Давно я стал подозревать граждане дорогие.
Да, что там подозревать, чувствовать на своей шкуре, что с головой у меня не совсем всё в порядке.
Нет, не подумайте, что это связано каким-то образом с неопрятностью причёски, и по всем признакам мне пора показаться парикмахеру.
Там как раз всё чисто, гладко, и блестяще: только на затылке и осталась некая растительность из волос, напоминающая по форме коралловый остров в океане.
Вся неприятность моего положения, как раз заключается в том, что импортный фильм под названием «Вспомнить всё» становится для меня всё актуальнее с каждым днём.
Если честно, то первые признаки надвигающейся болезни обозначились ещё в достаточно раннем детстве.
Я постоянно терял или забывал ключ от квартиры.
Видимо, отчаявшись изготавливать новые ключи и менять замок, родители просто повесили очередной ключ мне на шею на прочном шнурке и с грустью сказали:
-Это твой крест теперь, носи его, не снимая ни днём, ни ночью.
От детской болезни «забывчивости» с возрастом так и не удалось избавиться насовсем.
Но теперь я терял уже не ключи, а носки в собственной квартире.
С годами болезнь только прогрессировала, и состояние моё всё более усугублялось.
К ранее забываемым предметам добавились «заначка», которая так и не находилась (светлая ей память, я даже не помню, сколько там было), носовые платки различного состояния свежести, квитанции об оплате коммунальных услуг и рецепты от врачей, причём разных специальностей.
Если бы не друзья, которые готовы прийти в трудную минуту, даже не знаю, как бы я жил дальше.
Отправила меня Верка, жена стало быть моя, тут как-то в магазин, и выпроводив за двери, напутствовала:
-Ты с мужиками во дворе не «задерживайся», ноги взял и в магазин отнёс, затем обратно принёс, нигде не задерживайся, да сыру не забудь купить.
Я как во двор выскочил, так синему небу, мягкой траве и лавочке обрадовался, словно дитя малое.
Ещё бы целую неделю на «карантине» был, а мне показалось, будто пятнадцать суток отсидел: это всё наказание за последний «загул» с ребятами.
Ну, пришёл поздно, так ведь разговор «за жизнь» был.
А он разве коротким бывает, нам же всё обсудить надо: и внутренне положение в квартире и внешнее на работе.
Открываю входную дверь «на цыпочках», а там «Верунчик» меня поджидает.
Как часовой стоит в карауле, только не с винтовкой, а со шваброй.
Был я тогда в хорошем расположении духа.
Ну, и пошутить захотелось.
Возьми и скажи: «Не улетай дорогая, всё наладится».
Откуда ж мне было знать, что она Булгакова не читала, а только Гоголя, в школе.
Не поняла высокой прозы.
Ребята меня подобающим образом встретили, как вышедшего «на свободу».
Само собой «за встречу».
И тут бы в самый раз «якорь бросить» в хорошей компании.
Но, вот что-то непонятное вдруг под ребро меня кольнуло.
Видимо остатки памяти вернулись: «меня же за сыром отправили».
И тут опять началось, как в детстве, только там я урок не помнил и стоял «пномпенем» у доски, а тут название сыра совсем из «головы выскочило».
-Ничего, Эдик, - сказали ребята, - мы тебе поможем всё вспомнить. И пошли со мною вместе в универсам.
А там этих сыров: что «до санкций», что после – выбор несусветный.
И тут, видимо со страху, что ли, опять какая-то порция памяти «домой» вернулась: какой-то простуженный внутренний голос мне подсказывает, что вроде название сыра, которое я забыл,
ругательное значение имеет.
Хорошо Лёшка Оверлоков рядом в трудную минуту оказался.
Он же, как словарь Брокгауза и Эфрона ходячий по части ругательных слов – академик одним словом.
Я, конечно, хватаюсь «за соломинку» и спрашиваю:
-Лёха, а помнишь, как ты меня в прошлый раз «покрыл», когда мы в карты играли?
-Конечно, помню, ты тогда ещё пытался дамой короля побить, а я тебя и остановил: «куда ты мол, со своей бабой лезешь, хрен голландский?»
Тут я Лёху, как Пятница Робинзона за освобождение расцеловал, но так строго, по-мужски, как это умел делать незабвенный Леонид Ильич.
Ведь, точно, меня Верка за «голландским» отправила.
Вот, что значит «мужская дружба»: любую болезнь одолеет.