- Дэвакииии – вырвалось из моей груди.
Я выскочил из своего укрытия и побежал к краю крыши.
Когда до кромки оставалось несколько метров, упал на живот и пополз…
- Ну, и что всё это значит? - спокойно спросила Дэваки.
Она стояла на карнизе в полметра шириной над пропастью, на расстоянии вытянутой руки от меня.
- Не предупредил, что прилетаешь, спрятался в лифтовой, шпионишь…
- Умоляю, только, выберись оттуда… Я отвечу на все вопросы, только выберись…
Что бы не смотреть, как она это будет делать, я зажмурился и на четвереньках пополз назад.
- Можешь открыть глаза – услышал я её голос прямо перед собой.
- Ну, так зачем ты на крышу взобрался?
- Зачем, зачем? – Решил заняться промышленным альпинизмом.
- Я слышала, что у богатых людей свои странности… Но у тебя профнепригодность, боязнь высоты.
- Нет у меня никакой боязни, я пошутил. Просто за тебя переволновался.
- Это очень легко проверить – усмехнулась она, и протянула мне комплект снаряжения. – Назвался груздём, полезай в кузов.
- А сколько выдерживает эта верёвка – поинтересовался я , когда повис в воздухе над крышей.
- Рабочая нагрузка восемьсот килограмм, а на разрыв три тонны.
Готов?
- Да – твёрдо сказал я и замотал головой в разные стороны.
- Ты что, с головой не дружишь – расхохоталась Дэваки.
- Всё нормально, не обращай внимания.
- Ну, тогда держись за воздух – она повернула кронштейн на сто восемьдесят градусов, и я повис над пропастью.
- Глаза открой, но вниз не смотри, я сейчас к тебе приду.
Я почувствовал, как она коснулась моего плеча и открыл глаза.
- Всё я с тобой. Смотри только на меня.
- Дай мне руку, пожалуйста – простонал я.
- У тебя рука мокрая, возвращаемся…
- Нет, нет, всё в порядке – я выдернул руку и вытер об штаны. – Что делать дальше?
- А дальше у тебя есть две верёвочки. Тянешь за ближнюю, опускаешься вниз, тянешь за дальнюю, поднимаешься вверх.
Когда мой страх рассеялся, как туман над водой, на смену ему пришла эйфория.
Мне показалось, что я попал в другое измерение, что я реально вышел за рамки этого мира.
С его будничной суетой, мещанскими дрязгами и вечной погоней за общепринятыми наслаждениями.
Что в жизни есть главная нить, на которой всё держится, как эта тоненькая верёвочка, которая держит меня сейчас над пропастью.
И если она оборвётся, то мне уже не поможет ничто и никто.
Ни деньги, ни знакомые, ни родственники, ни врачи…
- Теперь ты понял , за чем люди в горы ходят - вернула мою душу обратно в тело Дэваки.
- Да, словами это передать не возможно. Можно только почувствовать.
- Смотри, маленькая хитрость. Когда спускаешься вниз не обязательно тянуть за верёвку. Достаточно коротко нажать на “собачку” храповика и ты прыгнешь на метр вниз. Смотри – и она за три прыжка опустилась на один этаж вниз.
Я последовал её примеру.
- Правда здорово? – улыбнулась она.
Я набрал полные лёгкие воздуха и заорал что было силы.
- Ты обманула меня!!!
- Как?!
- Сказала мне, что монахиня!!! Но у вайшнавов только брамачарии могут принять пожизненное отречение и стать саньяси. У Кришны шестнадцать тысяч сто восемь жен и он верный муж. У него нет, и не может быть невест.
А каждая брамачариня должна покинуть монастырь, выйти замуж и рожать детей!!!
- Когда это я тебе говорила, что стала Божьей невестой? Я тебе сказала, что стала брамачариней и служила в монастыре пять лет…
- Значит, я могу любить тебя, как женщину?!
- Нет - строго сказала Дэваки . – Ты не можешь любить меня как женщину.
От этих её слов у меня, как будто что-то оборвалось внутри…
Я со злостью нажал на “собачку” храповика, и метров на десять улетел вниз.
Она как по ступенькам спустилась ко мне и первый раз за всё время повысила на меня голос.
- Ещё раз такое сделаешь, и ты со мной, даже на балкон третьего этажа не выйдешь.
- Ну почему, Дэваки, почему… Почему я не могу любить тебя как женщину.
- Потому что ты должен любить меня как женщину, ты просто обязан это делать.
Я бросился к ней, но наши каски так стукнулись друг об друга, что зазвенело в ушах.
- Сумасшедший, что ты делаешь, рассмеялась она, сняла свою каску и прильнула к моим губам.
Я не смог сдержаться, пырснул от смеха, и от души рассмеялся.
- Дэваки… Ты не умеешь целоваться…
- Ничего страшного, ты меня научишь. Обещаю быть самой смиренной и добросовестной ученицей на свете.
- А почему это вдруг я обяяяяязан…
- Потому, что мне уже двадцать шесть лет. И давным-давно пора рожать детей.
Конец