Много лет подряд я страстно, мучительно и безответно любил её... Сначала наивно, с мальчишеской робостью,до слёз стесняясь этого своего чувства. Затем-пылко, со всей страстью и жаром молодого, неискушённого любовью юношеского сердца.... Любил с той самой минуты, когда впервые увидел её милое лицо и хрупкий девичий стан в маленьком нашем дворике... Тогда же она и показалась мне самой желанной и красивой. В компании таких же сорванцов, я воровал абрикосы в соседнем саду. Девушка гуляла с собакой, летнее солнце блистало и я вдруг разглядел золотой ореол вокруг её головы... И всё словно расцвело вокруг... Небо стало ярче, листва-зеленее..."Кто это?"-спросил я ребят. "Альма. Овчарка кавказкой породы. На днях с хозяевами откуда-то прикатила."-ответили парни. Мне было пятнадцать и вскоре я почти забыл о той мимолётной встрече. У молодых людей этого возраста хватает других забот: гитары, мотоциклы да и мало ли ещё что... Однако вскоре я вновь увидел во дворе девушку с собакой... Высокая и хрупкая, с водопадом пышных волос на белых плечах, с огромными, неопределённого цвета глазами, она была похожа на красивую, белую розу на тоненьком стебельке... Мне было уже пятнадцать, я считал себя взрослым и мечтал о ней, как о невесте... но ведь мне было всего лишь пятнадцать, ничтожный возраст, сопляк... Ей все двадцать, она красива, и,возможно, у неё море поклонников, а кто такой я? Дворовый мальчишка, щенок, на которого такая, как она никогда и не взглянет...
Однако, я выходил теперь во двор рано утром и вечером, в часы, когда она гуляет с собакой. Но иногда вместо девушки, с Альмой прогуливался высокий, пожилой мужчина, её отец.
Прошёл год. Мне исполнилось шестнадцать и я по-прежнему любил Ярославу, мечтал о ней и грезил ею...
Однако, выглядел я тогда не лучшим образом- худой, тщедушный заморыш в рваных джинсах и модной чёрной майке с нарисованным черепом впереди... С сигаретой не расставался да и к стакану тоже зачастую прикладывался.
Пришла долгожданная весна, принеся новые надежды. Той весной . Ярослава расцвела, словно стройная, улыбчивая яблонька... По-прежнему стесняясь подойти к любимой и любуясь ею издалека, я жадно ловил её случайные взгляды. Она сидела на скамейке в небольшом парке, смешно щурясь от солнца и заслоняясь от него ладонью... Я же мечтал стать перчаткой на её тонкой руке, солнечным лучом, ласкающим её шею или обычной грязью , прилипшей к подошвам сапожек, мягко обнимающих её стройные ножки. Однажды я всё же открылся, но правда, не ей, не Ясе, а своему дяде Показав ему девушку, я рассказал о своей любви к ней и спросил, есть ли у меня шансы. Родственник нашёл Ярославу весьма недурной, привлекательной особой, но вот насчёт шансов... "Старик, ты посмотри на себя в зеркало, посмотри, в чём ты ходишь... Да и фигура твоя оставляет желать лучшего... Дрищ ты... Красотки таких не любят, так что, шансов ноль..." Прислушавшись к мнению дяди, я активно занялся своим телом. Бросил курить, занялся спортом, старательно наращивал мускулы и даже записался в секцию бокса... Спустя какое-то время отражение в моём зеркале значительно изменило свой облик: достаточно мощный торс и неплохие бицепсы . Всё так же я грезил Ясей, любовался ею, мечтая о том счастливом миге, когда подойду и расскажу ей о своей любви... Воображал, как изумится и обрадуется она этому, признается, что сама давным-давно любит меня и робко спрячет зардевшееся счастьем личико на моей широкой мужественной груди... И мы поженимся. Конечно, поженимся! А как же иначе? Но той весной умер отец Яси ,а однажды я увидел её в свадебном платье, садящуюся в сверкающее авто какого-то мужика и... И все мечты мои рухнули в одночасье... Она вышла замуж за богатенького козла и вскоре уехала. Овчарку Альму муж Ярославы вышвырнул из машины в последний момент и несчастная псина жила с тех пор под открытым небом , так и не поверив в человеческое предательство и жестокость...
