Что такое человек без памяти? Иван, не помнящий родства? Маразматик? Склеротик? Во все времена люди прекрасно знали, какую роль в жизни живых существ играет память, то есть, способность сохранять, накапливать и воспроизводить информацию. И недаром у греков существовала богиня, отвечающая за это свойство человека. Имя этой богини - Мнемозина. Прекрасная Мнемозина. В скобках отметим, что среди богинь простых, ничем не выделяющихся особ, не наблюдалось. Либо были уроды, типа Лернейских гидр, Химер и Сцилл в обнимку с Харибдами, либо красавицы, подобные Афродите, Афине и Гере, жены Зевса. Действительно, куда же без памяти? Даже простая бацилла и та обладает памятью, что позволяет ей без помех размножаться то ли простым, то ли сложным делением. Воплощением данного понятия была Мнемозина, дочь Урана и Геи, сестра Крона, отца всех олимпийских богов. Надеюсь, особо понятливым читателям ясно, что раз уж она была родной сестрой Крона, а Крон был отцом Зевса, то, стало быть, она же приходилось Зевсу родной тетушкой. Тем не менее Зевсу она приглянулась, тем более, что являлась не просто тетушкой, а незамужней тетушкой. Имея в виду практиковавшиеся тогда простые взгляды на сексуальные взаимоотношения племянников с тетушками, нетрудно догадаться, что Зевс запросто преодолел моральные барьеры и сосредоточился на практической стороне вопроса - где, когда и как. Для начала наш молодец произвел рекогносцировку местности и прочих обстоятельств и выяснил, что Зиночка, как он ее в своем воображении называл, тетушка сентиментальная и экологически подкованная, что она великолепно знает ботанику и прочие геофизики, а также ужасно любит утренние прогулки по ущельям, собирая гербарии и наблюдая за полетом бабочек, одну из которых впоследствии назвали ее именем. Далее было подмечено, что никакие боги на нее впечатления не производят, наоборот - богиня с гораздо большей охотой общается с простыми смертными, нежели, положим, с тем же Аресом, неотступно ее преследующим. В соответствии с этим Зевс выработал простую и, как показали дальнейшие события, эффективную тактику.
Зевс, всемогущий Зевс перевоплотился в пастуха - простого греческого, назатейливого, как баранья шкура. Зевс выучил пастушьи песни, приоделся соответствущим образом, положил в котомку козий сыр, лепешки хлеба и пустился в путь. На третий день он повстречал Мнемозину, когда та умильно рассматривала найденный ею совершенно новый вид васильков коричневого цвета. Естественно, Зевс и виду не подал, что узнал богиню, наоборот.
- Эй, красотка, ты что, слепая, не видишь, что загораживаешь проход моему стаду?
- О, прости добрый человек, я так зазевалась...
- Мне, конечно, по барабану, но что ты здесь делаешь в такую рань?
- Тебе того не понять, пастух...
- Ну, а все-таки?
- Знаешь ли, я изучаю генетически родственные виды растений.
- Да, девушка, мне жаль тебя...
- Да как ты, пастух, смеешь говорить мне такие вещи? Да ты знаешь, что я с тобой сделаю?
- Ничего ты со мной не сделаешь. Ну, покалечишь, ну, убьешь. А ведь я тебя многому могу научить.
- Ты - меня?
- Хочешь, докажу?
- Хочу!
В те времена основные действия происходили в пещерах, а потому Зевс повел ее в ближайшую расщелину, где заранее приготовил удобный диван, накрыл стол с изысканными блюдами и винами. У Мнемозины глаза на лоб полезли.
- Кто ты?
- Я - обычный пастух, девушка, но пожертвовал всем, чтоб тебе угодить. Ешь, пей, угощайся, пастушка.
Сомнения, всколыхнувшиеся, было, в душе богини, тут же сошли на нет, когда она услышала, как пастух называет ее пастушкой.
- А у тебя отменное вино, дружок.
- Пей, подружка, пей. У меня вон там, в углу пещеры еще десять бурдюков...
Посла первого же бурдюка Мнемозина захмелела.
- А ты, пастух, очень даже ничего... Так чему ты меня хотел обучить...
Наутро Мнемозина проснулась в сильнейшем похмелье.
