Предсказаниям Роскосмоса посвящается.
В окне последнего этажа 2016-и этажного дома тускло поблескивала лампочка. Николай Свекольный держа в руках трехлитровую банку, собирал капавшую с потолка кислоту. Широкое горлышко стеклянной посудины с выемками для ушей так и манило засунуть туда голову. На оставшемся куске наклейки Коля прочел «…гурцы» и ниже «Обратная сторона Луны. Советская, 35».
– Рядом с бабушкиной дачей,– отложилось у Николая в голове.
Невыразительное лицо тридцатилетнего мужчины было подстать такому же безликому телу. Из залатанного в нескольких местах домашнего облегченного скафандра торчали босые ноги. Проклеенный шлем сох на вешалке в прихожей. Аскетическую келью робототехника украшал валявшийся под ногами норковый скафандр бывшей жены и чучело рыбы. Если модная накидка «боевой подруги» досталась ему по суду за совместно прожитые в мучениях годы, то рыбу Коленьке подарила мать. Это была память о бросившем их и улетевшем на Андромеду отце.
Отговорка трех миллиардно летней давности «Отца нет, потому что он космонавт» сейчас не работала. Космонавтами были все.
На электронном табло у входной двери мигала шестизначная цифра – долг за квартиру. Сквозь трещину в стеклопакете на кухне просачивались пары брома фикалоприемника соседа. По радио точке звучала Последняя симфония Моцарта.
– Почему ее называют последней,– думал Коля, считая одновременно падающие капли,– ведь каждый день передают что-нибудь из его репертуара?
На кухонном столе в беспорядке валялись личные вещи: часы, молекулярный клей, пустой кислородный баллон. Парил сизым дымом латальник. На голографических обоях мерцала застывшая битва человечества с чудовищами, отсутствие оплаты за свет не давало людям погибнуть. Они замерли на полотне полуголыми с огромными от ужаса глазами.
Внезапно по ящику начали передавать последние новости.
– Роскосмос 3,5 миллиарда лет назад предсказал гибель Земли после столкновения Млечного Пути с Андромедой! – произнесла миловидная девушка.
– Мать Тереза! – Коля испуганно глянул на образа в углу и переикстился.– У меня же на Андромеде велосипед с коньками!
С триптиха на него укоризненно смотрело крупное лицо с шикарными бровями. «Брежнев» было подписано снизу. Николай не был набожным, но оставшийся от мамы икстик берег.
Ящик достался ему от прежнего хозяина квартиры. Будучи специалистом электронщиком он не мог понять, как на простой деревяшке могло проецироваться изображение со звуком. Осмотрев короб со всех сторон, Коля не обнаружил ни одной микросхемы и провода. На устройстве он увидел только несколько вырезанных слов.
Расшифровку двух аббревиатур он знал – это было название соседних республик: Хорезмско-Украинского Йемена и ПИтерского Забайкальско-Душанбинского Анадыря. Что такое «дембель 88» ему было не известно.
Спальный район для малоимущих – Семь ветров затянуло желтыми облаками. Между небоскребами, каркая, летали стаи черных беспилотников. На искусственных деревьях у Колиного подъезда набухали свиные почки. Город погрузился в удушливую пелену «Желтых тюльпанов», как называли этот период осени граждане великого города – Владимира Владимиров и Ча.
Коле иногда казалось странным название родной обители, но еще более не понятным виделось название города побратима – Дмитрия Анатольев и Ча. Он перелопатил всю державную библиотеку, но ответа на это «и Ча» – не нашел. Даже библиотекарша, робот третьего поколения, похожая на резиновый кактус пожимала длинными иголками.
Отсчитав 3386 капель, Коля вылил содержимое емкости в расщепитель. Лампочка загорелась ярче.