Одесса. Маршруты моего детства

Михаил Бортников
Одесса моего детства – это город, который можно было пройти пешком. Нет,конечно, мы ездили и на трамваях, в большинстве своём тогда узкоколейных, с открытыми дверьми  и чрезвычайно удобными подножками, и на первых в городе троллейбусах, но пешком ходили гораздо чаще.
 
Машин по улице Пастера, на которой я жил в детстве, ездило мало. Бывшая Херсонская, переименованная в середине двадцатых годов прошлого века в улицу Пастера, начинается от Херсонского сквера, и заканчивается, врезаясь под углом в тридцать градусов в Преображенскую улицу, в ста метрах от Дерибасовской.

Слева, на этом же углу,  находится вход в Горсад, подаренный когда-то городу братом основателя Одессы, Феликсом Де Рибасом, справа, совсем рядом, через  дорогу – Соборная площадь с великолепным памятником губернатору Новороссийского края, Михаилу Семёновичу Воронцову.

На Пастера и прошли мои детские годы. Все мы тогда проводили на улице времени больше, чем дома. Я вырос в чудесном месте, в самом центре Одессы. Почти напротив нашего дома был знаменитый университет имени Мечникова, где в дни выборов находился избирательный участок. Можно было полюбоваться экспонатами  университетского музея. Играла музыка, работал буфет, выборы проходили в праздничной обстановке!
 
Большинство домов на нашей улице трехэтажные, построенные на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков из ракушечника, многие - примечательны в архитектурном плане, другие – больше известны тем, что в них жили, работали или бывали в гостях знаменитости: Пушкин, Воронцов, Менделеев, Мечников, Пирогов, Склифасовский и десятки, а то и сотни других. На Соборную площадь мы с братом и сестрами ходили по праздникам. Там продавали традиционные для таких дней товары: красные флажки, серебристые мячики на длинной резинке, крепящиеся к пальцу, воздушные шары, шарики-пищалки –«уйди -уйди».

В этом месте Дерибасовская улица заканчивалась, а через дорогу, примыкая к  Соборной площади находилась стоянка такси и остановка первого троллейбуса, идущего на железнодорожный вокзал. Потом появился второй маршрут – в парк Шевченко, на нем можно было быстро попасть на пляж Ланжерон, ближайший к центру города.

Мы, однако, ходили на пляж пешком, другой дорогой - через Горсад, по Ласточкина. Улица узкая и не длинная, уже через два квартала с левой стороны нам открывался вид на Оперный театр. Непременно полюбовавшись на скульптурные группы по обе стороны парадного входа в театр, мы продолжали свой путь и по лестницам Ланжероновского спуска попадали на Таможенную площадь, расположенную перед торговым портом.

В верхней части спуска, в бывшем дворце князя Гагарина, сейчас находится Литературный музей, а во дворе его – Сад Скульптур. Напротив – здание крупнейшего в СССР Черноморского морского пароходства. Увы, бывшего пароходства.
 
Обойдя Таможенную площадь справа, мы попадали на другую лестницу, лестницу Карантинного спуска, ведущую уже вверх, на Канатную, от которой оставался всего один квартал до бокового входа в Парк Шевченко, самый большой в Одессе, бывший Александровский парк. Слева от входа до самого пляжа тянется парапет, отделяющий парк от склонов, ведущих к порту. Спуститься вниз там невозможно, недаром именно в этом месте была расположена турецкая крепость Хаджибей.

Так, оставляя слева склоны, иногда останавливаясь, чтобы полюбоваться видами торгового порта и судами на рейде, мы шли по самому краю парка до лестницы, ведущей к пляжу.

Часто мы сворачивали с лестницы налево и попадали на большие гранитные плиты, примыкающие к морю. Сейчас на этом месте построен дельфинарий, а тогда  там был небольшой пляж, называющийся "Массив", который был любим молодежью. Там постоянно играли  в волейбол, оттуда можно было нырять в море с любой точки, как в бассейн, глубины позволяли. От Ланжерона, с его песчаным пляжем, "Массив" отделял причал, к которому каждые полчаса подходили небольшие прогулочные теплоходы из порта, и со стороны Аркадии.

В этом же парке, наверху, находился и стадион, тогда он назывался "Пищевик". Но парк - громадный, и можно долго гулять по нему, даже не замечая огромный стадион. Недалеко от него были непременные аттракционы: качели, карусели, комната смеха и даже парашютная вышка. Неподалёку -  две танцплощадки. Рядом - летняя эстрада, на морском обрыве – уютная библиотека-читальня, а возле центрального входа в парк со стороны Маразлиевской улицы находился "Зелёный театр", театр под открытым небом.
 