- Подлец. Негодяй. Ты! Ты воспользовался моим беззащитным состоянием, дабы удовлетворить свои похотливые желания! Но не думай, что тебе это просто так пройдет. Я тебя превращу в амебу. Вот сейчас похмелюсь и превращу. Давай бурдюк.
Конечно, Зевс поднес богине бурдюк и далее было, как выражались позднее, дежа вю. Так продолжалось девять дней, пока на десятый день пастух не объявил, что вино кончилось.
- Как кончилось? Что, совсем нет? Ни капли?
- Так точно, дорогая пастушка, совсем нет. Нема.
- Если ты, плебей, не найдешь мне стакан вина, считай, что ты - амеба.
- Остынь, Зиночка...
- Как ты меня назвал?
- Зина, то есть сокращенное от Мнемозина, не так ли?
- Кто ты???
- Ку-ку. Не узнала?
- Племянник...
Конечно же, Зевс дал Мнемозине опохмелиться и через год с интервалом в один день Мнемозина родила девять прекрасных девочек.
Да, к огорчению Зевса и к радости Мнемозины все дети оказались девочками. (Увы, даже всесильный Зевс никак не мог повлиять на пол будущего ребенка).
- Ладно, Зиночка. Чему быть, того не миновать. Давай-ка определим девочек в музы.
- А что это такое, милый? Надеюсь, ничего плохого?
- Конечно нет. Музы, моя хорошая, будут отвечать за искусство.
- Искусство? Что-то я не помню такого слова, хотя, как ты знаешь, память у меня отменная. Недаром же я богиня памяти.
- Зиночка, конечно же, такого слова нет, вернее, не было до сих пор. Я его только что придумал.
- Какой ты, Зевс, умный. Впрочем, иначе и быть не может. Кто главный, тот главный во всем - умом, силой.
- Ты забыла добавить "и в любви"!
- Милый, это само собой разумеется. В любви ты непревзойден.
- Ладно, вернемся к нашим быкам.
- Ты хотел сказать "к нашим баранам", не так ли?
- Не цепляйся за слова. Какая разница, к быкам или к баранам. Так вот. Искусство, милая, это образное осмысление действительности.
Глаза у Мнемозины округлились.
- Зевс, когда ты говоришь подобные вещи, я чувствую себя совершеннейшей дурой.
- Очень даже возможно, что оно так и есть, - подумал предводитель, а вслух сказал, - Милая, когда мы создаем нечто прекрасное - это искусство.
- Значит, музыка - это искусство?
- Несомненно.
- Танцы - искусство?
- Милая, давай-ка я объясню тебе суть. Вот, если я прижму тебя к себе и мы начнем мерно покачиваться в такт музыке - это не искусство. А вот когда нимфы ведут ажурный хоровод, подчиняясь указам Аполлона, когда они дружно прыгают, когда выписывают разные па-де-де и па-де-труа - то это искусство. Когда Пигмалион лепил свою Галатею, то это искусство, а когда Тикрит вырезывал ложку для обеда, то это, милая, не искусство, а ремесло.
- Я, кажется, поняла. И какую же роль будут играть наши девочки?
- Каждая из них будет покровительницей какого-то, отдельного вида искусства. Она, Зинуля, будет вдохновлять автора к созданию произведения именно в данной сфере.
- Ах, как интересно! У нас, Зевс, девять девочек, стало быть, итого будет девять муз. Я права?
- Разумеется.
- И как же ты распределишь их обязанности?
- Давай по алфавиту. Кто у нас первая?
- Евтерпа.
- Ей повезло. Раз она первая по алфавиту, стало быть, она будет отвечать за самый главный вид искусства.
- Ты имеешь в виду кино и телевидение?
- Она действительно дура, - подумал Зевс.
- Милая Зиночка, кино и телевидение будут изобретены гораздо позже, через несколько тысяч лет, и они, конечно, станут самым главным искусством с точки зрения обработки народа, но сейчас самое главное - это музыка.
- О, да! Музыка! Симфонии, сонаты, квартеты, квинтеты и оперы!
- Зина, остынь. Все это будет потом. А сейчас - это песни, поняла? Или мелодии на лирах, арфах. И еще. Поскольку наша Ева первая, то я дам ей право быть также музой лирической поэзии. Пусть она вдохновляет Орфея и Лина, Марсия и Эвпалма. В общем, с Евой покончено. Кто следующий?
