Павел Н. Лаптев
Дублёнка
рассказ
Как только тётя Нина ушла на пенсию, она сразу стала полнеть. И была-то не балерина, но за год совсем раздобрела. Размера на два-три поправилась. Почему? Потому что — отдых! Не надо вставать затемно и идти на работу в бухгалтерию. А можно спать до обеда, есть до отвала и лежать когда и сколько захочешь. Дети выросли и разлетелись, с мужем давно в разводе, так что никто не напрягает, разве что, кот. А тому много не надо для счастья, тоже поел, поспал, на балконе на голубей поорал — жизнь, в отличие от кошачих уличных бомжей, удалась.
— Котик, ты мой котик, — ежедневно наглаживала кота тётя Нина, привирая стихи из сказки, — пухленький животик, серенькая спинка, мягкая шерстинка.
С наступлением зимы решила тётя Нина достать дублёнку, которую носила очень редко, в редкие годы. Потому что это была очень дорогая дублёнка из натуральной афганской овчины, и куплена за полтысячи рублей. Но советских рублей, лет сорок назад. Именуемая в той ещё торговле цигейковым пальто, это было изделие с кожевой тканью наружу и мехом внутрь, с длинным меховым воротником, ещё и с цветными этническими нашивками.
Тётя Нина эту любимую дублёнку, пропахшую нафталином вытащила из серванта и стала у зеркала примерять. И, к её печали, дублёнка оказалась мала. Очень мала, не застёгивалась на талии. Тётя Нина и живот втягивала и бёдра сводила вместе, но ничего не выходило, пуговица и отверстие для неё не желали совпадать.
— Вот зараза! — ругалась тётя Нина на дублёнку или на свой таз. — Зараза! — стукала по бокам.
Но ничего так и не получилось. Тётя Нина в расстройстве вышла на балкон и кинула своё кожаное сокровище вниз. Как полагается по закону жанра, от любви до ненависти один балкон. Но тут же спохватилась и решила сбегать на улицу забрать дублёнку. Не успела. Некий местный бомж уже потащил её к себе в логово в подвал.
Вот так бездумно, поддавшись чувствам своим, тётя Нина лишилась дорогого. А лишившись, она потеряла покой. В первую ночь не могла долго заснуть, а когда это случилось, ей приснилось стадо овец, шкуры которых были похожи на её дублёнку с воротником и цветными нашивками. Тётя Нина во сне бегала и тщетно ловила этих животных. В конце сна в неё выстрелил из ружья пастух и попал чуть пониже спины и тётя Нина с криком проснулась.
Целый день она не находила себе места. Желание иметь хоть какую-нибудь шубу из любого существа было настолько сильным, что тётя Нина даже погладила свои волосы на голове, подумав, уж не из своего ли скальпа сшить её. Но тут её внимание переключилось на кота. Тётя Нина взяла нож в одну руку, кота за шкирку в другую. С намерением снять с него шкуру, она никак не могла решить, с чего начать. По причине отсутствия такого опыта, она подумала отрезать ему голову, чтобы не орал, а потом потихоньку сшить из шкуры шубу. Но кот, словно раскусив неправедное желание хозяйки, прыгнул на сервант и спрятался там. Тётя Нина полезла и туда, подставив стул. Но упала с него всей собой и сломала или ушибла ногу., очень сильно она начала болеть и ступить на неё было ещё больнее. Но желание иметь шубу пересиливало все боли. Кот тем временем выпрыгнул в открытую форточку и удрал на улицу. Тётя Нина вышла на балкон и начала звать своего питомца.
— Кис, кис, иди к мамочке, поганец! Я тебе молочка и курочки дам.
Кот сидел на корнизе, дрожал и не хотел возвращаться к хозяйке.
На соседний балкон вышла соседка.
— Здорова, Нин, — поздоровалась она неохотно. — Кота ловишь?
— Чего делаю, того и то, — глупо ответила тётя Нина. — Тебе-то что?
— Холодно, а ты раздетая вся, — сказала соседка.
— Вот да! — грубо сказала тётя Нина. — Шубы у меня нету никакой, вот и мёрзну.
— Как нету? — удивилась соседка. — У тебя ж дублёнка была модная, — вспомнила.
Тётя Нина потянулась за котом, при этом говоря:
— Бомж забрал, который у нас в подвале живёт. Я вот работала тридцать лет, а этот бомж тунеядец! А пенсия одинакова. А вот в наше советское время пенсия две трети от зарплаты была. Кто лучше работал, тот и с большой пенсией был.
— Пенсия одинакова нонче, это да, — сказала соседка. — Но это не бомж много получает, а ты мало. А ещё хотят пенсионный возраст поднять, последнее завоевание социализма отобрать.
— Последнее завоевание это моя дублёнка! — сказала тётя Нина, при этом подпрыгнула, чтобы схватить кота с карниза и — полетела вниз.
Она упала с третьего этажа в сугроб. На её счастье, как писали классики, отделалась лёгким испугом, более того, этот её полёт и охлаждение в снегу отбили желание иметь шубу или дублёнку. Соседка помогла тёте Нине добраться до своей квартиры, сын соседки перелез через балконы и отпер дверь тёти Нины. Вскоре, оголодав, через форточку пришёл и кот.
Соседка подарила тёте Нине своё ещё не старое пальто и тётя Нина в нём сходила в подвал к тому самому бомжу и отдала ему кое-какие вещи. Бомж из дублёнки смастерил одеяло.
— Носи, сынок, — сказала ему тётя Нина. — Мне жить-то осталось два понедельника.
Бомж, на вид лет сорока мужчина, не понял тётю Нину, подумал, что она пришла отобрать дублёнку. Он начал что-то невнятно бормотать и махать кулаками.
Тётя Нина вышла из подвала, на улице стало уже темно.
— Хорошо на пенсии, — сказав она сама себе. — Хорошо в пятьдесят пять, а не в шестьдесят три.
И пошла домой смотреть новости по телевизору, чего ещё плохого для народа правительство придумает в угоду так называемой декоммунизации.
конец