночью на улицу. Неужели не мучается? А простит ли его Юля за эту греховную встречу?
Окончательно заплутав в своих бесконечных вопросах, Димка подумал: было бы не плохо самому сначала простить себя. За то, что сам не умеет прощать. Сквозь соленый туман Димка посмотрел в таинственную высь и прошептал:
- Господи! Вразуми! Научи прощать. И даруй мне, грешному и сирому, Свое прощение.