- Постой, постой. Кино и симфоний сейчас нет, но они еще будут, не так ли?
- Естественно, будут. Так же, как и цирк и всевозможные мюзиклы.
- Значит, не сейчас, а через несколько тысяч лет Ева все-таки станет музой кино и музыки?
Зевс погладил бороду.
- Зиночка, кина сейчас нет, значит и разговора на эту тему не будет.
- Ладно, но когда оно будет, музой кино станет Евтерпа?
Зевс начал злиться.
- Когда кино будет, тогда я и решу, кто будет музой. Дальше.
- Каллиопа, милый.
- Это которая? Та коротенькая, толстенькая, рыбьими глазками?
- Она самая.
- Дай подумать. Ага! Пусть она отвечает за эпическую поэзию. Пусть восхваляет богов и, в частности, меня, за то, что появилась на свет, ха-ха-ха. Но не только меня, а всех богов. В первую очередь олимпийских.
- Дорогой, а не мало ли? Подумай сам - Евтерпа отвечает за музыку - за симфонии, фуги, концерты...
- Стоп. Остынь. По-твоему что, мало, когда восхваляют богов? по-твоему, музыка важнее?
- Я не то хотела сказать...
- То-то. Кто следующая?
- Далее идет Клио, мой повелитель.
Буквально на днях Гермес жаловался, что Олимпу необходим летописец, который бы вел хронологию событий, анализировал бы происходящее в нужном для олимпийцев свете и давал рекомендации.
- Пусть она займется историй. Нам, милая, нужны учебники по истории, с тем, чтобы нимфы и прочие полубоги, да хоть те же жалкие людишки знали, кто создал этот мир, кто ими руководит и так далее. Усекла? Так что это - очень важная муза с идеологической точки зрения. И ты, лично ты займешься ее воспитанием, а я поручу Аполлону прочесть ей цикл лекций. Кто у нас следующая по списку?
- Мельпомена, мой господин.
- Та плакса? Кстати, я давно хотел тебе сказать. Думаю, что у нее отит. Тебе, Зиночка, надо бы показать ее Асклепию. Удивляюсь твоей безалаберности.
- Прости меня, глупую.
- Прощаю. А она пусть займется трагедиями и плачет, сколько ей вздумается. Дальше.
- Полигимния.
- Эта которая?
- Ну та, немая.
- Бедная девочка. Пусть займется пантомимой. Это самое лучшее, что мы можем для нее сделать. Согласна?
- Мне в голову не придет тебе перечить, милый. Следующая у нас Талия. Та, смешливая девочка.
- Талия. Ты не находишь это имя потешным? Вот смотри: "У Талии нет талии". Как это тебе? Пусть она будет покровительствовать комедии, развлекать богов и людей. Лично я обожаю смотреть комедии. Надо бы поручить Аполлону писать побольше.
- Следующая муза - Терпсихора.
- Это та, с красивыми ножками? Ей я поручаю танцы и лично буду учить, как это делать
- Негодяй и развратник! - подумала Мнемозина.
- Да, мой господин, ты, как всегда, прав. Что ты поручишь Урании?
- Толстенькой, близорукой Урании? Конечно же, естественные науки. Математику, астрономию и физику. Кстати, когда она вырастет, поручи ей воспитать учеников. Пусть начнет с Евклида и Архимеда.
- Последняя у нас Эрато. Та красивая, печальная девочка.
- Пусть займется любовным романом. Все, что ли?
Да, милый. Я так тебя люблю...
- Извини, Зиночка, я спешу. Надо, знаешь ли управлять этим миром.
Зевс, как настоящий мужик, вовремя смылся, оставив Мнемозину одну с кучей детей.
Богиня памяти жила на отшибе, в просторном двухэтажном доме, с десятью комнатами. Каждый день Мнемозина собирала муз в вестибюле, на первом этаже и наказывала:
- Дети мои. Я иду в магазин и вернусь через два-три часа. Никому, кроме меня дверь не открывайте, особенно этому гнусному Ориону, который только и мечтает, чтобы всех вас убить в отместку за то, что ваша мама его отвергла. Теперь самый главный вопрос. Как узнать, что это ваша мама? Я, хорошие мои, как подойду к двери, так и запою:
Музы, Музочки, красотулечки
Ваша мать пришла,
Вам поесть принесла.