Альму подкармливал весь наш двор, многие пытались взять её к себе, но псина не шла... С тех пор много воды утекло. Я благополучно поступил в институт, закончил его и работал хирургом в городской больнице. Говорят, первое чувство оставляет глубокий след на всю жизнь и это правда... Однако, жизнь моя со временем устаканилась, текла размеренно, словно по сценарию, как вдруг... Вдруг в нашу клинику поступает она, Ярослава, да вот только узнать её было практически невозможно...Сколько же лет минуло с той поры? Десять? Пятнадцать? Да, она постарела, но разве в этом дело? Сколько нужно лет, чтобы из здоровой прекрасной девушки с непозволительно роскошной фигурой сотворить отрешённое от мира, худое и серое , со сломленной волей существо, боявшееся собственной тени? Именно такой она стала... Тусклые волосы, ввалившиеся глаза, измождённое тело со следами побоев... Тонкие запястья с чёрными следами верёвок, бледные и впалые губы,Совершенно серое, без единой кровинки лицо и отрешённый потухший взгляд... То первое, незабытое юношеское чувство снова накрыло меня, я жаждал открыться ей, да не мог... Старался брать как можно больше ночных дежурств, чтобы побыть рядом со своей мечтой, понимаете? Краснел мучительно в её присутствии, мямлил что-то несуразное, чувствовал себя непонятно кем рядом с нею... И, несмотря на всё это, счастлив был дышать одним воздухом со своей любимой...
Ярославу, пока она была в клинике, ни разу никто так и не навестил. Подошёл день её выписки, и, однажды я вынужден был сообщить ей об этом. Опустив глаза, Ярослава прошептала, что идти ей некуда. На свой страх и риск я предложил любимой пожить у моей мамы, она долго отказывалась, а я -настаивал. Мотивировал это тем, что мама больна, а я, ввиду своей работы, не могу навещать её так часто, как следовало бы...
Думаю, что я выглядел убедительным и искренним, и труды мои не прошли даром-колеблясь, женщина всё же сдалась... Но я видел, как побледнело и изменилось Ясино личико , когда я привёл её в наш двор...
.А когда мы поднялись на нужный этаж и я позвонил в мамину дверь... Глаза моей спутницы загорелись и вмиг потухли. Она обернулась и, пугливо вцепившись в мою руку повернула ко мне своё растерянное и невероятно бледное лицо... "Максим Викторович... Максим... Ваша мама здесь... Так вы..."-беспомощно прошептала она. Она уже готова была бежать, но... Дверь распахнулась и на пороге появилась моя мама... Она не сразу узнала Ярославу, когда же я представил свою спутницу, была удивлена и даже потрясена... С того самого дня Яся жила у моей матери , готовила еду и ухаживала за ней. Благодаря этому обстоятельству, я стал навещать маму намного чаще. Привозил продукты, заходил на чай и всё это для того, чтобы лишний раз увидеть любимую. Женщины подружились, а я не мыслил уже своей жизни без Яси. Она окончательно выздоровела, окрепла, похорошела и, как мне кажется, привыкла к моим посещениям. Неумолимое время сделало своё дело, Ярослава вряд ли станет теперь прежней красавицей, и всё же, всё же... Трогательное узенькое личико, взгляд глаз цвета морской волны, золотистые косы, короной уложенные на голове пленяли и зачаровывали меня, словно я вновь стал тем мальчишкой... Однажды , когда мы гуляли в парке, я набрался смелости и открыл Ясе свою душу, а она... Нет, она не оттолкнула, не отвергла мои чувства, нет. Она лишь вздохнула и попросила выслушать её...
"Когда умер мой папа,я осталась одна, совершенно одна. Тогда-то мне сделал и предложение Аркадий, мой босс. Молодой и удачливый бизнесмен, любящий и щедрый... "Почему бы и нет?"-подумала я и согласилась. Мы тихо расписались и он сразу увёз меня к себе. Сначала всё было хорошо, муж мой любил меня. Но однажды... Однажды Аркадий занял крупную сумму денег для расширения бизнеса, но что-то там не срослось и компаньон кинул его. Прогорела миллионная сделка , счётчик неумолимо тикал, долг выплачивать было нечем. Мы продали всё, что можно было продать, однако, положение было плачевным. Я не представляла, как спасти мужа. Но однажды Аркадий сказал, что выход есть. Я должна переспать с важным для Аркадия человеком и он заплатит за это кучу денег, достаточную для погашения большей части долга..