В парк можно было попасть и с третьей стороны – с Линдерсовского бульвара, где располагались конечные остановки двадцать восьмого и четвертого трамваев и второго троллейбуса. Оттуда дорога в парк проходила мимо обсерватории и Александровской колонны, воздвигнутой в честь посещения этого места императором Александром вторым.

Другой маршрут. По выходным мы с ребятами часто ходили в кино. Двухзальный кинотеатр Горького на углу Преображенской и Греческой, напротив Соборной площади, назывался тогда детским, и билеты на утренние сеансы до денежной реформы 1960 года стоили всего один рубль.

Позже детский кинотеатр открыли на Карла Маркса – Екатерининской, назвали его кинотеатром Фрунзе. Кварталом дальше располагался кинотеатр, называвшийся в то время "Двадцатилетия РККА" – рабоче-крестьянской Красной Армии.

Он слыл лучшим кинотеатром  в те годы, и перед вечерними сеансами в фойе выступали с небольшим концертом артисты. Концерты эти продолжались даже в середине шестидесятых годов, когда кинотеатр уже носил имя "Украина".

В другую сторону от нашего дома, в сторону Пересыпи я ходил сначала с дедом. В соседнем доме жил когда-то Иван Бунин, в угловом находилась канцелярия Михаила Воронцова, в которой трудился Александр Сергеевич Пушкин. Через дорогу, на углу Торговой, возле молочного магазина стояла будочка, где торговали на развес вкуснейшим  мороженым, любимым моим лакомством.

В двух кварталах налево находился Новый рынок, а напротив него – цирк, куда меня водил дедушка. На нашей же улице, чуть ближе к Пересыпи расположен Украинский театр, рядом - публичная библиотека Горького, лучшая в Одессе.

А дальше – масса медицинских учреждений, мединститут, клиническая больница, роддом, инфекционная больница, первая в России бактериологическая станция. Наверное, из-за неё и назвали улицу в честь знаменитого микробиолога Луи  Пастера.

Спустившись по Херсонскому спуску, мы попадали к Пересыпскому мосту, и пройдя под ним, садились на трамвай, идущий в Лузановку, самый мелководный пляж в Одессе. Туда я несколько раз ездил с сестрой и её подругами. Широкая песчаная полоса тянется на два километра, места хватало всем желающим. Преобладали там семейные отдыхающие, с детьми.

Тогда можно было и лодку напрокат взять (на любом городском пляже), и морской велосипед. Паспортов у нас не было, конечно, оставляли что-то в залог.

На нашей же улице располагалась и 105-я школа, в то время – мужская, куда я отправился в первый класс. Через два года меня перевели в бывшую женскую – в 36-ю, на Торговой улице, сейчас она зовётся Ришельевской гимназией. Вокруг, на Щепкина, на Короленко, на Петра Великого, жили одноклассники, так что район мой для меня с каждым годом расширялся.

А во втором классе мне купили подростковый велосипед, и на нем я объездил весь центр города. Самое лучшее место для поездок представляла тогда улица Чкалова, Большая Арнаутская, одна из первых асфальтированных, к тому же широкая, просто созданная для наших гонок. Машин, повторюсь, на улицах было мало. Сейчас по центру Одессы, на мой взгляд, на велосипеде ездят только самоубийцы.

Летом родители снимали дачу, сначала на девятой станции Большого Фонтана, потом – курень в Аркадии. Их было очень много справа от центрального пляжа. Владельцы куреней – небольших построек на морском берегу – часто владели и лодками, шаландами, или яликами, парусными, моторными, или вёсельными. Каждая удобная бухточка была усеяна лодками и ручными лебёдками для вытаскивания лодок на берег.

И, конечно, скалы! Весь берег состоял тогда из скал и скалок, на которых сидели, лежали, загорали, с которых ловили бычков, нанизывая их на куканы. Наживкой служили "рачки" - маленькие черноморские креветки, их возле берега, под скалами, было полно.

Ничего этого на одесском берегу не осталось, кроме пляжей, соединённых так называемой "Трассой здоровья", по которой можно сейчас пешком пройти от Ланжерона до Шестнадцатой станции Большого Фонтана. С обоих сторон "трассы" выросли многочисленные кафе, рестораны, шашлычные, киоски. Зданий, построенных против всяких правил, на склонах, тоже хватает.

А вот скал, среди которых мы учились плавать, с которых ныряли в море, по которым бегали босиком, не осталось совершенно.

Так что, думаю, мне повезло не только с местом рождения, но и со временем. Жаль, что внуки наши моей Одессы уже никогда не увидят.