Вы откроете дверь, мамочка зайдет и покормит вас. Ясно?
- Да, мамочка, - хором ответили музы.
Так и повелось. Мнемозина шла по своим делам, а когда подходила к двери, начинала петь песню:
Музы, Музочки, красотулечки
Ваша мать пришла,
Вам поесть принесла.
Музы открывали дверь, мать заходила, целовала детей, а потом все садились обедать, с шуточками и прибауточками. А вечером давалось целое представление. Евтерпа пела греческие народные песни, аккомпанируя сама себе на лире, а остальные девочки во главе с Терпсихорой вели хоровод. Поскольку все музы были на редкость хозяйственны, то дома царила идеальная чистота.
Так продолжалось несколько месяцев, как вдруг, как раз к приходу матери, в дверь постучали. Урания, самая рассеянная из муз, побежала, было, к двери, однако Мельпомена ее остановила.
- Кто там?
- Это я, Мнемозина, - ответил им грубый мужской голос.
- Мы тебе не откроем, ты не мама! - хором закричали девочки.
Через полчаса пришла Мнемозина и дети сей же час рассказали ей о происшедшем.
- Какие вы у меня умницы! Как я вас всех люблю!
Разумеется, в дверь стучал злой Орион. Получив от ворот поворот, этот подонок решил поменять тактику, а потому пошел к Гефесту, знаменитому на весь мир кузнецу.
- Дорогой Гефест. Перекуй-ка мне голос. В лесу завелся злобный лев и я хочу тонким голосом заманить его в ловушку.
Простодушный Гефест, ничего не подозревая, тут же перековал Ориону голос.
На следующий день, как только Мнемозина ушла в магазин, злодей подошел к заветной двери и запел.
Музы, Музочки, красотулечки
Ваша мать пришла,
Вам поесть принесла.
Ничего не подозревая, девочки открыли дверь. Орион тут же зашел домой, закрыл дверь и переловил всех муз, кроме Полигимнии, положил их всех в принесенный с собой огромный мешок и был таков.
Мнемозина как чуяла, что в этот день случится что-то ужасное, а потому стремглав побежала домой. Дверь была открыта, а Полигимния сидела за столом и плакала.
- Поля, что случилось?
- Девочка рыдала и не могла остановиться.
Мнемозина принялась ее расспрашивать.
- Успокойся и отвечай на мои вопросы. Это был высокий, сильный мужчина?
- Полигимния кивнула.
- В кожаных сапогах и красной куртке навыпуск?
- Девочка вновь кивнула.
- Это он! Это он! Это подлый Орион! - завелась Мнемозина, - что мне делать, как мне быть, может, Зевсу позвонить?
После недолгих раздумий Мнемозина позвонила Зевсу.
- О, мой повелитель, беда, беда.
- Что случилось, - пророкотал знакомый голос.
- Он, он, Орион...
- Что Орион?
- Увел наших детей, наших муз. Осталась только Полигимния.
Сначала Зевс не врубился,
- А с чего это он Полигимнию не взял? Ах да, наверное потому, что она немая, да? Или он считать не может?
- Зевс, что ты говоришь!
- Прости. Ты уверена, что это был именно он?
- Конечно уверена.
- Ладно. Бери дочь и дуй ко мне.
Зевс немедленно приказал Гермесу и Афине найти и привести к нему Ориона. Поскольку вид у Зевса был рассерженный, стало понятно, что Орион что-то натворил. Поэтому с ним церемониться не стали. Гермес сковал руки и ноги гиганта стальными наручниками, а Афина надела на его шею железный ошейник с острыми зубцами.
- Пошел, гад.
Вся процессия подошла ко дворцу. Зевс подошел к Ориону. Где девочки, мерзавец?
- В пещере около Геликона.
- Гермес...
Через несколько минут перепуганные и зареванные музы обнимали Мнемозину.
- Твое счастье, негодяй, что ты их не тронул, поэтому смерть твоя будет безболезненной и скорой. Ты превратишься в созвездие и вознесешься на небо.
Зевс повернулся к присутствующим.
- От винта!
В ту же секунду Орион завертелся волчком, набрал вторую космическую скорость и вознесся на небо.
- А тебе, Полигимния, я дарую голос и вдобавок к пантомиме ты будешь ответственна за гимны. Восхваляй же богов. Аминь.