"Всего одна ночь, девочка моя и ты спасёшь меня... Мы забудем об этом и всё будет по-прежнему... "-умолял муж, валяясь у меня в ногах. Я молчала. Пойми, мне было очень жаль Аркадия, очень, но... Однако, долг увеличивался, рос, как на дрожжах, и... И, однажды, застав Аркадия на балконе с верёвкой в руках, я решилась. Словно находясь в каком-то кошмарном сне, я напялила новенькое кружевное бельё, чулки, шпильки и влезла в своё лучшее платье... Макияж, причёска и всё это будто во сне, от которого никак не получается проснуться . Села в такси и... И вот я уже в гостиничном номере.
Тот, с кем я должна была встретиться, уже поджидал меня. Это был мужчина лет пятидесяти, лысый и грубоватый. Сделав своё дело, он повернулся ко мне спиной и захрапел, я же боялась даже шевельнуться. Утром, проснувшись , посетив туалет и душ, он оделся. И, уже уходя, окинув меня презрительно-равнодушным взглядом, буркнул, что все расчёты произведёт с Аркадием Вернувшись домой, я чувствовала себя грязной, опустошённой и, словно избитой. И, найдя своего мужа насвистывающим и весьма довольным жизнью, была поражена этим... "Звонил мне Борис Борисыч, звонил! А ты, оказывается, ещё та шалунья!"- ухмыльнулся муж, смачно ущипнув меня за филейную часть. Я надеялась, что все злоключения теперь в прошлом, но на следующий день Аркадий, ободряюще похлопав меня по плечу, приказал одевать "спецодежду", наносить на "морду" "боевую раскраску" и чесать на "работу", такси, мол, ждёт.
"Как... Ты говорил, что только одна ночь... Не пойду..." -растерялась я. "Ну я же не виноват, что ты так понравилась Борису Борисычу и он сделал тебе потрясающую рекламу! Одевайся! И не заставляй меня применять силу, шлюха!"-осклабился муж. "Нет! Не пойду! "-плакала я. Его пощёчина сбила меня с ног. Я была уже на полу, а удары сыпались и сыпались один за другим и... И потом я ничего не помню... Помню только, как кто-то хлестал меня по щекам и острый, неприятный запах нашатыря.. И голос.: "Милая, милая... Очнись же..." С трудом разлепив веки, я разглядела очертания женского лица и узнала соседку по лестничной клетке. "Ну вот, ну вот... Сейчас милая, сейчас..."- шептала она, развязывая мои затёкшие, накрепко связанные верёвкой руки. "Вставай... Идти можешь?" "Пить... Пить..."-с трудом шевеля пересохшим языком, шептала я. "Сейчас, милая. Обопрись на меня"-бормотала добрая женщина, поднимая меня и вытаскивая из квартиры.,
Так я оказалась у Марьи Ивановны. А когда я окончательно пришла в себя, она рассказала, обеспокоенная тем, что вот уже несколько дней не видит меня, с помощью участкового вскрыла дверь. И нашла меня связанной, избитой и полуживой на полу... Вскоре тело моего мужа было найдено в реке с пулей в черепе... Тётя Маша настояла, чтобы я обратилась в больницу, мало ли что... Так я оказалась в больничной палате. Ну вот... Максим, решай. нужна я ли я такая тебе... Ты замечательный парень и достоин лучшей доли..." Глядя перед собой пустым, невидящим взглядом, Ярослава плакала. Осторожно взяв её хрупкую руку, я прижал её к своему сердцу. Она изумлённо вскинула на меня огромные, полные слёз глаза и ладонь её задрожала. "Ты нужна мне. Только ты, и никто больше. Люблю..."-шептал я. Она молчала. Боясь отказа, я замер и сердце в груди моей замерло. "Я не тороплю, не тороплю тебя... Пусть пройдёт время... Я буду ждать, когда ты скажешь мне те же слова, что я сказал тебе сегодня..." Губы её дрогнули. "Максим..."-шепнула она, пряча зардевшееся личико на моей груди...