Мы заканчивали 11 класс,когда Анна Матвеевна, наш классный руководитель, должна была уехать на юг. Мы устроили ей прощальный вечер, куда была приглашена Диана и другие учителя. Я завалила экзамен по алгебре, и взяла учебник с собой, чтобы "поучить".На открытии вечера мы читали стихи. Я начала с Есенина -"Грубым дается радость", но так и не продвинулась дальше строчки -"Эта прямая дорога меня привела в кабак.", т.к. у некоторых моих товарищей начались истерические припадки смеха.
Потом уже, когда все основательно выпили, и кто-то совершенно серьезно ( а может, и шутя) собирался разбить окно- начались танцы. Танцы начались уже в другом классе, откуда были вынесены все парты.Анна Матвеевна была навеселе и громко всем распоряжалась. Лицо Дианы было в веснушках и очень мне нравилось - она тоже шумела.К ней подсела пара учеников и завела разговор на какую-то "вечную" тему. Я вышла в коридор и решила заглянуть к уборщице. Мы с ней долго обсуждали школьные дела."Уборщицы тоже люди!" - сообщил кто-то Диане, когда она удивилась моему долгому отсутствию.В первом часу ночи мы все пошли провожать Анну Матвеевну. С балконов соседних домов на нас глядели заспанные лица:"А что, у вас выпускной вечер?" - спрашивали они."Ещё будет!" - успокоили мы их.
Вопреки тяжелому взгляду в ранней юности, у меня было доброе сердце, полное решимости совершить нечто героическое. Но мне казалось - ничего не надо было тогда. Я всматривалась в них просто так, вроде упражнений для зрительной памяти. Они навевали и сон, и грусть. Было бы лучше, если б я говорила правду: но я не говорила её. Мне нравилось вводить их в заблуждение.Может быть потому, что сама я часто находилась в заблуждении по поводу бледных лиц моего поколения, и сама часто видела их духовное несовершенство.