Земляничное варенье

               
     Уже прошло много лет с тех пор, как мы впервые приехали на Псковщину и познакомились с многочисленными озерами и хвойными лесами, богатыми грибами и ягодами. Разве можно забыть те дни, когда мы большой компанией возвращались из похода, неся в корзинках белые грибы, в бидонах морошку и чернику, а в рюкзаках щук, выловленных в небольшом лесном озере. Но один день запомнился особенно.
    Мы с женой только что проснулись и еще лежали в самодельных деревянных кроватях, когда к нам в окно кто-то постучал. Отодвинув занавеску, я увидел Федора – молодого местного парня, чем-то внешне напоминавшего Есенина. Когда мы впервые познакомились, он был очень застенчивым, не пил и грубо не выражался. Однако по мере того, как в деревню все чаще и чаще стали приезжать отдыхающие, он пристрастился к спиртному и уже не мог обойтись без “зеленого змея”. Для того, чтобы ему налили водки, он готов был отдавать людям пойманную рыбу, менять грибы и ягоды на бутылку любого спиртного напитка, вплоть до одеколона. Как раз в тот день отдыхающих в деревне было мало, а голова у Феди гудела от выпитого еще вечером. За стакан водки он предложил отвести нас в места, богатые ягодой. Мы раньше уже знали много интересных мест вокруг нашей деревни, но предложение Федора показалось нам заманчивым, и мы согласились.
    Угостив гостя и быстро позавтракав, мы сели в мою машину и поехали в сторону Черной речки, где Федя иногда ловил хариуса – редкую и вкусную рыбу. Когда мы проехали километров пять, Федор попросил меня свернуть налево и ехать лесной дорогой в глубь густого  леса. Вскоре впереди себя в полуметре от дороги я еще издали увидел огромный белый гриб, что указывало на то, что здесь никто последние несколько дней  не проходил и не проезжал, потому что не заметить такого красавца было просто невозможно. Я сорвал этот гриб не выходя из машины, а просто приоткрыл дверь. Жена тут же обещала вечером приготовить суп и пригласить на ужин Федора и наших друзей.
     Проехав еще несколько сот метров, мы остановились, поставили машину между кустов, чтобы ее не было видно с дороги, и пошли вслед за Федором. Вскоре перед нами возник большой зеленый холм, подойдя к которому мы с женой просто оторопели: его склоны были сплошь усыпаны земляничными кустиками, на которых рдели многочисленные ягоды, и было их столько, что глаза разбегались. Наш проводник оставил нас на  одном склоне холма, а сам пошел на другой. Подвязав на пояс привезенные пластмассовые бидоны, мы начали жадно собирать вкусно пахнувшую ягоду.  Работа спорилась. Как  не старался я не отставать от жены, но она была значительно проворнее меня. Через полтора-два часа мой полутора литровый и двухлитровый бидон  жены были наполнены земляникой с верхом. Только после этого мы положили несколько ягод себе в рот. Спина гудела от длительной работы, но удовольствие от собранных ягод было огромным.
    Вскоре Федор подал голос, мы откликнулись и пошли друг к другу. Его лукошко тоже было до верху наполнено спелой ягодой, а от земляники исходил дурманящий запах. Когда мы вернулись в деревню, ягода в бидонах немного осела под своей тяжестью и на дне их скопился сок. Федор получил в знак благодарности честно заработанную бутылку водки, а мы съели по стакану земляники со сгущенным молоком. Кажется, ничего более восхитительного я давно не ел. В тот же вечер жена сварила земляничное варенье, которое мы разложили по баночкам. Возвратившись в Москву, мы в течение года пили чай с вареньем, вспоминая наш поход за царской ягодой.