Мне шесть лет. Купили новый шкаф. Трехстворчатый. У меня появился свой ящик. Карандаши, альбом. Но, самое главное, книжки. Мои. Самая первая, что запомнилась, Сказка о Военной тайне, про Мальчиша Кибальчиша.
Здорово, когда тебе читают вслух. Но когда маме хотелось, чтобы я вел себя потише, она стала сажать меня на табуретку и заставлять читать, и обязательно вслух. Буквы я знал, читать читал, но, когда читал вслух, сам из прочитанного мало что понимал. Сплошная мука. Может от этого, когда я пошел в школу, меня до самого нового года не могли научить читать. Читать-то я читал, но в школе тоже надо было читать вслух. Хорошо, что память была, считай, абсолютная.
С каждой папиной зарплаты мне покупают новую книжку. Сначала тонкие «мои первые книжки», потом потолще - «книга за книгой», а потом и в картонных, твёрдых обложках. «Сто послушных рук», «Петя, я и атомы», «Приключения на Безымянной реке». Не каждая книга прочитывалась сразу. Откроешь, начинаешь читать, не всё понятно, неинтересно. Пройдёт какое-то время, снова перебираешь старые книжки. Обложки уже все знакомые. Откроешь ту, которая не так давно казалась и непонятной и неинтересной, и уже не закрываешь. Книжки, как живые, меняются. Вчера была неинтересной, а сегодня от неё не оторваться.
В шестидесятом, когда мне было одиннадцать лет, отца отправили на хрущёвскую пенсию, с двадцатью семью годами выслуги. Ему ещё не исполнилось и тридцати девяти лет. Он положил в мой ящик последнюю книгу. "История КПСС", 1957 года выпуска: "Вовка, храни, книга становится Книгой, когда полежит на твоей полке лет двадцать".
До сорока отец не дожил...